Поганка. Глава 2

Надд – так, оказалось, звали парня. Мы это выяснили пока шли на зеленую улицу, в таверну, где первый раз встретились. Я вспомнил тот день – тогда Олав накормил меня какими-то грибами, после которых меня всю ночь мутило. Наверно, я так плохо себя чувствовал, что просто не обратил на паренька внимания, чем, кажется, его почти оскорбил.  Но Надд оказался на редкость оптимистичным малым. Он быстро забыл обиду и шел почти всю дорогу веселый и довольный. Да и я был в приподнятом настроении.
- … и вот я кошелек у него хвать, и деру, - рассказывал Надд, активно жестикулируя, - пробежал квартала три, думал, оторвался, а он тут как тут – не знаю, как догнал, на вид такой хилый старичок…
- Может скип?
- … может? – мальчик остановился и потер затылок, - Я как-то об этом не подумал. – Пока он размышлял, его голос был тихим, спокойным, но потом он снова начал рассказывать, шумно и эмоционально. – Так вот, он меня догнал, и стоит такой – ноги расставил, пыхтит, как старая корова…
- Может бык? – поправил я снова, но мальчик не обратил внимания.
- Может и бык, так вот он стоит, смотрит. У меня, знаешь, даже ноги затряслись, - я кивнул, ведь я и вправду знал, что чувствуешь, когда тебя ловят. От воспоминаний сердце как-то не неприятно сжалось, а по рукам побежали мурашки. – Я уж думал, сейчас схватят - заклеймят. – Мне стало еще холоднее. – Но тут смотрю – справа бочка с водой, под трубой, знаешь, куда с крыш стекает…
- Ну да, - я кивнул, хотя Надда уже почти не слушал. В моей голове всплывали туманные образы прошлого – лица, люди, страхи. Звук прибоя, шорох песка и крики чаек, красивое женское лицо, темные волосы под белым платком, а потом появлялся он и я взмолился, что бы ведения исчезли.
- …и удрал. – Только и услышал я конец рассказа. Голос Надда казался таким беззаботным, таким счастливым, что мне и самому как-то стало легче.
- Молодцом, - рукой я чуть растрепал его соломенные волосы, мягкие, как пух у цыпленка. Но мыслями все еще был далеко отсюда, там, где кричали чайки и соленые волны бились о камни.
Прохладный ветер подул в спину, пытаясь сорвать с меня шляпу. Небо стало холодно-синим, и только на западе фиолетовым переходило в розовый, такой теплый цвет, кажется, на нем еще осталось солнечное тепло, хотя светило уже скрылось за горизонтом. Прячась от ветра, я скрестил руки на груди сохраняя тепло. А шустрый мальчонка, не отвлекаясь на погоду, прыгал по брусчатке. Он был такой беззаботный, такой счастливый. Наверняка сбежал из дому уже давно. Не будь я так глуп, тоже так поступил, и это бы пошло мне на пользу.
- Кстати, Надд, откуда, ты мое имя знаешь? И искал зачем?
Недолгое затишье снова было прервано эмоциональной детской речью. Я рад, что Надд оказался таким. Он не задавал лишних вопросов, как большинство, а наоборот, сам любил рассказать, а я люблю слушать.
- Как же не знать, Я ведь специально в город пришел, что бы увидеть Поганку. – Я горько усмехнулся. – Сперва, правда, пришлось попотеть, узнавая твое имя, а дальше просто – вор вора всегда видит, там спросил, тут подслушал. В городе людей с твоим именем не так много. – С его слов все и впрямь казалось очень просто.
- Дай Бог, чтобы тебя не слышали те, кто меня ищет. -  У этого паренька были большие задатки, но вот воровской у него талант, или какой другой – еще вопрос. – И зачем тебе понадобился  Поганка? – спросил я не без гордости.
- Я хочу стать таким как ты! – после небольшой паузы ответил паренек, немного смущенным тоном, а потом посмелел - Таким же известным, таким же неуловимым, - в этот самый момент жгучая боль поразила мне левую руку у самого плеча. Я не хотел останавливаться, но меня чуть ли не пополам сложило. Я впился рукой в забинтованное предплечье, а боль все не унималась, жгла и ныла, хотя ей давно положено было исчезнуть.
- Что с тобой, Тор? – занервничал мальчишка, он начал бегать, суетиться, оглядываться, думая, что это удар со стороны.
- Не волнуйся, - порычал я, не разгибаясь, рука еще болела. Надд мне не верил, он смотрел на мое перекошенное от боли лицо своими огромными детскими глазами, в которых явно читалось недоверие.
- Так в чем дело? – стоял на своем мальчик. Его рука потянулась к забинтованному предплечью, но это было зря, я крепко схватил его за запястье. Надд изменился в лице, губы плотно сжались от боли, а в глазах появились слезы и страх. Я разжал руку, но было поздно. Не контролируя себя, причинил вред ребенку.
- Прости, - быстро вымолвил я, но сам понимал, что извинения бессмысленны, боли это не уймет, а руки у меня сильные. Я присел на корточки, стараясь разглядеть выражение лица мальчика, но он отворачивался. Ох я дурья башка!
- Мог бы просто сказать, - Надд поглядел на меня с обидой и злобой. – Не глупый. – Он растирал руку, а я сидел перед ним, и не знал, куда провалиться от стыда и отвращения. Такое и раньше случалось – но одно дело взрослые, а Надд был совсем ребенком.
Но, прошло немного времени, и я снова убедился, что этот парень находка. Он грустно улыбнулся,  и хлопнул меня здоровой рукой по плечу.
- Твои раны, твои дела, надо будет - покажешь. – Я был удивлен, даже взрослые после такой выходки обычно давали мне в нос. А Надд только сказал:  – Чего сидишь, пойдем, уже стемнело.
Оставшуюся часть пути я молчал. Надо было, конечно, что-нибудь сказать, но обычно словами я только хуже делал. Впрочем, тот факт, что Надд не убежал прочь уже радовал.
- Прости меня еще раз, - попросил я.  Обычно извинений от меня не услышать, но тут моя вина была очевидной. – Я пойму, если ты теперь не захочешь со мной общаться и сейчас пойдешь домой, я, должно быть, напугал тебя… - я замолк, подбирая слова, - своей реакцией.
Я ждал грустной речи в ответ, или того, что Надд развернется и пойдут прочь, не попрощавшись, но его слова меня удивили. Он легонько ударил меня локтем, будто это была расплата, а потом произнес:
- Да подумаешь, впредь трогать не буду. – Голос воришки был весел, а на лице снова сияла улыбка. Он даже слегка рассмеялся, хотя по настроению можно было понять, что урок он усвоил, и больше моих бинтов не тронет. – Но с тебя пирог, - добавил он в конце. - Необычная плата, за такое дело, впрочем, она мне по душе, я кивнул. – С пруньей, - продолжил он, а потом, замолчав на секунду, продолжил, - или лучше с вишней. Они вообще там пироги пекут?
- Эх, - мечтательно вздохнул я, вспоминая, как печет Иона - еще какие, ум отъешь.