Пенелопа. 20 лет воздержания

Равнина Эллада. Марс. 2134 стандартный год. Военный комплекс П-4.

Полковник Моркоу стремительным шагом шел по коридорам засекреченного «по самое не могу» комплекса П-4. Его размашистые движения и неуемная, энергичная жестикуляция во время ходьбы – ставшие уже своеобразной визитной карточкой – выдавали изрядную степень волнения. Полноватый, лысеющий мужчина 50 лет от роду,  Моркоу являлся прагматиком до мозга костей. Он не верил в иллюзии и воображение (Факты! Факты мне!) – а потому служил в армии. Четко структурированные иерархия и бюрократия –  были его стихией, и его экологической нишей. Если бы в результате определенного эволюционного процесса появился новый вид – Хомо Бюрократиси – то полковник стал бы его ярчайшим представителем. В данный момент он направлялся к себе в кабинет, чтобы рассмотреть документы по их последнему исследовательскому проекту, носившему имя «Пенелопа». Что-то там опять ученые устроили волокиту с испытаниями нового оружия (гуманисты хреновы), и было жизненно необходимо найти рычаги давления на них (репрессии! Запугивание! Шантаж! Булочек в обеденный перерыв в конце-то концов лишить). Подойдя к двери, и уже взявшись за ручку, Моркоу услышал странный  голос из Интеркома (хотя мог поклясться, что тот был выключен) – «Миссис Фэйт, ваша уборщица, разлила моющее средство при входе в лабораторию, будьте осторожны… Всякое может случится…». Щелчок. И коридор снова наполнила плотная, как скомканная вата, тишина. Недоуменно оглядевшись по сторонам, и списав всю эту чертовщину на постоянные стрессы и недосып, полковник открыл таки дверь, и шагнул внутрь. С ужасом осознав, что его левая нога, наступившая на что-то мокро-скользкое, стремительно вылетела вперед, а само тело так же быстро падает назад. «Какого дьяво…» Мысли так и не суждено было оформиться во что-то более продолжительное. Моркоу задел плечом стеллаж с книгами и, уже угасающим сознанием, словно в замедленной съемке успел увидеть, как тяжелый томик с историей древней Земли, с тиснеными буквами Г. Шлиман, слетает с полки, и бьет его по голове.
«Ну Шлиман, ну мудак…!» - такими были первые слова мужчины, очнувшегося от глубокого обморока. Последующую же тираду не стоит приводить в целях сохранения и поддержания морального облика сотрудников Отдела исследований и внешней защиты, к которым собственно полковник и принадлежал. Гневные и испуганные слова были вызваны прелюбопытным фактом -  теперь Моркоу был женщиной. Обнаженной, слегка полноватой и весьма фигуристой блондинкой, которая в данный момент находилась в небольшом бассейне. Рядом почтительно замерли две служанки, видимо ожидавшие распоряжений… «Это что еще такое… Грудь? Откуда грудь? Это не по уставу… Как же я завтра к генералу Слайсу то появлюсь? Почему-то именно факт присутствия бюста смущал Моркоу больше всего. Он даже не сразу отметил, что наблюдает за происходящим как бы со стороны, хотя мысли и чувства женщины он ощущал весьма и весьма хорошо, практически как свои собственные. В данный момент дама  нервничала – сей факт проявился в том, что она гневно плеснула водой на одну из служанок и… Звук словно сорвался с катушек

- Дуры! Вы что, не знаете, что я никого не хочу видеть! Уйдите!
- Но госпожа Пенелопа, Агамемнон ожидает вас уже битый час. И сказал, что не уйдет, пока не поговорит с вами.
- Этот напыщенный индюк, этот… Пффффф… Он думает, что если мой обожаемый муж покинул Итаку, то я, ПОРЯДОЧНАЯ СУПРУГА, буду привечать в дом всяких проходимцев? Мужчин? Таких сильных, страстных, и…. Там, кстати, Ахиллес не заходил? Он такой начитанный, ТАК обращается с копьем… Ладно, зовите сюда этого нахала…

И, махнув требовательно ручкой, женщина продолжила омовение.

Одна из служанок, успела на выходе шепнуть другой на ухо: «А хозяйка то совсем того… На почве то воздер… Эммм… Порядочности и целомудрия. Одиссея уже сколько дома нет, шляется на своем Арго по всяким пирушкам и войнам, а мы тут терпи этот ужас… И кобели еще эти снуют туда-сюда, кошмар!»

Моркоу потрусил головой, пытаясь собрать разбегающиеся мысли в кучку… Женщина, мужья, еще какая-то муть… Какая Итака, где он вообще? Не может же такого быть – временные путешествия не были научно обоснованы. Размышления его прервали самым бесцеремонным образом – в зал с бассейном гордо прошествовал статный, властного вида мужчина. Единственной чертой, малость выбивавшейся из общего аристократического облика, были масляно поблескивающие глазки, скользящие по купающейся даме.

-  О Пенелопа, душа моя… Спинку потереть?
- Фииии… Ты не мог придумать ничего более культурного, Агамемнон? Ты ведь знаешь, что я буду верна мужу, даже в его отсутствие. Нахал!  И эти пошлые намеки… Давай лучше я прикажу угостить тебя свежим бифштексом из ягнятины… Поешь, отдохнешь…
- Ээээ… Пожалуй, я пойду. В прошлый раз мясо было таким… э…. свежим… что пыталось удрать с тарелки. Я – пас. И вообще – занимайся лучше своим рукоделием, надоело мне тебя уламывать. Мы вот недавно с ребятами обсудили – ну там, с Гектором, с Менелаем, - что лучше на войну уйдем. За трофеями. Пока совсем с тобой тут нервы не испортили… Тьфу…

Сплюнув, мужчина направился к выходу…

- Ну ладно, Агамемнон, подожди… К чему эти скоропалительные решения…
- Скоропалительные? СКОРОПАЛИТЕЛЬНЫЕ? Да уже весь остров надо мной смеется – третий месяц как идиот сюда хожу, с цветами-сладостями. У меня даже жена начала ревновать…. Хоть я и не пойму, почему.
- Ну будет тебе, Агги,  давай-ка я покажу тебе свою коллекцию пелопейских уток…

Сказав это, Пенелопа чуть привстала из воды, и сделала приглашающий жест рукой…

- Пенелопа! Ты издеваешься???? Какие утки???? Какое что????? В воду? Вот так, в одежде… Эу… Оу… Ого….


Моркоу, пунцовый от стыда, уже не знал куда себя подевать. Хоть он и бесплод… тьфу… бесплотный дух, но совесть то нужно иметь? Что сейчас последует он мог себе представлять – еженедельные вызовы к высокому начальству уже позволяли судить о той или иной степени сексуальной раскрепощенности, но… Это уже слишком! Пытаясь отойти назад, полковник внезапно споткнулся (споткнулся? Как же это может быть?) о статую небольшого мраморного фавна, оказавшегося так некстати на его пути – и ударился многострадальным затылком о бортик злосчастного бассейна…

Кто-то настойчиво хлестал его по щекам, при этом мерзким голосом профессора Стюпида, блеял: «Очнитесь же! Ну….»

Перехватив вялую ладошку ученого мужа, Моркоу привстал и огляделся – так и есть, его кабинет, кушетка, на которой порой так хорошо спалось. «Видимо, все это мне приснилось… Много работы, плохое питание, это еще мелочи…» Попытавшись привстать, полковник ощутил легкое покалывание в боку – пошарив рукой под мышкой, он извлек откуда-то из складок пиджака утиное перо… Это был ЗНАК…

Еще через пару часов, разобравшись со всеми проволочками, и расстреляв парочку несогласных из табельного пистолета, Полковник наконец добился запуска проекта Пенелопа. Находившегося в заморозке более 20 лет… Три ракеты покинули свои шахты, чтобы смести в огне термоядерных взрывов вражеский город… Начиналась совсем новая эпоха… Эпоха Любви и Равенства….