Благослови меня с небес Глава 29 заключительная

Глава 29

   Настя всегда открывала почтовый ящик, хотя газет и журналов они с мамой давно не выписывали, а писем им ждать было не откуда. Дядя Миша иногда присылал поздравительные  телеграммы с праздником или днем рождения, писем он не писал. Но Настя не могла проходить мимо почтового ящика не заглянув в него, это осталось с тех пор, когда она каждый день с трепетом и волнением ждала почтальона с письмом от Андрея. Перед самым Новым годом  пришло письмо  из Артыбаша. Настя открыла ящик и белый конверт упал на пол.
   
 Сердце тут же учащенно забилось, словно в предчувствии беды.  Настя после похорон Андрея ни разу не писала бабе Вере. Татьяна писала, но очень редко, а о том, что Андрей погиб, не решилась сообщить, ведь бабушке  уже исполнилось восемьдесят четыре года , они с Настей решили, что не нужно  расстраивать пожилую женщину. Настя с Татьяной  отправляли ей посылки то к праздникам, то к дню рождения. От бабы Веры тоже приходило несколько писем, это соседка Надежда писала  с ее слов. Настя обрадовалась письму, как радовалась каждый раз, любому напоминанию о красивой  сказке ее жизни, которая началась именно там, в Артыбаше.  Но распечатав письмо, выхватила глазами несколько слов и  поняла, что плохие предчувствия оправдались. Соседка писала, что баба Вера заболела. Она поскользнулась у бани  и подвернула ногу, да еще и голову ушибла об косяк. Теперь вот лежит и врачи не могут ей помочь. «Бабушка очень просит, что бы вы, Танечка и Настенька, приехали к ней попрощаться».  «Мне бы самой разбить голову, за три года не разу не попроведовала ее, и письма писала очень редко»,- ругала  себя Настя. Она позвонила маме.
       
 Татьяна ни минуты не мешкая решила, что им с Настей нужно поехать в Артыбаш и Андрея, естественно, они возьмут с собой. Решили выезжать в пятницу вечерним автобусом на Барнаул, а оттуда рано утром на Артыбаш. Вернуться запланировали к среде, предварительно отпросившись с работы. Андрюша был счастлив, узнав, что мама и бабушка везут его на прекрасное озеро, по которому плавает белый катер. Настя часто рассказывала мальчику об озере как сказку на ночь. Настя тоже всем сердцем стремилась туда, как же ей хотелось снова увидеть те волшебные места, горы, небо, сказочную гладь. Она там была счастлива, как же ей вдруг захотелось еще раз прикоснуться к прекрасному прошлому.  Вечером позвонил Максим. Настя так была занята подготовкой к неожиданной поездке, собирала вещи, отвечала на бесконечные вопросы сынишки, который тоже собирал свой маленький рюкзачок и ни как не мог решить, какие игрушки ему взять с собой.  Она прижала трубку к плечу и, не переставая собирать сумку, разговаривала с  Максимом.
- Максим, мы срочно едем в Артыбаш, баба Вера сильно заболела, я тебе рассказывала о ней. Знаешь, я так виновата перед ней, писала ей редко, и после того раза, когда мы с Андреем были у нее, я больше ни разу к ней не ездила, а у нее ведь родни нет, кроме нас с мамой. А время так быстро летит, я со своими проблемами ни как не могла к ней выбраться, да и ребенок совсем маленький был, мама всегда на работе. Хотя все это не оправдание , мы едем к ней немедленно, так что ты пока не звони,  мы вернемся только к Новому году. 
- Насть, я конечно позвоню, что бы поздравить тебя с Новым годом. Его голос был хриплым и взволнованным. Он словно что-то важное хотел сказать, но так и не решался. Настя чувствовала это, но спрашивать ни о чем не стала, она бегала по квартире, собирая вещи в дорогу. Надо было еще обзвонить учеников и отменить занятия.
- Ты счастливый человек, Настенька, тебя Бог любит,- вдруг сказал Максим,  -а он любит не всех,  только чистых и светлых, таких как ты. Оставайся такой всегда, Настя, живи своими мечтами, верой своей живи, и все будет хорошо! Ты -самое светлое, что есть в моей жизни, я всегда буду помнить тебя, девочка с золотыми волосами. До свидания, моя милая, будь счастлива.

      Настя на секунду остановилась, в трубке раздались короткие гудки. Он сказал «до свидания», но ей показалось, нет она ясно почувствовала, что он сказал «прощай». Но почему, что случилось? Он  разлюбил ее? Ему надоело биться головой о стену? Расстояние, разделявшее их, убило его чувства? Или что-то другое, но что?
 Настя ни чего не поняла из его слов, но холодок пробежал по спине, он словно расставался с ней навсегда.  Ей вдруг стало горько от этого. Но ведь каждый раз она сама просила Бога, что бы Максим перестал говорить ей о любви, и питать иллюзии на ее счет. А теперь это, похоже, случилось, и ей стало больно. Но она не долго держала эти мысли в голове,  предстоящая неожиданная поездка волновала ее сейчас куда больше. «Потом разберусь с этим»,- решила она и принялась снова укладывать вещи.

  Из Барнаула в  Артыбаш они должны были прибыть к обеду, но дорогу замело, автобус застрял в высоком снегу на горной дороге. По рации водитель позвал на помощь. Ждали трактор, который вытащил бы их из сугроба и затем шел впереди, расчищая дорогу. Люди вышли из автобуса, размяться и полюбоваться окружающими видами. Бия, скованная льдом теперь  мирно спала под снежным одеялом.    Снег крупными хлопьями ложился на  землю, придавая торжественность всему вокруг. Толстые лапы кедров и сосен склонились от тяжести снежных одежд.  Небо низко нависало над землей. Торжественная красота, завораживающая, сказочная и звенящая тишина вокруг.  Андрюша принялся лепить снежки и бросать и с восторженным смехом  то в маму, то в бабушку. Настя и Татьяна с удовольствием играли с ним, бегали за ним вокруг автобуса, с одной стороны, что бы согреться, с другой, что бы малыш не подбегал  к крутому  краю дороги. У одного  из пассажиров был с собой транзистор.  Парень тщетно крутил ручку транзистора, пытаясь поймать какую-нибудь волну. Иногда из транзистора слышались обрывки музыки, перемешанные с шипением, и треском, иногда обрывки фраз, но найти что-то вразумительное ему так и не удавалось. Парень злился и даже несколько раз стукнул ладошкой по крышке аппарата. Андрюша нарезал очередной круг вокруг автобуса, утопая по колено в снегу, Настя бежала за ним, пробиваясь сквозь сугроб. Мужчину задумчиво курили, а женщины засыпали водителя вопросами, скоро ли придет трактор, не придется ли им ночевать  посреди дороги. Настя подхватила Андрюшу на руки и вытащила его из сугроба, в котором он завяз по пояс, малыш при этом заливисто смеялся. Настя и Татьяна принялись отрясать его одежду от снега. У парня в транзисторе опять что-то захрюкало,  забулькало, и вдруг  Настя отчетливо услышала:

    « Говорит радио «Маяк»… Сегодня в Москву прибудут трое советских военнослужащих, пропавших без вести во время войны в Афганистане…». Настя стрелой подлетела  к парню, в транзисторе опять зашипело. «Это стало возможным благодаря   усилиям глав советского и американского внешнеполитических ведомств...» Вдруг транзистор и вовсе замолчал:
- Батарейка,- с досадой сказал парень.
- Вы это слышали?- с трепетной надеждой спросила Настя, чувствуя как земля уходит из-под ног.
- Что?- опешил парень.
- Про троих парней?
- Конечно, только что, а вы разве нет?- парень подозрительно посмотрел на нее. Сердце подпрыгнуло к самому горлу, ей стало тяжело дышать, она хватала воздух губами и растеряно повторяла:
- Мама, это может быть он, это он, я точно знаю! Испуганная Татьяна расспросила у парня с транзистором, что так встревожило Настю.
Мысли вихрем кружились в Настиной голове: «сегодня прибудут в Москву, как она узнает, есть ли среди них Андрей или Леша, но почему не назвали их имена, или назвали, а из-за испорченного транзистора она не услышала их. Надо позвонить Максиму,- мелькнула радостная мысль,- он в Москве узнает все гораздо быстрее. Но как позвонить, идиотка, я же не знаю его номера, я опять не знаю его номера, ну что за дура,- ругала она себя. -Он сам позвонит когда узнает, он сообщит, а может… он уже знает, поэтому и попрощался со мной? Хотя, стоп, если среди них Андрей, то он сам сообщит о себе! Но как, он же не знает, что родители уехали в Германию, и мы с мамой уехали, о, ужас! Он будет звонить, а ни кого нет! А если среди них Леша, то как она об этом узнает? Трое, всего трое из трехсот шести…»  Ей стало дурно от этих мыслей. Татьяна что-то говорила ей, успокаивала, но она не слышала ее. Андрюша без конца дергал мать за рукав, тщетно пытаясь привлечь ее внимание. Настя  и не заметила, как приехал трактор и как они оказались в Артыбаше. 

       Насте показалось, что  дом бабы Веры стал ниже и меньше, потому что снегу было вровень с окошками,  к тому же на крыше не оказалось флюгера в виде кошки на задних лапах, от него остался только сломанный деревянный штырь. Настя вспомнила, что Надежда  писала о сильном урагане, который крушил здесь все.  В доме было несколько старушек, они сидели  на табуретках возле кровати больной , что –то тихо причитали себе под нос. У Насти дрогнули ноги, предчувствие беды, неотвратимости чего-то страшного охватило ее. «Опоздали», мелькнуло в голове.  Татьяна же с порога бросилась к кровати, старушки встали и  расступились. Татьяна нежно обняла бабу Веру. Настя последовала за ней. Бабушка  протянула к ним руки, пытаясь сесть. Выцветшие глаза ее  заблестели, и слезы покатились по морщинистым щекам.
- Милые вы мои, деточки мои,- слабым голосом повторяла она. Целуя то Настю, то Татьяну, до Андрюшу. Она замахала рукой, показывая собравшимся старушкам, что им лучше уйти.
- Идите, идите,- повторяла она,- сегодня я точно не помру,- радость у меня, деточки мои приехали!
- Ну что вы такое говорите, баба Вера, кто же тут помирать- то собрался, вы же у нас вон какая молодец,- Татьяна поправляла ей подушки, приподнимая ее, и помогая  присесть.
- Да как же вы надумали,  да как же я вас ждала!- причитала баба Вера. -Настенька, какая же ты красавица, а парнишка- то копия отец, ой копия, я же  его как хорошо помню, парня то твоего, ой жалко его, родимого. Настя с недоумением посмотрела на мать, та в ответ только пожала плечами, так же не понимая, откуда баба Вера может знать о их беде.
-Танечка, деточка, радость-то какая, что вы приехали, спасибо, детки, спасибо милые. Она снова пониже спустилась на подушках и, казалось, заснула.
- Молодцы, что приехали, девчонки, она все время вас ждала, -вот я и решилась написать,- сказала Надежда, подойдя к Татьяне.
- Нам так стыдно, что приехали только сейчас, все что-то кружимся, все какие-то проблемы. Я много раз собиралась, да все причина: то с работой, то с детьми. Спасибо вам, что написали, что помогаете нашей бабе Вере. Одной бы ей здесь совсем невозможно было,- благодарила Татьяна соседку.
- Да она до последнего бегом бегала, нынче еще огород садила, смотрите, вон варенье наварила. Вот недавно  поскользнулась и расшиблась, а так- то она в уме светлом, при памяти, все сама, я ей только в магазин ходила, а так она все сама. Спать, правда, стала много, вот правда говорят, что старый, что малый. Ну да пойду я, девчонки, а то я сегодня еще дома не была. Она же утром совсем плохая была, уже мы за батюшкой хотели идти, дак она услышала, очнулась и говорит: «Погодите пока с батюшкой, мне еще радость будет». Я подумала, что она бредит, а вот , оказывается, она чувствовала, что вы приедете.
- Ох, Настена, какое счастье, что она нас дождалась, иначе я бы себе не простила,- Татьяна задумчиво покачала головой. Настя огляделась вокруг. Удивительно, все стояло на том же месте: и чайник из которого баба Вера поила их с Андреем чаем, та же сахарница из зеленого стекла, те же плошки на печи и занавески на окнах. Вдруг в комнате неожиданно стало светло, Настя выглянула в окно и обомлела. На небе не было не единого облака. Снег прекратился, небо ослепительной голубизны такое же самое, как три года назад, только здесь такое небо, такого больше в мире ни где нет.
Настя вошла в комнату, баба Вера проснулась и полусидя на кровати в окружении подушек,  сложив руки на груди, со слезами на глазах смотрела на своих долгожданных гостей.
- Вы проснулись, баба Вера, как вы себя чувствуете?- спросила Настя присаживаясь рядом с ней на край кровати.
- Я себя, детка, как в раю чувствую, вы же рядом, вы приехали деточки мои, чего мне еще надо, как я догадалась вчера не помереть!- она тихонько гладила шершавой ладонью Настину руку.
- Ну что вы такое говорите, вы у нас вон какая сильная, нам Надя все про вас рассказала, что же вы себя не бережете, огород вон до сих пор тянете, да бегом бегаете,- улыбалась Татьяна.
- К чему теперь беречь здоровье-то, надо наоборот посильнее износиться, помирать  в силе обидно. Мы ж рождаемся какие: слабые, беспомощные, беззубые, вот такие и помирать должны,  а силушку всю здесь надо растрачивать не жалеть, там она будет ни к чему.
 Татьяна уже хлопотала на кухне и по избе разлился пряный запах рисовой каши с тыквой и травяного чая.
Баба Вера опять незаметно заснула, что-то бормотала, бормотала себе под нос и вскоре умолкла.
- Мама, как мы ей скажем, что мы всего на пару дней приехали, -шептала Настя, - она так расстроиться.
- Ой, не знаю, сама боюсь, не знаю как ей сказать. Настя с грустью посмотрела на  беленькую старушку, сердце сжалось в груди, причинить ей боль это выше ее сил.
- Насть, может я с Андрейкой поеду, а ты поживешь с недельку, ну правда, как мы ей скажем, да и не по- людски это как-то, тебе же с работой легче чем мне, -предложила Татьяна.
- В принципе, да, обзвонишь дома моих учеников, я тебе номера дам, они у меня с собой в записной книжке, скажешь, что занятия переносятся, в немецкий центр позвонишь, а я поживу здесь,- сказала Настя, в душе она была очень рада этому маминому предложению.  Андрейка сидел тихонько на табуретке и внимательно слушал, что говорили взрослые. Вдруг его нижняя губка выпятилась вперед и готовый зареветь малыш пробормотал:
- Я тоже с мамой останусь.
- Ты останешься, мальчик мой?- спохватилась Татьяна, -а я думала ты в садик хочешь к ребятишкам. Здесь же нет ребятишек, играть тебе здесь не с кем, а баба вон больная лежит и шуметь поэтому  нельзя и бегать тоже , так что ты подумай, может лучше поедешь домой со мной?
Мальчик насупив бровки,  поглядывал исподлобья то на бабушку, то на мать, то на спящую на кровати старушку.
-  Я подумаю, -сказал он серьезно.
-Сынок, мама тоже хочет что бы ты остался, но шуметь и бегать правда не надо, бабушка старенькая, ей много спать надо,- сказала Настя расцеловав ребенка в нежные щечки.
Татьяна уехала через два дня, а Настя с ребенком осталась у бабы Веры в Артыбаше. Она решила, что Новый год они с Андрейкой  встретят здесь. Насте не хотелось уезжать, что-то держало ее здесь, как магнитом, силой какой-то неведомой. Баба Вера так была рада своим долгожданным гостям, что спустя несколько дней уже спокойно сидела на кровати и с удовольствием кушала кашу, приготовленную специально для нее Настей. Она заметно пошла на поправку и соседка Надежда,  удивленно скрестив руки на груди, то и дело повторяла : «Это чудо какое-то, Настя, ты волшебница, бабулю буквально с того света вытащила»

    Настя то и дело мысленно возвращалась к услышанной новости. Она каждый день внимательно слушала программу новостей по телевизору, но про вернувшихся из плена парней больше не говорили. Настя просила маму, что бы та непременно узнала подробности, как приедет домой, в военкомате, в комитете солдатских матерей, и если что-то узнает, что бы немедленно сообщила ей телеграммой. Но дни шли, а вестей от мамы не было.
Баба Вера заметно шла на поправку. Настя уже стала потихоньку поднимать ее с кровати и она опираясь на Настину руку делала шаги по комнате. Она научила Настю, как истопить баню, как топить печку в доме. Настя самостоятельно пекла хлеб в русской печке, отгребала лопатой снег от крыльца. Надежда приходила по нескольку раз на  день и все норовила помочь Насте, ведь городской девчонке все это вновинку, не просто. Но убедившись, что Настя вполне справляется, стала заходить только вечерами с крынкой свежего молока от своей коровы.

     Приближался  Новый год. Дядя Миша принес Насте большую елку и немного игрушек.
- Вот, Настя, наряжай елку, Андрюшке скажи, что это Дед мороз ему принес. Андрюша как раз спал днем. Дядя Миша помог Насте убрать золу из печки и натопить баню. И все качал седой головой, приговаривая: «Эх, Андрюха, Андрюха, как же тебя угораздило».
     «Удивительные здесь люди,- думала Настя,- добрые, светлые. Это потому, что места здесь такие удивительные, здесь, наверняка даже черные души очищаются, добром наполняются». Они с Андрюшей украсили елку, вырезали снежинки и склеили игрушки из страниц старых журналов. Кто-то из соседей передал для Андрюши гирлянду, ее принесла Надежда. Легко и свободно было здесь Насте. Не уезжать бы отсюда ни куда. Любоваться бы каждый день этим небом, наслаждаться красотой дремлющих могучих деревьев, сейчас под снегом они еще более прекрасны, как заколдованные исполины. И слушать тишину звенящую. Однажды утром, они с Андрюшей пил чай на кухне, вдруг ребенок соскочил со стула и прильнул к окну: две белки прыгали по снегу, шустро  сновали туда- сюда в своих пушистых серых шубах.
- Семечек им кинь, Настя, вон в той банке у меня специально для них припасено, - сказала баба Вера,- они ко мне всегда приходят, это свои, мать их раз так. Настя с Андреем выбежали на улицу, белки и вправду не испугались, поднялись на задние лапы и с удовольствием принялись шелушить брошенные им семечки. Андрюшиному восторгу нее было предела, он так хотел погладить их, но пронырливые белки, краем глаза наблюдали за ним и стоило ему приблизиться, тут же резво убегали прочь.
    - Ты приготовь праздничный стол, Настюша, у меня под полом продукты, солонина, полезь достань, детка.  Новый год ведь, как ни как,  для меня дак поди последний,- качала  головой баба Вера, с грустью глядя на портрет своего Ванечки.- Приду скоро к тебе, уж не долго осталась, милый мой.
- Ну за чем Вы так говорите, баба Вера,- с тревогой сказала Настя, открывая на кухне крышку погреба.
- Я знаю что говорю, девочка, а ты полезай, доставай все, что нужно, гости у нас поди будут, чую, много будет гостей. Настя недоуменно пожала плечами, но спрашивать не стала, решив, что  скорее всего к бабе Вере  в Новый год всегда приходят соседи.

    Настя приготовила для бабушки и Андрюши вкусный куриный супчик. Нарезала оливье и винегрет, сделала так же свой любимый фруктовый пудинг. А еще напекла блинов, нафаршировала одни мясом, другие ягодами, третьи творогом.  Баба Вера с любопытством и гордостью наблюдала, как Настя ловко управлялась на кухне. Андрюша украдкой от матери снимал с елки очередную конфету, это была последняя конфета до которой он мог дотянуться. Теперь он стоял задумчивый возле елки и прищурив глазки думал, как бы не заметно от мамы подставить стульчик.
- Андрейка, я все вижу, не таскай конфеты, скоро кушать будем,- ласково, но настойчиво говорила Настя. И малыш в недоумении рассуждал, как мама может его видеть, если она в кухне, а елка стоит в комнате.
- Вот, детка, мы с тобой что старый, что  малый. Нам только бульон хлебать, конфету и то нельзя,- кряхтела баба Вера. Малыш подошел к бабушке и протянул ей только что снятую с елки конфету. Бабушка приподнялась на кровати и прижала его к себе:
- Спасибо, деточка, но мне конфетка твоя ни к чему, иди лучше мамку позови,- шепнула она  ему на ушко.
- Насть, ты меня посади, а стол  вон тот журнальный сюда кати, вот тут и встретим Новый год.
- Так еще только девять часов, баба Вера, до Нового года еще далеко!- сказала Настя, пододвигая столик прямо к бабушкиной кровати. Она усадила ее, обложив подушками со всех сторон.
- До двенадцати, я дочка, не выдюжу, вы тут без меня празднуйте, а я сейчас поем чуток, да спать,- она окинула довольным взглядом накрытый стол и лукаво посмотрела на Настю.
- Что- то еще, баба Вера?- спросила Настя
- Подика, дочь, открой вон тот шкафчик,- кивнула она Насте, указывая на старый сервант в углу. Настя открыла створку, там стояла бутылка шампанского и початая бутылка водки.
- Шампань сама потом откроешь, а мне дочь, водочки стопочку плесни, Новый год все же!- улыбалась бабушка. Настя в ответ покачала головой, но выполнила ее просьбу. Бабушка с удовольствием осушила стопочку, Настя накормила ее и Андрюшу куриным супом, они по немного поклевали Настиных салатиков, съели по блинчику,  потом она напоила  их  чаем с шиповником и мелиссой. Затем Настя уложила бабу Веру и та моментально уснула, успев только перекреститься, да промолвить слабеющим голосом:
«Благослови тебя, Господь, детка».
   
  Андрюша, до последнего силился не спать до Нового года, но все же уснул прямо на кресле перед телевизором. Настя аккуратно перенесла его на диван. Первый раз в жизни ей предстояло встречать Новый год одной, она с грустью посмотрела на накрытый стол,  на приготовленные салатики, на нарезанные фрукты и так и не открытую бутылку шампанского. «Зачем баба Вера сказала про гостей, кого она ждала?»- думала Настя. Она выглянула в окно, во всех домах горел свет, где-то была слышна гармонь, отовсюду доносились взрывы петард и грохот хлопушек. Настя надела шубу, шапочку, валенки, которые мама предусмотрительно настояла взять с собой и вышла на улицу.
      Новогодняя ночь была тихой, морозной. Люди сновали по улице от дома к дому, многие шли в сторону озера. Элегантный  месяц светил ярко, в окружении крупных переливающихся звезд, а одна из них, самая крупная и яркая горела прямо над ним, «это ты и я», вспомнила Настя и с умилением смотрела на небо. Ей тоже очень захотелось на озеро, посмотреть  какое оно в Новогоднюю ночь. Она прошла немного по тропинке, протоптанной вдоль домов, и убедившись, что на озере есть люди, поскольку оттуда доносились голоса, пение, всюду горели костры, она  прибавила шаг и вскоре вышла прямо на пирс. 
 Катер стоял на берегу, рядом с  пирсом. На зиму его поднимают из воды. Он оказался неожиданно высоким, потому что теперь на берегу была открыта та его часть, которая летом   спрятана под водой. Настя поднялась на палубу, которая  показалась широкой и просторной, потому что все сиденья были  убраны. Прямо на льду, прочно сковавшем озеро, неподалеку от катера, шумная толпа отдыхающих соорудила огромное костровище. Вдоль берега тоже горели костры, разрывая темноту и заставляя снег вокруг сверкать мелком бисером. Всюду был слышен смех, музыка, воздух периодически сотрясали взрывы петард,  с жалобным писком взлетали пиротехнические ракеты и разрывались высоко в небе великолепными брызгами миллионов светящихся  огоньков. Между тем пламя костра на озере перед палубой разгоралось все ярче, поднимаясь все выше к небу, озаряя все вокруг, что даже стали видны очертания гор. Люди внизу взялись за руки и встали в хоровод, с криками, смехом. «С новым годом, с новым годом!»,- раздавалось то с берега, то от озера. Кто-то крикнул Насте: «Девушка, спускайтесь к нам! У нас весело и тепло!»
Настя наклонилась через бортик, и, помахав им рукой, крикнула в ответ : «Спасибо! С Новым годом!»  При этом заколка на кончике ее косы ударилась о металлический прутья борта, расстегнулась и упала в снег перед палубой. Коса тотчас  расплелась снизу. «Так вот почему в ту ночь моя заколка упала в воду!» - догадалась Настя.
 
   Она закрыла глаза, вспоминая  до малейших подробностей все события той волшебной ночи. Она машинально расплела косу до конца, волосы тяжелые густые  струились изумительными локонами , по белой Настиной шубке, как горные ручейки,  почти до самого пола. Белая шубка, белая шапочка , из того же меха, еще маленькая муфточка на руках, были очень ей к лицу. Все это было накануне сшито мамой.  Она была похожа на русалку, которая в Новогоднюю ночь вдруг превратилась в Снегурочку. Настя подняла  глаза к небу, раскинула руки в стороны. «Господи, как же хорошо, здесь. Здесь не просто самая короткая дорога в рай, здесь и есть рай на земле»,- думала она.

    Чистота, сверкающая красота, легкость, свежесть. В памяти возникали прекрасные мгновенья, которые она пережила в своей жизни: как впервые встретила Андрея, как здесь на этом озере Андрей предложил ей стать его женой,  на этом самом катере она впервые познала любовь. Она вспомнила тот день, когда родился Андрейка, затем тот счастливый день, когда ей удалось забрать его у Горских. Она вспоминала, как пришла провожать их на вокзал и как они нежно прощались, как будто и не было между ними раздора. Как светились глаза мамы, когда она радовалась за ее. Как радовалась баба Вера их приезду и ,о чудо! даже пошла на поправку! Настя вспомнила школу, подруг, олимпиады по немецкому, боже, как же прекрасны были все эти мгновения, из них и складывается жизнь!  Жаль, что Андрейка так рано уснул,  подумала, она, как было бы ему интересно сейчас здесь посмотреть на огромный костер и грохочущие  фейерверки. У костра на берегу вдруг зазвучала гитара и какая-то девушка запела красивый романс, ее нежный голос плыл над озером, поднимаясь куда-то вверх, согревая морозное торжество новогодней ночи, Настя прислушалась :

Когда б ты не был так любим,
Когда б ты не был так мне дорог,
Ушла бы я сейчас с другим
Оставив здесь сомнений ворох

Когда б ты не был так любим
Я в новогодний вечер ясный
Зажгла б свечу пред образом твоим
Затем сожгла его, не мучаясь напрасно
 
А с января бы начала
Жизнь без тоски и без печали
Жизнь, где тебя я не ждала
И где бы нас не разлучали

Я закружила б хоровод
С метелью белой в танце снежном
Тебя с собою в Новый год
Я не взяла бы и в надеждах

Я позабыла бы тебя
Печаль развеяла , как дым,
Ты стал бы только сном тогда
Когда б ты не был так любим…

Настя была очарована пением. Сердце вдруг радостно забилось, кровь прильнула к щекам и руки под муфтою стали горячими.  Она услышала за спиной многочисленные голоса. Оглянулась и увидела что от поселка приближалась к озеру шумная веселая группа людей. «Еще кто-то оторвался
от праздничного стола и теперь идет на озеро»,-решила она. Ей показалось, что кто-то звал в темноте: «Настя! Настя!» Она улыбнулась и снова стала смотреть на завораживающее пламя костра, которое горело так  высоко и так ярко, она могла даже различать лица людей круживших вокруг него хоровод, и ей самой  на палубе стало теплее. Вдруг она услышала музыку - это у костра на берегу включили магнитофон:               
Et si tu n'existais pas,
Dis-moi pourquoi j'existerais ?
Pour tra;ner dans un monde sans toi,
Sans espoir et sans regrets…

Теперь бархатный голос Джо Дассена летел над озером. Настя увидела, что у костра на берегу образовались пары танцующих. Она снова отвернулась к большому костру, который подобно солнцу освещал и согревал все вокруг, играя огненными языками, потрескивая поленьями и выпуская в небо веселые искры. Она снова  закрыла глаза и раскинула руки, она как будто летела над всем этим ночным великолепием, вместе с прекрасной песней, так легко, так хорошо, она улыбалась, все глубже погружаясь, растворяясь в великолепии торжественной ночи.
 
   Вдруг она услышала голос за спиной, знакомый, и в то же время нет:
- Разрешите вас пригласить на танец, милая девушка.
Сердце остановилось. Она пошатнулась и резко повернулась назад.
-Андрей?! –прошептала она и потеряла сознание. Она чувствовала его сильные руки, в обрывках возвращающегося сознания  видела его глаза, конечно, только у него такие красивые  глаза, его лицо…худое со  шрамом на щеке, волосы…белые, почти как снег вокруг. Это не он. Она опять обмякла в его руках.  Он нежно прижимал ее к себе и шептал:
- Родная моя, я нашел тебя, наконец-то мы вместе! Прости, что заставил тебя страдать, любимая, милая, родная моя!  Через его плечо Настя  увидела на пирсе улыбающиеся лица друзей:  Тамара, Толик, Надя, Ксюша, Женя и Саня, все были здесь! И мама, ну конечно, мама тоже была здесь, стояла и  улыбалась,   смахивая слезы с глаз.
- Андрей…Но как?!- только и смогла промолвить она, сильнее прижимаясь к его груди, боясь на него взглянуть, боясь, вдруг все это исчезнет, вдруг все это лишь видение, или того хуже бред. «Я опять схожу с ума?»- пронеслось в голове.
- Настенька, родная, мы с Лешей жетонами поменялись, случайно, я даже не заметил когда, его отец уже знает… Но посмотри же на меня, любимая!- он целовал ее волосы, лицо, губы, она чувствовала его дыхание, и не верила в происходящее. Как же страшно, вдруг все это лишь сладкий сон. Она немного отстранилась от его плеча. Куртка  Андрея была расстегнута.             Озаренный пламенем костра, на  шее его блестел маленький серебряный образок- иконка «Знамение Божьей матери». Руки Богородицы воздеты к небу в знак заступничества за людей перед Богом и их благословения. А на груди ее сиял лик Божественного младенца.