Последний проводник

Он оказался на ступенях лестницы, уходящей во мрак.
Ступени были большие, каменные. Что человек представляет, когда ему говорят о монолитах руин?
Именно такими и были эти ступени; спиралью уходя вниз, посеревшего цвета, выщербленные и пропитанные собственным величием перед чем-то.
Он не понимал где и как оказался, но позади была стена и становилось ясно, что путь можно держать только вперед.
Из цилиндрической бездны пропасти, окантовкой которой и служили данные ступени, шёл неяркий свет, освещавший края лестницы, на стенах же плясала теневая жизнь, наталкивая кого-то на определённые ассоциации, воспоминания и тому подобное.
Пока он спускался, плавно и как-то чересчур спокойно, словно индейская пирога, достигшая цели, пришла мысль, что он мёртв.
Тогда где же свет в конце туннеля, где ангелы, ворота, сера, котлы?
Ничего этого не было. Был только спуск.
Сколько бы ни продолжалось движение, однако оно конечно.
Его ждал вход в пещеру, посередине пещеры начиналось озеро с тёмно-зеленой, цвета морских водорослей водой.
Он подошёл поближе, вода была живая, она колыхалась, двигалась и, отчего-то,  он стал спокойно ждать.
Вдруг, он услышал плеск вёсел по воде, как будто кто-то плыл
Из темноты к берегу, у которого он стоял, приблизилась лодка. Обыкновенная лодка, без ухищрений и изысков в украшении, только дерево было очень чёрным, но кто знает отчего? Он никогда не разбирался в этих вещах. Во всём же остальном лодка показалась ему такой, как и должна быть, такой как он представлял себе, читая "Старик и море".
В лодке сидел немного уставший мужчина, с волевым, чуть отталкивающим видом. Глубоко посаженные глаза, в которых стояла злость и печаль, мудрость и ироничность.
Он подумал: "похож на актёра Виктора Авилова, царство небесное".
Человек был укутан в чёрный плащ до пола, поэтому сказать что-то вразумительное о его одежде было тяжело.
- Садись, чего смотришь? - хрипло сказал лодочник.
Он не любил, когда ему говорили что делать, но, отчего-то, спокойно забрался в лодку.
Сподобившись оттолкнуться от берега, они поплыли.
На лице паромщика отражались какие-то тени, как будто проектор показывал что-то не на экран, а на лик незнакомца. Что-то, чего он не мог уловить. Его сопровождающий был сутул, но по движениям было видно, что силён. "Человек, переживший многое, но сохранивший себя", решил он. И откуда он здесь?
Через некоторое время стали появляться и другие лодки. Там сидели люди, в целом напоминавшие ему самого себя, но их сопровождающие, боже, кого там только не было!
Монстры, напоминающие Фредди Крюгера, клоуны, типичные образчики представителей опереточных злодеев, деревенские рубахи-парни, красавцы с одной стороны лица, но изуродованные чем-то вроде кислоты с другой.
- Кто это? - спросил он.
- Ладно, настала пора объясниться - ответил гребец. - Ты, наверное, уже понял, что мёртв? По лицу вижу, что да. Кто они? это - души. Души вас, умерших людей.
- Хорошо, а где рай, ад, чистилище? - недоумевал он.
- Людям не до конца понятны физические законы работы мира. Да и мне тоже. Просто это тот образ, который наиболее соответствует твоему сознанию. Большинство людей закуклены в образе, навязанный им за века. Во что веришь, то и есть, как ты слышал, наверное. Вот и видит большинство то, что сохранил в себе глобальный разум мира как самый частый сценарий.
- Хорошо, а кто ты? Кто остальные гребцы? - поинтересовался он.
- Ты слышал легенду о реке Стикс и Хароне- проводнике душ?
- Да.
- Так вот у каждого своя душа, своя жизнь, судьба, представление о себе и истинная сущность. Это как в "Дориане Грее" - внешне ты один, а внутри другой, совсем другой.
- Так все вы.....
- Да, мы - ваши души, ваш собственный Харон, созданный разумом мироздания в симбиозе с угасающим вашим. Мы - последние проводники.