Цыпленок Тарасик. Рождение

  В птичнике у хозяев проживало  много птичьей  интеллигенции: и гордые  гусыни с гусями, и кокетливые  аристократки уточки  со своими супругами и даже индюк, который,  болтая своей бородой  часто поглядывал на всех свысока своим красным глазом и пристально наблюдал  за ними как надзиратель или охранник.
 
  Бывало, если кому-то из них удавалось выглянуть  хоть на полголовы из птичника и посмотреть на окружающий мир  как он больно  получал клювом по голове от  и индюка и пятясь  возвращался восвояси. Таких попыток больше не  повторялось. Каждый день  их, правда, выпускали  гулять, пощипать травку, поплавать в ближайшем пруду, а потом они снова возвращались домой, в свой курятник. Их всегда сытно и вкусно кормили, так что никто  бунтовать не думал, но свободными  они не были. Да и не нужна им была голодная свобода вместо сытой неволи.

  Рядом с этой бывалой аристократией, которые еще видели живыми  родителей их нынешних хозяев и говорили, что вот тогда-то  у кормили, так кормили, и жила обособленно молодая пара – курочка B и петушок А Привезли их сюда совсем недавно , недели 2 назад и потому всего дичились особенно видя, что  знакомиться с ними никто не спешит.
-Вы птицы не того полета – сказал им при первой встрече гусь, тем самым давая явно понять , что всякое общение с ними не желательно.
-К тому же все знают, что они обречены – шепнула гусыня  своей соседке. Потом обе захихикали, как  старые сплетницы и удалились.
           Почему они обреченные  курочка и петушок узнали, когда их час уже пробил. Они случайно  подслушали  разговор хозяйки и хозяина

- Ну что, Маш, гости приедут  послезавтра уже. Надо решить, что делать с нашими голубками-петушками.
-Ясно что, резать, конечно. Курочку пожарим, а петушка на холодец пустим. Вот будет объедение и праздник.
-А когда резать-то? Сегодня или завтра? Когда тебе удобней, милая?
-Эх, сегодня я с ними не успею разобраться, столько всего накопилось Давай завтра вечером, тогда я уже освобожусь и с ними повожусь сразу.
            
  Курочка и петушок так и обмерли. Курочка со страху яичко снесла.

-Ох, что же с ним теперь будет? – раскудахталась курочка
-Мы его спасем, мы его спрячем, чтоб они его не увидели! – с горячностью закричал петух – Я не позволю им сделать яичницу из моего сына!

   Они мученически готовились умереть сами, но не могли допустить, чтоб и их дитя умерло в угоду чьим –то желудкам еще не родясь, как и любые любящие родители.
Они отнесли яйцо в их тайное место подальше от птичника и сидели там с ним до начала следующего дня. Когда настал вечер, они с поникшими головами вернулись в курятник.    
 
  Вскоре пришел хозяин с хозяйкой. Увидев невеселую пару хозяин шепнул хозяйке:

-Что-то  они грустные какие-то, может заболели чем, не отравились ли
В глазах пары блеснула последняя надежда!!!
- Ничего, под праздничный шумок, да под водочку, да под острым – все пойдет, все съедят.

  Последняя надежда умерла. Казнь состоялась.
 
  В птичнике поднялся шум  и гам, все были рады избавлению  от таких неприятных соседей. Непонятно почему они были им неприятны, ведь они  с ними даже не общались. Но чужое горе почему-то очень часто вызывает радость.
 
  Яйцо же в своем темном убежище, ничего еще не зная о произошедших событиях и шумихе начало просто трещать по швам. Яйцо трещало-трещало, шевелилось-шевелилось и наконец цыпленок вырвался на свободу. Он стоял как золотой царь  среди белой скорлупы. Его огромные глаза уже начали осматривать все вокруг, а так как кроме  темноты его ничего не окружало, он начал выбираться из окружавшей его скорлупы. Но безболезненно уйти не удалось – тонкая скорлупка  впилась ему в лапку, и он отчаянно пискнул: «Ой!»
Из лапки текла кровь, но не оставив своего желания  выбраться отсюда он поковылял к выходу.
 
  А нужно сказать, что  этот выход был  прямо в птичник, где к тому времени шумиха и сплетни по поводу  последнего события  уже поутихли и все спокойно пообедав ждали времени прогулки.
 
   Когда они увидели  хромого Тарасика, явившегося из неоткуда все онемели, потом окружили его, держась  на порядочном расстоянии,  а потом выступил индюк  и спросил:

-Дитя? Вы откуда  и кто ваши родители?
-Я, я не знаю… Я не видел их и не знаю, кто они…

«Какой позор, какой стыд – он не знает  своих родителей, какое неуважение к старшим» – зашушукались в толпе.

-А что с твоей ногой? – продолжал индюк допрос.
-Я порезал ножку скорлупкой и вот теперь она болит
-«Какой ужас, он больной, да еще, наверное, заразный», «Инвалид», «Какой ужас» -  снова заголосили в толпе и все отбежали от него подальше, чтоб не заразиться.

Но совсем не убежали, любопытство и страстная любовь к сплетням побуждала их остаться и дождаться развязки. В их птичнике редко  что-то случалось, вот они и жили сплетнями.
 
  Тем временем индюк важно продолжал разговор с цыпленком, ходя из стороны в сторону:

- Так вот я вам помогу незаметно от хозяев выбраться на волю во время очередной прогулки, дабы вы собой и своим увечьем  не позорили и не пугали  наше благородное общество.
 
  Цыпленку не оставляли выбора. Он уже понял, что его не хотят и не ждали. Еще тогда в той темной каморке, где родился. Конечно, здесь  на свету в этом птичнике  он успел увидеть много интересного, но там, на воле жить, наверное,  веселее. Он еще не знал,  что такое воля, но уже интуитивно тянулся к ней.
 
  Индюк сдержал обещание, брезгливо спрятав его под свое крыло, он вынес его на место прогулки и грозным  голосом сказал:
«Тсс, теперь сиди тихо, пока прогулка наша не завершится, а потом можешь идти на все 4 стороны»
 
  Произнеся такие слова напутствия и, почистив под крылом, где сидел цыпленок, он медленно и важно удалился.
 
  Цыпленок тем временем сидел и оглушенный  множеством  новых красок, запахов и переполненный эмоциями с жадным впитывающим все, как губка, взглядом рассматривал то место, где он оказался.
 
  Вот так началась его жизнь, почему так получилось и что будет завтра он не знал, но любопытство подсказывало, что он увидит скоро многое, чего еще никогда не видел.

     И это не давало ему унывать .. И он продолжил путь один, вникуда.


Декабрь 2006 г