Храмы - они и есть храмы

Велосипедисты двигались по треку совершенно бесшумно. Казалось, сам воздух в этом изящном здании поглощает звуки, не давая разрушить возвышенность момента.

В мгновение, когда я вошел в зал, на меня обратили внимание несколько пар глаз. Но я был просто человек со стороны - в верхней одежде и не известный им - так что они, скользнув по мне взглядом, сразу же вернулись к тренировкам. То были теннисисты в центре зала. Велосипедисты же, проносившиеся по наклонному треку необычной формы в своих инопланетных костюмах на сверхсовременных велосипедах, казалось, не могли заметить меня в принципе - настолько они были не из этого мира, в своем стремительном движении.

Оказавшись здесь случайно, я стоял и безмолвно удивлялся. Не в первый раз натыкаюсь на скрытые в центре столиц храмы. Они не охраняются заборами и доступны, на первый взгляд, всем. Но, на самом деле, являют собой тайные клубы для своих - для посвященных. Только те, кто прознал случайно или кого представили, вхожи сюда. А став членом этого негласного клуба, посвященные не стремятся трубить об этом на каждом углу. Не знаю, что в этом было больше - нежелания случайным словом призвать толпу или тяга к ощущению избранности. Может, ничего тайного в этом и нет и никогда не было, но скрытые храмы в наших городах совсем не редкость.

Занятно... у каждого храма свои боги и свои прихожане. В этом храме – спорт. В другом – театр и споры о культуре нации. В третьем – ночная жизнь, сторонящаяся солнечного света и суровой, холодной реальности будней.

Но есть и совсем другие места служения богам. Потому что есть и совсем другие боги.

Я, вдруг, обнаружил себя в гипермаркете. Разница между ним и храмом спорта, что так поразил меня своей отрешенностью от ежедневного мира, как разница между поселением крикливых чаек и парящим над океанскими волнами альбатросом. Чайки галдят, толпясь, крылом к крылу, время от времени вырывая во вспыхивающих склоках кусок добычи прямо из клюва других членов стаи. Альбатрос же где-то там далеко от всего окружающего и даже себе подобных. Он в своих мыслях, в стремлениях доказать что-то кому-то или самому себе.

Меня вновь перенесло в окружающую реальность спортивного храма. Я вижу длинные коридоры величественного здания с табличками заслуженных на стенах, холлы с фотографиями чемпионов. Это место гордости за страну. Приятно, что такие места попадаются на пути.

А в гипермаркетах не так. Там плотные потоки людей, движущихся в разных направлениях. Там "на рейде" стоят мужья, охраняя гигантские корзины, доверху набитые едой. Мужья стоят и с отрешенностью смотрят вдоль бесконечных полок, пока их грузные, но очень бойкие жены снуют между полками, выбирая именно тот сорт сосисок из тысячи сортов, который подходит именно им.

Кто-то среди «прихожан» уже устал молиться богу потребления. Теперь они просто стоят, смотрят в никуда или жуют что-то. И я стою, облокотившись на свою корзину, стою и смотрю на людей. Некоторые из них замечают меня, другие нет, но мы все здесь одинаковые, коль скоро оказались в одном месте по собственной воле. Все мы здесь - шумные чайки, любящие добывать пропитание в тесной компании себе подобных.

Был длинный день, и я жутко голоден. Бродя в этом потребительском храме, я, как и другие члены моей шумной птичьей стаи, набрал целый клюв еды. Судя по его тяжести, у меня не клюв чайки - у меня клюв пеликана.

И, хоть, я здесь уже давно, и вокруг полно еды, я все еще зверски голоден. Мне точно хватит набранной в корзине еды на неделю, но продолжаю накладывать в нее еще и еще. Запахи съедобного вокруг распаляют мой аппетит до животного. Я реально ощущаю себя голодным пеликаном в дикой стае других голодных птиц.

Загрузив первую порцию добытого в багажник машины, я опять возвращаюсь в магазин - теперь мне нужно добыть немного "веток" для гнезда: тряпочек, чтобы вытирать руки; деревяшечек, чтобы сидеть на них; и пластинок, на которых есть...

Мне кажется, мы так долго строим свои гнезда, выкладывая палочками, тряпочками, блестяшечками, что к моменту, когда гнездо готово, нам уже пора перелетать в другое гнездо. Или же те с кем мы его начинали строить, уже строят другое гнездо с другими. Или мы сами строим с другими. Или, что тоже бывает, наше гнездо так недостроенным продают наши дети чужим людям, потому что наше гнездо им не подходит, а мы сами там, где уже все спокойно, и нам нет дела до земных гнезд.

Вот, я и не пойму – то ли мы строим слишком большие гнезда - не по полету, или слишком медленно делаем это, или перелетаем слишком часто, но многие гнезда так никогда и не будут построены.

...

Что не говори, но современный шопинг – это точно повод для размышлений и медитации; борьбы с гневом и переосмысления ценностей.

Храмы – он и есть храмы, что же тут скажешь!