Episode 1

2.10.2009

Он не знал, что заставляет каждый день приходить его в этот парк на эту самую лавочку.
Может быть, то, что четко над ней всегда, даже в самый солнечный день, нависала уютная прохладная тень от высокого тополя.
Может быть, то, что душа всегда более благосклонно лежит к тому, на что раньше всего обратил внимание в самый-самый первый раз.
А может, это был тот самый худой паренек в старых потертых кедах и с расстроенной акустической гитарой, что всегда сидел напротив и с одним и тем же выражением лица смотрел в небо, вытянув вперед ноги, даже не щурясь, если любому другому человеку хотелось надеть солнцезащитные очки или закрыть глаза. Сидел так часами, не шевелясь, так что можно было подумать, будто когда-то давно он сел, словно чего-то ожидая, да так и застыл. Замерз, забылся, впал в кому.
Умер.
Он не знал, что так привлекло его в этом парне. Обычный, среднестатистический парень. Невысок, хотя коротышкой тоже нельзя назвать, хорошо сложен, с волосами, давно не видевшими парикмахера, обнаглевшими и отросшими почти до самых плеч; они свободно спадали на лицо, закрывая глаза, и для того, чтобы что-то рассмотреть, этому парню приходилось встряхнуть головой. Светлая майка с каким-то серым принтом - неброская, недлинная, закрывающая клепаный ремень, с которого при любом неосторожном движении дождем сыпались клепки и громко звенели по влажному асфальту.
Он был обычным. Ничем не примечательным. Таким, каких только в одном их городе в час-пик можно насчитать тысячу.
Была осень. И с каждым днем становилось все холоднее, повышалась влажность, а парень как был в этой бессменной майке, так в ней и оставался. Только волосы немного сильнее завивались, непослушно взмывая в разные стороны при малейшем дуновении ветра.
Он не решился бы задуматься о нем, попытаться предугадать его текущую жизнь. Представить то, что, может быть, у этого паренька есть собака. Или кошка.
А может, не так давно от него ушла девушка, забрав с собой на какое-то время смысл его жизни, и теперь он пытается прийти в себя, сидя вот так, с гитарой в обнимку, и глядя в пронзительно голубое небо. Даже не щурясь, хотя роговицу нещадно обжигало каждым солнечным лучом.
Возможно, свободный музыкант, черпающий таким образом вдохновение.
Или обычный мечтатель, прогуливающий учебу. Художник, выполняющий очередное практическое задание.
Живет один или с родителями?
А сколько ему лет?
Как его зовут?
Никаких вопросов - он сам себе сказал так. Запретил поднимать глаза, скользить ими по тонким чертам лица привычного незнакомца.
Но так и не смог прекратить приходить сюда. Каждый день, даже в дождь - пока столетний тополь не облетел, он надежно защищает от самых резвых и частых капель. Ледяных, но в те часы - совершенно неощутимых.
День за днем, неделя за неделей; мысли не заходили дальше самых плоских и чужеродных - он сам не позволял им этого, образ паренька с гитарой и в потрепанных кедах, в которых он явно прошел не одну сотню километров, въелся в сознание, как вгрызается голодный пес в кусок мяса, и отпечатался на обратной стороне века, словно солнечные лучи по миллиметру высекали их с завидным терпением.
И теперь каждый раз, когда он закрывал глаза, перед ними с готовностью вставал этот образ. С какими-то дополненными чертами и деталями - они всегда сидели слишком далеко друг от друга, чтобы можно было все четко разглядеть.
Голубые глаза он придумал себе сам.
Загрубевшие от частой игры на гитаре подушечки пальцев - тоже.
Хотя он никогда не видел, чтобы тот парень играл.
Может, на его инструменте просто не хватало пары струн.
Так могло бы продолжаться достаточно долго. Столько, сколько бы еще он вытерпел.
Пока однажды парень просто не пропал. Исчез, словно его никогда и не было.
Будто он моргнул, а когда через миллионную долю секунды открыл глаза, тот уже исчез.
Сначала не пришел один день. И на следующий его не было.
Не появился и через неделю.
Наверное, у него снова появилась своя жизнь. Личная, собственная.
А возможно, попал под автобус.
Ведь все может быть.
Образ, кажется, навсегда остался запечатлен на внутренней стороне обоих век и высечен на обожженной роговице. А сам парень остался отпечатан в его памяти как парень с гитарой и в потертых кедах.
Хотя они больше никогда не встретились.