Дочь

  Танюшка проснулась и вздрогнула: - «Где моя мама?»
Только вчера она спокойно могла дотронуться ручкой до маминого сердца. Оно приветливо улыбалось ей каждую минутку, посылая тёплую мамину кровь в маленькое дочкино сердечко. Они сокращались синхронно – мамино и Танюшкино. Было так радостно и надёжно переворачиваться в уютном мамином  домике, обнимая мир мамиными руками.
«Ну, где же мамочка?»
Очень болела шейка и онемели ножки. Танюшка вспомнила, что тётя в белом халате вчера вечером объявила:
«Здесь спинномозговая грыжа. Срочно в Иркутск. Там давно ждут именно такой экземпляр».
Танюшка не придала этим словам никакого значения, она очень волновалась за мамочку. Ведь ей пришлось не сладко вчера. Роды оказались сложными.
«Но ведь я изо всех сил старалась пройти этот путь побыстрее и если бы ни эта грубая тётя, которая чуть не оторвала мне голову, я бы сама всё проделала безо всяких осложнений. Да что ж это такое – почему не приглашают ко мне мою маму?»
Танюша попыталась кричать, но нестерпимая боль острой иглой ударила в позвоночник.
«Они что - искалечили меня что ли, и решили спрятать концы? Смилостивитесь, люди добрые! Приведите маму! Я хочу к маме!»
  Дверь отворилась - в палату вошли трое. Тётя-доктор, (которая поставила диагноз), медсестра и какой-то мужчина. На мужчине халат сидел куце, а сам он не внушал доверия. Постоянно переминался с ноги на ногу, переспрашивал, теребил себя за нос, дёргал за ухо и  почему-то прятал глаза от Танюшки.
  - Видите – она не жилец! Вам нужны эти проблемы? Подписывайте «отказ» и езжайте в свою деревню коров пасти.
Соврала докторша.
  - А если она … нормальная, а я тут грех на душу возьму, тогда как?
Прошептал дяденька.
  - Грех будет, если вы её домой полуживую доставите и жену этим горем в гроб загоните. Вот это будет грех. Вам же русским языком сказано – не протянет она и неделю. Не верите? Забирайте прямо сейчас!»
«Папка» - догадалась Танюшка. «Папка, забери меня …».
Пищала на своём языке бедная девчушка – «они тебе врут».
  - Хорошо – я подпишу. Только у меня просьба – жене скажите, что она умерла.
Еле слышно ответил папка.
   - Договорились! Исполним в лучшем виде.
Отрезала докторша.
   - Подписывайте!
 Танюшка обомлела.
   - Папа, папочка, не верь им, это они специально всё подстроили. У них какой-то интерес имеется на мою жизнь. Я вспомнила, как они обрадовались, что наконец-то получился «нужный вывих», и их, наконец-то, оставит в покое злой дядька, пишущий диссертацию в этом самом Иркутске».
Но крик слышало только её и мамино сердце.

  … Наталья никак не могла очнуться. Она только через несколько лет узнает правду от одной нянечки из «Дома малютки». А сейчас горе тащило её на дно глубокого колодца, закрывая свет и топя радость материнства в ледянной лжи.
«Я не верю вам, ироды» - кричала обессилившая от физической боли и раздавленная глухим бесправием деревенская женщина.
«Верните мне дочь! Господом Богом прошу, не берите греха на душу. Прокляну весь ваш род до десятого колена. Сгинете в одночасье и следа от вас не останется. Отдайте мне моего ребёночка, девочку мою родненькую!».
Но каждый день ей монотонно докладывали заведомую ложь:
«Состояние ребёнка ухудшается с каждым часом. Проведена экстренная операция на позвоночнике, делаем всё необходимое, но … ребёнок обречён. К тому же выявлена «водянка головного мозга». Ходить, говорить, жить – это всё не для неё – не для вашей Тани. Смиритесь. Вы молоды, здоровы и у вас ещё будут дети».
А через пять дней объявили: «Мамаша, ваша дочка умерла …».
  Всё это время Наталье кололи лекарства, от которых она не могла «проснуться». Язык немел, не было сил подняться с кровати, голову будто придавили к подушке мешком с песком. Всё плыло и переливалось разными цветами. Наташа понимала – она навсегда в колодце, а радуга – это только сон.
В этот же день Танюшку перевезли в Иркутск. А утром она познакомилась с дядей (будущим профессором медицины), который писал диссертацию на Танюшкину болезнь. Денис Борисович. Так его уважительно звали-величали коллеги по цеху. Доктор не стал церемонится, и дожидаться опытного коллегу. Он без наркоза провел операцию по удалению «грыжи». И, конечно же, напортачил – нарушил нерв, который отвечает за деятельность тазобедренного сустава.
Танюшка умирала от боли. Скальпель кромсал бедное тельце крохотного человечка, ища «уникальные открытия» и «интересные темы» для диссертации. Сколько их было – тех операций? Танюшка сбилась со счёту. Но только она твёрдо решила не умирать – назло всем врунам и предателям – выжить.
«Не выйдет у тебя ничего, Денис Борисович, я выдержу всё. Мы с мамочкой ещё порадуемся на нашу жизнь. Как там она – моя родная мамочка? Мы будем вместе – я обещаю, что не подведу тебя, мамочка».
А тем временем «нужные экземпляры» поступали и поступали. Детки умирали на следующий день после операций, и редко кто доживал до послезавтра.
Но Танюша вопреки всем прогнозам шла на поправку. Не умирала – и всё тут. Скальпель отказался кромсать бедную девчушку. Однажды он  выскользнул из сильных рук доктора и до кости располосовал ему ладонь, серьёзно повредив сухожилие. Денис Борисович взвыл на весь этаж и, выбегая из операционной, угодил умным лбом в дверной косяк. Учёный ушёл на «больничный», а Танюшку перевели в «Дом малютки».
Началась настоящая жизнь. С надеждами, радостями, улыбками. Девочку перестали мучить … Повидавшие виды нянечки только удивлялись на её характер, на её стремление выжить, во чтобы то ни стало.
Танюшка стала любимицей и душой доброго коллектива. Правда, ходить начала поздно. Но это и понятно – скальпель поработал на славу. Хотя, что-то он, всё-таки, подправил сам, когда доктор отвлёкся, чтобы записать очередное «открытие».
  Четыре года минуло с тех пор, как в жизнь к Наташе заглянула беда. В семье рос сын-Димка. Он на два года старше Танюшки. Наташка забеременела (мечтала о дочке). Но в один из дней прямо на работе её скрутило пополам, а в больнице объявили, как приговор – «выкидыш».
Приехала домой, упала на подушку и зарыдала горькими слезами. «Проклял кто меня, что ли? Танюшка, ты? И правильно – так мне дуре и надо. Не уберегла свою доченьку. Нет мне прощения».
И вдруг - телефонный звонок. Голос в трубке объявил:
  - Вам необходимо в недельный срок явиться в «Дом малютки» для подписания документов. Адрес – Иркутск …
  - Какой ещё «Дом малютки»? Какие документы? Вы кому звоните?
  - Приезжайте, мамаша, тут ваша дочь для вас картины рисует. Талантливая девочка растёт, вот только с родителями не повезло.
Жёстко отчеканили на другом конце провода. Трубка загудела … вопросами.
«Это что, было?» - растерялась Наташка. «Да неужели? …»
«Егор!» - взвыла обезумевшая женщина, подзывая мужа.
Вошёл муж, и, заподозрив неладное, юркнул глазами в половик, потянулся к носу и давай ощипывать себя, как гусак после купания.
«Где Танюшка, кобель окаянный? Ты со своими бабами совсем мозги через это место расплескал. Пришибу, ирод, если соврёшь сейчас. Говори, иуда, твоя работа? Когда дочку предал и … живьём в землю закопал?
Мужик не на шутку струхнул – такой свою жену он не помнил. Наташка женщина видная – красавица, каких поискать, только вот, муж кобель кобелём достался. Всё по чужим дворам шастает, да лучшей жизни ищет. Сколь раз на порог не пускала, так нет – родственники умоляли за него, да и сын тоже просил простить папочку. Не простила, но в дом пустила – в деревне без мужика тяжело. Так и жили – то он уходит, то снова на усадьбе мастерит чего-то. Руки золотые, а характер … да не характер, а натура кобелиная. Всю душу вымотал изверг. Решила, сын подрастёт и баста – опостылел муженёк.
Рассказал Егор всё, как на духу. И самому легче стало. Замаялся он столько лет с ложью чёрной жить.
«Будь, что будет – итак запутался в своей жизни, как карась в сети. Эх, пропади ты всё пропадом …». Повернулся  широкой спиной к Наталье и пошёл со двора, куда глаза глядят.
Назавтра в 10 часов утра Наташка стояла перед кабинетом директора «Дома малютки». На стук вышла добрая женщина с уставшими глазами.
«Вы Танина мама?» - тихо спросила она.
« Да я …» - ответила Наташа.
«Входите – и давайте поговорим о её судьбе. Нам нужен ваш «отказ» для того, чтобы направить девочку в «Сиротский приют». Подпишите, пожалуйста, и прощайте».
Наташка засветилась лицом, обняла Антонину Матвеевну за плечи. Прижалась к доброй женщине и уронила голову к ней на плечо. Слёзы лились ручьём. Она смеялась и плакала, … рассказывала свою историю. Потом они пили чай и плакали обе.
«Девочка необыкновенная. Вы поймёте это сразу. Она помнит вас. Она живёт надеждой, что вы к ней придёте. Со здоровьем есть проблемы, но это не страшно. Она талантлива, умна. Она чудесная и … сильная девочка. У неё железная воля и доброе сердце. Мы сами очень страдаем, ожидая расставания с ней. Я очень рада, что у неё есть такая мама. Любит её и так же, как Танюшка, мечтает о встрече. Идёмте к дочери. И дай вам Бог любви и терпения».
Наташа шла по коридорам «Дома малютки», а навстречу выбегали малыши и хватали своими ручонками за её пальцы, произнося только одну фразу: - « Ты моя мамочка?». 

«Почему же мы так жестоки с этими маленькими человечками? Они ещё помнят «Его» глаза, и поэтому продолжают верить нам. Но совсем скоро превратятся в нас с вами, и тогда никакой пощады и милосердия. Мы во всём виноваты …».
      
  «Танюша!» - позвала Антонина Матвеевна, заглядывая в актовый зал, откуда лилась музыка, а детки шли хороводом вокруг баяниста (весёлой девушки с косичками на кучерявой головке).
Из дальнего угла комнаты поднялась красивая девочка. Она, как медвежонок, на кривых крепеньких ножках «покатилась» навстречу Наташке.
«Красавица моя» - прошептала счастливая мать.
« Мамочкаааа ….» - заглушая аккордеон, пронеслось по дому малютки, сжимая (от радости и надежды) сердца маленьких жильцов.
Мама и дочь встретились через пять лет. Танюшка родилась для счастья. Злые тёти ошибались, когда ломали нежную шейку, думая что, передавая «нужный экземпляр» в «профессорские» руки, они добавили радости в свои жизни …

  Сегодня Танюшке исполнилось шестнадцать лет. Она превратилась в красивую барышню. Маму Наташу она «не подводит». Учится на одни пятёрки, правда на домашнем обучении. Учителя настаивают, чтобы девочку определили в обычную школу, но Наташа против. Детки могут обидеть Танюшку, хотя она ничем не отличается от «обычных» ребятишек. Есть небольшие «недоработки». Например, не до конца разгибаются пальчики на ногах. Но они с этим справляются. У Танюшки «железный» характер. И ещё она что-то «знает» такое, от чего людям становится светлее на сердце рядом с ней. Наташа расцвела, как майская роза. Располнела (в меру), глаза светятся святым женским счастьем, морщинки и всякая грустная чепуха исчезли с красивого лица. Она живёт любовью к своим деткам. Брат-Димка сначала насторожился, а потом влюбился в свою «косолапую» сеструху. Ножки, правда, уже  выровнялись, и очень даже соблазнительно мелькают из под короткой юбочки.

Отец ушёл. Не смог осмелиться - взглянуть в глаза дочери. Ушёл в тайгу. Там и живёт – говорят, что один живёт. Работает и молится.
Димка и Танюшка справляются по хозяйству сами. У Димки «золотые руки» отца, сердце мамино - наполовину сестрёнкино.
На очередной комиссии «хороший» доктор сказал: - «такие операции делают в Германии. Нужно вживить чип, чтобы заработал оборванный нерв, и стоит эта «услуга» 500000р».
Наташка призадумалась, но Танюшка обняла её за плечи и твёрдо сказала:
  - «Забудь! Мне другого счастья не надо. Меня скальпель отказался полосовать шестнадцать лет тому назад. Я люблю вас и с такими пальчиками на ногах».
       
      Они счастливы вместе – Наташа, Танюшка и Димка. Всё остальное не важно …

P.S.
Вчера у Танюшки был день рождения. Восемьнадцать лет исполнилось! Наташка пришла на работу ... сама не своя.
«Ты что, Наталья? Лица на тебе нет» - интересуемся.
А она и говорит: - «Ой, бабы, не знаю, чо и думать. Вчера под вечер калитка в ограду звякнула, наш кавказец лапы кверху задрал и скулит, как дворняжка непутёвая. Мы глаза таращим в темноту, а по двору медведь гуляет. Потом доски на крыльце заскрипели жалобно так. Дверь приоткрылась и чо вы думаете – Егор на пороге. Да такой распрекрасный мужчина я вам скажу. На прежнего Егора совсем не похож.
Тарелки на столе сгрёб ручищей своей, в сторону отодвинул, и рюкзак ставит. Прокопчёный рюкзак, в дырках весь. Запах костра и тайги в комнате от него и от Егора. И говорит: -
«Это подарок тебе, доча. Прости меня, если сможешь. Я не собираюсь рушить ваш мир. Живите мне на радость. Погляжу только на вас и назад – в свою тайгу. Там мой дом. Это вам. Как хотите, так и распорядитесь. Тут 500000 рублей. Честно заработал. Прощевайте родные».
Развернулся и вышел со двора …
«А ты»? – спрашиваем.
«А я .. с вами чай пью …» - отвечает Наташка. А сама? … сама не своя …

 
... декабрь 2011 год