Пересечения

Я всегда считала, что знакомится на улице – это моветон, признак дурного тона, что это дурно, неосмотрительно и пошло. Но когда сам попадаешь в подобные обстоятельства, тогда забываешь все обо всех своих принципах, которыми руководствовался ранее, забываешь все, чему так старательно учила мама и все то, что ты сам и без того хорошо знал.
В тот день я возвращалась с дополнительных занятий по изучению языка. Мой путь никогда не менялся – я всегда ездила на троллейбусе № 5. Вечером он обычно был полупустым, так что можно было даже занять самое удобное место возле окна и наблюдать за проезжающими за окном автомобилями, мелькающими домами и медленно идущими по улицам пешеходами. Днем прошел дождь, и на улице было сыро, пахло еще мокрой землей. Я зашла в троллейбус и села на свободное сидение возле окна, получилось, что ехала я спиной по ходу движения. Раньше, когда мне говорили, что чей-то взгляд можно чувствовать кожей, я презрительно улыбалась, мол, невозможно такое. Но тот день видимо выдался днем перелома всех стереотипов. В какое-то мгновение я ощутила, что кто-то внимательно меня изучает, смотрит, чуть ли не в упор. Я оторвалась от интереснейшей картинки за окном и оглянулась. В конце салона троллейбуса, в самом углу, сидел парень, на вид лет двадцати. Он был не русским: более желтый цвет кожи,   слегка плоское лицо, острые скулы, но это скорее от худосочности юноши, темно-карие почти черные глаза сужались к внешним уголкам, темные волосы с аккуратной челкой на бок, черные густые брови. На коленях он держал футляр для скрипки. Когда он понял, что я обнаружила его, сначала он застеснялся, опустил глаза так, что длинные черные ресницы пеленой покрыли глаза и, казалось, лежали на щеках. А потом, неожиданно и для меня, и для себя самого, поднял голову и, смотря прямо мне в глаза, улыбнулся. По мне необузданным стадом пробежали мурашки. Мне одновременно было холодно и жарко, приятно и стыдно, хотелось улыбнуться и убежать куда-нибудь подальше. Но ничего этого я сделать не успела, так как водитель железной гусеницы объявил остановку по микрофону, и юноша с каким-то странным чувством недоумения и грусти (может, так действительно было, а может, мне просто хотелось видеть это чувство на его лице) выскочил из салона, напоследок бросив на меня ласковый взгляд. Во мне все перевернулось. Я не понимала ничего. То мгновение казалось мне вечностью, причем какой-то странной, то ли радостной, то ли печально-потерянной. Не долго думая я подскочила к выходу, но прямо перед моим носом двери захлопнулись. Изо всех сил я закричала водителю, чтобы он открыл дверь. От неожиданности и моей громкости женщина сидевшая на сидение возле выхода подскочила прямо на сидении и недовольно обернулась. В мой адрес посыпалось несколько небрежных фраз по поводу того, что все надо делать во время, в том числе и выходить из транспорта, но дверь водитель все же открыл. Я, не слыша уже ничего, спрыгнула со ступенек и посмотрела в ту сторону, куда ушел мой незнакомец. Он успел перейти дорогу и теперь приближался к высокому металлическому забору. Я бегом бросилась за ним. Тем временем парень открыл калитку и вошел во двор. Добежав до забора, я заглянула во двор. Сквозь густую листву кустарника, росшего прямо возле забора, и как я успела заметить по всему двору, я успела уловить самое важное для меня мгновение: парень заходил в здание, закрывая за собой тяжелую старую дверь, которая еле-еле ему поддавалась. Только теперь я пришла в себя. Оглянулась и поняла, что нахожусь возле городской филармонии. Наконец осколки моих мыслей стали собираться в более-менее понятную картинку. Парень, футляр для скрипки, филармония. Правильно! Он или занимается здесь, или работает, то есть выступает. Я подошла к афише. Смотрим, сегодняшнее число, время. Ага! Отчетный концерт молодых исполнителей, выпускников музыкального училища. Ну, теперь-то совершенно все ясно. Хотя непонятным оставалось одно, как я могла сюда прийти, чем я руководствовалась, что меня дернуло, где моя девичья гордость, чем я вообще думаю, что теперь делать? Ни на один вопрос ответа я не находила, но то, что уходить не хотела, понимала совершенно отчетливо. План возник в моей светлой головушке достаточно быстро, за считанные минуты. Я побежала к кассе. Да, сейчас я почему-то все делала бегом, даже думала. Спросив о наличии билетов у пышной женщины, чье красное лицо виднелось через маленькое оконце кассы, я услышала спасительные слова: билеты на этот концерт не требуются, вход свободный. Я боялась, что билетов в кассе не будет, и тогда этого милого паренька я уже не увижу никогда, но кассирша, как ни странно меня спасла. Возле входа в филармонию собирались люди. У некоторых из них в руках были букеты цветов. Меня вновь закрутила вьюга сбивчивых мыслей. Цветы! Прекрасная идея! Только вот где бы их купить? Я судорожно вспоминала все знакомые мне магазинчики, ларьки и базары с цветами. Какие же из них были поблизости? Ах да! Я вспомнила, что всегда любуюсь красочной надписью на сиреневом фоне «Цветы» когда еду домой на троллейбусе. И это совсем недалеко отсюда, всего лишь через квартал, через дорогу. И опять я побежала. Магазин был открыт. Девушка-цветочница встретила меня приветливым «добрый вечер» и предложила свою помощь. У меня разбегались глаза от всей этой яркой красоты, благоухания. Мне захотелось выбрать самые красивый букет, такой чтобы этот парень-музыкант все понял с одного взгляда, чтобы не нужны были слова. Я понимала, что так цветы должен выбирать парень, а не девушка парню, но даже это меня не остановило. Я стала выбирать. Розы – слишком напыщенно, все принесут розы. Герберы – красивые цветы, но в огромном букете смотрятся слишком просто, их я предпочитаю дарить поштучно, но не завалюсь же я с одной-единственной герберкой на сцену к исполнителю. Ромашки какие-то озорные, не соответствует атмосфере. Сборные разноцветные букеты, поштучно, с лентами, охапками упаковочного полиетелена. В конце концов я остановила свой выбор на высокой ветке каких-то неизвестных мне цветов. Продавщица назвала мне их название, но оно не удержалось у меня в голове. Их простой, но с тем же сдержано-официальный стиль привлек меня. Цветные головки с лепестками, оборванными в хаотичной порядке, выглядели потрясающе даже без упаковки. Подхватив букет, я поспешила к зданию филармонии. Там как раз уже заходили в зал. Я села на пятый ряд. Мне не хотелось, чтобы юноша заметил меня до того, как я выйду на сцену. Я стала ждать. Волнение возрастало во мне с каждой секундой, почему-то мне уже не хотелось идти к нему. Тут в кармане завибрировал телефон. На экране появилась надпись «мамочка». Вот всегда я что-то да забуду. Я успокоила маму, что задержусь, потому что зашла в филармонию на концерт. Правда соврала, что пошла я в компании с подружкой. По-другому мама что-то бы заподозрила.
Концерт начался. На сцене стоял широкий белый рояль, к которому на протяжении концерта подходили молодые музыканты и демонстрировали свои таланты в области владения инструментом. То появлялись исполнители с саксофонами, то певцы-вокалисты. Где-то в середине концерта, даже ближе к концу на сцену вышел он. И вышел он, конечно же, со скрипкой. Играл он действительно волшебно. Как смычок плясал по струнам, извлекая из души этого инструмента необычайно нежные пронзительные звуки, похожие то на дуновение весеннего ветерка, то на падающий снег, то на капли дождя, стекающего по оконным стеклам. Его выступление было сказочным, но слишком быстро закончилось. Мои ноги стали ватными, пришел этот момент. Я поднялась по ступенькам, парень оглянулся и его взгляд стал ласковым, радостным, неожидающе-испуганным, но все-таки счастливым. Я подошла к нему и протянула букет. Пока я ждала начала концерта, все думала, что же сказать ему, когда буду дарить цветы. И не придумала ничего лучше, чем сказать: «Спасибо за великолепное исполнение пьесы! Удачи вам в будущем и творческого вдохновения!» Парень улыбнулся той же стеснительной улыбкой, что была в троллейбусе, и поблагодарил меня. Голос его оказался таким же теплым, как и улыбка.
- Пожалуйста, подождите меня после концерта возле главного входа. Я очень вас  прошу, - я ответила ему улыбкой и поспешила со сцены.
Вернувшись на свое место, я погрузилась в теплый розовый туман. Это раньше перелистывая глупые бестолковые романтичные романы, я открыто смеялась над выражениями о том, что их героини чувствуют, как по всему их существу разливается теплый сладкий сироп. Но сейчас я все это чувствовала. Именно так оно и было. Изнутри будто сладким кипятком обдали, но было приятно. Вся остальная часть концерта осталась незамеченной для меня. Я ждала только окончания и той минуты, когда я вновь увижу скрипача, хотя даже имени его еще не знала.
Сразу после последнего номера я вышла из зала и спустилась по широкой мраморной лестнице на первый этаж. Через стеклянную дверь я увидела скрипача с моим букетом в руках. Уже не спеша, размеренно и сдержано я вышла из здания. Увидев меня, парень улыбнулся.
- И снова здравствуйте! – бросила я подойдя. Даже не знала, с чего начать разговор с совершенно не знакомым человеком.
- Здравствуй…те! Меня Николаем зовут. Спасибо вам за цветы. Очень красивые, только вот неудобно мне от девушки их принимать. Возьмите себе, пожалуйста, – и он протянул букет мне. В его глазах выразилось что-то наподобие опаски, что я могу обидеться.
- Перестаньте, это я вам не как парню принесла, а как исполнителю от почитателя таланта, - я набрала немного воздуха в легкие для того, чтобы наконец-таки представиться. А потом вдруг предложила перейти на «ты». И Коля согласился. А потом мы бродили по городу. Просто шагали по мокрому асфальту и болтали ни о чем. Он смешил меня, а я улыбалась то ли от его веселых историй, то ли от счастья, переполняющего меня. Это была наша первая встреча.
Теперь, когда я слышу забавные истории о том, как девушки знакомятся с парнями на улице, на меня не набегает волна непонимания и ярости. Ведь никто из нас не знает, где он встретит свою настоящую любовь.