Ода Зингеру

                Ода Зингеру

   Прилег на диван, расслабился, и поплыли перед глазами картинки детства, послышался стук швейной машинки, сотворенной знаменитой американской фирмой  «Зингер».
Ясно заблестели перед глазами медные части и украшения. Чудесен был этот почти безотказный механизм.  Начинаю понимать это лишь  сейчас, после того, как мама продала эту,  пожалуй, единственную реальную семейную реликвию, фамильную драгоценность,  доставшуюся от покойного дедушки Гриши, Григория Ивановича.
 
  Как любил я мальчишкой сидеть за столом, вместе с шьющей и напевающей что-то  немудреное матерью, как сладостно было любоваться мельтешением настольного агрегата, сверканием крохотного станочка, некогда кормившего большую семью и сейчас помогающего мне обрести образование.
   Челноки, катушки,   рычажки, колесики, иголки.  Все это движется, стучит, стрекочет.   Машинка - шарманка, издающая свою неповторимую мелодию, музыкальная шкатулка моего детства.
Все это замечательно, однако, при чем же здесь мое образование?

   Диалектика проста.  Если бы дедушка не был одним из лучших мужских портных города, то не заработал бы он денег на покупку квартиры моей покойней тете Нине.
Тетради и книги, в том числе труды Платона в оранжевых обложках, словно горящих пахучей медью "Зингера", куплены на те же деньги.
Портновское искусство чем-то сродни писательскому творчеству. Выкраиваешь клинья и лоскуты, примеряешь порою по семь раз, прилаживаешь и, наконец, прострачиваешь.
 
   Строчка за строчкой, шов за швом. Строчка не только красивой должна быть, но и прочной.  У хорошего портного, равно как у художника, тоже свой стиль и свой почерк есть.
Благословенна и вместе с тем мучительна память, которая часто подкрадывается незаметно и подносит к духовному уху свой часовой механизм, который, говоря словами Слуцкого: «и подрагивает, и постукивает, и уснуть тебе не дает».
  То ли будильник, то ли мина замедленного действия, то ли машинка- труженица - дзинькающий Зингер.


                Сергей Жуков  1996 г.