Скромные учителя

Помню, как сейчас, нарисовал я корову. Мне тогда было шесть лет. Брат уже учился в первом классе. Так что я позаимствовал у него ручку с пером, которую надо было макать в чернильницу. То, что я выбрал не карандаш, а чернила и перо, было полной случайностью.
Корову я нарисовал, как и следовало ожидать, без помощи стиральной резинки. Тогда её ластиком не называли.
Само по себе для такого исполнения рисунка требовалось завидное мастерство. Корова была настоящей, с хвостом, рогами и даже пятнами на боках.

Брат, увидев корову, ругать за пользование ручкой меня не стал. Мать же моя всплеснула руками, разохалась, сразу вспомнила, что мой отец, пропавший на войне без вести, тоже хорошо рисовал.
С того дня, как себя помню, я пошёл по рукам преподавателей рисования. В начальной школе меня выделяла учительница Елизавета Григорьевна Усталова, позже ставшая Ляминой. Учительница эта была старой школы, работе с детьми отдавала себя всю без остатка. Так что я быстро стал одним из лучших художников класса.

Уже в пятом классе преподавать рисование у нас стал Ушаков. К сожалению, память моя не сохранила его имени и отчества. Но он всегда восторгался моими рисунками. В то время я уже ходил в дом пионеров на улице Карла-Маркса. В Изокружке у нас был преподаватель Константин Николаевич Петров. Он был всегда одет изысканно, говорил литературным языком и был настоящим интеллигентом.

Помню, как он убеждал нас выбирать профессию очень критически, при этом приводил себя в пример. Он всегда с печалью в голосе сообщал, что страстно хотел стать музыкантом, но так уж случилось, стал художником. Печаль  его по поводу неудачного выбора профессии меня всегда и смешила, и озадачивала.

Ведь я хотел стать художником, хотя тогда уже сносно играл на балалайке. Что же мне тоже надо было стать музыкантом и сожалеть, что я не стал художником?

Конечно, Константин Николаевич внёс большую лепту в уровень моего развития.
Куда он исчез в будущем, мне неизвестно, но я до сих пор благодарен ему. Ведь он ради меня стал нечаянно художником!

Следующим преподавателем рисования уже во Дворце Культуры стал Анатолий Степанович
Новиков. Я уже учился в девятом классе. Новиков закончил художественное училище в Казани,
Художником был неплохим, мечтал стать Членом Союза Художников СССР. Поэтому жил на скудную зарплату преподавателя ИЗОстудии.
К сожалению, в будущем он погиб под колёсами автомобиля.

Всё, что я рисовал в Студии, проходило мимо глаз Анатолия Степановича, так что мы учились рисовать друг у друга. Здесь я не стремился занять какое-нибудь место. Борьбы между нами тоже не наблюдалось. Анатолий Степанович увлечённо писал маслом портреты доярок, но до выставок дело так и не дошло. Представьте, сколько надо средств, чтобы картину замуровать в деревянный ящик, погрузить в почтовый вагон, отвезти её в Москву, и себя тоже!
В Москве за провоз в выставочный зал придётся выложить немалую сумму денег. При этом Комиссия по оценке произведения может как одобрить творчество художника, так и сказать весомое - нет!
Могу только сказать, что ИЗОстудия Дворца Культуры подготовила меня к поступлению в Художественное училище в городе Казани капитально.

К сожалению, даже сдача экзаменов в Училище на пятёрки не позволила мне учиться в Казани.
Я просто был не готов сам себе зарабатывать на пропитание. А денег, которые получала моя мать, едва хватало семье, чтобы не ложиться спать голодными.

Следующим преподавателем рисования стал Алексей Павлович Холмогоров уже в институте. Он тоже внёс лепту в мои успехи. Единственным и серьёзным его недостатком была нетерпимость к тем, кто легко и без напряжения его обгонял в мастерстве. Мне сразу вспомнилось, что так же Сталин ревниво следил, чтобы вокруг него были только посредственности.

Конечно, уровень сравнения разный, да ведь в Кремле-то засели неучи, так что Холмогоров был, в отличие от политиков, очень даже грамотный.

Конечно, можно перечислять ещё ряд товарищей-художников, которые повлияли на моё мастерство. Но ведь это уже были замечания и подсказки конкурентов, которым не с руки было своё место в искусстве уступать.

Уступил я. Не сложилось в истории изобразительного искусства России ещё одно имя.
Так никто ведь от этого не пострадал? Сегодня, как тот мой преподаватель Константин Николаевич Петров, жаловавшийся, что не стал музыкантом, могу пожаловаться и я.
Я ведь стал писателем, а хотел стать художником!!!

Правда, я написал столько пейзажей, портретов и рисунков, что любой зал могу ими завалить!

Ижевск, 2011 год