Крымский поход. дневники 2011

   В поезде соседствовал с семьёй обыкновенных москвичей и сладеньким мусульманским эмиссаром (от прямого ответа на вопрос о роде занятий он уклонился, но легко было догадаться - по обширной географии его поездок и непременному сведЕнию любой темы к достоинствам ислама), с которым пришлось пару раз вступить в полемику (в частности, с его провокативной подачи: "Кто ВЗЯЛ Третий Рим?" - в пику его мусульманским упованиям я напророчил, что китайцы - "придут и возьмут", по меткому выражению царя Леонида). Сладенький регулярно расстилал узорный платок и принимал на нём коленно-локтевую позу, мыча и бия поклоны по ходу движения - возможно, вектор оного исподволь метил в Мекку, но я рассудил, что "имам" молится на тепловоз... Утром 9 июня прибыл в Симферополь, на маршрутке доехал до окраинного района "СвободА" и потопал по шоссе на восток - пёр рюкзак и два "съестных" пакета, постепенно всё более резавших руки. Собирался дойти до села Донское и там попроситься на постой, дабы бродить налегке по окрестностям, в коих имели место солнце, ветер и цветущие маки... Миновал заселённый татарами пригород Каменка; за километр до Донского наткнулся на садовое товарищество "Здоровье", где попросился на постой к пожилой тёте, преподавателю экономики в здешнем колледже - тётя обстоятельно поведала мне об историчности сих мест, однако жить к себе не пустила, отправив к соседу "Володе-козоводу": у него, мол, и козы, и кошки, и собаки имеются... так что он легко приютит ещё одну тварь (это я закончил её прозрачную мысель). Володя-козовод, дядька лет 55, физией и космами напомнивший Джузеппе-сизый-нос, печально трезвого, сходу отказал:
= Нее, ко мне дети регулярно наезжают... у меня козы и кошки, и собаки... не принято у нас это.
   Уяснив, что постояльцу будут рады лишь в приморских н/п, вернулся на трассу, "голоснул" автобус на Феодосию и покинул степи, в коих намеревался было раствориться.

   В Феодосии на автостанции был взят в оборот "риэлторскими" бабками, спроворившими мне комнату за 120 гривен (сопоставив эквивалентные 430 рублей с прошлогодними 500 кисловодскими, согласился, но впоследствии выяснил, что сполна оплатил все три койки своей комнаты - одно место стОит 40-50 гривен). Жил на северной окраине, в самой глуши, однако выгод периферийного расположения не поимел: поход на север, между морем и болотами, удручил обилием кемпингов/харчевен, в т.ч. строящихся - везде сновали человечки и пылили их машинки. Попытки вылазок в южном направлении свелись к угрюмому петлянию на "пятачке" между городской свалкой (в смрадных окрестностях коей кусты/деревья смахивали на языческие святыни), автотрассами и виноградниками. Бродя по грунтовкам, накатанным местными кладоискателями - любая дорога неизбежно обрывалась на каком-нибудь "перспективном" холме - снял с ног пару клещей; один из них, оказавшись на земле, тут же деловито пошагал к моему сандалию... За 10 дней пребывания в Феодосии в море залез лишь единожды, смыть центнер пыли - солёное, фууу!

   19.06 перебрался в Судак; в первый же день совершил разведвылазку на восток, в степь. Почва каменистая, растительность скудная, низкая - т.о. клещевая угроза невелика; холмы исчерчены тропами - есть, где бродить; ориентироваться легко. То, что надо! Поначалу удивляло обилие маленьких сортирообразных домиков (предположил было, что это надгробные жилища предков, но сортиры сии были хаотично ориентированы дверьми) - в итоге получил исчерпывающий ответ от местного дядьки:
= Это ж захват территории! Татары е*учие... положил несколько шлакоблоков, кинул сверху шиферИну - всё, участок его!
   Татары, когда-то депортированные из Крыма (у московской семьи, с которой ехал до Симферополя, в 50-х родственники перебрались в опустевший Крым - была государственная кампания по заселению его славянами), по возвращении стали требовать своё взад - пик их активности пришёлся на 90-е, когда самостийность&незалэжность Украины, а также статус Крыма были ещё сырыми. Обосновавшиеся в городах и крупных н/п русские и хохлы почему-то не захотели потесниться, и татары в ожесточении принялись "столбить" "сортирами" пригороды (кстати, в Каменке я имел дурость попроситься на постой в татарский дом - молодой вежливый татарин взялся было подыскать жильё, но возникший из-под арочного свода пожилой жёстко послал меня: "Говорят тебе, НЕТ здесь места - ИДИ!" - изгоняющий жест) и "дикие" участки, а также анонимно выкупать доли в садовых товариществах с дальнейшим вытеснением "товарищей". Сортирное строительство, похоже, результатов не дало - хотя ландшафт вполне обезобразило, в том числе заповедный. Татары локально проживают в окраинных районах городов и "держат" рынки, грезя более существенным реваншем (надо заметить, почти все топонимы в Крыму - тюркские). Почему сортиры до сей поры не снесены? - возможно, они с успехом используются местными по прямому назначению, пока не проверял.

   21.06 сходил на Меганом, чей мощный мускул формирует возвышенность и мыс, - пофоткал "ветряки" на его вершине, прогулялся по округлым склонам. Вернулся усталым и довольным.
   Вспомнилось, как заходящее солнце, выглянув из-за тучи, осветило степь - и вдруг воздух сделался подвижным, песчано сыпучим, подобно крапивному ожогу... то возликовали степные кузнечики:


   Солнечный луч - вдруг
   шорохом-звоном вскипел
   бисерный воздух...


   26.06 перебрался из "частного сектора" в пятиэтажку - на старом месте доставал галдёж несметных соседей-"отдыхающих" (допоздна одних, а с самого ранья других), а на новом - проблемы с водой (дают с 17.00 до 19.00, когда можно помыться и т.п.) и опека пожилой хозяйки (я с её живущим отдельно сыном одного возраста). Старушка щедро предложила мне свою библиотеку: четыре книжонки с кровожадными названиями - и похвалилась видом с балкона: горные цепи в отдалении и кладбище прищепок на рифлёной жести козырька внизу... В тот же день пришли холода - так что переехал я вовремя, иначе рептильно мёрз бы в своём саманном "пенале".
   Поход в Солнечную Долину, когда-то отсроченный из-за разнывшейся спины, таки состоялся. Полтора часа темпово пёр по трассе, наблюдая зазывные вывески вроде "ЗДАЮ-ЖЫЛЬЁ" и прочие аборигенности - вышел к нарядным воротам Винных Подвалов Архадерессе (в прошлом - поместье кн. Горчакова, ныне принадлежащее ОАО "Солнечная Долина"). Оплатил экскурсию в оные подвалы и дегустацию 10 марок вин; вместе с группой возбуждённых отдыхателей проследовал вдоль шеренги цистерн для первичного виноматериала и спустился в закрома: крутые узкие лесенки, полумрак, выверенная прохлада, сводчатые потолки (каковые выдержали в ХХ в. два мощных землетрясения) покрыты "полезной" бурой плесенью, изгибы подвалов повторяют профиль оврагов, по дну коих подвалы были заложены в 1888 г. Буты на 4 тонны в прижизненных портретах Диониса, штабеля дубовых бочек с опечатанными сургучом пробками - стучать по бочкам нельзя, можно лишь гладить! На некоторых бочках кожаные латки, у многих дубовые доски "повело" горбами, находиться рядом жутковато. Дегустация: всех снабдили тремя фужерами (под красное, белое вино и с водой), выставили рядком бутылки со "знаковыми" винами - от ординарных до выдержанных марочных; экскурсовод, разливая по фужерам пробы, уныло проговаривала заученный текст: "... в послевкусии чернослив и ржаная корочка..." На пятой-шестой пробе контингент загалдел-захихикал - экскурсовод, зная всё наперёд, уныло повысила тон. К последним, самым дорогим и крепким (до 18% спирта) маркам контингент веселился вовсю, достав закусь - экскурсовод, болезненно улыбнувшись, озвучила старую поговорку виноторговцев "Покупай на хлебе, продавай на сыре" (чёрный хлеб выявляет недостатки вина, сыр - достоинства). Я сосредоточенно производил маленькие глотки и жевательные движения, как было высочайше рекомендовано; мой серьёзный настрой спроецировался на ближайших соседей - наш край стола безмолвно пригубливал и пожёвывал в общем гвалте... От принятых натощак скромных порций в голове загудело, и в дальнейшем понадобился час пёха, чтобы проветрить ся. Дорога, с обеих сторон стиснутая виноградниками, вела вдоль горного хребта Токлук-Сырт. Прошёл н/п Солнечная Долина и вернулся в Судак на последней маршрутке - не хотелось обратно пёхать в темноте.
   Так я стал клошаром...

   Поход на Токлук-Сырт 28.06: изучив карту, планировал за 2,5 часа дойти до н/п Солнечная Долина (15 км), там подняться на крайнюю восточную, ближайшую к морю вершину хребта Токлук-Сырт и по хребту вернуться - с выходом к вершине Ай-Георгий в окрестностях Судака; на всё отводил часов 7 (около 35 км с учётом рельефа). С утра было холодно и ветрено, с моря приполз оловянный туман - я оттягивал старт в надежде на перемену погоды, но в 15.00 отправился прямиком под сизую плиту, лежавшую на востоке. Из самой зловещей тучи к горным вершинам тянулся белёсый "яйцеклад", напоминавший столб вулканического пепла... Диссонансное сочетание тонов серого и латунно жёлтого, по границе коих я полз бусиной, заразило тревогой, вселив недобрые ожидания.
   Шествуя вдоль хребта, пытался высмотреть на нём безлесые полосы (на карте значились) - по этим проплешинам был шанс пройти, не застряв в дебрях и не нахватав клещей; макушки вершин обнаружили замшевые "тонзуры", однако седловины выглядели заросшими непролазно. Постепенно затея марша по хребту стала казаться авантюрой... В Солнечную Долину пришёл около 18.00 (скорость хода снижал резкий встречный ветер) - к этому времени южная кромка неба очистилась, но Токлук-Сырт оставался под скоплением туч. Высмотрев тропу вверх, двинул по ней, но она скоро иссякла - ненавижу это! - пришлось карабкаться по каменистому склону, поросшему овсюгом и колючками. Осматривая себя на предмет клещей, снял с лодыжки блоху, раздувшуюся от крови, аки цепеллин. Казнил... Не одолев и половины склона, упёрся в заросли туи и решил (не без облегчения) завершить восхождение. Внизу, вытрясши из носков и сандалий цеплючие семена, потерзался было выбором между трёхчасовым пешим возвращением и двадцатиминутным на маршрутке, но решил разведать новый маршрут: между восточной вершиной Токлук-Сырт и горой Сююрю-Кая на карте значилась дорога, далее сливавшаяся с трассой Феодосия-Судак.
   Вечернее солнце, уродливое великолепие скал по обе стороны, вкрадчивый аромат туи - впервые встретил гигантскую её разновидность, с красной корой и шишками размером с шарик от пин-понга - шёл, рыча от восторга. Обогнув с востока Токлук-Сырт, дорога стала забирать влево и вверх, оставляя по правую руку могучую гору Парсук-Кая (Носорог), чей скальный "зуб" походил на серую носорожью голову, а лесистые склоны - на спину и круп. Весь северный склон Токлук-Сырт был кудряво-зелёным, со скальными выходами на вершинах - правильно сделал, что не полез! Грунт возле асфальта отсырел, т.е. здесь из свинцовой лейки изрядно пролилось; по близящемуся жужжанию смерделок-на-колёсиках заключил о скором выходе к трассе. На месте слияния дорог узрел неизменную надпись "ЖИЛЬЁ" и под ней ископаемый стул - верно, демонстрирующий ранние, наивные формы жилья.
   Запах ЛЕСА нахлынул разом, ошеломительно, словно зов из детства - с ощущением дразнящей угрозы из мрака и тяжести пакета с грибами в руках (в младших классах мы собирали маслята по пути из школы, светя себе самодельными фонариками: квадратная батарейка, волшебная лампочка примотана изолентой к короткой клемме). Брёл будто в страшной и красивой сказке: всюду чудились пристальные взоры деревьев, а в чаще - заблудившийся я, маленький мальчик с фонариком и пакетом грибов...
   Вскоре начался затяжной извилистый спуск, до самого Судака; машины и велосипедисты, похожие на хищных насекомых, беззвучно проносились вниз. Потянулись виноградные угодья совхоззавода "Судак", в запахах обозначились низинные, болотные нити. Солнце закатилось за дальние горы, веером разметав по небу пурпур - словно птичьи перья (в самом слове "пурпур" немало птичьего). Красиво невыносимо.
   В Судак вернулся в потёмках - пригороды встретили лачугами с вывесками "ЖИЛЬЁ ПОД КЛЮЧ" (подумалось, что там тебя этим ключом непременно запрут - навсегда) и смрадом горелой дряни; потом потянулись освещённые улицы с магазинами, кафешками и расслабленной публикой... Констатировал, что в 32-километровом марше окружил хребет Токлук-Сырт, замкнув кольцо - теперь он никуда не денется! И я на него залезу.

   На следующий после славного похода день стояли зной и штиль, однако 30.06 (совершаю вылазки через день) небо опять затянуло оловом, поднялся холодный резкий ветер - в сём усмотрел злокозненность стихий. Надев брюки и толстовку, отправился позавчерашним маршрутом, но в обратном направлении: затяжной (порядка 10 км) подъём, а потом спуск с выходом к Солнечной Долине - откуда планировал сходить в Прибрежное (возможно, искупаться) и вернуться в Судак привычной дорогой. Общая протяжённость 38-40 км. Умеренный подъём одолел с удовольствием, даже прыгал от избытка стальной силы в ногах. Миновав скучные виноградники, поздоровался с ЛЕСОМ; попытки сфоткать Носорога оказались весьма неудачными из-за дрянной погоды - как и 28.06. Когда брёл через н/п Солнечная Долина, заметил метровую оливково-серую змею, переползавшую асфальт - судя по виду, чрезвычайно ядовитую. Пока я с жалобным блеяньем: "Погодиии! Не уползааай!" - извлекал из чехла фотоаппарат, она скользнула в чей-то двор сквозь сетчатую ограду... проведать людей, убивших Нага.
   На пляже в Прибрежном возились подмерзающие тела, в воду никто не лез - холодная. Развернувшись, потопал обратно; небо, проясневшее было, снова набрякло серым, некстати разболелась лодыжка - путешествие утрачивало приятность. Борясь с искушением "голоснуть" попутку, на упрямстве прошёл ещё километров 10, всё серьёзней хромая. Небо под вечер очистилось, пофоткал махину Меганома (вычитал, что др. греки считали Меганом входом в Аид) в лучах заходящего солнца. Заметил за высокой травой родник в "домике" с датой 1893 (!), умылся по пояс и решил завершать пёх - устал, однако; намотал порядка 33 км, неплохо для хромого. На последней маршрутке вернулся в Судак, в темноте прокрался "домой" - в дверном проёме возникла взвинченная хозяйка:
= Герман, где ты ходишь?! Я ж беспокоюсь! Вокруг столько плохих людей - татары, тюремшшыки всякие... (читай: отсидевшие)
= Не надо за меня волноваться, никто меня не обидит - я сам кого хочешь обижу.
= Ты разве жирный?
= Чё?
= Ну, охранники в магазине жирные - здоровые, значить.
= Они здоровые животами толкаться, а для ножевой драки они - удобная мишень.
= Не боисся, значить... ну, ладно, иди ешь.

   На этом завершён рассказ о "путешествии туда и обратно". Хребет Токлук-Сырт теперь в двойном кольце окружения, и капитуляция его есть лишь вопрос времени!

   Поход 2.07 по хребту Токлук-Сырт: погода, вопреки дрянному прогнозу, была солнечной; около 13.00 стартовал в сторону пары видневшихся поблизости гор - левая, предположительно, Ай Георгий (тюркское название Манджил, высота 500 м) с одноимённым целебным источником, правая... просто гора. Тропа вывела мимо кладбища и татарских домов к виноградникам (их немало внутри городской черты Судака), затем к подножию гор. Смешанное редколесье и кустарник, в коих вилась тропа, радовали ароматами и незагаженностью - валялись лишь тряпочка да пара растаявших конфеток. Подъём был не слишком крутым, но каменистый грунт постепенно сменился глинистым, осыпным - ноги то и дело "ехали". Тропа сперва забирала вправо, в сторону гладкой просто-горы, без скального "зуба" - я решил одним броском бумеранга накрыть сразу двух кенгуру, с правой горы затем перебравшись на более высокую левую, скалистую. Но вот тропа вильнула влево; по выложенной из камней стрелке с нацарапанным "ИСТОЧНИК" понял, что поднимаюсь на Ай Георгий - ну, и славно. Одолев половину склона, услышал голоса - навстречу спускались мама, несшая 5-литровую бутыль с родниковой водой, и сын отрок. Вскоре уловил плеск источника; подойдя, обнаружил в нём голую мамзельку, производящую целебное омовение на фоне иконок. Продвинулся по тропе дальше, но упёрся в скальную "стенку"; пофоткал хищные сколы камней - дабы мамзелька доисцелилась и ретировалась. С моря на берег тёк густой туман, арочно "перешагивая" препятствия и заливая низины - занятное зрелище... Когда вернулся к источнику, в нём уже купалась собака, а её хозяин наполнял ёмкости; поздоровались, расспросил дяденьку о тропах и отправился по указанной им на вершину. Осыпной подъём стал круче; помогая "едущим" ногам руками, решил обзавестись палкой - иначе потом можно и не спуститься. Через два часа после старта поднялся на вершину, где дышалось совсем иначе: легко и торжественно. Сделал символический глоток из фляги, произнеся благодарственный тост: "Осс!"
   С вершины едва заметная в цветущих травах тропка вилась дальше - Манджил является крайней западной и самой высокой горой хребта Токлук-Сырт (который сбоку похож на выходящего из волн Дракона: Манджил - голова). Обзор открылся замечательный: череда вершин тянулась на восток, желтея округлыми макушками; стало ясно, что видные с дороги на Солнечную Долину "ширмы" из осадочных пород есть отколовшаяся когда-то боковина основного горного массива. Миновав поваленный тригопункт, похожий на огромный ржавый циркуль, стал спускаться в неглубокую седловину - справа зыбились море и Меганом, слева гора обрывалась в небо... Тропа постепенно удалялась от гребня, поросшего корявыми дубками, забирая вправо-вниз; наткнулся на аккуратную пирамидку из камней и удивился - на кой она здесь? Решил посмотреть, что там на гребне, поднялся и ахнул: скальные пластины косо дыбились ввысь, словно акульи плавники, от края обрыва серое тело скалы "ниспадало" тяжёлыми складками в темневшие внизу заросли леса - театральный занавес, скрывший драму слома тверди земной. Поразительно! Долго стоял, не в силах оторваться - чистота стихий и шаговая близость смерти завораживают...
   Спускаясь по склону, никак не мог найти тропу - вдруг заметил каменную пирамидку, ура! Стало ясно, что она выполняет две функции: маркирует вершину (пусть и несколько "заочно") и выручает таких дуремаров, как я. Продолжил путь - тропа виляла в кустарнике. Привыкнув к внезапным "ящеричным" шорохам в траве, коротким, как щелчок курка, не обратил внимания на очередной, но он продлился - долгое тело змеи перетекло тропу и скрылось в зарослях, мелькнув белым брюхом. В дальнейшем специально топал погромче, дабы оповестить чутких к вибрациям почвы змей о своём приближении. Начался подъём на вершину Килиса-Кая, серый каменный "профиль" которой скоро стал виден; намереваясь пройти по всем высшим точкам хребта, дабы заключить с каждой горой Пакт о Ненападении (напомню, Токлук-Сырт находился в двойном кольце моего окружения, однако я редкостный добряк и женонавистник), принялся карабкаться наверх. Вдруг с вершины донеслись тревожные крики крупной птицы - поняв, что могу побеспокоить гнездящихся орлиных (высмотрел на гребне нечто похожее на гнездо), делегировал орлице свои полномочия на заключение Пакта и проследовал низом. Погода понемногу испортилась, ветер стал студёным - пришлось спрятаться в майку. Следующая вершина тоже была скальной, "гипнотической" (их пара образует туловище Дракона), а дальше пошли относительно невысокие круглые "черепа" (хвост в волнах) - с непременной каменной пирамидкой на макушке. Легли вечерние тени, истекал шестой час похода, а череда подъёмов и спусков - каждая вершина мнилась последней, пока за ней не вырастала другая - никак не кончалась. С усталостью пришло отупение, когда тело само бредёт, машинально уворачиваясь от острых веток и перешагивая через коряги, а в голове вертится какая-нибудь дурацкая песенка или фраза (например: "Всё! Больше никаких внутренних монологов!"). Наконец, возникла знакомая кривая "тонзура" последней, самой восточной, горы - называемой, собственно, Токлук-Сырт. Смешанные заросли лиственных (приземистых крючкастых дубков, главным образом), длиннохвойных сосен и туи сделались труднопроходимыми, выручала тропа, тоннелем ведшая сквозь чащу. Помня, что клещи особенно активны утром и вечером, тщательно осматривал себя, обшаривал руками спину - снял одного паразита, трусИвшего по голени. На макушке горы Токлук-Сырт вместо обычной пирамидки из камней в землю был "инкрустирован" крест, с большой круглой "наковальней" в центре и, похоже, ориентированный на юг. Постояв заради Пакта на наковальне, допил остатки воды из фляги и начал последний спуск - вечерело, солнце скрылось за горами.
   Через сорок минут я сидел на автобусной остановке "Солнечная Долина" и извлекал из носков набившиеся семена, колючки и каменную крошку. Не отрываясь от процесса, вяло переговорил с подсевшим мятым мужичком, искавшим компании - Сергей, 45 лет, работает "на лопате", загружая мусор в мусоровоз. С наплывом отдыхающих мусора стало больше - и Сергей "подзае*ался"... В 20.10 стартовал в сторону Судака (это ещё 15 км), но на асфальте скоро заныли пятки/лодыжки; принялся "голосовать" (в темноте попутчиков берут крайне неохотно) и вскоре был подхвачен суровым, но сострадательным МЧСовцем на легковухе - за что его искренне поблагодарил.
   Весь поход занял почти семь часов и был зачтён как успешный - в первую очередь, геополитически.

   4.07 погода была дрянная, временами накрапывало... Отправился в сторону Меганома, намереваясь пройти берегом, а не уже разведанным верхом - слышал, что морская вода на Меганоме поразительной чистоты; якобы, имеется практика родов в неё. Если помнить, что место сие есть вход в Аид, намерение женщины там "отрожаться" (роддомовское словечко, подозрительно созвучное "отражаться") обнаруживает скрытые симметрии.
   В пригородах Судака то и дело натыкался на таблички с предложением жилья - одна позабавила: два татарских подростка томились возле надписи

     ЖИЛЬЁ
  НА ЛЮБОЙ
     ВКУСТ

Сперва я опешенно представил себе "любой куст", но потом всмотрелся: после слова ВКУС в размер букв и той же коричневой краской была изображена пальма, не отличимая от Т. В правом нижнем углу желтела четверть солнышка с "детсадовскими" лучиками, в левом нижнем жёлтым же было напачкано море. Хотел было сфоткать сей раритет, но из вредности решил не повышать самооценку начинающим пейзажистам.
   Завернул на территорию автокемпинга "Капсель", где полюбовался картиной ж/д-крушения на детском аттракционе, а также пляжем, забитым гниющими зловонными водорослями - недавний шторм нашкодил. После поворота "на Меганом" (щит "На территорию заповедной зоны Меганом въезд запрещён!") заметил хитроватых "корточных" мужичков, дежурящих возле заградительного троса-в-красных-тряпочках - лупили гривны за въезд. Заповедный берег  был вполне "обжит": рядом с цветастыми палатками&навесами стояли автомобили, работали кафешки и татарский овощной рынок "Эдем" (поупражнялся в прочтении с разными акцентами), на огороженной стоянке теснились такси, в овражке валялись пакеты с мусором - цивилизация, однако... Миновав пару песчаных пляжиков, стал взбираться по зловредно-осыпной тропе. Сперва вполне пологий, склон постепенно становился всё круче, наверху возникли скальные гряды, напоминавшие легион исполинских картофелин-с-глазками (ударение произвольное). Когда тропа потекла под тяжело нависшими грядами, стало ясно происхождение громадных каменьев на склоне - ОБВАЛЫ. Тропа, прижавшись к одной из таких глыб, вдруг устремилась вверх; полез было сдуру, но скоро понял, что карабкаюсь по руслу "реки" из осыпающегося щебня размером с котлету - когда вся каменная масса зашевелилась и с урчанием стала оползать, дал задний ход (почти на пузе) и решил держаться подальше от осыпей. Спустившись к берегу, узрел чудесную бухту с беспечными отдыхателями: малышня с воплями швыряла в воду крупную гальку, родители, подбоченясь, позировали перед фотокамерами, молодёжь томно кормилась на отшибе - доставивший публику катер был пришвартован у живописной веерообразной скалы.
   Пребывая во мрачном расположении духа, особенно "вкусном" для рассудка, громоздящего и сплетающего стальные конструкции, погрузился в прозрачную воду - и море смыло-сокрушило оные, как спичечный город... Омовение не лишь ритуальный, символический акт, но - прикосновение к ЧИСТОТЕ.


   Море рекло мне:
  "Поверь, Будды улыбка -
   цунами..."


   Окунувшись, принялся собирать на отмели камешки и фиолетовые перламутровые осколки раковин; празднично окрашенные, трофеи тускнели, высыхая - словно сорванные цветы... и вновь оживали, будучи "высаженными" обратно в воду.


   Щедрому морю
   я возвращаю цветы -
   мокрую гальку.


   Тучи рассеялись, и я пару часов грелся на солнышке. Катер увёз отдыхателей, и, кроме меня, в бухте остался лишь пожилой "робинзон", возлежавший под растянутым между камней тентом. Осматривая и фотографируя громоздящиеся в вышине легионы глыб, разглядел крошечного человечка с рюкзаком, бредущего между самым верхним и вторым скальными ярусами. Человечек был в жёлтой маечке и красных шортиках, двигался медленно, но уверенно. Зная, сколь высота и отсутствие визуальных опор на узенькой осыпной тропе губительны для чувства равновесия, подивился... Когда солнце стало клониться к закату, отправился "домой" - натоптанная дорожка шла по середине склона; на подходе к стартовым пляжикам нагнал девушку с рюкзаком, в которой по маечке и шортикам опознал скального человечка. Спросил, что там дальше - за выступающим мысом:
= А Вам пожить или прогуляться?
= Пройтись. Хочу совершить поход - сегодня сделал разведку.
= Тогда я укажу Вам цель: если Вы будете идти по тропе...
= Там, на высоте?
= Нет, над берегом, понизу... то увидите маяаак (внятно-врастяг, словно двоечнику, отправляемому в булочную)... рядом есть домик смотрииителя... достопримечааательность... рядом с домиком смотрителя растёт шелкооовица... шелковицу можно кууушать... Вот, я поставила Вам цель.
= (поперхнувшись сарказмом) Цель - это поход!
= Ну, канеееешно, разумеееется (весело-издевательски) - но шелковицами не разбрасывайтесь! (и очень хорошо засмеялась)
= Вам помочь? (показал на ношу: рюкзак и спальник в руках)
= Нееет.
= Всего Вам хорошего!
= И Вам! Хороших дорог!
Забавная храбрая девочка.
   Пешком за два часа добрался до "дома"... Решил задержаться в Судаке ещё на неделю (срок оплаты жилья истекал) и почаще наведываться в чудесную бухту.

   7.07 было обещанное прогнозом пЕкло; отправился к вратам Аида, в волшебную бухту. Дотопав по трассе до Меганома, проигнорировал ведшую на склон тропу - решил идти понизу, как было указано храброй девочкой. Высмотрел нижнюю тропку, вполне натоптанную; когда наверху замаячили картофельные легионы, береговую кромку заполонили здоровенные камни - тропа взяла выше, истончившись и прижавшись к обрыву. В какой-то момент путь преградила глыба размером с платяной шкаф, за и над которой теснились подобные, часть из которых стояла на морском дне, а прочие хаотически громоздились друг на друге - полез по ним. Наступая на камни, заклиненные меж соседними, сперва пробовал каждый на надёжность, подстраховываясь руками, однако риск оказаться раздавленным булыжными челюстями явно присутствовал (спрашивая себя, кто же здесь ходит, бодро отвечал: только такие дурни, как я!). Пытаясь просчитать ситуацию, понял, что должен выйти к веерообразной скале - но где там можно просочиться, себе не представлял. Вот и она - отнюдь не столь живописная, как со стороны бухты: огромный слоистый обломок скалы, кубарем слетевший и бахнувшийся на прибрежной отмели; рядом дыбились осколки помельче. Поверху пройти возможности не было - отвесные стенки и "козырёк"; решил спуститься к воде и обогнуть скалу, ступая по дну. У камня, на котором я разделся и уложил всё ценное в пакет, был хозяин - маленький рыжий крабик, живущий в наполненной водой выщербине. Пофоткал его, пускающего сердитые пузырьки... Рядом с основной глыбой находились малые осколки, скрытые водой - со временем они заросли бурыми водорослями и хорошо просматривались. Держа в вытянутой вверх руке пакет с документами&аппаратурой и опираясь другой о скалу, стал осторожно передвигаться по бурым "пятакам", от скалы коварно удалявшимся. Когда стал виден дальний край бухты и грезился победный финиш, "пятаки" кончились - тут я сообразил, что возле скалы швартовался катер, т.е. там должен быть глубокий "коридор" почти до самой суши. Балансируя на последнем "пятаке" (опирался о скалу вытянутыми пальцами) поискал ногой дно - ушёл по грудь и дна не обнаружил... приехали. Проплыть десяток-другой метров с задранной вверх рукой значило бы наверняка вымочить содержимое пакета. Постояв с глупым видом (в голове комично надрывался Миронов: "Помогите!.. Спасите!.. СОС!.."), отправился назад (как же я это не люблю, кто бы знал!). По "пятакам" до скальных обломков, вскарабкался на них, обулся; и, крадясь по заклиненным над пустотой камням - обратно. Когда вернулся к точке, где тропу перекрывала глыба, вдруг понял, что именно этот обвал когда-то тропу и похоронил, сделав "мёртвой", непроходимой. Констатировал: "Похоже, выбрался из каменной Ж," - и тут же буквально наделся правой рукой на корявую колючку, кончики шипов которой распороли кожу и, отломившись, засели в ней занозно. Принял "плюху", со смехом выдавливая из царапин кровь и извлекая занозы - так мне и надо, олуху!
   Раздумывая, не завершить ли вылазку, решил найти верхнюю тропу и таки достичь заветной бухты - полез вверх, бубня железный аргумент: "Потомуштохочууу!" Легко нашед верный путь, добрался до бухты - сфоткал с верхней точки край скалы, где свершился мой столпный подвиг... рукой подать, блин! Кинув взгляд дальше, увидел белую пирамидку маяка... достопримечааательность. Надо отметить, "робинзонов" прибыло: теперь уже три тента дарили тень компаниям-на-пиве, с сытым гыгыканьем резавшимся в карты - свалок мусора, понятно, прибыло также. Пропала бухта.
   Час отдыхал-отмокал, вечером отправился "домой". Топая в потёмках по шоссе и итожа события дня, заключил: "Способность по наитию отыскать самую извилистую задницу и залезть в неё - мой несомненный талант. Талант крокодила-трикстера!"

   Поход 9.07 в урочище Кызыл-Таш: изрядно раздёргав поясницу давешним "скалолазанием", решил совершить равнинный марш - с минимальными перепадами по высоте. Посидев над картой, надумал разведать северное направление - "трасса с улучшенным покрытием" на Грушевку сулила обилие смерделок-пылилок-на-колёсиках, но вот ответвление в урочище Кызыл-Таш до посёлка Краснокаменка (собственно, тюркское Кызыл-Таш и означает "красные камни") выглядело соблазнительно: лесная дорога оптимальной протяжённости (весь путь туда и обратно - 33 км)... С утра прокопался и стартовал поздно, в 15.40 - пропустив поворот на феодосийскую трассу, по которой брал в осаду хребет Токлук-Сырт (от пожилого татарина узнал, что "токлук" - "ягнёнок", а "сырт" - "за хребет", "за хребтом"), вошёл в н/п Дачное (тюрк. Taraqtas). Хребет Таракташ, начинающийся там, тянется на восток параллельно Токлук-Сырт и включает в себя носорожистую гору Парсук-Кая. Шоссе, обогнув западный край хребта, в коем я опознал (опять)  дракона со свирепой птичьей головой, шло на север - по правую руку зеленели виноградники (подумалось: сколько же тонн бетонных столбиков и проволоки вбито в землю и натянуто ради местных винодельческих традиций - и чьего-то удовольствия&цирроза!), за ними высились лесистые склоны гор. Машин носилось-воняло количество чудовищное - то и дело приходилось отворачиваться от пыли и отступать на каменную крошку обочины, фу!
   Около половины шестого заметил долгожданный указатель; свернув с загруженной трассы в урочище, погрузился в тень и запахи леса - вдыхал сладкие ароматы медоносов до одури, до головокружения:


   Брат первородный,
   лес обнимает меня
   медленным мёдом...


   Дорога плавно забирала вверх; проходя одинокий двор с пасущимися лошадьми и телёнком-на-верёвочке, спросил у пожилой хозяйки, не держит ли кто пасеку - покачала головой. Вскоре в придорожных кустах заметил странное серое пятно, ритмично колеблющееся - разглядел короткий хвост-обрубок и дёргающиеся косматые гачи; похоже, застал пастушьих собак за "вязкой" (крючком). Тормознул в нерешительности, положив руку на нож - может, хозяйку окликнуть... Присмотрелся: серый хвост оказался ухом, а "ритмичные" гачи - физией жующей свиньи, огромной и грязной. Под прицелом двух белёсых бусинок и кумулятивного рыла прошествовал мимо, посмеиваясь смущённо.
   Огибая невысокие скалы, голыми "перстами" торчавшие из зелёных зарослей, дорога шла то по солнцу, то в тени. Фоткал деревья на осыпающихся кручах, корнями вгрызавшиеся, вворачивавшиеся в рыхлый грунт... Помойка (на заборе выведено пророческое "Помойка твой дом!"), словно болячка, выевшая зловонную плешь в лесу, сокрушила идиллию - именно она суть дары, коими человечество отвечает Природе. Через час начался спуск - то бишь, миновав перевал, путь вёл в долину по восточному, теневому склону. Краски угасли, зато активизировались кровососы: комары, слепни и собачьи мухи - решительно напомнив, какой я вкусный.
   В Краснокаменке спросил у детей, игравших на улице, ходит ли маршрутка в Судак (не хотелось переться обратно в темноте, отмахиваясь от незримых едоков); мальчик, похожий на снукериста Стивена Магуайра, живо ответил:
= Ходит. В Феодосию.
   Оказалось, дорога, пронизав Краснокаменку, через 6 км выходит к трассе Феодосия-Судак в районе Щебетовки - для вечернего пёха это охренеть, как далеко. В 19.00 потопал назад: сумеречный подъём "на автопилоте" (в голове зловеще дребезжало коэновское "Эльжбетта хочет косточек!"), помойка-на-прямой-пробор, извилистый спуск по едва освещённому лесу. Червонное вечернее солнце кралось за ветвями деревьев, временами кладя на асфальт завораживающе ажурные теневые картины. В начале девятого оказался на трассе; с наступлением темноты исчезли многочисленные маршрутки и рейсовые автобусы, зато возникли "шумахеры", с рёвом гонявшие на древних "жигулях" - в основном, по встречной (при сплошной разделительной). Ориентируясь на километровые столбы, взвинтил темп до 6,66 км/ч (5 км за 45 мин) и к 21.00 оказался в пригородной зоне. Сбросил темп, ощущая жжение в передних бедренных мышцах и ломоту в ступнях - асфальт, в отличие от грунта, кувалдой отбивает ноги и поясницу. Ещё через 40 минут приковылял "домой" - поел, помылся и рухнул в постель.

   На следующее утро проснулся с ломотой в спине и ногах; ступни ныли так, будто побывали в пыточных тисочках. Решив наплевать на зарядку и вечернее физо, придумал постричься - подзарос за месяц. В парикмахерской мастер-татарка, безуспешно попытавшись соскоблить с меня лишние 10 гривен за "насадку" (на машинку) - отрезал: "Никаких насадок! Под ноль!" - обрила меня, потешно оттопыривая кривые лакированные когти и держа жужжалку вторыми фалангами пальцев. Под конец спросила:
= Брови тоже?
= (приняв за шутку - мол, ПОД НОЛЬ) Брови не надо!
= У Вас тут длинные, торчат. (оттопыренно подбираясь с ножничками)
= Пускай торчат.
   По пути завернул на овощной рынок, где старухи с беспощадными глазами, топорща локти, потряхивали пучками укропа, точно бойцовские петухи - перьями.
   "Дома" решил сфотографировать себя, пока наличествуют загар и лысость - однако вместо бронзовотелого атлета получался понурый чахлый головастик, как я ни варьировал ракурс и освещение... даже улыбался победительно. Осознал и глубоко прочувствовал причину востребованности шиловых, глазуновых, сафроновых и прочих выдающихся "сиропчиков": "Изобразите красивенько - плачУ вперёд!"

   11.07 случилось облачным и влажным, дышать в городе было нечем - решил прогуляться на Меганом и искупаться. Ощущая остаточную ломоту в теле, в 13.50 прогулочным шагом (5 км/ч) отправился по знакомой дороге. Покапал дождичек (а в Судаке прошёл ливень), ближе к Меганому прояснело - над ним, вообще, солнце держится особенно цепко, на диво. Через два часа вышел к заветной бухте, глянул сверху - а там народу кишмя кишит! Решил пройти дальше, до следующей. Пологая часть склона была исчерчена сливающимися и расходящимися тропами, за гигантскими камнями прятались яркие палатки, везде раздавались голоса - с приходом тепла (ночи и море стали тёплыми лишь с неделю как) на Меганом хлынули толпы "дикарей". Отделённые друг от друга оврагами-промоинами (большей частью освоенными под сортиры) и полосами обвалов-осыпей, ровные участки были дифференцированно заселены буддистами (ревели "МММММ", рассевшись кружком в позе лотоса), нудистами-растаманами (узрев костлявого голого цыплёнка с паклей дредов на башке, я изъял аванс у пачкунов-"сиропчиков"), семейными нудистами и т.д. Под палящим солнцем упрямо шагал к видневшейся за дальним мысом белой пирамидке маяка - расслабленная прогулка превратилась в поход к девочковым достопримечательностям. Отведя на путь "туда" сперва три часа, затем четыре, решил таки достичь маяка-домика-шелковицы; войдя в машинальный режим, бездумно теребил фразу "шелковицу можно кууушать". Вот последние палатки, тропа поднимается по скалистому обрыву, ныряя под нависшие глыбы и покато истончаясь до иллюзии - становясь всё более стрёмной. Отведённые четыре часа истекли, пошёл овертайм - перед сложным участком (полтора метра стенки с ууузеньким сыпучим порожком, в середине сошедшим на нет, и кривой веточкой в качестве страховки), за которым просматривались лишь новые нагромождения камней, повернул обратно. Хрен с ней, с шелковицей - пускай смотритель её кууушает. Мне поход подавай!
   На обратном пути, желая искупаться, спустился в бухту, где обретались нудисты-растаманы - парни все кавказисто-ближневосточной внешности, тягуче улыбчивые, девицы в большинстве светловолосые славянки, со склонностью к экзальтациям (позируя перед телекамерой, змеино извивались под восточное гундосое завывание; похоже, регги - для старпёров). Пока блаженствовал на мелководье, в компанию любителей потамтамить влилось свежее двуполое пополнение: обаятельный малый арабской внешности надолго заключал в объятия каждого новоприбывшего - верно, отбил чемпионский пояс у бабушки Карлсона... После купания я, стоя на камушке, спокойно выжал трусы, оделся и потопал дальше. Какое-то время метрах в 50 за мной следовал совершенно голый коричневый от загара парень с рюкзаком - позднее встретил шагавшую навстречу голую длиннокостную девицу (с рюкзаком же), напомнившую африканскую охотницу-и-собирательницу. Дико выглядит - во всех смыслах. Когда наткнулся на двух голых тёток в непосредственной близости от автокемпинга, понял: сие экспансия! Мало того, что две бухты (Лисья и соседняя с ней) на карте обозначены как нудистские пляжи, теперь и Меганом наводнён этой гадкой публикой...
   На тропе заметил крупного паука - около 5 см без учёта лап; пофоткал, но с тропы не выдворил, о чём жалел и жалею - раздавили, поди, в темноте.
   К 20.00 вышел к шоссе, ведущему в Судак - за 6 часов притомился, да и месить асфальт не хотелось, посему поймал попутку и скоро был "дома".

   14.07 переехал в Гурзуф, обнаружив по карте, что поблизости имеется дорога на Бабуган-яйлу - "размашистый" серпантин протяжённостью порядка 20 км, набирающий 1,5 км по высоте. О Гурзуфе доброго сказать нечего - охваченный горами "стакан" со стоячим, удушающе влажным воздухом; даже ароматы обильной флоры не радовали, но угнетали. Улочки узенькие (а-ля средневековый городской стандарт: протиснуться всаднику с копьём-поперёк-седла), извилинами по крутому склону, мильон хитрых бетонных лесенок, дома лепятся друг к другу - лабиринт с претензией на элитарность, место для старпёров с апломбом и любителей поваляться на платном пляже.

   Разведка 15.07: не желая терять время на терренкурных зигзагах, решил срезать "лесной дорогой" (на карте весь склон испещрён сетью таких, означенных штриховыми линиями) - оказался на тракторной ухабистой трассе между виноградниками. По колдобинам и колотому камню (виноград любит сухие почвы, богатые кремнием) карабкался, спотыкаясь и обливаясь пОтом, пока не начался кустарник, в коем колея выродилась в тропу, а вскоре и вовсе заглохла в колючих зарослях. Оставив на кустах шиповника несколько клочков кожи, с проклятиями в адрес картографов всех стран (будь я неистовым Данте, отвёл бы им отдельный круг Ада, безвылазный) повернул обратно - разведка заняла 2 часа и была зачтена как провал.

   Через день, 17.07, выдвинулся в 7 часов утра по асфальтовой дороге на село Партизанское, там проконсультировался у двух пожилых аборигенш, каковые, решительно вертя в воздухе руками, наказали мне сворачивать влево (на карте значился поворот вправо) - после сторожки лесника с бесновавшимися на привязи псами начался заповедный лес (поворот оказался таки вправо). Дорога из асфальтовой сделалась "улучшенной грунтовой", то бишь местами обугрённой коростами гравия; разом навалилась кусачая мошкА (брала кровью за фотки) - ожесточённо нахлопывал себя по голым сосудам, форсируя темп пёха и ругаясь. Зигзаги, зигзаги, зигзаги - путь напоминал кривую сейсмографа при подземных толчках... Часа через четыре, когда подъём превысил километр, дышать стало легче, ветерок разогнал мошкУ, в просветах меж ветвей возникло небо; около 11.30 через сосняк вышел на скошенный луг, посреди которого белел обелиск партизанам Крыма. На склонах колыхались цветущие травы, в воздухе стоял сосновый смолистый дух, до скальных вершин было рукой подать - тут-то и упёрся в щит, запрещавший проезд и проход (меня предупреждали, что после прошлогодних пожаров егеря лютуют). Наплевав на запрет, двинул вверх и вскоре оказался на зелёном волнистом плато Бабуган-яйлы с белыми "пенными" гребнями известняка (раньше яйлы служили горными пастбищами, обильными травой и ключевой водой, но, пытаясь уберечь почву от эрозии, яйлы закрыли для скотоводства, многим присвоив статус заповедника). Долее двух часов бродил вдоль скалистых обрывов, озирая тёмный океан леса внизу - простор и ветер дарили волшебное ощущение свободы! Поднялся на ближайшую вершину (Тас-Тепе, 1538 м; полагал её высшей точкой Бабуган-яйлы и всего Крыма горой Роман-Кош (1545 м), однако обознался) - поблагодарив гору, совершил ритуальное возлияние из фляги... и, заодно, напился. На память прихватил несколько гладких светло-серых камешков.
   Вниз отправился другой дорогой - пешеходной тропой, усыпанной хвоей, мягкой (ступни горели от камней). Заметил чуть в стороне прямоугольный "бассейн", наполняемый из жёлоба ключевой водой - умылся и наполнил флягу, распугав лягушек (как позднее выяснил, то была крестильная купель). После двух часов спуска вышел к источнику, возле которого несколько человек в походном снаряжении набирали воду в пластиковые бутылки. Оказались скалолазами из Запорожья, палаточным лагерем ставшими возле Красного Камня - крупного (с восьмиэтажный дом) обломка яйлы, когда-то сползшего по её склону; ныне Красный Камень является культовым местом для скалолазов СНГ, Польши, Франции и т.д.
   Пообщавшись с замечательными ребятами, усталым и довольным вернулся "домой" - надумал переехать в Алушту, удобно расположенную между яйлами Бабуган, Демерджи и Чатыр-Даг, куда намеревался непременно подняться за оставшуюся неделю своего пребывания в Крыму.

   20.07 перебрался из Гурзуфа в Алушту - поселился в саманной Г-образной пристройке к сортиру, со стороны двора расположенной на высоте "полуторного" этажа, а на улицу обращённой зарешеченным окошком чуть выше уровня земли. В сырых хоромах моих (хозяйка, завлекая, обещала: "Будешь, зайчик, жить, как царь!") стоял запах погребной плесени; кривые стены, пол и потолок своей "динамикой" намекали на морскую болезнь... Однако удачное расположение жилища перекрывало бытовые неудобства: рядом спортплощадка и крупный продовольственный магазин, в шаговой доступности Автовокзал и остановка троллейбуса маршрутов до Симферополя и Ялты.

   21.07 по крутой (угол порядка 30-40 градусов) прямой тропе поднялся на хребет Чатыр-Даг - карабкался "на носочках", упираясь палкой. За день прошёл всю верхнюю часть яйлы вдоль и поперёк; не возьмусь описывать красОты сего мира ветра, камней и трав - это надо увидеть и ощутить! - но "золотым песком", намытым в походе, стало усиление тезиса Басё о БЛАГОРОДСТВЕ ПОМЫСЛОВ как определяющем качестве для хайдзина: корневая, "превентивная" БЛАГОДАРНОСТЬ суть условие слияния хайдзина с природой в чистоте духа:


   На Благодарность
   нежно ответит яйла
   каменной пеной.


   Поход 24.07 на Демерджи. Само название услышал от скалолазов - они посоветовали после подъёма на яйлу с запада, со стороны Ангарского перевала (через него идёт троллейбусный маршрут Алушта-Симферополь), спускаться по южному склону, через Долину Привидений (скопление причудливых скал) в урочище Демерджи и скалу Хой-Кая (Екатерина II), дежурные достопримечательности экскурсионных маршрутов. На точке старта, троллейбусной остановке, едва отбоярился от маленького мальчика, сына одной из продавщиц сувениров, просившегося в напарники:
= Возьмите меня с собой, а?
= Не могу - идти далеко, воды всего одна фляжка... Когда ты вырастешь, обязательно сам туда сходишь.
= У меня есть вода! Ну, возьмите меня с собой. (тоненько и очень убедительно, как умеют просить только маленькие мальчики)
   Поднимаясь от трассы по склону, регулярно натыкался на людей - в основном, пожилых, собиравших в перемётные сумы всякие полезные травки; это изрядно портило удовольствие от похода, и я решил в дальнейшем с яйлы двигаться не на юг, через "места общего пользования", а в противоположном направлении - на северо-восток, дабы через перешеек Тырке-яйлы выйти к большой Долгоруковской яйле и оттуда спуститься в н/п Перевальное, нанизанное на трассу... Прицелившись на вершину Самар-Кая, выбрал тропку, в итоге выведшую к каменной стенке - пришлось взбираться по склону, цепляясь за коварную траву. Опыт прежних походов показал, что способность выбрать наихудшую из дорог укоренена в моей натуре - и, будь мы знакОмы с Иммануилом Кантом, уже ТРИ вещи наполняли бы его душу всё новым удивлением; однако вылазки на Бабуган-яйлу и Чатыр-Даг, когда наугад выбранные тропы неизменно оказывались удачными, сузили, казалось бы, перечень поводов для кантова удивления до классических двух - теперь всё вновь встало на свои места: обманутый тропой, карабкался по круче, кроя свой топографический идиотизм... привет Канту!
   На Самар-Кая (1271 м) совершил возлияние из фляги, поблагодарив гору, полюбовался облаками да синеющим на западе Чатыр-Дагом и отправился к высшей точке яйлы, покатой горе Северная Демерджи (1359 м). Странное парное сооружение на ней напомнило о демонтированной металлической сфере на склоне Чатыр-Дага, обращённом к Демерджи - похоже, потрудились военные или уфологи. С соседней вершины, оснащённой тригопунктом, стали видны гора Южная Демерджи, море и Алушта. Поняв, что приближаюсь к экскурсионным "МОП"икам, принялся высматривать дорогу к Тырке-яйле, чьи волнообразные складки возвышались на северо-востоке: означенная на карте грунтовка отсутствовала, однако цепочка возвышенностей, протянувшаяся на восток, предлагала неплохой ориентир для марша по целине, без тропы-дороги. Часы показывали 16.30 (а к 20.00 уже темнело), петлять было некогда, посему двинул напрямик - и в низине влетел в высокую, по плечи, траву, в т. ч. крапиву и какие-то колючие плети, а вскоре и вовсе упёрся в непроходимые заросли приземистой крымской сосны - "напрямик" закончился. Пытаясь найти дырку, угрюмо побрёл по "примятому" следу от автомобильных колёс вдоль сосняка - и дырка таки нашлась (скоро сказка сказывается... )! Осмотрел себя - чудом не нахватал клещей в бурьяне (а ведь даже на Чатыр-Даге, ступая по тропе среди цветущих лугов, одного подцепил). Вскоре заметил наезженную грунтовку, отсутствовавшую на карте - петляя по ней, дошёл до перешейка на Тырке-яйлу, где уткнулся в тройную развилку. В момент крайней неопределённости выручило чудесное появление местной пары на квадроцикле; мужчина объяснил, что ни одна из трёх дорог мне не годится (!), а нужно, вернувшись несколько назад, в низинку, нырнуть в клин леса - там начинается ущелье Курлюк-Баш, по дну ущелья тянется русло реки Курлюк-Су, вдоль которого имеется тропа, ведущая к трассе. Ущелье в верховье выглядело как неприметный, заросший травой овражек; под ровным пологом древесных крон оно "пикировало" вниз, стремительно расширяясь - когда оказался в сём "подземном" затенённом пространстве, испытал ошеломление сродни сказочному. Ключ, питавший реку Курлюк-Су, едва сочился (жестяной куб с черпаком был полон не до краёв), и русло пересохло. Решил было спускаться по дну русла - белые вертикальные камни-ступени и старая листва между ними - однако спуск оказался слишком крутым, камни высокими, а под листвой поджидали то острые палки, то пустота, так что пришлось торить тропу по склону (угол наклона порядка 45 градусов), покрытому многолетними наслоениями ржавой листвы. Соорудил себе палку - кривую оглоблю с острыми концами - втыкал её в землю, на каждом шаге буксуя и скользя по ползучей листве. Время близилось к семи вечера, хотелось успеть достичь трассы до темноты, так что спешил, пыхтя и чертыхаясь. "Форсируя" сухой приток Курлюк-Су, высмотрел на противоположном склоне ущелья набитую тропку - перебрался через русло, цепляясь за упавшие стволы; около километра тропа то спускалась к самому дну ущелья, то отставала от его падения, "парЯ" и виясь по середине склона...
   Вдруг лес кончился, куда-то исчезли и ущелье и река - в лицо полилось багровое закатное солнце, я очутился на травяном лугу, зигзагами петляя по которому, тропа распалась на несколько. Справа и слева возвышались лесистые гряды, обозначая канву заколдованного ущелья - старался на пересечении троп держаться прежнего западного направления. Завидев колею от автомобильных колёс, пошёл было по ней; колея пересекла ручей и стала забирать влево, вверх по склону - повернул обратно. В ситуации острой неопределённости, уже второй за день, вторично был выручен неожиданной встречей с аборигеном - длинноволосый дядька в камуфляже мирно возлежал под деревцем возле ручья.
= Здравствуйте! Похоже, я заплутал: шёл по руслу Курлюк-Су, и вдруг оно куда-то делось... и тропа растаяла. Как выйти к трассе, не подскажете?
= Так по ущелью и иди - оно к трассе выведет. (косясь на мою страшноватую оглоблю)
= Тропы-то нет!
= Дорога?.. Ну, может, она подзаросла...
= А далеко ещё до трассы - долго идти? (на часах было 19.40)
= Ну, если скОренько, то - минут сорок.
   Поблагодарив, вернулся на прежние зигзаги - и увидел в траве накатанную автомобильную колею, ведущую на запад. Дивясь спасительным встречам, предельно "скОренько" потопал по ней; через какое-то время вновь оказался в лесу - откуда-то взялись ущелье и сухое русло... странно. Между деревьями мелькнула косуля, напуганная моим появлением. Очередной приток Курлюк-Су оказался полноводным, и немая река зажурчала-заговорила. Грунтовка вдруг пересекла русло (перешёл по мостику из упавших стволов) и стала удаляться от реки, беря левее - шпаря по едва различимым в потёмках камням, надеялся, что дорога скоро вернётся к реке, однако она вела себя крайне подозрительно: вслед за извилистым горизонтальным участком начался крутой затяжной подъём - будто на яйлу. Темень сгустилась, пришлось "ощупывать" дорожные бугры крошечным фонариком мобильника; временами путь пролегал через травянистые участки - миновав оные, вслепую лихорадочно проводил ладонями по ногам, сбрасывая возможных пассажиров-паразитов. Понимал, что петлями двигаюсь на юг, параллельно трассе, и что угол спуска сугубо символический, но пёр дальше из оскаленного упрямства... Вот раздался шум трассы - и начался собственно спуск, крутой и осыпной. Чудом ни разу не проехавшись на заднице, рысью одолел финальные зигзаги дороги и вышел к трассе в 20.45 (как потом определил по карте, изрядно отклонившись от русла Курлюк-Су).
   Царил мрак, в какой стороне и на каком расстоянии находится ближайшая троллейбусная остановка (а расстояния между ними местами достигают 5-7 км), я не знал, так что просто стал ждать троллейбус в надежде "голоснуть". Через 20 минут он появился и - проехал мимо. Решил идти до ближайшей остановки - удобнее было двигаться вниз от перевала, т.о. от Алушты, по левой стороне шоссе. Минут 15 топал по обочине, светя себе фонариком и "голосуя" всем проезжавшим навстречу машинам - ни одна сволочь не остановилась. Констатировал сию доблестную черту славянской "широкой души"... Издали заметил освещённую придорожную территорию - оказалась стоянкой возле отеля "Надежда"; тётенька администратор посоветовала мне не искать остановку, но ловить троллейбус именно здесь, возле отеля - и вскоре он "поймался", ура-ура! Через полчаса я оказался в Алуште - вымылся, поел и рухнул спать.

   Вылазка на Демерджи оказалась финальной - 27.07 из Симферополя отбыл домой.