Конечная остановка

               

     На конечной остановке самого длинного в городе троллейбусного маршрута было четыре ларька. Два из них образовывали стандартный при-
остановочный комплекс, там торговали овощами - фруктами и левой косме-тикой. Отдельно стоял ларек “Союзпечати - плюс” и чуть в стороне универ-сальный продовольственный, где работала Таня Медведева. Все четверо продавщиц дружили. Иногда в конце рабочего дня ехали в свою любимую шашлычную, болтали, пили бочковое пиво. Таня не пила пиво, она - за рулем. Как ни странно, у нее была машина да еще черного цвета. Купила
за 18 тысяч развалюху. Друзья детства держали автомастерскую и привели “Ладу” во вполне рабочее состояние, тем более что машина была для нее
предметом первой необходимости. Таня жила в поселке бывшего совхоза “Тепличный”, от которого остались одни скелеты теплиц и жилые дома работников. Поселок стоит за городской чертой на севере, а Танин ларек на юге. Ехать надо через весь город, километров 20, а от поселка в город идет один автобус и то не всегда.
     Тане было33. И еще был сын Слава, на всеобщее удивление рыжий, пото-му и называемый мамой Рыжиком. Супружеская жизнь давно закончилась, о чем она нисколько не жалела, предполагая сходить в жены еще раз и обза-вестись новым ребенком. Это было жизнерадостное существо с типично русским добрым лицом – Таня была родом из Тулы - и прекрасными серо-голубыми глазами, в которых всегда таилась смешинка, готовая вот-вот выбраться наружу и порадовать окружающих потоком положительных эмо-ций. Короткие светлые волосы составлялись в причудливые комбинации. Это мог быть и легкомысленный хвостик, и нечто заколотое с разных сторон, или вообще сюжет из жизни школьниц начальных классов пятидесятых годов прошлого века. Надо было видеть, как они с сыном сидят на крыше своего гаража и прибивают листы шифера. Смех не стихал ни на минуту. Еще у мамы с сыном была любимая песня, они ее пели во время совместных работ в гараже и доме: Был он рыжий, как из рыжиков рагу… Но Таня могла быть и вдумчивой, и серьезной, когда требовалось разбираться с поставщиками, часто недобросовестными, или другими торговыми тонкостями. И еще она знала секрет разгадывания судоку – искусства, многим непонятного и не-доступного. И все было ничего, пока хозяйке не пришло в голову сделать ларек круглосуточным. Однажды она привезла некрасивую кривоногую девочку и сказала: - Твоя новая напарница, пусть она тут все освоит и договоритесь насчет смен. Смена 12 часов. За ночь – 20 процентов надбавки. А на ваши выходные будет еще одна продавщица.
     На следующий день в 8 вечера Таня заступила на смену. Она до сих пор
не могла понять, какую такую огромную прибыль даст круглосуточная рабо-та. Другое дело – два-три года  назад. Ларек стоял у проходной большого за-вода, там трудились сотни рабочих, иногда в три смены. Потом завод пере-шел другому хозяину и сразу захирел. Рабочих выгнали, станки продали. Ос-талась одна проходная и корпуса цехов. Ближайшие дома стояли в метрах трехстах. Покупали в ларьке их жители, когда приезжали домой на троллей-бусе или уезжали в город, только вот ночью троллейбус не ездит. Конечно, два-три идиота могут прибежать за куревом или пивом, только к чему держать ночью продавца на самой окраине? В Танино отсутствие на окне появилась железная решетка и новая капитальная дверь с серьезным замком. Приехала хозяйка, забрала дневную выручку. Привезла старый сотовый телефон. Предупредила:
 - Звонить будешь только мне и в крайних случаях, счет я потом проверю.
   Первая ночь прошла, как Таня и ожидала. Ближе к утру пришли за пивом.
Сидеть одной было страшно, ближайший фонарь светил где-то далеко, фона-ри на остановке почему-то не работали. Между ларьками фланировали кры-сы с длинными голыми хвостами. Утром Таня поехала домой, со страхом ду-мая, что через 12 часов сюда надо будет возвращаться. Днем без привычки не спалось. Кое как провалявшись три часа, она встала и занялась хозяйством. Приготовила обед. Скоро из школы должен придти сын – по крайней мере целый день на глазах. Покормила их любимицу – полосатую кошку. К вось-ми поехала в ларек. Ее уже поджидала хозяйка.
 – Чего так мало наторговала? Ну, ничего. Узнают, что мы теперь круглосу-точные – очередь стоять будет.
   Очередь однако не появилась. Зато часа в два ночи у ларька остановился милицейский “Уазик”.
 – Мы как узнали, что у нас новый объект охраны появился, сразу приехали. Из машины вылезли два рослых сержанта.
 – И нам будет веселее и тебе. Дай-ка для начала пачку “Парламента”.
Таня дала сигареты, выбила чек, назвала сумму.
 - Запиши на нас.
 – Мне нельзя давать в долг, хозяйка все проверяет по чекам и наличности в кассе.
 - Ладно, завтра отдадим.
 Таня положила в кассу свои деньги. Появление доблестных стражей порядка ее не очень обрадовало. – Но все же охрана, – утешала она себя - В случае че-го - помогут. Ночь прошла без покупателей. – Господи, еще три ночи здесь сидеть за этой страшной решеткой. Точно, как в тюрьме. - В следующую ночь подвалила компания подростков, вероятно из окрестных домов, уже очень прилично напитая. У них было много денег. С начала покупали шоко-ладки своим таким же подпитым подружкам. Потом понадобилось пиво и сигареты. Таня попросила паспорта. – Да нам уже всем по 20, мы – студенты. Паспортов не оказалось. Таня вдруг забеспокоилась за свою машину, что бы-ла припаркована на стоянке у проходной. У молодых машина и продавщица, к счастью, не совместились. От злости они начали бить ногами в новую же-лезную дверь, попытались разбить стекло витрины. С ходу не получилось, решетка помешала. Когда они убрались, Таня вышла на улицу и с жадностью выкурила одну за другой две сигареты, что случалось с ней только в самые напряженные моменты жизни. Последний раз она курила, когда сын, играя в футбол, повредил ногу и его увезли на “скорой”. А вообще Таня  уже свык-лась с ночными сменами, тем более что за них шла доплата. Сын рос и ему требовалось все больше и больше. Угрозы подростков на нее особого впечат-ления не произвели: и в дневное время возникали споры по поводу возраста, и угрозы были. Но человек ко всему привыкает. В третью ночь стражи по-рядка возникли после полуночи.
 – Открой дверь, посидим, поболтаем. Все же мы на службе.
Вспомнив подростков, Таня подумала, что может быть и стоит пустить сер-жантов – отношения надо укреплять для собственной пользы. Она открыла. Гости расселись на ящиках с товаром.
 – Ну что, для знакомства нам бы пива не помешало выпить.
 – За вами еще долг.
 –  Давай, все сегодня отдадим.
Они выпили по бутылке экспортной “Балтики”. Курить Таня в ларьке не позволила. Менты сами взяли на полке “Парламент” и вышли на улицу. По-том потребовали еще по бутылке.
 – Заплатите.
 – Заплатим, слово российского милиционера.
У них появилось благодушное настроение. Один стал гладить Тане колени. Другой, выдыхая пивным ароматом, говорил что-то о большой любви.
 - Я на работе.
 – Мы то же. Одно другому не мешает.
 – Вот не мешает рассчитаться.
 – А у нас денег с собой нет. Не забывай, ты у нас под охраной, а место тут, сама понимаешь… Пойдешь писать, а там в кустах маньяк тебя дожидается с большим прибором. У нас и ориентировка есть. Тут его видели на днях. Так что смотри и подумай, где в следующий раз расположимся для физических упражнений. У тебя тесновато, а у нас в машине – самый раз.
  – У меня муж.
  – Не врите, гражданка Медведева, вы уже пять лет в разводе. Мы навели справки.
Сержанты уехали, оставив после себя запах дешевого одеколона и казармы.
Состояние было мерзкое. На следующий вечер Таня вручила хозяйке заяв-
ление об уходе.
 – Ладно, найдем других. Только тебе еще 10 смен придется отработать, пока замену не найду.
 – Переживем, - подумала Таня - ночных осталось две. Она себя ругала. – На-до было заявление отдать сразу, как встал вопрос о ночной смене. Хозяйку по глупости пожалела.- Таня уже две недели стажировалась на автовокзале. Подруга нашла ей место билетного кассира. Денег поменьше, но и смена од-на, и трудовая книжка, и больничные, и никаких накладных, и туалет, а не трехлитровая банка или ведро. В эту же ночь снова приехали люди в форме, долго барабанили в дверь. Таня не открыла. Потребовали пива.
 – Ладно, давай помиримся. Ты баба одинокая, а мы мастера в своем виде спорта. Не пожалеешь. Резинки за нас счет. Потом ты думаешь, что одна такая. Да нас во всех ларьках в округе и кормят, и поют, и спать укладывают.
  Следующим вечером хозяйка обрадовала: - У тебя еще пять ночных. Вторая напарница сестру замуж выдает. - Это было уже плохо. Ночью появились милиционеры, привезли с собой еще одного. Затребовали пива, сигарет и сладкого. Были уже в подпитии, видимо, еще куда-то успели заехать. Таня не открыла. Ей пригрозили:
 - Мы хотели по-хорошему, а теперь будет по плохому.
Утром она позвонила хозяйке и рассказала о своих ночных злоключениях. Муж у хозяйки был крутой и богатый, он держал два спортивных кафэ-бара и
Городскую футбольную команду. Жена занималась торговлей ради соб-ственного удовольствия. Как никак - бизнесвумэн. Ей интересно было коман-довать продавщицами, заказывать товар и конечно подсчитывать свою лич-ную прибыль. Пользуясь именем мужа, которое было известно всем в городе, она поехала в райотдел милиции, где в красках обрисовала ситуацию началь-нику. Тот, зная с кем разговаривает, немедленно принял меры. Сержантов отстранили от службы и заставили по-честному расплатиться за все выпитое и съеденное. У патрульных кончилась спокойная и сытая жизнь, на горизонте замаячило служебное расследование и суд. Они решили потихоньку расп-равиться с ларечницей - устранить главного свидетеля, а потом ни один сле-дователь не докопается. У каждого милиционера есть куча знакомых среди населения в том числе и неблагополучного. Прихватив коробку левой кон-фискованной водки, двое сержантов, переодевшись в гражданское, на своей машине, отправились в тот самый район.
  Бомжатник располагался в бывшей котельной на территории завода. Хотя слово “территория” звучит весьма относительно - забор давно разобрали и сдали в металлолом. Вокруг колченого стола сидели пять человек. Две жен-щины лет тридцати когда-то очень неплохо смотрелись, но после пяти лет
“cвободной” жизни в молодых ведьм. Прибытие стражей порядка, которых аборигены  хорошо знали, да еще  с подарком было воспринято на ура. Две первые бутылки ушли в лет.
 – Нам нужна ваша помощь, дорогие бомжи.
 – Мы со всей душой, говори, начальник.
  - Нам тут одна баба насолила, наплела начальству всякого. Вот мы и хотим ее немного попугать.
 – Чем можем помочь? Морду ей набить?
 – Нет не морду. Ларек с пивом знаете?
 – А то.
 – Значит так. Сегодня ночью спокойно подходите, укладываете у двери и рядом две-три пустые коробки. Бензинчиком прыскаете, а дальше понятно.
- Так она там сгорит.
 – Не боись, ларек железный. Облицовка подымит и все. А баба там останется целехонькой. Ну как. Лады? Тогда за это стоит пригубить.
Сержант разлил пойло. А дамы пусть останутся здесь, запасы караулить. Да-мам польстило такое обращение.Выпили.
 – Пора за дело. Вот вам литруха, тут бензин. Пить не вздумайте.
 – Все будет в лучшем виде.
Бродяги выпили еще по стакану и прихватив початую бутылку, выбрались на улицу. Было 12 ночи.
     Сквозь дремоту Таня слышала возню на улице, но внимания не обратила.
Часто возле ларьков возились собаки. Их была целая стая. Они вечно носи-лись среди пустых цехов. Потом вдруг появился едкий дым. Он просачивался из всех щелей. Таня бросилась открывать дверь. Дверь не поддалась. Решетка на окне была приделана намертво. Она прильнула к окошку выдачи, жадно ловя ртом воздух. В ларьке стало жарко. Было слышно, как снаружи гудит пламя. Оно съело пластиковую обшивку и добралось до дощатых стен. Ларек был очень старый, куплен по дешевке, железного в нем были только дверь и решетка. Таня уже видела прогар со стороны двери. Рядом стояли коробки с шоколадками. Коробки загорелись, потек жидкий шоколад. Она поняла, что погибает. Представила, как будет плакать ее Рыжик, а она готовилась к его четырнадцатилетию, они уже и на паспорт сфотографировались. Попыталась выйти через образовавшуюся в стене дыру, но путь был закрыт коробками. Таня почувствовала, что задыхается. Ее душил кашель. Таня захлебнулась дымом. Смерть наступила еще до того, как пламя добралось до мертвого тела, и ей не пришлось испытать мучений заживо сжигаемого человека. А ларек еще долго горел, пока кто-то из жителей не позвонил пожарным. Они приехали через 20 минут, когда тушить уже было нечего. Сделав проливку и раскидав по правилам остатки стен, огнеборцы нашли сильно обгоревший труп, скорей всего женский. Позвонили в милицию. Криминалисты без труда обнаружили следы поджога. На решетке чудом сохранилась табличка с фа-милией владельца. По своим каналам они узнали телефон. Хозяйка тут же приехала и похоже была не очень удивлена. Она рассказала, как на продав-щицу наезжали милициионеры экипажа ПМГ. Поехали разбираться в райот-дел, вызвали тот злополучный экипаж На первый взгляд сержанты похоже были удивлены и испуганы.
 – Мы ночью были дома, отдыхали, домашние подтвердят. У нас жены и де-ти. Было, побезобразничали на дежурстве, пошутковали. Девочка уж очень интересная в ларьке работает. Да, виноваты, нас уже и от службы отстрани-ли. Будем отвечать по всей строгости, но чтобы поджог устраивать – это уж слишком.   
     Следователь продолжал работать на пепелище. Рядом с местом поджога нашел полупустую бутылку водки.
 – Странно, кто же мог бросить такое добро? И вообще, кто тут мог быть ночью.
Наступило утро. На остановке начали появляться люди. Все с интересом рассматривали развалины. Труп еще не вывезли, он лежал прикрытый какой-то мешковиной. Из-под нее выглядывали обугленные ноги в чудом сохранив-шихся домашних тапочках. Следователь услышал разговор:
 - Тут бомжи где-то на территории завода живут, их рук дело. Больше неко-му. Не дала пива – вот и отомстили.
Следователь понял, что речь идет о заброшенных заводских корпусах и вызвал наряд – не одному же путешествовать по огромной территории. Они поехали там, где недавно жил гигант судостроительной индустрии. Наблю-дать погибшее предприятие было страшно. В учебниках истории были фото-графии дореволюционной разрухи и Гражданской войны, здесь картина была более удручающая. Ворота цехов были намертво заварены. Вокруг все было засыпано какими-то документами, чертежами, книгами, разбитой оргтехни-кой. Все деревянные постройки были сожжены. Дверь котельной, наоборот, оказалась открытой нараспашку. В помещении на каких-то тряпках мертвым сном спали пятеро. Каменный пол был безобразно загажен. Туалет был тут же в углу.  Валялись пустые водочные бутылки. Две не начатые стояли в картонной коробке с надписью, сделанной маркером “Конфискат”.               
     Левое спиртное изымала только милиция, а единственный склад конфис-ката находился в гаражном боксе полка ППС. Начали выяснять, кто имеет туда доступ. Оказалось, что отвечающий за него прапорщик – свояк одного из патрульных скандального экипажа. Круг замкнулся. Пьяных бомжей по-грузили и повезли в “обезьянник” горотдела милиции. Когда поджигатели пришли в себя, то не могли понять, где находятся. Однако скоро вспомнили и знакомых стражей порядка, и ящик водки , и свои подвиги.
 – Нас попросили попугать бабу, говорили, что все сразу потухнет. А как разгорелось, мы испугались и потушить хотели – не получилось.
 – А женщину там спасти не пробовали?
 – Пробовали. Дверь не смогли открыть, она приварилась к раме, там плас-тика натекло. А спереди здоровая решетка – не выломать.
Следствие практически закончилось. Все фигуранты дали признательные показания. Хозяйка получила крупную сумму – ларек был застрахован. Над Рыжиком взяла шефство соседка пока из Тулы не приедет бабушка. Хозяйка отвезла ему мамину зарплату, добавив 10 тысяч от себя. Еще он мог рассчи-тывать на компенсации от виновных в поджоге, только до суда было далеко, да и что взять с бомжей и милицейских сержантов. Одна из подружек – про-давщиц пригнала черную “Ладу” и обещала помочь продать. Рыжик отка-зался: - Это память от мамы. Она ее очень любила. Мы собирались проехать вокруг большого озера, когда у мамы будет отпуск.
    
 
                27 февраля 2011 г.