Далёкий ветер детства

          В 1967 году, когда наша семья уезжала из посёлка Ягельная, у меня возникло чувство, что больше мы сюда никогда не вернёмся.
Наступило лето, поэтому со своими школьными друзьями я так и не попрощался - все они потихоньку разъехались на каникулы...

          Вот уже собраны и упакованы все вещи. Я вышел из квартиры и встал на углу дома № 25 (одна улица в посёлке тогда уже была, но она ещё никак не называлась). Этот дом оказался нашим последним жильём в Ягельной, которой вскоре суждено было стать городом Гаджиево. Снова посмотрел на дверь нашего (ПОКА ЕЩЁ нашего!) подъезда, потом на оригинальную металлическую скульптуру, изображавшую оленёнка Бемби, которая стояла на невысокой сопочке у дома. Затем моё внимание привлекли капли воды, срывавшиеся с крыши. Снизу очень хорошо было видно, что они падают вовсе не по прямой, как я раньше считал, а летят по причудливым траекториям, подхваченные невидимыми воздушными вихрями. Эти минуты до сих пор остались в моей памяти.

          Вновь я оказался в дорогих мне местах лишь через семнадцать лет, успев окончить школу, училище и дослужившись до капитан-лейтенантских погон. Теперь здесь был уже не маленький посёлок, а целый город, раскинувшийся по окрестным сопкам - тем самым местам, где мы с родителями и сестрой когда-то собирали грибы. Издали я увидел лишь одну знакомую деталь - толстую кирпичную трубу котельной, построенной тогда, когда я учился классе в третьем. Лишь подойдя к своей школе, я сумел сориентироваться и начал что-то узнавать.

          Сияло летнее солнце. Сверкали мелкой плиткой стены новеньких панельных домов. Улицы были почти безлюдными. Вполне понятно, почему: большинство женщин вместе с детьми было на юге, а почти все мужчины - в море: создавали, практически непосредственно у берегов США, ракетно-ядерную угрозу в ответ на размещение в Западной Европе американских ракет среднего радиуса действия.
Кстати, многие считают, что мир в те дни удалось сохранить, в немалой степени, благодаря тяжёлому труду подводников из Гаджиево - экипажей лодок проектов 667А и 667АУ. Совсем нелегко им тогда пришлось...

Впрочем, я отвлёкся.

          Итак, вот моя школа! Перед ней стоит памятник Ленину. Кажется, при мне его не было? Сворачиваю направо - там стоят наши старые дома. Они всё ещё крепкие, хотя выглядят уже не такими нарядными, как раньше. А вот и металлический оленёнок на знакомой сопке - привет, малыш! Рад тебя снова видеть!!! 

          Увы, долго в тот раз бродить по памятным сердцу местам я не смог - пора было возвращаться на свою лодку, стоявшую тогда у заводского причала во Вьюжном.

          В следующий раз я оказался в Гаджиево ещё через восемь лет, теперь уже - зимой. Практически ничего разглядеть тогда не успел, зато  отправил родителям телеграмму с почты, каким-то образом очутившейся в очень знакомом мне доме № 30. (А где она была в мои школьные годы? Не помню...)
 
          ...И вот я уже стал военным пенсионером. Как незаметно промчались двадцать девять календарных лет моей службы!
Мне повезло - в один из дней я вновь оказался в Гаджиево. На этот раз - в качестве командированного туда от своего предприятия гражданского специалиста. Теперь у меня было уже предостаточно времени, чтобы побродить по родным местам.

Узнаю и не узнаю их. Оленёнок, стоявший на сопке, исчез - наверное, кто-то сдал его в металлолом, чтобы заработать себе на несколько бутылок. Впрочем, что тут сожалеть о милом и симпатичном памятнике «никому» в те времена, когда сволочи и нелюди разоряют даже воинские захоронения, отдирая всё, что сделано из цветного металла?

Давно уже исчезло озеро за домом № 26. Жаль. Оно было живым, хоть и, кажется, мелководным. А теперь здесь асфальт. Другое озеро, что рядом со школой, не узнать: его облагородили, набережную сделали, поставили там скрещённые якоря... А мы по его водам когда-то катались на плотах. Кому места там не находилось - бывало, от зависти кидали с берега в счастливых «мореплавателей» мелкими камушками...

Долго искал: а где же те дороги, по которым мы бегали к пирсам, к лодкам? Нашёл. Они почти совсем заброшены, вместо них теперь используются другие. Мой старый дом ослеп - все его окна заколочены. Он практически мёртв - кровля местами сорвана, из облезших стен торчат кирпичи, на подъездах нет дверей, зато путь туда преграждают ржавые решётки. Снова огляделся по сторонам - и с горечью осознал, что многих, памятных мне по годам детства, деталей я уже больше никогда не увижу...

          Где всё то, что, кажется, совсем недавно окружало меня, моих друзей и наших родителей?
          Тут же в голове сами собой пронеслись ранящие душу строки из давней песни «Переулок на Арбате», которую некогда исполнял Владимир Трошин:

Прошу тебя, далёкий ветер детства,
Погладь меня опять по волосам!

          И, похоже, тот самый ветер послушался, прилетел... Мне вдруг удалось разглядеть среди разросшегося за сорок лет и, практически, совсем чужого города Гаджиево наш маленький и уютный посёлок Ягельная!

          Я снова ощутил себя в том счастливом времени. Показалось, что стоит только голову повернуть - и увижу, как совсем рядом, на соседней сопочке, моя сестра-шестиклассница вместе со своими друзьями-мальчишками играет в мушкетёров. Вот, может быть, сейчас из-за угла появится Лена Баранова, моя соседка по парте, с которой мы в первом классе чинно прогуливались на переменах, взявшись за руки. А потом из подъезда дома, что напротив, выйдет Оля Титова, и от взгляда её карих глаз станет жарко. Вскоре, должно быть, покажется и Коля Абашин, а рядом - его старшая сестра, Таня. Она снимет на миг свои очки, делающие её похожей на строгую учительницу, и я пойму, какая, оказывается, она красавица! Через несколько секунд к нашей компании, наверное, присоединится улыбающаяся Наташа Морозова, коварная похитительница мальчишеских сердец. А потом подойдёт Оля Бирюкова, умница, отличница и председатель совета нашего пионерского отряда имени Анатолия Бредова. Поднимется по пологой горке, казавшейся в детстве опасной и крутой, Серёжа Крутов, отличный парень, скромный и аккуратный. Из соседних домов следом за ним придут две подружки: тихая Маша Титова и хохотушка Лариса Фаворская, их догонит Игорь Каковкин. Появится Саша Выходец, бережно держа за руку своего младшего брата, Олега. К ним подойдут неразлучные Наташа и Алёша Лузины, а потом - Майя Привалова, которая, судя по выражению её лица, опять собирается что-то натворить...

          Так постепенно соберутся все мои знакомые, друзья и одноклассники. В это время, как обычно, в местном радиоузле включат трансляцию, и из уличных динамиков-«колокольчиков» зазвучат голос Робертино Лорети или песня «Злато колечко» - а может быть, какое-нибудь произведение политической сатиры, вроде куплетов о машинисте Кейси Джонсе, ставшем штрейкбрехером. А потом, несомненно, наша весёлая компания отправится к морю вдоль всё ещё незасыпанной маленькой бухточки, куда впадал крупный ручей. По пути, как раньше, забежим поиграть на территорию, окружённую громоотводами и деревянными «избушками на курьих ножках» - караульными вышками. На их перилах, помню, было столько заноз...

          Мы будем рады друг другу, ведь все наши старые обиды давно уже прощены и забыты, а причин для новых у нас не будет...

          Забравшись на очередную сопку, увидим под собой бухту и пирсы со множеством кораблей. Какие они мощные и красивые! Это вновь вызовет у нас восхищение и чувство гордости за нашу державу: ведь только у великой страны может быть такой флот! Но, наверное, меня опять царапнет мелкая ревность: по какому это праву плавбаза «Иртыш», распятая у причала на толстенных швартовах, длиннее, чем отцовская лодка?!

          Нагулявшись вдоволь, вернёмся обратно, в городок. Конечно же, мой дом окажется точно таким же, каким он был в годы моего детства. Когда я даже не поднимусь, а просто взлечу на свой этаж с бешено бьющимся от волнения сердцем и остановлюсь перед нашей квартирой, мне откроют дверь мои родители - совсем молодые, ведь они тогда были гораздо моложе, чем я сейчас... Отец, наверное, вновь только что вернулся с моря, а мама приготовила к его приходу грибной суп, свои фирменные голубцы и шарлотку...

          Я едва не спотыкаюсь о выщербленный кусок бетона, торчащий из замусоренной земли, и это возвращает меня из мира грёз к действительности. Увы, того, что было, уже не вернуть.

          Иду по городу Гаджиево. Привыкаю к его облику, приноравливаюсь к его размерам и ко всему, что есть теперь на его территории. Но сквозь реальность всё равно порой ощущаю старую Ягельную - как в кино: видишь изображение, а потрогать не можешь... Снова и снова невольно продолжаю жить в двойных временных рамках - «сегодня» - и «вчера» - “Вчера, когда я был молодым”...

          Умирает поколение наших родителей. Безвозвратно ушли те корабли, на которых служили отцы.  Да и относительно новых в строю осталось совсем немного.
Продержаться бы им, дождаться тех времён, когда прибудет подкрепление, а затем и смена...