Модернизация образования как стратегический дурман

Образование является главным звеном общественного воспроизводства. За последние 20 лет высшее образование в России стало во многом местом уклонения от армии и процессом, где за относительно невысокую плату можно получить свидетельство (диплом) о высшем образовании. Общественные ценности и социальный смысл высшего образования заметно обесцветились. Высшая школа больна.

Современная ситуация в образовании напоминает древнюю галеру. Гребцы – профессорско-преподавательский состав системы образования России – сидят в трюме и слышат команду: «Гребите дружнее, гребите!!! А то отстаем от всех!»  Но на самом деле мы не в трюме и все более отчетливо видим и  понимаем: чем сильней и слаженнее мы будем «грести», тем быстрее разрушим нашу, одну из лучших в мире систем образования. Самое удивительное то, что в Евросоюзе еще только пытаются создать нечто подобное, а мы через прямое копирование, коммерциализацию и заискивание перед западом разрушаем то, что является российским интеллектуальным капиталом для создания и инновационной экономики, и процветания страны.
Наша система образования под напором директивных нововведений постепенно утрачивает свою эффективность. И это в тот исторический период, когда идет активная реализация проекта создания всемирной технотронной диктатуры. По циничному выражению Дэвида Рокфеллера, "сверхнациональная власть интеллектуальной элиты и мировых банкиров более предпочтительна, нежели право народов на самоопределение". Сегодня эти замыслы последовательно претворяются в жизнь. Все это происходит на наших глазах. Неужели Россию, как и другие страны, ждет "трансформация человеческой расы" через "развитие дружественных телу технологий"[7]?  Это автоматически ведет к утрате самостоятельности, как на индивидуальном, так и на национальном уровне, в конечном счете, к "биороботизации" большинства населения!

В контексте этой глобальной стратегии становится объяснимой, но от этого не менее опасной для российского общества чиновничья инициатива по «вытеснению» из системы российского образования воспитательной составляющей.  Кто-то увидел в так называемой «Болонской конвенции» решение главных проблем российской системы образования. Реформирование ведется по образцу, рекомендованному западными консультантами, и сформировавшейся командой «агентов влияния». Объясняется же такая траектория необходимостью интеграции России в ВТО, большими бюджетными затратами на образование и вступлением с 2003 г. в «Болонский процесс». Сама же необходимость вступления в ВТО и «Болонский процесс» объясняется тем, что Россия не должна отставать от мировых лидеров как экономически, так и демократически, в том числе по уровню образовательных стандартов.

Итак, первый аргумент в пользу реформ – быть как все. Вторая причина, скрытая от населения, но известная экспертам, это интересы крупных международных европейских корпораций, получающих доходы с образовательных процессов. В последние несколько десятков лет высшее образование стало очень доходным бизнесом, и на этом “рынке” крупные европейские вузы проигрывают вузам США. И опять вопрос: причем здесь Россия, ведь советская система образования была самой мощной, а её надорванная структура до настоящего времени остаётся одной из лучших в мире. Нужно ли в корне менять (разрушать) советскую систему образования только лишь в угоду странам Евросоюза, которые борются за выпускников российских школ? Может быть, правильнее было бы действующую систему образования «перенастроить» на запросы времени с сохранением ее исключительных достоинств, а не «реформировать» кому-то в угоду? 

Директивное нововведение, процесс заимствования модели образования западного общества, погружающегося в системный кризис,  не встречает действенного сопротивления дезорганизованной российской общественности.  Приходится констатировать, что чиновничество от образования, утратив здоровые социальные ориентации, служит не нашему обществу и государству, а каким-то внешним интересам. Кто и как остановит процесс, когда утверждаемая (насаждаемая) система образования не созидает, а разрушает образовательную деятельность? Кому кроме золотого тельца, будут служить выпускники творимой системы образования?

Согласно Болонской конвенции все подписавшие ее государства должны перейти на двухступенчатую систему высшего образования. Три или четыре года студент обучается по упрощенной программе (по отношению к программе обучения специалиста) и получает диплом бакалавра. Затем «желающие» могут пройти дополнительный курс обучения (1-2 года) и получить диплом магистра. У нас, как известно, действует система пятилетнего обучения, в которой последний год, как и первые четыре, посвящен научному исследованию или инженерно-технической разработке, после чего следует защита дипломной работы или проекта. Таков профиль подготовки специалиста.

         «Энтузиасты» Болонской системы «перешагивают» проблему качественного несоответствия бакалавра и специалиста, делают вид, что различия носят внешний, формальный характер. Мол, отучатся наши студенты 4 года - вот и бакалавры. А потом кто из бакалавров захочет, сделает и защитит обычный наш дипломный проект - вот и магистр. Эта модель неверна по самой своей сути. Четыре курса и диплом в нашей системе образования, по мнению ведущих российских специалистов, вовсе не являются двумя разными разделенными ступенями обучения. Они - неразрывно связанные части единого процесса формирования специалиста. Когда первокурсник приходит в аудиторию нашего вуза, его с первого занятия обучают как будущего специалиста. И на лекциях, и на семинарах его готовят к самостоятельному исследованию или проекту. Без итоговой самостоятельной работы обучение будет неполным. Тем не менее, многое из того, что наш студент проходит за 4 года кому-то и зачем-то представляется ненужным, «избыточным» знанием [3].

Никто из инициаторов и авторов проводимой в России реформы даже не затронул вопроса о принципиальной разнице между европейским двухступенчатым и российским образованием. Никто не объяснил, какой смысл ломать отечественную систему образования, которая не вызывает нареканий, кроме надуманной "непонятности наших дипломов для западных работодателей" и своей якобы дороговизны (?). Бесспорно, совершенствовать учебный процесс необходимо, но не нужно, опасно, вредно и не честно под видом реформы ломать сложившуюся, проверенную годами систему образования. Смена уклада, организации и типа образовательных программ в действительности скрывают фундаментальное, качественное изменение типа образования. Страна останется без полноценных специалистов.

Как утверждает французский социолог А. Моль буржуазное общество, в силу своей прагматичности и рационализма, породило совершенно новый тип культуры - мозаичный. Если раньше, в эпоху гуманитарной культуры, свод знаний и идей представлял собой упорядоченное, иерархически построенное целое, обладающее "скелетом" основных предметов, главных тем и "вечных вопросов", то теперь, в современном европейском обществе, культура рассыпалась на мозаику случайных, плохо связанных и структурированных понятий.

Гуманитарная культура передавалась из поколения в поколения через механизмы, генетической матрицей которых были семья и университет. Они давали целостное представление о жизни.  Скелетом такой культуры были и остаются здравый (нравственный) смысл и дисциплины. Каждая дисциплина есть ракурс рассмотрения целого, ее предмет взаимосвязан с другими предметами, дополняющими представление о целом. Здравый (нравственный) смысл помогал привить навык различения добра и зла, истины и лжи, красивого и безобразного, приемлемого и недопустимого.

Напротив, мозаичная культура формируется в виде кусочков, выхватываемых из омывающего человека потока сообщений. В мозаичной культуре "знания складываются из разрозненных обрывков, связанных простыми, чисто случайными отношениями близости по времени усвоения, по созвучию или ассоциации идей авторов, композиции учебных программ. Эти обрывки не образуют структуры (они не дают глубокого, целостного представления), но они обладают определенной силой сцепления, которая не хуже старых логических связей придает "экрану знаний" (сознанию человека) определенную наполненность, плотность, компактность, не меньшую, чем у "тканеобразного" экрана гуманитарного образования"[6]. В то время как нравственная структура личности формируется случайным образом и имеет часто калейдоскопический характер. Мозаично-калейдоскопическая культура человека – умение выполнять заданную конкретную (часто без нравственной ее оценки) работу. Для воспроизводства этой культуры сконструирована новая школа, производящая нового человека - "человека массы". С кризисом семьи в современном обществе, система образования превращается в инструмент вменения учащимся мозаичного мировоззрения, то есть зомбирования. Выпускник такой системы, по сути своей полуобразованный нравственно слабо ориентированный человек, наполненный сведениями, нужными для выполнения заданных и контролируемых операций. Это человек самодовольный, считающий себя образованным, но образованным именно по заданным критериям, чтобы быть винтиком системы, частью толпы.
Современная система образования старого света – конвейер по производству работников «на новой человеческой основе». Выпускник системы – яркий, конкретный пример "нового человека", позволяет нам разглядеть весь радикализм его новизны. Его нельзя назвать образованным, так как он полный невежда во всем, что не входит в его специальность; он и не невежда, так как он все-таки человек с высшим образованием и глубоко знает свой крохотный уголок вселенной. Мы должны были бы назвать его "ученым невеждой", и это очень серьезно, это значит, что во всех вопросах, ему неизвестных, он поведет себя не как человек, незнакомый с делом, но как имеющий авторитет и амбиции, присущими знатоку и специалисту. Непризнание авторитетов, отказ подчиняться, кому бы то ни было - типичные черты человека массы - достигают апогея именно у этих довольно квалифицированных людей. Как раз эти люди символизируют и в значительной степени осуществляют современное господство масс, а их варварство - непосредственная причина деморализации Европы"[8]. Как показывают события последних лет в северной Африке и восточной Европе «ученые невежды» являются хорошим исполнителем цветных «демократических» революций.  Именно для современной политической системы, т.е. управляемой демократии, такой «новый человек» наиболее удобен. Понятно почему – он не видит целого, им легко манипулировать, поскольку он не понимает, куда его ведут.

Чем отличается выросшая из богословия "университетская" школа России от современной европейской школы "мозаичной культуры"? Тем, что первая на каждом уровне образования стремится дать ученику целостный свод принципов бытия. Спор об этом типе школы, которая ориентируется на фундаментальные дисциплины, идет давно. Не раз приходилось слышать попреки в адрес советской школы, которая была построена по такому типу - за то, что она дает "бесполезное в реальной жизни знание". Эти попреки - часть общемировой кампании, направленной на сокращение затрат на образование, т. е. числа детей, воспитываемых в лоне "университетской культуры".

Воспротивиться директивному нововведению – реформе образования в России аппарат Минобраза не может, поскольку он ее соавтор и инновационный субъект. Общественность не способна сопротивлению по двум причинам. Во-первых, профессиональное сообщество организационно распылено по местам занятости: школам, вузам и другим учебным заведениям, а профессиональный союз занят своими делами. Во-вторых, оно не имеет альтернативной программы и инновационного лидера. Есть ли выход из тупика?

Для ответа на этот вопрос обратимся к началу – к миссии национальной системы образования. С позиций православного мировоззрения образовательный процесс должен одновременно реализовывать три ключевые цели [2]: - формировать готовность человека к вечной жизни; - подготовить  его к достойной жизни в реалиях современного мира; - помочь найти искру Божью в своей душе, содействовать раскрытию Божьего дара (говоря современным языком: найти свое призвание, свой талант).

Именно этого ждут от школы все родители вне зависимости от уровня образования, доходов, вероисповедания и национальности. Эти стратегические цели православного образования столь емки, глубоки, всеобъемлющи и тесно взаимосвязаны, что они сопровождают человека на протяжении всей его жизни. И в семье, и в детском саду, и в школе, и в высшей школе, и на работе эти цели должны находить приемлемую форму реализации. Но в подавляющем большинстве российские институты социализации (за исключением разве что семьи) это светские организации и таких задач перед собой не ставят.

Опустим планку миссии и сформулируем должные стратегические ориентиры национальной светской системы образования: - воспитание гражданина-патриота, впитавшего культурно-исторические традиции России; - обеспечение равных условий раскрытия способностей и талантов у представителей всех слоев общества; - формирование профессиональной элиты общества. В нынешних условиях за выполнение указанных функций администрация учебных заведений не несет реально никакой ответственности. Госстандарт и вводимая система контроля качества образования толкает администрацию к созданию такого учебного процесса, где главное «накачать» студентов навыками и компетенциями, которые позволят им успешно проходить тесты по остаточным знаниям. А хотелось бы видеть в выпускнике высшей школы молодого специалиста, обладающего определенной личностной зрелостью, т. е. понимающего и помнящего себя, своих близких, историю рода, земли и народа, умеющего различить добро и зло не только в быту, но и в профессиональной деятельности, обладающего достаточными профессиональными знаниями для самостоятельной работы и жизни. Надо признать, что в современной России лишь в церковных учебных заведениях продолжают работать «по старинке», сохраняя истинные ценности и смыслы образования.

Светские ВУЗы решают проблемы выживания, ориентиры и цели их деятельности в лучшем случае декларируются, решаются формально, лукаво, для отписки. Мы пожинаем плоды коммерциализации и реформирования образования. Государственный стандарт глух к вопросам духовного становления и патриотического воспитания специалиста! Если духовная составляющая образовательного процесса не будет восстановлена, как в учебных заведениях, так и в государственных образовательных стандартах, то мы получим и получаем уже очевидный результат: существующая на деньги налогоплательщиков и родителей система образования не созидает, а разрушает учащегося, общество и государство.

Не идеализируя жизнь и работу церковных учебных заведений, тем не менее, можно с достаточным основанием утверждать, что местом, где еще сохраняются общественные ценности образования, и, в том числе, высшего, остается система православного образования в России. В учебных заведениях РПЦ не только наличествует атмосфера ценности самого процесса обучения, но и преумножаются средства формирования личности, духовного, гражданского и профессионального возрастания учащихся. Православная церковь за время своей многовековой деятельности в России показала, что уровень подготовки и духовной зрелости выпускников высших церковных учебных заведений заметно выше выпускников светских университетов. Можно ли этот бесценный в наше время опыт транслировать в государственную систему образования России?

Вековые традиции образовательной и просветительской деятельности русской Православной церкви, сохранение истинных смыслов деятельности образовательных заведений позволяют нам с надеждой просить Православную церковь включиться в процесс реставрации российского образования. В то же время пришла пора обязать государственную власть вступить с Церковью в диалог по выработке правовой возможности и найти приемлемую форму ее включения в восстановление воспитательной компоненты российской системы образования.

В рамках Болонского процесса российской школе, в том числе и высшей, предстоит перейти при организации учебного процесса на так называемый кредитно-модульный подход, который должен сменить дисциплинарный подход. "Систематизация здесь рассматривается как нежелательный и опасный подход. Как сказано в инструкции французского Министерства, обратите внимание, "учитель должен стараться отвлечь учащихся от систематического наблюдения"[3]. Такое псевдоконкpетное преподавание позволяет придать обучению видимость единства (фальшь целостность). Оно играет крайне негативную роль в формировании сознания (утрата возможности целостного восприятия мира), но формирует учащемуся компетенции. Но компетенции в частностях и безграмотность во всем остальном. И, как следствие, фрагментарное знание и сознание, не объединенное целостным мировоззрением, создает у учащегося неофитскую амбициозность и иллюзию познания (без понимания мира и его эволюции). Но это всего лишь иллюзия, опасная иллюзия частного знания при общей безграмотности.

Модульная система означает отказ от предметного преподавания и введение образовательных программ, в которых дисциплинарные границы размываются, рассматриваются совсем иначе, чем в традиционных формах[1]. Иначе говоря, нам предлагают своими руками выбросить русскую образовательную традицию, присущую православной, университетской и советской культуре, и выстроить чужеродную модель: модульный подход, переводящий сознание учащихся на мозаичную культуру. Для России переход к болонской модели означает реальную угрозу ментальности населения, ее исторической культурной траектории. Высока вероятность утраты своего цивилизационного своеобразия. Такова возможная при внешней безобидности цена проводимой модернизации!!!

Российская система высшего образования складывалась почти 300 лет. Это - один из самых сложных и дорогих продуктов отечественной культуры, но еще важнее тот факт, что это - и матрица, на которой наша культура воспроизводится. И уклад высшей школы, и организация учебного и воспитательного процессов, и учебные программы являются важнейшими факторами формирования сообщества специалистов с высшим образованием – российской интеллигенции. Заменить все эти сложившиеся в отечественной культуре факторы на те, что предусмотрены Болонской конвенцией,  значит существенно изменить всю матрицу, на которую опиралась и опирается культура России. Кто от имени России пытается в очередной раз поменять ее историческую траекторию? Ведь по репликам из глубинки и мнению преподавателей большинство против так настойчиво проводимых реформ.

При советской системе образования наши вузы готовили специалистов высокого класса при очень скромных, по сравнению с западными странами, затратах. Можно утверждать, что советская система была гораздо экономнее, чем "болонская": в США государство на каждого студента ежегодно тратит около 30 тыс. долл., в Финляндии – 15 тыс. долл., а в России  –  лишь 750 долл. [5].  Но не столько в деньгах тут дело! Если нет пророков в своем отечестве, обратимся к американскому автору. После запуска первого советского спутника, а это произошло, напомню, более 50 лет назад, влиятельный в то время американский обозреватель У. Липпман написал: "…запуск такого большого спутника … свидетельствует о наличии в СССР множества ученых, инженеров, рабочих, а также множества высокоразвитых смежных отраслей промышленности, эффективно управляемых и обильно финансируемых" [4].  Именно система образования создала предпосылки для прорыва СССР  в космос.
Сотни тысяч выпускников советских и российских вузов уехали и хорошо устроились на Западе, а тамошние работодатели приняли имевшуюся у них российскую форму дипломов. Современные западные предприниматели люди «тертые» и разумные. Их интересуют, прежде всего, знания и навыки, которыми обладают молодые россияне, их интеллектуальный потенциал, а не форма диплома и вкладыш к  нему.

Через десяток лет после нашего "присоединения" к Болонской конвенции наши бакалавры и магистры станут унифицированным малоинтересным «товаром». Притом, что сами болонские соглашения для членов ЕС оставляют широкий выбор: национальная система образования может оставить за собой право не ломать свою систему образования, а только надстроить ее внешне, приняв общие правила. Вне Болонской системы остаётся большинство платных элитных вузов ЕС. Следовательно, можно предположить, что Болонский процесс есть лишь прикрытие для тех, кто хочет отнять у России будущее.

Втягивание России в Болонский процесс имеет смысл только как средство устранить одного из сильных конкурентов на мировом рынке. Еще не поздно признать ошибочность недавнего решения о механическом включении в болонский процесс России. Нет никакой видимой необходимости своими руками разрушать фундамент православной цивилизации.



Литература:
Афанасьев Ю. Болонский аршин: русский университет и европейский. О российских перспективах в Болонском процессе. - "Русский журнал", 07.04.2003
Зеньковский В., прот. Проблемы воспитания в свете христианской антропологии. М., 1993, 223 с.
Кара-Мурза С.Г.  Потерянный разум. http://www.kara-murza.ru/books/Razum/index.html
Липпман У. Знамение луны. - "Сегодня и завтра", 10.10.1957.
Лиферов А.П., Воронова О.Е. Новая российская ментальность как инновационный ресурс модернизации образования // Педагогика. 2007. № 2. С. 15.
Моль А. Социодинамика культуры. М.: Прогресс. 1974.
Филимонов В. Из интервью: Антихристианская элита пытается загнать жителей планеты в электронный концлагерь. Интерфакс, 8 апреля 2009 г.
Хосе Ортега-и-Гассет. Восстание масс. - "Вопросы философии", 1989, N 3. С. 120.