Не вздумай жаловаться

Первое, что понял Эрик Леншерр, открыв глаза от бьющего в лицо света, это то, что он ничерта не помнит о вчерашнем дне. Мысли плыли явно куда-то не туда и никак не могли сложиться хоть в какие-нибудь образы.
Эрик моргнул пару раз,  дав глазам адаптироваться к слишком яркому утреннему солнцу, бьющему из щели между шторами. Да, было именно утро. Эрик в этом не сомневался, потому что успел кинуть взгляд на часы – 11:30. Хорошо. Не совсем утро, но и не вечер.

Что же вчера было? Вопрос на засыпку.  Судя по шумящей голове, было весело, и пили много. Осталось вспомнить, в честь чего веселились и с кем. Леншерр и мысли не допускал, что он мог один так набраться. Только под чьим-то умелым руководством. «Чарльз. Умелое руководство, чтоб ему икалось. » - Эрик вымученно вздохнул. А больше, собственно, и не с кем было. Если Ксавье, то повод очевиден - очередная награда за какие-то там исследования в области бла-бла-бла.
«Так, повод вспомнился, виновник повода тоже. Дело за малым – вспомнить, как оно было», – Леншерр не любил неизвестность. Особенно если эта неизвестность была получена при совместной с Чарльзом попойке. И не дай бог этот придурок опять копался у Леншерра в голове. Потому что там как-то слишком уж пусто после вчера.

Эрик пытается подняться и пойти в душ - всё-таки голова лучше соображать будет – и замирает. Потому что на грудь ему ложится брюнетистая голова  мирно спящего Чарльза. До этого момента Ксавье спал, по сути, на другом краю огромной кровати, свесив одну руку на пол. А спит профессор очень тихо, в чём Эрик уже успел убедиться: им не раз приходилось ночевать в одной комнате в отеле. Поэтому присутствие Чарльза обнаружилось только, когда он сам, видимо замёрзнув без одеяла, которое бессовестно покоилось лишь на Леншерре, решил перебраться туда, где теплей – к Эрику на грудь. При беглом осмотре комнаты обнаружились и вещи профессора, разбросанные в каком-то хаотично-замысловатом порядке.
Встать будущему великому Магнито нагло не дали, в довесок перекинув поперёк его торса руку.
Ну, оно, конечно, не в новинку просыпаться чёрти с кем в этом сумасшедшем доме, простите, замке…Но не с Ксавье ж под боком!
-Чарльз…
-Мм…
-Чарльз, проснись и дай мне сходить в душ, пока я тебе голову не скрутил.
-…
Эрик с досадой гадает, сколько ж надо было вчера выпить и что делать, чтобы не реагировать на его угрозы вообще никак.
-Чарльз! – уже чуть громче.
-Да, Эрик? – один голубой глаз медленно приоткрывается.
-Чарльз, что ты тут делаешь? В моей комнате, в моей постели, полуголый у меня на груди?
-Сплю. – И Чарльз укладывается поудобней, продолжая дрейфовать в полусне.
Краткость – это прекрасно. Логичность – тоже. Но почему-то хочется убить Ксавье за эти выдающиеся качества. С чего бы это?
-Хорошо, скажи мне, как ты сюда вообще попал.
Профессор Х, продолжая дремать, нехотя медленно прикладывает руку, а точней два пальца к виску Леншерра, и тот при помощи образов из головы Чарльза(он, оказывается, помнит всё в мельчайших подробностях) знакомится с тем, что произошло вчера.
Через секунду Эрик решает, что безопаснее было ходить в неведении.

Дорогой ресторан. Множество фешенебельных людей, лауреатов фиг знает чего, знаменитостей – весь свет общества. Все это сияющее великолепие совершенно не портят их с Чарльзом фигуры, облачённые в пошитые на заказ костюмы. Они прекрасно вписываются, сидя за столиком в углу. Пока всё очень даже прилично. Вечер проходит в каких-то разговорах, поздравлениях, мыслях о мутантах, будущем. А вот потом…уже ближе к ночи Чарльз (господи, ему законом нужно запретить пить и иметь такие манипулятивные способности) предлагает поехать в «одно очень хорошее место». И Эрик соглашается сразу же.
«Хорошим местом» оказывается непонятная забегаловка на окраине Лондона. И вот там уже начинается беспредел. К трём ночи Эрик уже хочет принять горизонтальное положение хоть где-нибудь, Чарльз выглядит более адекватно, но это до того, как они садятся в машину и едут домой. В машине, которая плавно скользит по тёмным улицам, несёт уже и самого Ксавье. Сначала он просто кладёт голову Эрику на плечо, потом уже внаглую перебирается к Леншерру на колени. Эрик успевает лишь покоситься на водителя, который, слава богу, за полупрозрачной перегородкой продолжает спокойно следить за дорогой, прежде чем Чарльз заглядывает ему в глаза и произносит:
-Эрик, сделай мне небольшой подарок в честь моего награждения. Не пытайся покалечить меня прямо здесь и сейчас – машину жалко,  и…
«Поцелуй меня» - звучит в голове Леншерра, - «Всё к этому идёт уже давно, и мне не нужно быть телепатом, чтобы видеть это». – Тон настойчивый, профессорский даже при таких словах. Но голос чуть дрожит, чувствуется страх, неуверенность и тут же полная уверенность, что Эрик и сам всё видит и не сможет отказать.
Теперь понятно, зачем надо было так напиваться: Ксавье не совсем уверен в себе и своих выводах (бывает же), к тому же раньше он только девушек пытался соблазнять. А Эрик вовсе на девушку не похож. И характер его оставляет желать лучшего. А уж прошлое…

Эрик ухмыляется,  скользя спокойным взглядом по Чарльзу, который нетерпеливо ёрзает у него на коленях – да, поза, мягко говоря, не слишком удобная - а потом подтаскивает Ксавье вплотную к себе за воротник новой рубашки и шепчет: «Хорошо. Но потом не вздумай жаловаться».
Чарльз кивает и нетерпеливо облизывает губы, что и служит отправным пунктом для действий Эрика.

Опьянение отходит на второй план у обоих моментально. Чарльз смутно понимает, что сейчас задохнётся от такого натиска со стороны Эрика (который целуется так, будто это – последнее, что он делает в этой жизни), но прерваться не может. Эрик четко осознаёт, что может не сдержаться и взять Ксавье прямо в машине(а началось всё с банального поцелуя. Хотя с Ксавье банальным ничего не бывает), плюнув на все прелюдии и этические нормы, что будет чертовски неудобно, неправильно, поспешно…Но Чарльз слишком вызывающе себя ведёт! Нельзя так откровенно выгибаться от прикосновений, так пошло смотреть. А когда Эрик лижет его шею,  запускает руку под дорогой пиджак и рубашку и поглаживает тёплую кожу, а Чарльз начинает стонать...
Это какая-то изощрённая пытка. Рот Чарльзу приходится зажать(а то их могут и высадить непонятно где за всё это безобразие) , но тот, видимо, теряя контроль над своей мутацией, продолжает стонать уже у Эрика в голове. Леншерр уже сам готов взвыть, но у него всё же в такой ситуации обнаруживается больше адекватности, чем у Ксавье.
Хрипло приказав водителю ехать быстрей, Эрик упирается рукой Чарльзу в грудь, пытаясь увеличить расстояние между ними, и говорит что-то из рубрики «мы, кажется, немного увлеклись». А Чарльз…он улыбается и подносит два пальца к виску. И Эрик не успевает нормально выдохнуть: картинки такие яркие, что, кажется, это всё реально. И действительно, хочется это перенести в реальность. Сейчас же.

Кто-то считает Ксавье моралистом,  невинным существом, несущим мир и любовь всем вокруг. Чушь. Особенно про невинное существо. Ну, или, по крайне мере, всю свою высокоморальную и невинную составляющую Ксавье тратит не на Эрика в этот раз. И кто ещё тут жалуется.

-Сэр, мы почти приехали.
В салоне повисает тишина. В уме у обоих - каша из образов, но всё-таки не хочется до конца пугать водителя и портить машину вкупе с репутацией…Чарльз пытается дышать глубоко и спокойно, застёгиваясь и приводя себя в более или менее божеский вид, Эрик пытается развеять в голове картинки, не придушив при этом их создателя.
Когда машина тормозит, они выглядят вполне даже прилично. Не считая того, что Ксавье не слез с колен, потому что иначе водителю открылся бы шикарный вид не на зад профессора Ксавье, а на возбуждение обоих.
Когда машина тормозит, Эрик ссаживает с себя  Чарльза,  открывает дверь и вытаскивает его следом за собой на улицу. Холодный воздух слегка отрезвляет. Они быстро входят в тёмную прихожую и…
Леншерр теряет зрительный контакт с воспоминаниями Чарльза, потому что его рука медленно съезжает с виска Эрика обратно к нему на грудь. Опять заснул! Как при таких воспоминаниях можно вообще заснуть?!
Эрик не знает, чего хочет больше в этот момент – увидеть продолжение, опять всё забыть или просто побить Чарльза за его тягу ко сну на нём. Эти воспоминания…Для разума они кажутся какими-то нереальными, но в то же время тело начинает медленно всё вспоминать. Особенно хорошо вспоминаются царапины на спине, которые начинают болеть, когда Эрик наклоняется к Чарльзу и произносит:
-Чарльз, вчера твои детки во время нашего отсутствия разобрали Церебро по винтикам.
-ЧТО?! – Ксавье подскакивает на кровати, при этом чуть не ломая Эрику челюсть и нос.
-Твою ж…Чарльз! – На заметку: никогда не пытаться так будить Ксавье.
-Прости! – В глазах отражается вся скорбь человечества. Помятый и взъерошенный со сна Ксавье садится рядом и повторяет – Прости, пожалуйста, Эрик. И, да, не надо меня так в следующий раз будить. Слава богу, что ты соврал насчёт Церебро.
- Ты опять в мою голову лезешь!
- А вчера ты не жаловался…- Пронзительный взгляд и довольная улыбка на лице.
Эрик невольно слишком громко сглатывает. Как-то эта наглость в поведении и довольность собой ничего хорошего не предвещают.
-Ты прервал телевещание в середине процесса. Возобнови трансляцию, потому что я вообще почти ничего не помню.
-Хорошо. Но не вздумай потом жаловаться – передразнивает Чарльз, подсаживается ближе и обхватывает голову Эрика уже двумя ладонями.
То, что дальше видит Леншерр, возбуждает неимоверно. Надо сказать спасибо Чарльзу – без выпивки они бы такого не провернули. Интересно, как они вообще до комнаты Эрика добрались, не перебудив всех? Потому что Чарльзу, по сути, голову как снесло ещё в машине, так и не принесло обратно. А Эрик…А что всё Эрик, да Эрик? Вы бы попробовали устоять перед пьяным Ксавье, который сам всё это и предложил!

Целоваться и раздеваться они начали прямо в прихожей у двери. Про себя Эрик отмечает, что делали это они…хмм…эротично.
Ладони Ксавье дёргаются на его висках – мысль не осталась незамеченной.

В комнату они попадают всё-таки даже относительно одетые, но это, впрочем, ненадолго. Прижимая Ксавье спиной к стене, Эрик стягивает с него на половину расстёгнутую рубашку, ремень на брюках, словно змея, извиваясь, оседает на пол сам. Чарльз не отстаёт, быстро расправляясь с одеждой Леншерра.

Сам секс, был, оказывается, у этой долбанной стены.  «Не могли пару метров до кровати дойти»- мысленно комментирует Эрик, - но тут же замолкает, видя как бы с позиции третьего лица, каков был этот секс.
Дыхание захватывает, и сразу же становится понятно, откуда на спине царапины, а на Чарльзе – укусы.
Чарльз почти осязает волны возбуждения, исходящие от Эрика, это подстёгивает, даёт больше свободы действиям. Леншерр слышит стоны Ксавье, а у себя в голове его непрекращающееся «Эрик-Эрик-Эрик».

Очуметь можно. Эрик и не думал, что секс с телепатом – это так крышесносно.

-Вау, - это пока единственное, что может сказать Леншерр по поводу вчерашнего дня, убирая руки Ксавье от своего лица. – А ты…
-Я сам ничего не придумал, только воспроизвёл то, что было. – Ксавье смотрит как-то виновато и смущённо. Ему стыдно что ли?
-Эрик, прости меня.
Только не это…Лучше бы он остался чуть нахальным и довольным собой.
-За что?
-То, что было вчера. Это была моя прихоть, я опять читал твои мысли, и я…я вёл себя слишком уж…
Ну вот. Наглость и кокетство куда-то испарились. Начались моральные терзания и прочая хрень. Хотя покрасневший Ксавье выглядит ну очень мило, надо это прекращать.
-Так что я, пожалуй, пойду. – Ксавье уже успел чего-то там наговорить и выкарабкаться из-под одеяла, сделать пару шагов в сторону двери, но Эрик уже успел сделать жест рукой, и Чарльз медленно усаживается обратно – не хочется же уйти без руки. Леншерр мысленно благодарит чудиков, которые вчера вручили профессору браслет с металлическими вставками.
-Ты дашь сказать мне хоть слово? В этот раз мне плевать, читал ты мои мысли, не читал,  насколько открыто и фривольно ты себя вёл, потому что это всё было с ума сойти как круто. Не рассчитывай, что я позволю такое в следующий раз, но в этот раз ты сделал всё правильно. И оказался даже посмелее меня. – Эрик ухмыляется. - Не веди ты себя так, как вёл вчера, мы бы так и остановились на взглядах, наверно.
Чарльз переваривает услышанное с недоверчивой физиономией.
-Какой-то ты сегодня слишком мягкий, Эрик.
-Я после хорошего секса вообще душа компании и самое доброе существо на свете. Особенно если это -  первый, пусть даже пьяный, секс с человеком, за которого ты готов отдать жизнь.
Звучит одновременно пафосно и смешно. Но Леншерру нравится, что он сказал это вслух и нравится реакция Чарльза - тот кашляет и быстро отводит взгляд, потому что в глазах плещется радость. Эрик подумывает чаще говорить что-нибудь в этом духе, чтобы видеть великого профессора Х таким.




В общей гостиной парочка появляется лишь к вечеру. Надо же было сделать вылазку, иначе воспитанники с перепугу решили бы, что Ксавье и Леншерр поубивали друг друга из-за очередных несовпадающих взглядов.
Эрик уж больно довольный и умиротворённый, а Чарльз вымученно улыбается, немного пошатываясь.
Команда в недоумении косится на старших, их мысли в этот момент забавляют Ксавье неимоверно.
«Откуда-то это они такие?», «Что же вчера произошло?», «Эрик кого-то убил что ли? Чего он такой радостный?» и потом хором «Неужели наконец-то свершилось?!».
Да уж. Похоже, воспитанники наконец-то добились того, о чём думали уже на протяжении пары месяцев. Порой мысль материальна…

Чарльз устало укладывается на колени Эрика прямо в гостиной на диване – сил нет никаких идти хоть куда-нибудь. Команде если что можно стереть память. А Эрик вообще может не заикаться насчёт каких-либо возражений после вчера и сегодня. Забыл всё самое интересное, а вспомнив,  решил повторить то, что было, для закрепления эффекта, видимо. Пятая точка нещадно болит, на бёдрах эффектные синяки, на шее красуются живописные укусы…Какой же Эрик собственник! Всего пометил, где дотянулся.
« Близость – это всегда испытание не только для чувств, но и для многострадального тела» - рассеянно думает Чарльз, удобней укладываясь на Леншерре.
И всё-таки в итоге про себя он жалуется, засыпая у Эрика на коленях. Но как-то без особого энтузиазма, потому что всё получилось даже лучше, чем Чарльз Ксавье планировал.