Впамять о Бродском

В Кавказском Доме прошел вечер посвященный 68 летию Иосифа  Бродского, «... И более ни слова».
Своеобразный вечер перформенс представляла  молодежная Группа Молоток которая за короткий срок переименовалась в ассоциацию литераторов АБГ . За плечами ребят  выступления   на вечере посвященном памяти Высоцкого, спектакли собственного сочинения.  Их творчество это презентации авторских  и коллективных сборников. Это серия перформенсов. Все мероприятия, все выступления созревают в недрах этой группы и руководящим инстанциям остается только благосклонно склонятся перед их творчеством. Ребята сами генерируют идею, сами пишут сценарий, сами представляют материал и сами выступают.
Вечер был  построен в форме перформенса, своеобразного монтажа.
Участники группы: Д. Спорышев, Е.  Черняева,  Е.  Осипова,  Д. Лоскутов, А. Пленнинг, А . Карабегов, Е.  Думбадзе, К.  Местиашвили, С.  Арменян в построении выступления  использовали отрывки интервью, выступлений, эссе И. Бродского разных лет и стенограммы заседания суда.
Вечер был оформлен музыкой Лоскутова,  Осиповой  и  Арменян.
24 мая день рождения великого поэта. Дата не круглая, Бродскому исполнилось  бы 68 лет, но все равно приятно,что ребята посвятили свой спектакль творчеству этого великого поэта.   

События жизни Бродского в СССР складываются в развернутый миф о поэте-диссиденте;
миф, изобилующий столь неправдоподобно яркими моментами, каких не встретишь и в
вымышленных жизнеописаниях. Еврей в обществе, склонном к ксенофобии; юноша,
осмелившийся в условиях тоталитарного режима оставаться вне каких бы то ни было —
школа, организация, предприятие — рамок, предлагаемых социумом для существования
индивида; человек, переживший глубокую личную драму — катастрофу в любви;
молодой, но

уже негласно запрещенный к изданию поэт, снискавший дружбу-покровительство
прижизненного классика — А. Ахма¬то¬вой; диссидент, образ мыслей которого
кардинально расходится с господствующей идеологией; узник совести, приковавший к
себе внимание мировой общественности; и наконец — изгнанник, скиталец, Одиссей, так
и не вернувшийся на свою Итаку.
Авторская личность Бродского — синтез этой индивидуальной биографии и русской
просодии. События жизни, проникая в текст стихотворений через сложную систему
метафор, формируют один из наиболее значимых подтекстов творчества поэта; реалии
советского социума становятся деталями художественного мира. Подобно
биографическому, поэтическое «я» Бродского находится в неизбывном конфликте с
некоей тоталитарной силой: общественной идеологией, атакующей, затягивающей
пустотой, разрушительной диктатурой времени.
29 НОЯБРЯ 1963 года в газете «Вечерний Ленинград» была опубликована статья под хлестким названием «Окололитературный трутень». Статья была гнусная, собственно, не статья, а подлый донос, из которого следовало, что молодой бездельник по имени Иосиф Бродский, называющий себя поэтом, на самом деле является изменником Родины. А его так называемые стихи — это «тарабарщина недоучки, который и не скрывает своей нелюбви к Отечеству». Газета призывала «перестать нянчиться с окололитературным тунеядцем».
В глазах советской общественности поведение молодого поэта действительно выглядело вызывающим. Он писал стихи, в которых не было ни пафоса коллективизма, ни высоких патриотических чувств… Вместо этого — сплошная осанна индивидуализму. «В каждом из нас Бог!» — самонадеянно утверждал молодой поэт, провоцируя в душах своих поклонников нездоровый дух вольницы и откровенного пренебрежения установками партийной идеологии. Кое-кого стихи Бродского насторожили, показались опасными. Бдительные компетентные органы, призванные оберегать молодое поколение от чуждого влияния, строго предупредили поэта. Однако Бродский это предупреждение проигнорировал. Он продолжал выступать в различных аудиториях, собирая полные залы восторженной молодежи. Вот тогда-то и появилась в «Вечернем Ленинграде» эта злополучная статья…
Многоопытные друзья поэта вполне осознавали, чем грозит затеянная против Бродского кампания травли. Они уговаривали Иосифа на время покинуть город, переждать опасный период в какой-нибудь деревенской глуши. Бродский никого не слышал. Со стороны такое поведение могло показаться безрассудным. На самом деле Бродский ужасно страдал, но совсем по другой причине. Как раз в это время он переживал личную драму — ему изменила возлюбленная. Ушла к его же другу, тоже поэту. И это двойное предательство — друга и любимой женщины — затмило для него все остальное, в том числе угрозу готовящейся расправы.
Между тем репрессивный механизм был уже запущен.  Спустя два с половиной месяца после газетной публикации затевается судебный процесс, которому суждено будет войти в историю мировой литературы как «дело Иосифа Бродского». Никто из организаторов «дела» и помыслить не мог, куда оно их всех заведет. Стенограмма судебного заседания, сделанная писательницей Вигдоровой, моментально распространилась и принесла молодому поэту мировую известность. Эта же стенограмма дала общественности исчерпывающее представление о людях, которым поручено было этот так называемый суд вершить. Судья Савельева, например, требовала от подсудимого ответить на такой вопрос: «А кто причислил вас к поэтам?» На что получила дерзкий ответ: «А кто причислил меня к роду человеческому?»
Подсудимый будто издевался над советским судом. Он вел себя самоуверенно, высокомерно, чем приводил обвинителей буквал ьно в бешенство. Вывод общественного обвинителя Сорокина был однозначен:
«Наш великий народ строит коммунизм. Процветает только то общества, где нет безделья. Бродский далек от патриотизма… На протяжении многих лет ведет жизнь тунеядца… Он принадлежал к компании, которая сатанинским хохотом встречала слово «труд»… Особенным успехом пользуется здесь набор порнографических слов и понятий. Например, Шахматова Бродский называл сэром!.. Бродского надо заставить трудиться насильно. Он — тунеядец, хам, прощелыга, идейно грязный человек. Надо выселить его из города – героя...» 
Что это было ?  трагедия? фарс? Или может быть, и  то и другое одновременно?
Благодаря заступничеству А. А. Ахматовой, А. Т. Твардовского, Д. Д. Шостаковича под давлением общественного негодования, нашедшем отклик и за границей, Бродский был досрочно освобожден. В  последующие годы он достигает высочайшего уровня в поэзии, но ему не разрешают даже издать сборник стихов. Зато на Западе вышли два его сборника: "Стихи и поэмы " и "Остановка в пустыне". На родине же за все это время ему удалось опубликовать всего четыре стихотворения.
В 1972 году идеологи из партийного аппарата вынудили поэта покинуть Родину. И Бродский становится эмигрантом. Он поселился в США, нашел широкое признание
в своих поэтических откровениях поэт говорит о тех сложных и болезненных процессах, которые происходят в его душе, о горькой обиде, о тоске по родине, которая гложет его сердце:
Его мать и отец, так и не добившись разрешения увидеться с сыном, умерли в 1984-1985 годах. В поэтическом мире Бродского преобладают темы тупика, пустоты, одиночества, бессмысленности всякой деятельности.
Иосиф Александрович Бродский стал пятым русским литератором, получившим Нобелевскую премию, присуждаемую Шведской Королевской Академией. Творчество Бродского относится к высшим достижениям русской и мировой культуры.
Покидая Россию в 1972 году, Бродский написал письмо Брежневу, в котором были такие строки. "Мне горько уезжать из России. Я здесь родился, вырос, жил, и всем, что я имею за душой, я обязан ей... Я верю, что я вернусь; поэты всегда возвращаются: во плоти или на бумаге..." "Во плоти" Бродскому не удалось вернуться. Но стихи поэта действительно вернулись.
А если ты дом покидаешь —
включи звезду на прощанье в четыре свечи,
чтоб мир без вещей освещала она,
вослед тебе глядя, во все времена.