Вторая глава

Я сорвался с места. Бежал. Куда удавалось – за исключением отвесных стен и горящих или опасно острых элементов ландшафта. Бился слепым котёнком об стены, заборы, машины – обо всё, что когда-то служило нам.


Заперт в коробке.


Тишина. Нет звука. Я ничего не слышу. Только вижу. Урывками. Без деталей. Вокруг меня все тот же город, только его безмолвность меня пугает…


Цель. Она тоже отсутствует. Не знаю, куда бежать. Причина. Причина двигаться есть, я хочу уйти отсюда обратно, в прошлое, в те пять минут назад…


Повинуюсь. Слушаюсь только своих инстинктов. Внутреннего Его. Мне нужно убежище. Скоро еда и пища, но в основном крыша, способная выдержать.


Вдох….


Перелез через перевернутый скелет машины, поднял голову. Увидел собаку. Она бежит под землю. Она жива. Она бежит туда, где есть укрытие. Она может идти за человеком.  Я за ней.  Ускоряюсь. Боюсь не успеть. Перемещаюсь по прямой.  Инстинктивно увернулся от препятствия. Уже близко. Не так далеко. Ближе. Еще ближе.  Я уже слышу её лай около входа в подземку….


Внезапно что-то змеей обвило мои ноги, которые я с особой, почти священной яростью, выбрасывал в пол.  Коленные чашечки не простили мне не только подобную манеру перемещения, но и падения.


Упал на руки. Они задрожали. Под весом своего тела рухнул. Голова по инерции пошла дальше, с силой, сравнимой только с предвкушением первого контакта с холодной водой утром. Однако впереди были только тупая боль, легкий звон в ушах, скрежет зубов.


…..выдох.


 Сердце успокаивалось, его стук уже не сравнить с боем ритуальных барабанов племени диких африканцев. Моя недальновидность и близорукость дали возможность отдышаться и подумать. Я в безопасности. Небо наполняется дымом, не слышно артиллерии, нет признаков враждебной живности. Мне никто и ничего не угрожает. Судя по стоящему лаю и грохоту, впереди собака и кто-то еще. Люди. Я спасен. Я не умру от голода, холода или во сне. Я в безопасности. Мне ничего не мешает присоединиться к остальным выжившим. Только я сам, собственный страх может сгубить. Чтобы выжить, человеку необходимо отвергнуть базовые инстинкты, перестать быть безмозглым животным, реагирующим исключительно на внешние и внутренние посылы.


Отнял левую руку из плена асфальта. Провел рукой по лицу, тщательно потёр лоб. Приоткрыв один глаз, констатировал факт, что крови нет – само по себе неплохо для человека, у которого под рукой медикаменты отсутствуют. И вряд ли будут в ближайшем будущем. Оторвав взгляд от собственной руки, заметил, что лежу не один.
Мужчина. Парень какой-то. Лежит на боку, не Клеопатра, конечно, но наличие более или менее живых (абсурдно) людей меня повеселило. Рот приоткрыт, глаза же наглухо закрыты. Кажется, что просто так спит. Дайте ему под левую руку одеяло, подушку под голову и на неё же колпак – вот вам типичный стереотип спящего человека. От радости, что я не один лежу на этой пыльной, грязной дороге; от ощущения, что люди всё-таки есть, хочется обнять его до хруста костей. Ему определенно повезло, что  так случайно оказался рядом. Нет времени проверять, живой он или нет. Я должен спасти его. Донести до других людей, способных оказать помощь или облегчить страдания. Это мой гражданский долг!


Полный героизма и патриотизма, подсмотренных в …….их фильмах и классической литературе, я решился на самый отчаянный подвиг – взвалить раненого гражданина на своё могучее плечо и спасти нас, чумазых и перепачканных следами полуразрушенной цивилизации.


Забавно, но в этот раз адреналина не выделилось, либо героизма на генном уровне мало – встал я с огромным трудом, обтирая правую руку от крови, а чистой опираясь на капот какой-то безумно дорогой, но сейчас абсолютно бесполезной машины. Знаю, чистой воды безумие. Безрассудство. Идиотизм. Но сейчас от меня зависит не только моя жизнь.


Я бы дал ему лет 30. Мой сверстник даже, наверно. Цвет волос установить сложно – из-за пыли он либо черный, либо серый. Учитывая его лицо – длинный нос и глубоко посаженные глаза, он действительно похож на мышь. Или на крысу. Спящую крысу! Только вот что-то шевелится…Дышит? Нет, конечно же, муравей….


Из носа деловито вышел. Муравей. Из его носа. Чёрт, он же мертвый. Реально мертвый. Он мертвый, но в нём живут муравьи. Вот еще один….


Нет, меня уже не беспокоит нога. Будто бы и не ударялся. Страх перед смертью притупляет ощущения, которые непременно к ней ведут.


Завернув за угол, я обнаружил  милое местечко. Целая стена. Может, и не целая, но достаточно милая и крепкая, плевать, что кирпичная. Меня пронзило сразу два чувства – острая боль в левой ноге, которую я так некстати ударил, и облегчение. Он за мной не гонится. Я ему не нужен. Теперь он наверняка бегает за девушками в раю.
Самое забавное, что именно ощущение боли отрезвило и дало ложное ощущение безопасности. У меня ныла конечность, сердечная мышца демонстрировала просто-таки рекордную прочность как для офисного манекена.  А самое главное, что убежище – вот оно, нужно лишь чуток  пройтись. Десяток шагов. Минута. Учитывая ногу – две.
Не будем терять ни секунды! Я уже отлепил свои ягодицы от кирпичной плоскости… Левая нога вперед, правая – опорная, затем наоборот… Не думаем о боли – ведь ты не один, здесь я и ты - смотрим на лестницу, уходящую вниз. Она так заманчиво ведёт под землю, где безопасно, сухо и тепло. И скоро ты будешь там, вместе со всеми людьми.

В голове послышался чей-то голос: «Даже быстрее, чем ты думаешь».

Наточенные ятаганы импульса в мозг разорвали мою ногу на фруктовую мякоть, потушили свечу зрения. Еще немного чувствовалось натяжение в районе шеи и усилие немого крика. Я сотрясал им невидимые стены и тратил последние силы. Миг – не осталось совсем. Тело обмякло и приняло нелепую позу, которая смешит нас, когда такую принимает какое-нибудь нежное животное. Это действительно смешно, а этот нелепый комок грязи, обрывков одежды и жизни отправляется спать.