Сказ о том, как сержанта бес попутал

В некоем царстве, в некоем государстве жил-был сержант. Да не простой сержант, а старший. Служил он верой и правдой. Государю, генералу и непосредственному начальнику.
Государство то уж лет сто как ни с кем не воевало. Тем не менее, платила казна за ратный труд исправно. Потому наш старший сержант и выбрал почетное ремесло профессионального вояки.
А как супостата нет, так надо бы себя чем полезным занять. Чтоб сноровку не растерять, да и служивые солдатики кабы не расслаблялись. Ну и перед начальством надо бы себя показать с лучшей стороны. Дабы продвигаться вперед, а не буксовать на месте.
Ретив на службе был старший сержант. Все у него должно было быть в лучшем виде. И в казарме, и на конюшне день и ночь вверенный его руководству личный состав изо всех сил старался угодить требованиям бравого сержанта. Но не у всех это получалось…
То были несчастные люди. Те, у кого не получалось. И был среди них один ефрейтор. Его категорическая неспособность к угождению требованиям старшего сержанта навлекла беду на них обоих. Как-то раз старший сержант пришел в казарму и обнаружил, что его приказ вопиющим образом проигнорирован.
- Ефрейтор, Вы починили дверцу шкафа?
- Какого шкафа?
- Вот этого шкафа!
- Ах этого… знаете, я не успел еще этого сделать.
- Очень жаль, ефрейтор. Повернитесь-ка кругом и подставьте спину.
В подставленную покорно спину старший сержант ударил ногой. Конечно, он знал, что таким образом превышает предоставленную власть. Знал об этом и ефрейтор. Но оба понимали, что превышает предоставленную власть старший сержант не по злобе, а для пользы дела. Для укрепления, так сказать, морального духа подчиненного и таким образом повышения обороноспособности страны в целом.
Минул месяц. Дверцу шкафа ефрейтор починил. Но служба даже в мирные будни была полна разнообразных дел и забот. Что ни день, то новая вводная. То от государя, то от генерала, то от непосредственного начальника. Очередная из них была продиктовала заботой о жизни и здоровье личного состава. Но нерасторопный ефрейтор и здесь оплошал. Возмездие застало его в парке. Пардон, на конюшне.
- Вы расписались в журнале по требованиям безопасности? – как бы между прочим спросил, прогуливаясь мимо, старший сержант.
- Никак нет, - пролепетал в ответ ефрейтор.
Его бросило в жар. Дыхание сперло, по спине покатился липкий холодный пот. Ефрейтор понимал, что своей безалаберностью он опять подвел товарищей и старшего сержанта лично. Ведь ежели прознает генерал о том, что он не расписался в журнале по требованиям безопасности, то не видать его сослуживцам увольнений и переходящего штандарта «Номер 1». А старший сержант и его непосредственный начальник не досчитаются доброго десятка целковых при очередной выплате жалованья. Потому как не обеспечили своевременную заботу о жизни и здоровье личного состава.
Что тут скажешь? Виноват. Потому отставил ефрейтор в сторону ведерко. Бросил в него тряпку, которой чистил копыта своего боевого коня. И встал, понурив голову в ожидании сурового, но справедливого наказания.
- Что ж с ним делать-то? – напряженно думал в этот момент старший сержант. – Странный этот ефрейтор. Может, порча на нем? Точно. Он зачарованный. Его иностранные лазутчики заколдовали. Надо спасать пацана. Вот давеча с ноги ему в плечи зарядил, так вроде помогло. Значит, надо действовать в этом направлении. Как там нас учили на курсах военно-магического мастерства? Ага, сильное физическое воздействие на объект снижает эффект от примененных к объекту колдовских чар. Только вот степень этого воздействия надо усилить так, чтоб уж наверняка вся дурь вышла.
Примерился сержант, да как даст по мозгам ефрейтору с левой. А потом с правой. У того аж форменный бубен набекрень съехал. Ну а для верности еще и в грудную клетку занес старший сержант очищающий выговор с ноги. Тут наш ефрейтор и расколдовался…
Тут бы и сказке конец. Да не тут-то было. Это только присказка, а сказка еще впереди.
Никто не заметил, что при снятии чар на конюшне поцарапал себе старший сержант кулак о гнилой ефрейторский зуб. Только боевой конь это заметил. Но никому ничего не сказал, потому как говорить по-человечески не умел. А через ту малую царапку все злое колдунство с ефрейтора на самого сержанта перекинулось.
И стал наш герой сохнуть день ото дня от неизбывной тоски по непонятным причинам. Кто-то говорил, что не достает ему внимания со стороны начальства. Не ценят, мол. Не уважают. Другие считали, что виной всему несчастная любовь. Третьи же винили сержанта в корысти. Дескать, жаден он до денег, которых еще никому никогда не бывало вдоволь. Но причина, как мы знаем, была совсем в другом. Злобное вражье колдунство ядовитыми змеюками вползало в мысли старшего сержанта.
- Почто тебя начальство не ценит, ты ж буквально душу всю службе отдаешь? Почто тебя девки не любят, ты ж богатырь хоть куда? Почто жалованье тебе платят только чтоб с хлеба на кислое вино от получки до аванса перебиться? Тварь ты дрожащая или право имеешь?
Те думы окаянные наш старший сержант заливал вином. Но они никуда не уходили, а продолжали свое черное дело. Подтачивали его дух, разъедали морально-психологическое равновесие. А когда уж ослаб сержант в этой неравной борьбе, пришел к нему бес и говорит:
- Я твою беду рукой разведу. Исполню любое желание. Денег дам, сколько хочешь. Только принеси ты мне за два часа до полуночи меч-кладенец из государева арсенала.
На том и порешили. Дескать, умыкнет для супостата старший сержант меч-кладенец. А бес его от злых мыслей освободит, да в придачу двадцать золотых монет даст. Уговорились они, что при передаче меча-кладенца стороной С. стороне Б., последняя заплатит аванс в сумме двадцать золотых. А затем к полуночи и злые чары должны сами собой развеяться.
И вот незадолго до оговоренного срока пришел старший сержант к арсеналу. А там его подчиненный ефрейтор в карауле стоит. Расколдованный. В здравом уме и при твердой памяти. И при оружии, натурально. При мече-кладенце.
- Как служба, военный? – пытает его старший сержант.
- Без происшествий.
- Бдишь?
- Бдю. А вам-то что не спится?
«Да вот решил прогуляться перед сном. Воздухом свежим подышать да силушку свою богатырскую потешить», – бормочет ему в ответ старший сержант. А сам чуть на ногах стоит, вино аж из ноздрей булькает. – «Ты мне, милок, меч свой на полчасика одолжи. Я, чесслово, только потренируюсь малость в этом, как его, фих… фехтовании».
Ефрейтор-то, даром что расколдованный, сразу смекнул, что дело нечисто. Меч отдал, подождал, пока сержант в сторонку отойдет и давай в свой форменный бубен названивать. Куда надо.
Прилетели государевы соколы. Те, что за словом в карман не лезут, дело делая. Окружили они поляну, где бес с сержантом дельце свое суетное обделывали, магическим кругом. И давай подельников аргументами хлестать изо всех сил. Аргумент – это заклинание такое чудодейственное.
- Нате вам превышение предоставленной власти. Нате сопряжение превышения с насилием. Нате хищение с целью сбыта, незаконное ношение и сбыт холодного оружия.
Бес как те аргументы услыхал, так тотчас и сгинул, будто его и не было. И остался старший сержант на поляне в магическом кругу один одинешенек. С мечом краденым и с дивными двадцатью бумажками, смятыми в потной ладошке вместо обещанного золота…
Как потом говорили знающие люди, на бумажках тех бесовские знаки были. А в них доподлинное свидетельство, что старший сержант честь свою воинскую на гордыню, вино и золото променял. Со службы его, разумеется, спровадили. Звания лишили.
Чары же, которые бес обещал снять, и правда сами по себе развеялись. Только не к полуночи. А через семь лет. И все те семь лет, дабы бывший сержант беды какой не натворил, держали его в клетке. Узнику в исправление, другим в назидание. До самого своего освобождения бывший сержант говорил без перерыва всего два слова: «Бес попутал».
Сказка – ложь. Да в ней намек. Добрым молодцам урок. Не так давно аналогичная история, говорят, произошла в одной в воинских частей Борисовского гарнизона...