Статуэтки

Я неторопливо шагала по очень чудному парку. Всюду склоняли свои стеклянные листья деревья, а по кустарникам рассыпаны были восхитительные розовые бусины-розы.  Босые ноги ступали по прогретым стеклянным плитам, и всюду было так замечательно, так радостно и свободно, словно Я очутилась в собственном саду Любви. Даже слезы восхищения накатывали время от времени. Но девочка не разрешала им затуманить свой взор – так жадно рассматривала она все прелести драгоценного и неизвестного ей парка.
- Откуда тут, интересно, этот прекрасный парк?  - Обратилась она сама к себе, склонившись над прозрачной водой в хрустальном фонтане, - И, самое главное, чей он?
Я подняла с земли опавший зеленый лист и через него посмотрела на мгновенно позеленевшее солнце. Блики переливались и красовались в жилках этого листа, и Я решила взять его с собой, как память об этом божественном месте.
Она направилась вверх по парку, прислушиваясь к звенящей тишине. Ей казалось, что это сами деревья, сама трава и цветы издают такой мелодичный звон, когда лучики солнца касаются их.  Замерев на месте, девочка расправила в стороны руки и, блаженствуя, закрыла глаза. Она тотчас превратилась в хрустальный сосуд, который благодарно принимал внутрь себя весь поток счастливой солнечной радости. Наполняясь им, Я ощутила исходящий от ее тела звон, такой же тонкий и изящный, что витал вокруг.
Оттолкнувшись от земли, она непременно полетела бы вверх, к раскинувшемуся голубому небу, если бы не внезапный звук, похожий как когда кто-то роняет на землю стекло или зеркало.  Я встрепенулась и огляделась. Но вокруг продолжал царить безмятежный хрустальный парк.
Девочка метнулась вперед. Беспомощный хруст и сломленный, исковерканный звон стекла мучили ее, заставляя бежать вперед все стремительнее и стремительнее. Деревья расступались перед ней, ветер разбрасывал темные волосы по спине.
И внезапно она натолкнулась на преграду.  Девочка так и прикипела к ней, не смея придти в себя после столь продолжительного бега. Потом сделала шаг назад и окинула взглядом все пространство перед собой.
Удивительно! – но перед ней ничего не было.
Я еще раз внимательно осмотрелась, но вокруг лишь дородные яблони качали своими ветвями. Солнце переливалось в прозрачных яблоках, и все до сих пор дышало безмятежием. Девочка перевела взгляд на невидимую преграду. Протянула вперед руку, и та неожиданно встретилась с прохладным стеклом. 
Прильнув к нему, Я всмотрелась вперед. Понемногу зрение ее, ослепленное до этого блеском и великолепием парка, смогло различать вещи более обыденные и лишенные счастья. Там, за стеклом, был старинный, словно из шкатулки, город. По мощеным улицам ходили люди в костюмах и пышных платьях. Спокойно катились вниз по улице коляски и экипажи, запряженные лошадьми. Странно, но небо по ту сторону стекла было обложено неприветливыми тучами, хотя в парке Я просто изнывала от жарких лучей щедрого солнца.
Девочка постучала, надеясь, что кто-нибудь услышит ее или хотя бы заметит, но снаружи, как видимо, царил невообразимый грохот. Я громко обратилась к людям, но ее попытки так и остались без ответа. Тогда она пошла вдоль стекла, надеясь, что найдет хоть дверцу или щель во внешний мир, но, как оказалось, весь парк был накрыт прочной стеклянной сферой, со своим солнцем и своим климатом.
Я подняла вверх руку, чтобы позвать свой зонт и попробовать перелететь из парка в город. Но ее верный помощник, как видимо, тоже был усыплен разлитым вокруг миром и спокойствием, и не слышал ее. Тогда пришелице ничего не оставалось, как вновь подойти к стеклу и наблюдать оттуда за жителями городка. А некоторые из них вели себя очень странно.
Она заметила человека, который как-то особенно неуклюже стоял перед лавкой с сувенирами. Одной рукой он обнимал большую и очень красивую белоснежную статуэтку, но второй жадно пытался схватить с  прилавка вторую, не менее очаровательную.
Я напряженно, словно ожидая чего-то, смотрела на то, как человек, будто спохватившись, отшатывался от лавки, любовно гладил свою статуэтку, шептал ей что-то нежное и кивал, будто та ему тоже отвечала. Но затем словно злая сила влекла его обратно, и он вновь пытался ухватить вторую. Он ставил первую на землю, что-то злобно ей кричал, мял в руках шляпу, снова тянулся за другой. Что-то останавливало его и заставляло схватить любимицу вновь, поднять ее, закружить, поцеловать. А Я видела, как та, вторая, из лавки, жалобно протягивает к нему тонкие хрупкие ручки и сама тянется навстречу.
И вот, вторая статуэтка вдруг выпала со своей полочки. Человек бросился к ней, позабыв, что в его руках находилась прежняя возлюбленная. Я ударила руками по стеклу и закричала: «Нет!», но видела лишь, как бережно подхватил вторую статуэтку человек и как страстно начал он ее целовать. А первая упала и… разбилась.
Этот отчаянный, такой испуганный и неуверенный, треск сломавшегося стекла и фарфора словно рассыпался внутри купола парка. Это было единственным, что смогла услышать Я, безвольно скатившаяся вниз на стеклянную траву. Она кричала, плакала и била руками по стеклу, смотря, как окрыленный человек, неся на руках новую возлюбленную, поплыл вверх по улице, прочь от белой кучки осколков его прошлой любви.
Девочка внезапно испугалась, что и стекло вокруг парка может быть чем-то живым и испытывать боль, и отпрянула назад. От ее ударов в нем образовалась небольшая трещина, через которую тотчас же стал просачиваться шум города и голоса людей. Я вновь прижалась к этой трещине и стала кричать и петь, чтобы хоть кто-нибудь увидел, что она заточена здесь.
Мимо проходил молодой человек в светло-зеленой шляпе. Он как будто услышал голос Я и остановился, удивленно оглядываясь. Но стоило девочке вновь начать петь, как он неожиданно развернулся к ней спиной и присел рядом с рассыпавшейся вдребезги  статуэткой. Стал осторожно собирать ее, обдувать и обтирать от дорожной пыли. Повозки заботливо объезжали этого молодого человека, а он все скреплял и склеивал несчастную.
Я с интересом наблюдала за ним, гадая, что может произойти. И внезапно перед молодым человеком выросла живая девушка, в пышном платье и с бледным лицом, как многие из женщин, гуляющих вокруг. Она счастливо улыбалась своему спасителю и протянула ему свои белые, аккуратные ручки. Они взялись за руки и обернулись лицом прямо к Я. Та обрадованно припрыгнула.
Люди приблизились к куполу. Девочка услышала, как молодой человек сказал девушке:
- Это Любовь. Мы сможем там поселиться и жить счастливо.
Я пораженно оглянулась. Ее окружали стеклянные растения и цветы. Вечное солнце неутомимо грело такое хрупкое стекло и хрусталь. Разве это Любовь? Та, что живет вечно и не рушится от одного неосторожного прикосновения?
Склонив голову, девушка возразила:
-  Разве можно туда войти? Ведь здесь нет ни дверей, ни окон.
- Но, говорят, дорога туда открывается каждым, кто нашел свою Истинную Любовь. Давай обойдем этот купол – мы обязательно должны найти вход.
И они торопливо пошли вокруг парка, томимые желанием поскорее открыть  для себя мир очень хрупкой и опасной своими осколками Любви. Однако когда Я увидела их вновь, то поняла, что они так ничего и не нашли.
- Что же получается?! – Крикнул молодой человек и бросил себе под ноги светло-зеленую шляпу,  - Ты что же, не любишь меня по-настоящему?
Девушка тотчас залилась слезами.
- Но милый, я люблю тебя так сильно, что мое сердце вот-вот разорвется!
- Наверное, ты лжешь мне, потому что мы так и не нашли входа в парк Любви!
- Не обвиняй во всем меня! – Закричала в ответ его спутница, - Быть может, это ты вовсе не любишь меня! И твоя любовь ненастоящая, а придуманная! Иначе мы бы уже давно жили там, где вечно сияет солнце и текут сладкие реки! И под ногами рассыпаны бриллианты, а столы полны угощений и вина! Это ты! Ты лишаешь меня всего блаженства!
Я негодующе вскочила. Эти люди были обмануты! Обмануты теми, которых мы всегда упоминаем, говоря, что «Люди предполагают», или «Говорят, что тут…». Этот парк не был вовсе парком Любви! И не было здесь ни вечного пира, ни взбитых лож для возлюбленных. Все здесь было выдумано кем-то, чтобы запутать этих несчастных, которые едва-едва нашли Истинную Любовь. Я не могла допустить, чтобы убийство произошло на ее глазах.
- Нет!! – Закричала она, выбросив руку с растопыренными пальцами вверх, - Я не должна позволить!
В ее ладонь легко вошла ручка верного зонта, и девочка взвилась вверх, к солнцу, так стремительно, но все надуманное стеклянное великолепие вмиг содрогнулось. Я встала босыми ногами на купол, снаружи такой холодный и скользкий, и принялась топтать его, порождая все больше паутиновых трещин и разломов. Она больше не могла восхищаться тем миражом, к которому стремились все эти несчастные люди. Которые разбивали статуэтки, а потом превращали из осколков живых девушек. Все это было очень больно и неправильно, и от этого девочка Я так отчаянно прыгала по куполу, пока он, наконец, не рухнул и не исчез в плотной занавесе дыма.
Я обернулась к двум влюбленным, пораженно застывшим перед руинами хрустального миража, и протянула к ним руку.
- Я знаю, что такое Любовь! Летим со мной!