Колдунья. Часть 1. Ночные тени. Глава 15

Глава 15.

Ещё сегодня ночью, когда Дориан, будто невзначай, поинтересовался моим возрастом, я зацепилась за эту странность. А после дневных размышлений решила спросить, что всё это значит. Марку я так и не сказала, что понимала, о чём они говорили в парке, но сейчас решила не молчать. Дориан – не Марк, у меня к нему совершенно другое отношение и не хочется, чтобы между нами оставались какие-то загадки. И вот сейчас старший Мори оторопело пялился на меня, застыв со стеклянными глазами и широкой приклеенной улыбкой, будто на паспорт фоткаться собрался.

- Ты понимала нас? – наконец, выдавил он.
- Да, как ни странно. Кажется, это был итальянский? Но я же не учила его.
- Да, София, это был Итальянский, но то наречие, на котором мы говорили, мертво уже больше века. – И чего он смотрит на меня, будто ожидая объяснения? Я сама ни черта не понимаю.
- Ты ушёл от ответа, - напомнила я о сути. – О чём вы говорили в парке?
Дориан вскочил с дивана и сделал несколько шагов от стены к стене, хмуря брови и покусывая губу.
- Софи, это длинная история.
- Я никуда не тороплюсь, - откинувшись на спинку дивана и скрестив руки на груди, заявила я, собираясь, во что бы то ни стало добиться ответа. Реакция Дориана только усилила любопытство, которое и так сжигало изнутри, так что теперь не отвертится!
- Ну, хорошо, - выдохнул Дориан и, перестав мерить шагами комнату, уселся на кровать так, чтобы видеть моё лицо. – Часики тикают, и всё равно придётся рассказывать, чтобы ты была готова. Зря я тянул до последнего, она уже пробивается. Софи, твой день рождения не в декабре, как ты считала. Ты родилась двадцатого июля тысяча девятьсот девяностого года, через три дня тебе исполнится двадцать, и ты обретёшь магическую силу.

Пришла моя очередь непонимающе пялиться на Дориана. Что это за шутки такие? Мало мне появления в реальной жизни каких-то ночных теней, теперь ещё и магия какая-то? Что за чушь?

- Дориан, сейчас совсем не время для шуток, - недовольно поморщившись, сказала я. – Я что, по-твоему, похожа на шаманку вуду?!
- Ты что, совсем ничего не помнишь из прошлого? – И что за манера отвечать вопросом на вопрос?
- До того момента, как очнулась в больнице, полный провал. Как ни пыталась, вспомнить так и не удалось.

- Счастье в неведении, - вздохнув, сказал он. – В то время мы с братом жили в Италии, в небольшом городке Бриттоли. Нашей соседкой оказалась Камилла ле Мар – очень красивая молодая женщина двадцати шести лет. Муж бросил её, укатив на родину во Францию, оставив беременной. Маркус безумно влюбился, буквально с первой встречи, и окончательно потерял голову. Я же совершенно не понимал этой привязанности к беременной женщине. Брат настолько очумел, что просто взял и рассказал ей о нашем секрете. Камилла же совершенно не испугалась его, однако меня её бесстрашие не коснулось. Видимо, это у вас наследственное, - попытался пошутить он, но я никак не отреагировала, бесчувственным чурбаном впитывая каждое слово. – Мы узнали, что она невероятно сильная ведьма, когда создала амулет, который ты сейчас носишь на шее. Наш вид издревле контактировал с ведьмами, оказывая услуги друг другу, и Камилла, которая тоже полюбила моего брата, заколдовала перстень, чтобы облегчить ему существование. Маркус уговорил сделать такой же и для меня. Когда ведьма родила дочь, Маркус вообще перестал бывать дома, проводя всё время с ними. Девочку назвали Жаклин ле Мар, София, и это твоё настоящее имя.

Дориан посмотрел на меня, а я по-прежнему тупо пялилась на него. Это моё имя? Что за чушь?

 - Два года длилась их идиллия, которую я тогда не понимал и считал очередной придурью младшего брата. Он, как помешанный, говорил о Камилле и её дочери, как о своей семье, а я не мешал ему сходить с ума. И всё было бы отлично, если бы не визит моей старой знакомой – Изиды. После того, как она меня создала, мы изредка встречались, не отказывая себе в удовольствии…хм…провести ночь вместе. Камилла с тобой были у нас дома, когда появилась Изида, но быстро ушли, забрав с собой Марка. Охотница же проявила любопытство, спрашивая меня о твоей матери, а я спокойно отвечал, не чувствуя подвоха. Изида сделала вид, что не придала особого значения рассказу и через три дня спокойно уехала восвояси. Через неделю Камилла изменилась. Стала нервной, испуганной, шарахалась от любого громкого звука, порываясь спрятать тебя за спиной. Маркус пытался выяснить, что происходит, но она лишь отмахивалась. За несколько дней Камилла из весёлой и счастливой женщины превратилась в сумасшедшую с горящими огнём глазами. Даже я чувствовал себя неуютно под её взглядом. Она бродила по дому, бормоча что-то себе под нос, погружённая в свои мысли, что меня ужасно раздражало, ведь после визита Изиды Камилла стала всё чаще бывать у нас в доме. Напряжение копилось, грозив достигнуть апогея и снести всё на своём пути похлеще взрыва. Марк уехал на охоту, когда в одну из ночей в дом ворвалась Камилла. Я собирался быстро выпроводить её, сообщив, что брат отсутствует, но не тут-то было.

«Дориан, мне нужен не Маркус. Я пришла к тебе. Твой брат слишком слаб для того, чтобы сделать, что необходимо.» - Прямо с порога выпалила она.
«Ну, проходи. Что у тебя ещё стряслось?» - недовольно спросил я, раздражённый её поздним визитом.
«Дориан, ты обязан спасти мою дочь! Меня уже ничто не спасёт, но помоги Жаклин, прошу тебя! Они не должны получить её!» - она кричала и сверлила меня широко распахнутыми сумасшедшими глазами, давно нечесаные длинные волосы торчали в разные стороны, губы дрожали.
«Кто такие «они», Камилла? И почему им нужна Жаклин?» - Единственным желанием в тот момент было избавиться от этой сумасшедшей ведьмы, которая, похоже, страдала паранойей.
«Это не важно, Дориан. Обещай, что спасёшь её, убережёшь от них!»
Я пообещал, решив, что это единственный способ избавиться от её воплей.
«Поклянись, Дориан!» – она вцепилась мне в руку, впиваясь ногтями в кожу. Что мне оставалось? Естественно, я поклялся.
«Теперь ты связан словом, Мори. – Отпустив меня, Камилла подняла руку, и кольцо, которое она заколдовала, завибрировало на моём пальце, камень налился алым светом. – Если не сдержишь обещания, оба перстня потеряют волшебные свойства, и вы больше не сможете выходить на солнце. Я, в свою очередь, клянусь тебе, что если ты всё сделаешь, как прошу, то обретёшь намного больше, чем терял за всю жизнь!»

После этой тирады Камилла выскочила за дверь так быстро, что я не успел даже удивиться. Не поверив ни единому слову полоумной ведьмы, я отправился досыпать. Марку, сам не знаю почему, ничего рассказывать не стал.
 
Прошло два дня и рано утром, чуть встало солнце, раздался негромкий стук в дверь. На пороге стояла ты и растерянно смотрела на меня снизу вверх. В голове мгновенно всплыла та ночь, когда ко мне ворвалась твоя мать. Ты протягивала мне записку, я взял мятый листок бумаги и прочитал:

«Дориан, помни свою клятву, помоги ей выжить! За сорок миль от города в восточном направлении на шоссе стоит машина, подготовленная специально для вас. Её нельзя найти и обнаружить ни одним из талантов охотника, вы пересядете в неё. В бардачке лежит всё, что вам с Жаклин может потребоваться в дороге. Ты отвезёшь мою дочь в аэропорт, и вы вместе покинете страну. Билеты куплены, и теперь вы будете жить в Америке. Не раньше, чем через месяц, ты сможешь рассказать всё брату и позвать его к себе. Не смей возвращаться в Италию, иначе вы все погибнете! Помни своё обещание, Дориан!»

Записка была без подписи, но я узнал почерк Камиллы. Ты стояла и растерянно смотрела на меня, а я не знал, что делать. Сам не знаю, что меня заставило, но я собрался и выполнил все указания твоей матери. Увёз тебя из Италии, снял домик на побережье и ничего не сказал Маркусу. В бардачке машины были деньги, билеты на самолёт, новые документы, в которых я фигурировал, как твой дядя и опекун, и какая-то старая книга – всё это я взял с собой. Мы прожили в съёмном доме три дня, когда я потерял тебя. Ты постоянно искала мать, порывалась убежать, и я не уследил, а если говорить точнее, то плохо следил, в итоге как-то утром не нашёл тебя в постели. Лодки не было у причала, и я решил, что ты уплыла. Сутки я искал тебя, следуя вдоль берега, надеясь отыскать знакомый запах, но под утро начался шторм и твой и так слабый аромат растворился окончательно. Вначале, я подумал, что ты погибла в море, но потом, когда кольца не потеряли свойств, понял, что жива. Я пытался найти тебя, но тщетно. Через месяц Марк приехал, и рассказал, что случилось в наше отсутствие.

Изида, как оказалось, не забыла встречи с сильной ведьмой и рассказала об этом другим древним, которые, посовещавшись, решили забрать Камиллу, чтобы использовать в собственных целях. Твоя мать видела будущее, знала, что не сможет справиться с несколькими настолько сильными охотниками, и взяла с меня клятву, понимая, что Марк, если узнает, никогда не позволит ей совершить задуманное. Она соврала брату, что уезжает на пару дней, а дочь оставляет у подруги. Сказала, что объяснит всё, когда вернётся, и он поверил. На самом деле, Камилла никуда не уехала. Утром Марк зашёл к ней, чтобы накормить кота, и нашёл мёртвой на кухне. А когда брат появился у меня, и я рассказал, что не уберёг тебя, он обвинил меня в смерти Камиллы. Сказал, что если бы я тогда всё ему рассказал, он смог бы защитить вас лучше меня. Он не учёл только одного: твоя мать была довольно сильной ведьмой и не смогла справиться с визитёрами. Что он, охотник, питающийся пассивной энергией, мог противопоставить древним, которые истощали людей, а затем убивали. Против них даже я бы не смог устоять, ведь уже давно не убиваю. Он бы просто сам умер и тебя с собой прихватил. Ведьма была мудрее и нашла единственный способ сохранить тебе жизнь. Марк до сих пор меня не простил, считая источником всех бед. Вот и вся история, София.

Дориан замолчал уже давно, а я всё сидела, застыв, как каменное изваяние, не в силах пошевелиться или подать какие-то признаки жизни. Я всё видела, слышала, но ничего не чувствовала. Пустота – вот что поселилось в районе сердца и расползлось по телу. Он встал с кровати, опустился передо мной на колени и сказал:
- Прости меня, Жаклин. Прости, если сможешь. Я был совершенно другим тогда, ни о чём не беспокоился, ни о ком не переживал. И я уже не в силах изменить того, что случилось.

Его слова не достигали сознания, слышались приглушённо, словно через толстое стекло, но на лице явственно читалась боль. В этот момент он не пытался взять меня за руку или обнять, понимая, что амулет не позволит.
- Откуда взялся этот амулет? Я думала, он был на шее мамы? – слова давались с трудом, прорываясь сквозь пересохшее горло.
- Его снял Маркус, когда нашёл Камиллу, и хранил все эти годы. Он ещё никого так не любил, как твою мать.
- Мне надо побыть одной. Отвезёшь меня домой? – попросила я, понимая, что садиться сейчас за руль – самоубийство.
- Постой. – Я решила, что он попытается меня удержать и уже успела досадливо скривиться, но старший Мори подошёл к книжному шкафу и вытащил оттуда большую, потёртую и явно древнюю книгу. – Вот возьми. Я нашёл записку между первыми страницами, в которой говорилось, что нужно передать книгу тебе, когда сила проснётся, но возьми сейчас. Ты уже всё знаешь и если… - он запнулся, но заставил себя продолжить, - не захочешь больше меня видеть, пусть она будет у тебя.

Я приняла тяжеленный том и лишь кивнула в ответ. Как сомнамбула, следуя за Дорианом и ничего не соображая, спустилась вниз и села в машину. Как оказалась у крыльца своего дома не вспомню даже под пытками.
- Если я буду нужен, только позвони, - попросил он, стараясь поймать мой взгляд.

Я кивнула, говорить не было совершенно никакого желания. Дориан дёрнулся обнять меня, но натолкнулся на невидимый барьер, созданный амулетом. Мамин подарок надёжно оберегал от чужого вмешательства в моё личное пространство. Он ушёл, а я уселась на крыльцо, прижимая к груди старинный фолиант. Сколько проторчала на ступенях, бездумно пялясь в темноту, не знаю. Способность что-то чувствовать вернулась покалыванием в затёкших ногах, и я, наконец, отправилась к себе в комнату, положила книгу на кровать и застыла, боясь открыть кожаный переплёт. Что там внутри? Что мне могла передать мама? Мама…я даже не помнила её лица. Сейчас обыкновенная книга пугала больше, чем те кошмары, от которых сходила с ума. Смогу ли заставить себя и перелистнуть первую страницу? Руки дрожали, когда я села на кровать и коснулась тёмной, потёртой от времени обложки. На первой же странице аккуратными, острыми буквами были выведены несколько строк:

«Любимой доченьке Жаклин от любящей мамы.
Помни, где бы ты ни была, я всегда буду рядом.»

Я гладила строки, написанные незнакомой рукой, и по щекам горохом катились слёзы, которые туманили взгляд. Но я всё равно старалась запомнить каждую букву, каждый штрих, сохранив в памяти хотя бы эту частичку любви, переданную мамой сквозь время. Когда перевернула первую страницу, глаза впились в белый конверт с моим именем, написанным уже знакомым почерком. Жаклин. Господи, теперь я даже не знаю, кто я такая? Как меня зовут? Я вскрыла конверт, достала сложенный лист бумаги и развернула.


«Дорогая, Жаклин!
Я знаю, что когда ты прочтёшь это письмо, меня уже не будет в живых, и от всего сердца надеюсь, что эти двадцать лет твоей жизни были радостными и счастливыми. Если всё прошло, как я планировала, то дядя Дориан должен был о тебе позаботиться. Хочу поздравить тебя с днём рождения, моя любимая, и пожелать мужества, которое потребуется для принятия силы. Наш род ведьм очень древний, прародительницы были магами во дворцах первых египетских фараонов. Магия в нашем роду передаётся по женской линии, и я искренне надеюсь, что ты не примешь её, как проклятье. Я сковала твои силы до двадцати лет, ведь не была уверена в том, какой путь тебя ожидает, кто будет окружать, и смогут ли они помочь справиться с силой. В день твоего рождения магия пробудиться, ты станешь могущественной ведьмой, вобрав в себя силы всего нашего рода. Это дар свыше, используй его с умом. Я видела твою судьбу: ты станешь прекрасной и счастливой девушкой. Но всегда помни, что путь, который приведёт тебя к этой точке, ты выбираешь сама. Я очень тебя люблю, моя родная, и пока это помнишь, ты никогда не останешься одна.
С любовью, твоя мама Камилла.»