6. костяная нога

Вове с Гришей стали часто давать возить парашютистов-любителей из клуба. Ты уже читал, что они очень любили Вову за его значок. Даже не столько сами любители, сколько их инструкторы.

- Дайте нам, - говорят, - 316-тый борт.

И всё тут! Никакой другой не хотят. Дело, на самом деле, вовсе не в значке, точнее не только в значке. Людям просто приятно в хорошей компании. Бывает, в компании и слова никто не произнесет, а всё равно хорошо и уютно рядом с приятными людьми. И получается, что у инструкторов, если везут они своих парашютистов на каком-то нервном, или на неопытном, да ещё вдобавок военном, тёмном, угрожающем самолёте, то «отказников», тех, кто уже сев в самолёт отказывается из него выпрыгивать, бывает чуть ли не полгруппы. А со спокойным, добрым, весёлым Вовой никому не страшно. Да ещё с лётчиком Гришей.

- Дамы и господа! – объявлял Гриша по громкоговорителю как в больших лайнерах. Гриша умел летать и на лайнерах, но ему нравилось работать с Вовой. – Командир корабля и экипаж рады приветствовать Вас на борту десантного лайнера Ан-2. Пристегните фалы вытяжных парашютов к тросу над вашей головой, как показывает инструктор, и дышите свободно. Наш полет будет проходить на высоте 1000 метров, а Ваш потом ещё ниже. Приятного полета.

И всем новичкам сразу спокойно. Да, и не только новички волнуются перед прыжком. Они волнуются, потому что прыгают в первый раз. Те, кто прыгают сотый или даже тысячный раз всё равно волнуются. А получится ли у меня такое упражнение? А сможем ли мы построить вот эту фигуру?

Определённо, и Гриша и Вова были приятными людьми. А значок – это уже просто знак того, что они приятные и весёлые люди.

У спортсменов-парашютистов бывают разные соревнования. Бывают прыжки, например, на точность приземления. Это когда нужно приземлиться и попасть пяткой точно в мишень. Промахи измеряют в сантиметрах и миллиметрах. Для этого нужен и парашют управляемый, и прыгать всем надо из одного места. А то так нечестно – один выпрыгнет в 10 м от мишени, другой в километре. Вот тут самая работа для вертолетов! Они же умеют на месте зависать.

А ещё бывает акробатика. Индивидуальная или групповая. Это когда парашютисты летят с закрытыми парашютами и делают в воздухе разные заштучины. Каждый свою, это когда индивидуальная, или одну большую заштучину, всей командой. Гриша говорил, что это не заштучины, а акробатические упражнения, но Вова всё время забывал, как надо правильно. На соревнованиях за акробатическими прыжками с земли следит жюри и ставит оценки. Акробатам нужно чтобы парашют был лёгким и не мешал кувыркаться в воздухе.

Вот как-то ближе к осени, или уже на самом деле осенью, Вова и Гриша сидели и ждали погоды. Вова сидел на стоянке, а Гриша в маленьком домике недалеко от КП. Вместе с ним сидели инструктор Рома, команда-четвёрка парашютистов и пять новичков.  Все нормальные новички отпрыгались пока было тепло и сухо, а эти все, каждый по своему поводу, не успели.

Миша был очень занятым человеком. Ему всё никак было не выкроить времени в «прыжковые» дни. То работа, то семья. Вот, наконец, он решил, что все! Работа один день подождет. Дополнительно, испытывая свою силу воли, он даже не выключал свой телефон, и когда тот звонил, не отвечал, пока звонившему не надоедало. И каждый раз Миша довольно улыбался. Йес! Он больше всех изнывал от безделья, поскольку и по характеру и по работе не привык сидеть сложа руки. Он прочитал все плакаты, позанимался на всех тренажерах, почитал книжку и снова стало нечего делать.

Валерия прыгнула бы и раньше, и прыгала бы всё лето, но ей исполнилось 16 лет только в прошлую субботу, а детям до 16 прыгать с парашютом без разрешения родителей запрещается. А ей родители не разрешали. Поэтому она всё лето сочиняла песенки про парашюты и самолёты, выучила все книжки про них, выбрала самые лучшие ботинки для прыжков, самые удобные перчатки, и даже вышила себе свою собственную эмблему и пришила её на рукав своей куртки. Рядом с эмблемой клуба дайвинга. Но та была настоящей.

Олег с друзьями собирались прыгнуть с парашютом ещё с весны. Но, как это часто бывает у взрослых, у всех какие-то дела, отговорки. Как правило, смехотворные. Ну, можно ли всерьёз воспринимать сессию, зачет, а то и вовсе концерт в клубе как повод для того, чтобы отказаться прыгнуть с парашютом? Всё никак было не собраться вместе. В конце концов, Олег сказал друзьям, что они трусы и поехал на аэродром один. Ему очень хотелось потом похвастаться перед всеми, и поэтому он всё время давал другим свой фотоаппарат, чтобы его сфотографировали на тренажере, рядом с самолётом, без парашюта и с парашютом, в общем, по всякому. Сейчас он сидел и придумывал, как бы ему достать фотоаппарат из кармана во время полета, после того, как парашют раскроется.

Женя должен был обязательно хотя бы один раз прыгнуть с парашютом. Его приглашали в кино на роль десантника, и надо было обязательно самому попробовать. Это требование режиссёра. В общем-то, Женя артист, а не парашютист, и хороший артист, и сможет сыграть кого угодно, но надо, значит надо. Хотя и страшно. Так оттягивал, оттягивал всё лето, пока не стало понятно, что если прямо сейчас не прыгает, то не получает роль.

Наташа … Ну, у Наташи был свой повод. Вроде как не наше дело. Отгораживаясь от всех, она не снимала тёмных очков, несмотря на пасмурную погоду.

Хотя Вова был и снаружи, он хорошо представлял себе, что происходит в домике, и слышал разговоры. Рому и четвёрку Вова знал хорошо. Правда, пока тут были только трое, четвёртого, «брата Исайи», пока не было. Новички ему были очень интересны. Больше всего ему хотелось бы пообщаться с Валерией. Остальные какие-то взрослые.

- Гриш! Давай эту Валерию в кабину пока посадим?

Но Гриша предпочёл бы познакомиться поближе с Наташей. Ужас, какие они глупые эти взрослые!

Валерия в общем разговоре участия не принимала. А он, как это бывает, свелся к травле баек. Рома обычно своих учеников не пугал, но сейчас не мешал это делать своим друзьям, сидел в углу и пил горячий чай, довольно улыбаясь. Валерия уже прочитала в Сети и про парашютистов сброшенных в грозу, и как они полчаса летали, и как их потом всю ночь собирали, и про яму в форме человеческого тела на краю аэродрома, и про Чёрный Купол и всякие другие страшилки, которыми старики пугают новичков. Поэтому она писала стихи и у неё уже было 3 строчки:

«Из сине-белой чаши неба
Вниз совершаем мы прыжки
Несчастен, кто ни разу не был….»

А дальше не получалось.

Снежки? Башки? Дружки?

- И нету зрелищ, нету хлеба
   Есть самолётные движки! – подсказал Вова на самолётном языке.

- Что за бред, - отмахнулась Валерия, и оглянулась. Вокруг никого не было.

- Не пугайся, а то мы не сможем с тобой разговаривать. Меня зовут Вова, я – самолёт на котором вы полетите прыгать.

Валерия выглянула в окно. Да, действительно, самолёт там стоял.

- Я понимаю, - продолжал Вова, - ты не хочешь глупо выглядеть, если начнешь разговаривать со мной. Попроси лётчика, он тебе разрешит в меня залезть.

Валерия только посмотрела на Гришу, как он, улыбаясь, кивнул и махнул рукой в сторону Вовы, мол, иди. Посмотрел ещё раз на замкнутую Наташу, которая сидела, натянув капюшон, хотя в домике дождя не было. Снова улыбнулся, на этот раз криво, как будто сказал «А! Бесперспективняк!» и ещё раз подтвердил Валерии жестом, иди уже, иди.

- Привет, - неуверенно поздоровалась Валерия, взойдя на борт.
- Привет, - отозвался Вова. - Проходи в кабину. Садись.
- Круто! - воскликнула Валерия, осмотрев приборную доску, - А это авиагоризонт, да? А это указатель компаса? А люк отсюда открывается? А я думала как в автобусе.
- Валерия! А откуда у тебя такая эмблема? Это какого клуба?
- Ха! Это моя личная! Сама придумала и вышила!
- Здыбинско! – позавидовал Вова, - а у меня только значок парашютиста.
- Знаю, знаю. Рома нам говорил, что ты специальный десантный лайнер.
- Нет. На самом деле это я один раз сам приземлился с парашютом.
- Да ну! А как это?

Вова рассказал. Показал где в хвостовом отсеке лежит сама парашютная система, как она открывается наружу, где в кабине кнопка.

- А ещё у меня есть деревяшка от сглаза. Вот.
- А у меня часы с высотомером. По нему тоже всё время надо постукивать, а то сам не переводится. А как ты разговариваешь?

Гриша слышал болтовню Вовы и Валерии и тихонечко улыбался. Наташа тоже повеселела. Откинула капюшон, и уже подняла руку чтобы снять очки и подойти к Грише и тоже попроситься в самолёт, как в домик вошел, даже забежал, слегка запыхавшись поп. В чёрной рясе, в чёрной шапочке, с бородой и с крестом на пузе. Всё как полагается. Рома и другие спортсмены обрадовались!

- Ну, наконец-то! Святой отец! А то мы заждались. Переодеваться будешь, или так вознесёшься?
- Терпение учит смирению, дети мои, - шутливо нравоучительным тоном ответил поп, достал из большой спортивной сумки синий комбинезон, переодел его под рясой, аккуратно заправив внутрь крест. Надел высокие кожаные ботинки и стал обычным парашютистом, только бородатым.

Как вы догадались, это и был долгожданный брат Исайа.

Спортсмены принялись с новой силой запугивать новичков. Новички улыбались, и делали вид, что им совсем не страшно. Женю интересовали строго научные факты. Каков процент отказа парашютов, как часто происходят переломы и другие травмы, сколько в среднем в год несчастных случаев у них в клубе, в ВДВ, вообще в стране и в мире.

Спортсмены таких фактов не знали, но с радостью рассказывали случаи, которые произошли лично с ними или с их знакомыми.

- А вот Янек, помнишь? Из Кракова. Повёз он, значит, как-то десантников тренировать. Надо было для какого то смотра… Нет, чтобы на спортсменов в форму надеть и автоматы им дать… А они такие все опытные, ботинки расшнурованы, штаны в складочку…
- А Федотыч!
- Ха-ха-ха! Ну, Федотыч это отдельный случай!…
- Или вот тут буквально на соседнем аэродроме десантник-новак стабилизирующим за киль зацепился, 10 минут флажком болтался, потом его кое-как в болото скинули.

По словам ребят выходило, что перелом руки или ноги дело заурядное, чуть ли не ежедневное, простое сотрясение мозга - редкая радость среди будничного хруста костей, воя сирен скорой помощи и похоронного марша.

Женя больше никого ни о чем не спрашивал, но на всякий случай поплотнее заправил штаны и покрепче зашнуровал ботинки.

Тут радио что-то прошуршало, Гриша и спортсмены закричали: «Окно, окно» и стали срочно грузиться и заводиться.

Окном в авиации называют разрыв в облаках, в который видно небо, или наоборот, с самолёта видно землю. Окно может быть большим, а может маленьким. Может побыть долго, а может быстро затянуться. Раз уж появилось – нечего время терять.

Рома проверил у всех своих новичков ремни, застёжки, скобки, всё что полагается, и тоже сказал грузиться.

Сначала прыгнули новички и вслед за ними Рома. Рома поставил сначала самого тяжёлого Мишу, потом Женю, следом за ним довольно худенького Олега, и последними самых невесомых девушек. Как бы то ни было, но чем тяжелее человек, тем быстрее он опускается. Чтобы последние случайно не догнали первых и не столкнулись, Рома, как и многие инструкторы, первыми выпускает тех, кто потяжелее.

Миша изо всех сил рулил поближе к домику. Тащить парашют по мокрой земле ему не хотелось. Женя забыл обо всём на свете от страха, и Миша услышал, как у Жени вот-вот сработает запасной парашют и закричал, чтобы Женя его отключил. Олег от радости запел какую-то русскую, и настолько народную песню, что Наташа на него даже прикрикнула. Про свой фотоаппарат он, конечно, позабыл. Рома всех обогнал затяжным прыжком, то есть где-то полпути он пролетел с закрытым парашютом, и теперь летел почти наравне с Мишей. У Ромы, правда, был не десантный «дуб», а управляемый ПО-16, поэтому он мог легко поворачивать во все стороны. Конечно, он приземлился у самого домика. Даже кроссовок не намочил.

Легких девушек тоже отнесло почти к самому домику, но они не могли справиться со своими куполами и им помогали подоспевшие через некоторое время Миша и Олег.

Жени не было. Купол свой он погасил, но сам не встал. Как оказалось, он попал ногой в ямку, скорее всего, в чью-то норку и, несмотря на тщательно зашнурованные ботинки, сломал себе лодыжку. В истории клуба впервые за последние 5 лет, на самом деле.

А Вова тем временем забрался ещё на 2 км повыше и с 3000 метров сбросил четверку. Рома смотрел на них в подзорную трубу, а остальные просто так. Они сделали несколько фигур, сцепившись за руки все вчетвером, потом разделились и кувыркались каждый по отдельности. Потом раскрыли парашюты и снова построились в ряд. Красиво.

Вот за это Вова и любил свою работу.

А Женю режиссёр с радостью взял на роль. Говорит, всё равно с начала будут снимать конец фильма, где Женя по сценарию раненный. А прыжки будут снимать в декабре в Египте, когда у Жени всё заживет.

Небо снизу, небо сбоку,
Сверху только парашют.
Мне бы спеть, да грудь сдавило,
До чего же хорошо!
Valeri;
10 кл.