9. вот так встреча!

– Заноси! Заноси! Проходит! – командовал Гриша. Два человека старались ровно и аккуратно поставить носилки в самолёт. Для этого Вова даже открыл свою большую грузовую дверь.

Этой зимой ещё не доводилось работать скорой помощью. Для Ан-2 это нетрудно. Они самолёты универсальные, переоборудоваться в санитарный вариант – пара пустяков. И, конечно, механики все остальные работы бросают, чтобы поскорее подготовить санитарный самолёт к вылету. От этого ведь зависит чья-то жизнь.

Вообще-то, это была Полинина работа, но в поселке, откуда надо было забирать больного, не было керосина для вертолётов, только бензин. Вот и послали Вову. На аэродроме больного переложат Полине, и она уже повезет его на операцию прямо в больницу. У больницы нет взлётно-посадочной полосы для Ан-2.

– Быстрее, быстрее! Закрывайте дверь, – просил врач. Ему нужно было поскорее осмотреть больного, а он лежал накрытый теплыми одеялами и шубами. – Лётчик, сделайте потеплее!

Вова уже сам направил весь горячий воздух в пассажирскую кабину. Ну, немного оставил на стекла кабины, чтобы Грише было видно куда лететь.

Врач внимательно прочитал медицинскую карточку, которую ему дали в поселке. Как только стало тепло, он снял шубы и одеяла, осмотрел девушку, сделал укол и поставил капельницу, достав бутылку с лекарством из-за пазухи. Он её там всё время держал, чтобы не замерзла.

Девушка открыла глаза, огляделась.

– Вова! Опять ты! – слабо произнесла она.
– Нет, Наталья Викторовна, я Юрий Леонидович, врач. Как вы себя чувствуете?
– Очень приятно, - улыбнувшись, вежливо ответила Наталья Викторовна, и снова потеряла сознание.

Юрий Леонидович усомнился, что «очень приятно» относилось к самочувствию. Бредит, подумал он.

– Григорий Андреевич, - это врач Грише говорит, - когда мы будем в больнице? Нужна срочная операция, ждать нельзя ни минуты.
– Сергей, - приказал Гриша штурману, - рассчитай полет сразу к больнице. На аэродром не полетим.
– Да как мы там сядем? У нас что, самолёт вертикального взлёта и посадки? – удивился Серёжа.
– Не дрейфь, штурман! Видел, у нас значок парашютиста есть!

Серёжа ничего не понял, но за время работы с Гришей и Вовой привык им доверять.

– Через 1 час 44 минуты.
– Слышали, Юрий Леонидович? Больной продержится?
– Делаю все возможное, Григорий Андреевич. Нашего больного зовут Наталья Викторовна, кстати.

– Какое красивое небо, - снова очнувшись, сказала Наталья Викторовна. Небо и вправду было очень красивым. Темно-фиолетовым с розовой полоской вдоль горизонта на юге. Светает, весна скоро.
– Через полтора часа уже прилетим, и всё будет хорошо, попытался успокоить больную врач.
– Всего два урока.
– Не беспокойтесь, пожалуйста.
– Что вы, Юрий Леонидович! Я не беспокоюсь. Это же Вова!

Это уже не было похоже на бред. Однако здесь не было никакого Вовы. Только он, Юрий Леонидович. Ну, Юра… Ладно, можно Джерри. Ну, хорошо, хорошо – Юрик. И ещё лётчики. Серёжа и Гриша. Вовы среди них не было. Он даже оглянулся лишний раз. Никого. Юрию Леонидовичу вдруг очень захотелось, чтобы они поскорее долетели.

– Григорий Андреевич! Мы не сбились с курса? Что говорит метео? Пурги не предвидится?
– Доктор, если Наталья Викторовна в вас не нуждается срочно, подойдите, пожалуйста, в кабину.

Когда Юрий Леонидович вошёл в кабину, Гриша показал ему красивую деревянную дощечку.

– Постучите, Юрий Леонидович! Вова мне всегда говорит стучать по этой деревяшке, чтоб не сглазить. Вы знаете, очень помогает.

Вообще-то Юрием Леонидовичем доктора называли пока редко. За последние полгода всего 2 раза – один раз, когда выдавали диплом, второй – когда принимали на работу. А, ну вот ещё лётчик теперь. Но ведь слышно, с какой иронией он каждую букву отчества выговаривает! Ладно бы ещё его звали просто Юрой, а то повелось ещё со школы – Юрик и Юрик. В институте Юра пытался взять прозвище Джерри, но ничего не вышло. И здесь в экспедиции тоже…

Юрик быстро стукнул по деревяшке 3 раза левой рукой и побежал обратно, придерживая свою правую руку, чтобы случайно не перекреститься. Да что за Вова тут ещё завелся?

Чтобы как-то занять свои мысли, доктор занялся больной. Послушал дыхание, посчитал пульс, измерил давление, поставил градусник. Что-то сказал по-латыни, написал в карточку.

– Через 10 минут садимся, доктор, - наконец сказал Гриша, - приготовьтесь сами и больную приготовьте. Посадка будет непростая.

Хорошо ещё, что Юрий Леонидович мало летал на самолётах и не знал, что собирается делать Гриша. Серёжа на самолётах летал много, и то, что задумал командир, ему очень не понравилось.

– Штурман! Докладывайте воздушную скорость каждые 5 секунд, - приказал Гриша. Не для того, чтобы знать эту скорость, а чтобы Серёжа смотрел на приборы, а не на землю.

Все приготовились к посадке. Доктор снова укрыл больную шубами и одеялами, пристегнул её к носилкам и пристегнулся сам. Штурман аккуратно зачитывал показания приборов.

– 95… 90…85…80…, - должно уже быть касание. Сколько ещё до земли? Серёжа усиленно не смотрел на высотомер. Только указатель скорости, - 78… 75…
Тут Гриша нажимает специальную  кнопку. Рывок!
– 60!… 50! – в ужасе читает Серёжа. Дальше шкалы нет! Может, 40, а может и все 35…Другой бы самолёт уже 100 раз сорвался в штопор, но только не Вова. В почти вертикальном падении он шлепает лыжами по снегу. Торможение. Короткий пробег… Приходится даже немного подъехать до крыльца. Все! Приехали. Глуши мотор.

Из больницы навстречу Вове выбежали местный врач и санитары. Пока Гриша помогал санитарам вынести из кабины носилки, Юрик сразу тут, на морозе стал что-то объяснять встречающему врачу, показывать медицинскую карту.

Гриша взял рюкзак Натальи Викторовны и понес за ней в больницу. Всё равно сразу не улететь. Пока найдем буксир, пока самолёт до аэродрома дотащим…. Раньше завтра не улетим. Вообще-то обычно родственники приносят в больницу вещи. Но, наверно, у Натальи Викторовны не было здесь родственников. Хотя, кто-то же собрал вещи? И наверняка ещё апельсины! Почему-то всегда в больницу приносят именно апельсины. Зачем? В одной горошинке аскорбинки витамина «С» как в трех апельсинах. Гриша хотел спросить в какую палату нести рюкзачок. Но врач заговорил первым:

– Вот отлично! Родственник! Отдайте вещи сестре. Так… Юрий Леонидович, вы будете мне ассистировать, готовьтесь. Галина Михайловна! Галочка! Помогите доктору. Родственник – вы нам тоже будете нужны. У вас какая группа крови? Прелестно! Замечательно! Свинкой в детстве болели? Превосходно! Так! Сестра! Переоденьте родственника.

Врач сказал, что Наталье Викторовне нельзя делать общий наркоз. То есть она не будет спать во время операции, но ей будет всё равно не больно, потому что сделают наркоз местный. И надо чтобы она всё время говорила. Вот Грише и поручили разговаривать с больной. Неважно о чем, просто чтобы знать, что она не потеряла сознания.

- Здравствуйте! Как вы себя чувствуете? – начал разговаривать Гриша. Ну что-то же надо было спросить для завязки разговора. Вова хоть и стоял снаружи, но слышал своего лётчика очень хорошо и даже фыркнул от смеха выключенным мотором.
- Вы знаете – никак. Это, наверно, все лекарства. Я ничего не чувствую и не соображаю, - Наталья Викторовна смущенно улыбнулась.
- Меня Гриша зовут, а вас, Наталья Викторовна? – Гриша почувствовал, как его самолёт фыркает ещё громче.
- А меня Ната. Я понимаю, Гриша, вам нужно, чтобы я всё время разговаривала, не утруждайтесь. Спасибо, что вы меня сюда привезли. И Вове огромное спасибо!

Врач поднял глаза на Юрика.
- Что вы так испугались, Юрий Леонидович! Это ж просто musculus obliquus internus abdominis.

Юрик покосился на Гришу, внимательно посмотрел на Нату, тихонечко оглядел операционную. Только медсестры. Ни намека на Вову.

Гриша тоже немного удивился, но поскольку сейчас главное было, чтобы Ната говорила не переставая, перебивать не стал.

- Я и Полину тут видела! Как она изменилась! Рада, наверно, обновке? Они только вдвоем с Вовой …
- Юрий Леонидович! – это снова врач сделал замечание Юрику.
- … из ваших сюда прилетели?

Тут Ната тихонько всхлипнула.

- Больно? - Осведомился врач, - Здесь или здесь?
- Здесь, - немного подумав ответила Ната.
- Ещё 2 кубика сюда.

Вова слышал разговор, но вмешаться не мог, как бы ему ни хотелось. Знакомое что-то у этой Наты… Голос не голос…

- А я здесь первый год, - продолжала Ната, - С осени. У меня ж диплом инженера. Это я так тогда. Шпионские страсти. Потом поняла, что всё это ненастоящее, никому не нужное. Сплошная суета. Одни делают вид, что убегают, другие делают вид, что догоняют….. Вот здесь люди – все нужные. И все делают настоящее дело!

Врач и Юрик прямо со скальпелями и зажимами в руках при этих словах аж приосанились!

- Подала заявление…. Нет, говорят, в экспедиции работы для меня. А я им – всё равно буду работать на Севере! Вот, пристроили учителем в поселке. Испугались, скорее всего. Математику тут веду, физику, компьютеры. Кружок астрономический. Гриша! Вы обратили внимание, какое тут небо! Каждую малюсенькую звездочку видно. Не то, что у нас в городе! Потом, когда меня выпишут, залетайте к нам. Я вам такие фотографии покажу! Не старые, а которые мы здесь с ребятами в кружке сделали. Мы со старшими классами сами телескоп собрали. Да! Рефлектор, конечно! Фотографий у нас – видимо невидимо! На широкую пленку снимаем. Даже на цветную иногда, специально отправляла в город на проявку. Заходите! Не пожалеете! А северное сияние на стерео! Даже в Музее Арктики и Антарктики такого не увидите!

- Ну, что ж, родственник! Состояние пациента более вне опасности, мы с Юрик….ом Леонидовичем тут справимся. На всякий случай сдайте свою первую группу резус положительный. Может, сделаем все-таки переливание.

В соседнем кабинете у Гриши из руки набрали довольно большую колбу крови. И отпустили. Но он все-таки дождался, когда Нату отвезут в палату, и только тогда пошёл в летную гостиницу, к Серёже. Если он ещё не спит, надо рассказать ему про парашют и вообще про Вову.

Кстати, как там Вова?

- Как ты Вова?
- Нормально, Григорий! Что? Тоже дежа-вю?
- В каком плане?
- В плане Натальи Викторовны.
- Не то чтоб дежа вю, но она нас знает. И Полину знает…
- А я её точно когда-то где- то видел…
- Давай рассуждать логически. Ты её точно где-то видел, а она знает, как минимум тебя, Полину и меня. Значит, она была у нас дома на аэродроме. Значит, ты её видел на аэродроме. Признавайся, с кем ты встречаешься, пока я занимаюсь своими делами?

Вова молчал. Он думал.
- Папарацци! – тихо и медленно произнес он.
- Парашютистка! – громким шепотом выдавил из себя Гриша.
- Ай, да Наталья Викторовна! Ничего себе Ната! Вот это встреча!