Чудо дружбы

Михайловой Дарье Васильевне посвящается.
----------------------------------------




Нас любят не оттого, что мы хороши, а потому, что хороши те, кто нас любит.

Наверно все такие осенние вечера тянутся сладостно долго…
Вроде ничего необычного. Парк, легкий шум листвы деревьев на ветру. Пасмурно, воздух влажный. Начинало темнеть и становилось понятно, что вот-вот начнется дождь. Но этот ветер… эти голоса деревьев. Сколько чувства было в этом разговоре зеленых исполинов и воздушной стихии! Каждый лист: и держащийся за жизнь, и уже упавший, иссушенный позолотой – жили своей жизнью. Кружась и шурша, они как будто создавали музыку к неведомому произведению непокоренной природы…
Величие звуков нисколько не перекрывали голоса то и дело проходивших людей. Им порой приходилось кричать, чтобы расслышать друг друга, но очередной сонет пейзажа всякий раз оказывался сильнее, выводя нестройные звуки шелеста то зеленых, то желтых, то коричневых деревянных гигантов.
Мистер Д. неподвижно застыл на лавочке, невольно залюбовавшись великолепием. Ему было странно видеть людей, которые проходили мимо и лишь старались лучше закутаться в плащи от ветра, упорно не замечая потрясающего буйства симфонии природы.
Посреди небольшого сквера, где сидел Мистер Д., находился небольшой фонтан. Сейчас он не работал и был наполнен листьями. Мужчина не сразу заметил девочку лет тринадцати, которая присела на край фонтана и смотрела вверх, подставив лицо ветру и улыбаясь. Одежда на ребенке была потертой и явно не по размеру. За спиной болталась сумка необычной формы, а на правой руке была перчатка с оголенными пальчиками. При этом слегка торчавшие из-под волос уши придавали ей какой-то сказочный вид. «Как из тех историй про эльфов», - подумал Мистер Д.
Вдруг упали первые капли дождя. На земле появились темные пятнышки. Их становилось все больше и Мистер Д. надел капюшон, чувствуя, что это только начало.
Минуту спустя пошел ливень. Мужчина встал, укутавшись от дождя с ветром, и собрался уходить. Тут его взгляд упал на девочку. Та так и сидела, прижав к груди свою странную сумку и сжавшись. Рваная курточка явно нисколько не мешала дождю проникать сквозь ее одежду.
Мистер Д., пробурчав что-то нелесное в адрес государства, допускающего такие вещи, решительно направился к девочке. Подойдя, он снял свою куртку и дотронулся до девочки. Та вздрогнула, чуть не подпрыгнув, и глянула на мужчину. Мистер Д. молча протянул ей куртку. Его фигура странно контрастировала с природой. Ветер с дождем, покинутый сквер, качающиеся и стонущие деревья и фигура человека, на котором осталась всего одна футболка.
Девочка недоверчиво перевела взгляд с человека на куртку, потом нерешительно улыбнулась, и одела щедро предложенную вещь. Мистер Д. помог ей, потом взял девочку за руку и повел за собой. Она явно нервничала, но вскоре успокоилась, согревшись от быстрой ходьбы. Сам Мистер Д. спокойно шагал, не желая обращать внимания на непогоду. Он был вполне закаленным человеком для таких прогулок и теперь лишь наслаждался прохладой.
До выхода из парка было недалеко, и вскоре они уже сидели в кафе. У девочки расширились глаза, когда она увидела принесенные блюда. Однако чувство голода быстро взяло верх над удивлением и радостью, и вскоре Мистер Д. с улыбкой смотрел на уминающего все подряд ребенка.
Слово за слово, и завязалась беседа. Девочку звали Катя. Она оказалась удивительно разговорчивой и успевала болтать, одновременно уплетая угощение. Катя была бездомным ребенком, и вечерами играла в парке на скрипке (именно она лежала в сумке неправильной формы), положив перед собой шапку, в которую прохожие иногда жалостливо роняли монетки. На вопрос о родителях девочка опустила голову и, помедлив, сказала, что никогда их не видела, потому что они ее почти с рождения отдали в детдом. Она теперь и не хочет их видеть. Из детдома Катя сбежала в десять лет, решив, что там ей делать нечего – воспитатели почти ненавидели детей и частенько издевались над ними. Через неделю после этого девочке повезло, и она нашла скрипку на чердаке заброшенного дома. Катя научилась играть на ней еще в детдоме, хотя она сама не знает как. Ребенка часто просили поиграть всем, и, кажется, у нее неплохо получалось. Теперь же этим девочка зарабатывала себе на хлеб.
Мистер Д. пребывал слегка в шоке. Ему приходилось видеть изломанные жизни. Однако это лучащееся жизнью существо, сидевшее перед ним, поражало своей любовью к этому миру.
Тут девочка встала из-за стола, собравшись уходить. Перед этим она рассыпалась в благодарностях, чувствуя, правда, что этого недостаточно.
- А ты где обычно играешь? – Мистер Д. решил помочь девочке выйти из трудного положения.
- Там же, в парке около фонтана.
- Поверь, ты вполне неплохо скажешь мне спасибо, когда я услышу твою скрипку.
- Вы слишком добры для такого мокрого человека, - Катя хихикнула, глядя на лужу под стулом до сих пор не высохшего мужчины, - если будет хорошая погода, приходите в парк завтра в то же время.
С этими словами девочка вышла из кафе в ночь. Дождь уже кончился, но ветер все равно пронизывал насквозь. Она застегнула подаренную Мистером Д. куртку, прошептав в темноту слова благодарности.

Мистер Д. был действительно поражен жизнерадостной девочкой до глубины души. На следующий день он постарался как можно раньше освободиться после работы и закончить все домашние дела. В результате мужчина пришел в парк довольно рано и уселся в ожидании на вчерашнюю лавочку.
Погода в те дни явно не желала быть банальной. Весь день светило солнце, обнаруживая на небе лишь редкие размазанные облачка, и теперь явно собиралось порадовать жителей огненно-алым закатом. Пока же уют пейзажу придавали лишь удлинившиеся тени, да деревья как будто застыли в ожидании чуда уходящего дня.
Когда же наконец пришла Катя, на фоне всего этого фонтан казался не просто забытым произведением городской архитектуры, а целой сценой, залитой праздничным солнечным светом. Девочка привычно положила перед собой шапку, достала из сумки скрипку и провела несколько раз смычком по нотам. По парку разнеслись немного жалобные звуки запевших струн. Они заглянули в каждый уголок, как бы спрашивая, все ли готово вокруг.
В следующий момент Катя встряхнула головой, отбрасывая мешавшую челку, и положила скрипку на плечо. С этого момента она больше не была девочкой. Словно актриса, выдержав аккуратную паузу, девочка сделала легкий взмах смычком и вывела первую ноту. Затем вторую, следующую, потом новую… Парк вторил ей, отвечая всем своим естеством. Несколько прохожих невольно остановились, засмотревшись на Катю.
А девочка между тем продолжала играть. Перед ней не было нот. Рядом не было помощника. Она просто играла. Играла от души, все больше разгораясь и плавно водя смычком по струнам. Пальцы в перчатке на другой руке осторожно двигались, помогая создавать чудо.
Через некоторое время около девочки стояла уже группа людей. Все улыбались и кидали монетки в лежавшую на земле шапку. Катя продолжала играть, разнося по парку ощущение той самой сказки, той мечты, которой порой не хватает людям, что не живут, а существуют, работая и жалуясь на рутину дни напролет.
Когда Катя наконец выдохлась, ее старания были дополнительно вознаграждены бурными аплодисментами. Люди начали расходиться, а девочка взяла шапку, куда-то убрала деньги и села на лавочку рядом с Мистером Д. Мужчина ни разу не пошевелился с того мгновения, когда Катя начала играть. Теперь он перевел дыхание, как будто не дышал всю жизнь и проронил:
- Я обязательно завтра приду.

Мистер Д. действительно пришел на следующий день. И на следующий. И на следующий… Он приходил каждый день, сидел на лавочке, слушал девочку. Затем она садилась рядом, и они болтали обо всем. У Кати оказался богатый внутренний мир, и свой, замечательный, взгляд на любую проблему. Спала она с друзьями где-то на севере города в старом театре. При этом она ни разу не пожаловалась на холодные ночи, однако с чуткой благодарностью приняла в подарок от Мистера Д. портфель с одеялом и подушками. Потом Мистер Д. стал приносить книги, журналы, газеты, ненужные игрушки и даже подарил ей свои серебристые часы. В благодарность Катя оказывала ему неоценимую услугу – Мистер Д. жил один, и часто ему не с кем было поговорить. А девочка была терпеливой слушательницей и внимательно относилась ко всем его проблемам. Мистеру Д. это очень льстило, хотя он ни за что бы себе в этом не признался.
Время шло. У Мистера Д. начали появляться важные дела: приезжали друзья и родственники, на работе иногда приходилось оставаться в офисе сверхурочно. А тут еще знакомым понадобились его давние фотографии, и пришлось потратить целый вечер на поиски по дому. Он стал приходить в парк через день, через два и оставался ненадолго, торопясь уходить. Ему по-прежнему нравилось общество девочки, но в то же время Мистер Д. чувствовал, что его все больше тянет к другой жизни…
А однажды случилось непоправимое.
К Мистеру Д. приехали несколько лучших друзей. Они решили, что останутся с ночевкой. Мистер Д. был совсем не против, и всю следующую неделю они провели, наслаждаясь жизнью. Клубы, девушки, пляж… «Отпуск еще никому не мешал», - решил Мистер Д. Только где-то на границе сознания таилось странное беспокойство, которому он не мог дать объяснения.
Неделю спустя, мучаясь похмельем, Мистер Д. наконец проводил друзей и, возвращаясь пешком с аэропорта, вдруг вспомнил про парк.
«А ведь я давно не заглядывал к Кате», - подумал он и направился прямиком к фонтану.
Время было вечернее, и девочка уже стояла и играла на своем месте. Мистер Д. аккуратно присел на свою любимую лавочку, с наслаждением представляя, как Катя ему обрадуется.
Через минуту девочка закончила играть и, заметив Мистера Д., направилась в его сторону. Мужчина улыбнулся, предвкушая встречу. Однако лицо Кати осталось хмурым.
- Здравствуйте.
- Привет, Кать. Как ты?
- Все хорошо. А где вы были все это время? – что-то странное было в голосе девочки.
- Прости, ко мне приехали давние друзья, и я не мог прийти, - Мистер Д. слегка картинно опустил голову. Ему и правда было немного стыдно, но почему-то сейчас хотелось немного сгустить краски. Когда Мистер Д. ее поднял, девочка уже быстро шла прочь.
Удивление в сознании смешалось со страхом и неизвестно откуда взявшимся чувством вины, когда Мистер Д. услышал всхлип девочки. Он бросился вдогонку и встал на ее пути.
- Подожди! Что случилось?
- Что случилось?! Вы променяли меня на своих друзей! И даже не пришли ни разу! И не вспомнили… - непривычный, незнакомый, плачущий голосок девочки резал ухо Мистеру Д., чье сердце теперь разрывалось от душившей вины.
- Прости! Я сглупил… но они правда мои лучшие друзья, к тому же мы не виделись целую вечность!
- Тогда почему я вас видела несколько раз выходящим из клуба с какими-то девушками? Тоже ваши друзья?! – Катя рыдала и попыталась обойти Мистера Д.
Мужчина снова встал перед ней, хотя и покраснев. Мда… в те вечера он был весьма пьян. Ох уж эти друзья… так напивался он только вместе с ними.
- Прости меня, прошу, - Мистер Д. судорожно метался в своем сознании, ища выход из ситуации, но никак не мог его найти, - к тому же я вовсе не забывал про тебя!
- Тогда где книги, которые я у вас просила при последней встрече?! Вы наверно даже не помните, что я у вас просила! Дайте пройти! – Катя оттолкнула мужчину и решительно зашагала прочь, глотая слезы. Мистер Д. был не в силах сопротивляться. Ему нечего было возразить. Он действительно напрочь забыл про книги…
Откуда-то приплывшие тучи вдруг закрыли солнце. Потемнело. Ветер усилился. Он больше не разговаривал с деревьями, он шумел в негодовании и постоянно толкал Мистера Д. то в одну, то в другую сторону. Затем ветер закружил несколько листьев и бросил их мужчине в лицо. Мистер Д. фыркнул, смахнул листья, и прошептал: «значит и ты теперь больше не мой друг»…
Он кое-как дошел до лавочки и уселся, уставившись в фонтан невидящим взглядом. Мужчина изо всех сил сжал руками края лавочки. Они были немного острыми на концах. Однако эта боль была мелочью по сравнению с тем, что сейчас творилось в его душе.
«Это был ее мир. И я должен был с этим считаться. Ведь я стал частью этого мира…»





Серый свинец покрыл небо, не предвещая ничего хорошего. Однако половина небосвода все еще находилась во власти солнца, которое как ни в чем не бывало заливало своим сиянием окрестности, накладывая на город необычную полосу границы света и тьмы – между тенью туч и теплым золотым туманом. Легкий ветер метался среди зданий, как будто не зная, чью сторону принять в этой битве титанов природы. Лишь где-то в сквере у фонтана заброшенного парка неподвижно застыли две фигуры.
«Почему?
Почему мы все время наступаем на одни и те же грабли?! Стоит лишь близкому человеку расширить комплиментами границы нашего самолюбия – так мы сразу расслабляемся и чувствуем себя чуть ли центром вселенной. Горделиво задирать нос под восхищенные взгляды поклонников – противно. Еще противней этого не замечать за самим собой… Но именно это мы делаем, когда чувствуем, что человека мы узнали хорошо, и он полностью и безвозвратно нами любуется. Но не в нас же дело!!! Дело именно в тех, кто находит в себе столько сил и добродушия, чтобы действительно бескорыстно гордиться успехами своих близких. Кому не безразлично ни чужое горе, ни чужое счастье. Они – настоящие люди, а не мы, предмет их обожания…» - Мистер Д. стоял, крепко обняв Катю. Он пришел в этот парк на следующий же день после ссоры и так же дослушал выступление девочки до конца. А Катя, закончив, просто молча подошла и обняла его. Теперь они стояли, нисколько не стесняясь взглядов прохожих. Застывшее в воздухе дыхание тишины совсем не тревожило мужчину и девочку. Она не была ни давящей, ни неловкой, а лишь укутала их теплым покрывалом понимания.
«Забавно», - подумал Мистер Д. – «Один мудрец сказал, что с первой ссоры начинается настоящая дружба. Кажется, он был прав».
Тем временем ветер, наконец, принял решение и ожесточенно задул в одном направлении. Медленно, нехотя, не желая сдаваться, громада туч начала рассеиваться, давая простор свету. В конце концов, на ее месте остались лишь белесые облачка, похожие на крошки зефира, да где-то на горизонте напоследок угрожающе застыло темное пятно туч. Однако солнце уже стало полноправным хозяином небес. Свет победил.