Зеркало. Другая сторона

Комната смеха.

В мой 5-й день рождения  родители сделали мне, на то время для нашей семьи, достаточно дорогой подарок. С гастролями в наш городок приехал известный цирк. Я не помню его название, да и билеты никто не сохранил на память, знаю лишь, что это была действительно роскошь.
Выступление акробатов, клоунов дрессировщиков было несомненно поражающее. Я сидел в 4 ряду с открытым ртом от восхищения и хлопал в ладоши от удовольствия.
Я ел сладкую вату и мороженое и был уверен, что это самый счастливый день в моей жизни.
После окончания всего действа мы вышли из шатра и услышали возгласы разрисованного смешного человека, который повествовал о Комнате Смеха. Родители, для того чтобы доставить мне еще больше удовольствия стали в длинную как гусеница очередь. Естественно я был в предвкушении.
Когда наконец очередь подошла к нам, разрисованный человек дал мне воздушный шар и попросил входить. Войдя в эту комнату, я увидел множество зеркал. Сначала я думал, что сейчас все начнется, выбегут, клоуны, акробаты, но меня подвели к первому зеркалу. Папа с мамой громко смеялись и говорили: «Смотри, какой ты смешной, малыш!» Через пару секунд я выбежал в слезах из этого места. Мой шар был уже на уровне высоты пятиэтажного дома.
Родители в недоумении подбежали ко мне, стали успокаивать, что-то объяснять, говорить какие-то слова, спрашивать, что не так, но я ответил лишь вот что: «Почему эта комната названа Комнатой Смеха если это Комната Страха?» В моей голове было одно убеждение: «В зеркале был не я».


«Ты смотрел на себя в зеркало?»

В юношеские годы мне явно не хватало родительского внимания. Появилась сестренка и я начал жить сам за себя. Я прогуливал уроки, репетитора, мне казалось, что это мир ненужных вещей, и я стал создавать свой собственный мир. По началу все было в форме игры, пока не появилась тяжелая музыка, странная одежда и, наконец, приверженность к идеологии.
Нас было 6. Мы ходили в темной одежде с изображениями всяческих кумиров, в тяжелой обуви, с ирокезами и длинными, неухоженными волосами. Вели мы себя, откровенно сказать отвратительно. Постоянный дебош, надписи в подъездах, стенах, транспорте, туалетах.
Меня не единожды выгоняли с уроков за внешний вид и отсутствие дисциплины.
Последней каплей стал случай, когда я жестоко пошутил над девочкой из параллельного класса. Все дошло до того, что ей необходима была реабилитация. В ее шкафчик с вещами я нарочно, зная, что она очень боится мышей, посадил парочку сереньких существ.
Ученица седьмого класса, придя с утра на физкультуру, достала сумочку со спортивной формой, начала одеваться и поняла, что в левой штанине присутствует некое живое существо. От испуга она долго не могла прийти в себя.  Только через неделю ее выписали из клиники.  Естественно вызвали родителей. Папа на то время был в отъезде, и мама приняла всю силу удара на себя.
Дома меня ждал скандал. После часа криков и возмущений, что она вырастила монстра, мама попыталась поговорить со мной по душам. Говорила она много умных вещей, наводила множество примеров, тыкала  различные пособия в лицо, срывала плакаты в моей комнате, выбрасывала кассеты и рвала мою одежду.
«Ты смотрел на себя в зеркало?» - кричала она.
«Кто ты? Ты можешь объяснить это своей родной матери?»
«Ты хоть сам понимаешь кто ты?»
«Что это?»

Мне было тяжело признать всю ответственность своего поступка, а еще сложнее было смотреть правде в глаза.


«Вечности не ощутимы грани, когда живем, не зная для чего».

Город в вечернем сером тумане отправляется на поиски приключений. Сегодня суббота. Заядлые трудоголики и те, выползают из своих жилищ и идут в мир новых ощущений. Не то чтобы совершенно новых, они ищут элементарного разнообразия. Да, именно разнообразия, которого мне явно не хватает. Но я не иду за ними. Я не надеваю новые купленные одежды по столь торжественному поводу, не бреюсь, не освежаю дыхание, не чищу обувь и не принимаю многочисленные звонки с приглашением на очередной шабаш. Я просто сижу на балконе 7-го этажа и за всем этим наблюдаю. Я не вижу их  идеально или не идеально уложенные волосы, не вижу их глаза, закапанные визином, не вижу, как женатые снимают кольца, отправляясь куда-то без сопровождения супруга или супруги, словом я вижу лишь очерки их жизней, которые сегодня попадают под одно определение – суббота.
У меня нет субботы - праздника недели. У меня каждый день праздник недели. Иди куда глаза глядят, делай, что душа желает! Но вот было бы куда идти, было бы чего желать.
Мне полных 27 лет. Я холост. Вся моя семья живет за сотни километров от меня. У меня нет девушки. И парня нет. Домашних животных я тоже не рискнул заводить. И работы у меня, кстати, теперь тоже нет.
Во мне слишком много романтизма. Гнилого романтизма! Я герой, которого все жалеют тем самым сводя на ноль. О таких, как я забывают за считанные дни. Неудачник.
Но неудачник это уже хоть что-то. Страшнее быть совсем никем. Лучше иметь ошибки за спиной, чем вовсе ничего. Когда- то я был кем-то. Я точно знаю, что был! Был…
Но надежда умирает последней. Буду думать, что она еще жива.

* * *

Время неслось как на последний трамвай. Улицы пожелтели, воздух стал влажнее, пейзаж в окне более серым  и печальным. Возможно, он только мне казался таким печальным.
Чтобы не умереть от голода пришлось поработать бутербродом. Вот, представьте, спрашивают у вас: «А кем вы работаете?» А вы им отвечаете: «Бутербродом». Перспективно, не так ли? Собственно, а что мне оставалось делать? Свой сендвич в день я получал стабильно, за обед уже можно было не переживать ну и в конце рабочего дня небольшое жалование.
И вот, после такого очередного рабочего дня, с пакетом кефира я возвращался домой. Моросило. Приподняв  воротник пальто, я стремительно, быстрыми шагами старался поскорее проникнуть в подъезд. Взгляд мой был устремлен в пол во избежание ощущения противного дождя на своем лице, и вдруг я почувствовал, что я на что-то наткнулся, точнее на кого-то. Посыпались какие-то вещи, послышалось чье-то: «Ой, простите ради Бога! » Я приподнял глаза и увидел ее. Она что-то мне говорила, извинялась, вытирала мне правое плечо от побелки, а я стоял, как будто язык проглотил.
Меня как молотком ударили. С каждой минутой моя голова тяжелела от нее, сердце наливалось кровью, я даже не знал, что во мне столько крови, дыхание частило.
С этого момента я перестал пользоваться лифтом. Иногда я лишний раз выходил на улицу, медленно просекая лестничные пролеты. Только через 3 недели мне удалось узнать, что она живет этажом ниже.
Моя до этого ничтожная жизнь начала приобретать какой-то сентиментальный смысл.
Каждый вечер я ждал, что она придет за солью или спичками, а она все не приходила.
Я только видел ее из окна, когда она приходила или уходила. Занавеска больше не закрывала окно, а на стекле была картина моих отпечатков пальцев, лба, щек, губ.
Стало ощутимым и время. Оно тянулось очень долго, когда она не появлялась в моем окне после 18:00 и так же быстро неслось когда ее видел. Ночью я слушал лифт. Ждал ее, если она не возвращалась. Это было самым мучительным.
Я уволился с должности бутерброда, стал искать, что-то подходящее, сходил в книжный магазин, завел кота, убрал в квартире и все благодаря ей. Я даже хотел спуститься и сказать ей спасибо, но так и не решился.
Набежало на декабрь. Серый пейзаж за окном вызывал ощущение прозрачности, невесомости и легкости.
Остатки вчерашней рыбы, в мусорном ведре пустили не очень приятный запах по квартире. Ленивым шагом я стал спускаться вниз к контейнеру. На улице было где-то – 5. Я слегка продрог. Поднимаясь  на ее этаж я увидел, что она не может закрыть дверь. Нервными движениями она выдергивала ключ из замочной скважины, топала ногами, роняла сумочку.
Мой шанс был очевиден. Ей нужно было, чтобы ее спасли, а мне всего лишь ее имя.
-  Доброе утро! Я ваш сосед с 7-го этажа, позвольте я вам помогу.
Она любезно улыбнулась и пустила меня к двери.
- Вы знаете, такого никогда не было! Мы замки меняли совсем недавно, как поселились.
- Не волнуйтесь, сейчас все наладим.
Пока я разбирался с ее замком, она молча смотрела на меня, как будто бы о чем-то размышляя, улыбалась и даже порой смущалась.
- Вот. С вашей дверью теперь все в порядке. Только не путайте больше вот этот и этот ключик – указывая на два почти одинаковых ключа от нижнего и верхнего замка.
- Спасибо вам огромное. Мне нужно обязательно вас отблагодарить. Заходите ко мне сегодня на чай. Ах да, кстати, меня Надя зовут…
- Надежда… Значит ты еще жива.



Сон.

Пустынное поле  выгоревшей травы сливалось с серым небом. Я шел, вытаптывая  за собой дорогу. За мной никого больше не было. И рядом не было. Был только я и моя дорога.
Жарко. Как перед грозой.
Наконец я наткнулся на колючую проволоку. Длинной полосой она стелилась вдоль.
Я стоял и думал, что это за место? Пытался рассмотреть там что-нибудь, но было такое же поле, как и там, где находился я. Но вдруг, начали появляться группы людей в серых одеяниях. Шли они один за другим,  как под конвоем, на их лицах было безразличие, отсутствие любого цвета природы, такое ощущение, что их вовсе не существует, что это плод воображения или привидения. На миг я припустил, что умер, но эту мысль перебила таинственно возникшая из-за спины женщина. Она стояла неподвижно и глядела на тех самых людей. Она была в белой мантии, лицо выглядело старым, а руки наоборот лет на 30 не больше. Ее худой силуэт напоминал мне концентрационный лагерь, года геноцида. Стало жутко. Как будто бы, собирая на милость, она спросила:
- «А у вас случайно нет зеркала?»
- «Нет».
Разочарование выступило на лице, еще больше сотворив его старым.
- Кто мы? Вы не знаете кто мы?
Проснувшись в холодном поту, я вскочил с кровати, подбежал к зеркалу и стал разглядывать свое лицо, ощупывать нос, глаза, щеки, губы, морщины. Вот он я! У меня темные с проседью волосы, морщинистое лицо, уставшие, слегка мутноватые глаза, неровный нос и щетина. Мне 52 года. У меня есть семья, любимое дело, дом, дача. Я похож только на самого себя! Я есть я в отражении собственно созданной жизни.

На зеркале выступила конденсация от моего дыхания. Зеркало отражало жизнь.