Оранжевый

(фонари)

Иногда я перестаю понимать, где заканчивается реальность и начинается фантазия (ну, почему слово «бред» так настойчиво выталкивает слово «фантазия»?). Или реальности на самом деле нет? Это многое объяснило бы…
Бред. Бред. Бред…
То была обычная ночь южного городка вблизи гор. Оранжевые фонари пытались осветить улицы. Но навязчивые яркие пятна только сгущали синий мрак.
В нашем городе фонари оранжевого цвета. Не знаю, было ли так всегда, или мысль их раскрасить пришла кому-то в голову лишь недавно.
Оранжевый цвет – цвет сумасшествия.
Я сидела на бетонных плитах на берегу реки, которую и рекой-то большую часть года назвать стыдно, и смотрела на искривляющийся вдоль дороги ряд фонарей.
- Сумасшедший свет, - сказала я вслух. – Фонари испускают шизофрению.
- Шизофрения все же лучше безразличия, - заметил сидевший справа от меня.
- Чем же? – спросила я.
- Если сумасшествия не бояться, легко увидеть, насколько оно прекрасно, - вмешался сидевший слева от меня.
- А безразличие? – уточнила я. – Что с безразличием?
- С безразличием все в порядке, - ответил сидевший справа.
- С безразличием всегда все в порядке, - добавил сидевший слева.
Я лишь кивнула в ответ.
- В темноте кивать бесполезно, - укоризненно сказал сидевший справа. – Этого никто не увидит.
- Но ты же увидел, - возразила я.
- Я тоже, - зачем-то сообщил сидевший слева.
- Нет ничего бесполезного, - сказала я. – Даже оранжевые фонари, испускающие, - я ухмыльнулась, - испускающие вашу прекрасную шизофрению, на что-то годны. А уж если оранжевый свет не бесполезен, то не бесполезен и кивок в темноте.
Я знала, что сидевший слева кивал, соглашаясь со мной, а сидевший справа медленно и неодобрительно качал головой.
Чем дольше я смотрела на фонари, тем менее реальными они мне казались. Будто все, что было вокруг, превратилось в чудную детскую игрушку – улица, дома, тротуары, ногастые светофоры, сутулые длинношеие оранжевые лампочки и бетонный берег реки.
Я встала на ноги, боясь скатиться по наклонным плитам, сунула руки в просторные карманы куртки, нащупала карманный фонарик и пошла домой – в противоположную сторону от освещенной сумасшествием улицы.
- Вот оно… - сказал шедший справа от меня.
- Безразличие… - добавил шедший слева от меня.
Холодный белый свет моего фонарика выхватывал из черного мрака камни и пустые пластиковые бутылки.
- Даже ночь… для сумасшествия она синяя, а для безразличия – черная, - сказала я и выключила фонарик.
- Ты безумно прекрасна, - сказал державший меня за руку.
- Безумно прекрасна или прекрасно безумна? – спросила я шедшего справа.
Он пожал плечами. А шедший слева махнул рукой.
- Надо было выключать безразличие, а не фонарик, - веско сказал шедший позади меня.
Сделав круг по неосвещенным улицам, я вышла к свету и остановилась под оранжевым фонарем. Рядом со мной никого не было. Я мотнула головой и решительно пошла в очередной темный проулок. Вновь включенный карманный фонарик загорелся предательской шизофренией.
Темно-синяя ночь южного городка вблизи гор.
И бред. Бред… Бред.