Броня, Бронька, Бронислава-Глава1-5

                Наша жизнь потеряла блеск
                Эвелина Солтанова, Аркадий Родкин

Наша жизнь потеряла блеск, цвет, краски.
От нас ушла Броня.

Нам многие завидовали, считали, что у нас большая, дружная компания, но с уходом Брони все рухнуло. Оказалось, что всё держалось на ней.

Броня была мотором и доброй феей нашей компании, и сейчас, когда её нет, мы в полной мере ощущаем потерю.
А как интересно всё начиналось!

Случайное знакомство в группе  по изучению иврита, совпадение вкусов и взглядов, стремительное сближение, обсуждение проблем, картин, выставок и литературных произведений.

А чего стоили наши поздние застолья у Симы или Нюси после концертов или спектаклей – споры и разговоры.

Мы много ездили по стране и за границу и делились впечатлениями на посиделках, организованных Броней.

Открываешь альбомы и на всех фотографиях мы вместе, и на нас смотрят улыбающиеся лица друзей. Не забыть никогда наших поездок на Голаны: Кацрин, Аль Кунейтра, Баниас, в пустыню Негев,  поездку под Хадеру, в центр «Гиват Хавива» и посещение киббуца Эйн Шомер.
Так можно продолжать до бесконечности. Все это было, и нет теперь. И нет нашей веселой компании,  и пустуют наши  пять кресел в пятом  ряду в мини-филармонии Симы Шерлинг.
Каждое наше утро начиналось с телефонного звонка. Если Володя с Броней уезжали, звонили:  «Мы там-то и там-то, не теряйте нас».  Мы очень боялись потеряться! Надеялись, что не потеряемся, но...

Каждое утро мы обсуждали все, что произошло в наших семьях. Это был не просто перечень событий, реагировали на все, что произошло, всегда готовые разделить горести и радости, подставить плечо. Когда-то давно, среди большого количества людей, объединенных Броней, с нами была Нина Дорфман – обаятельная, умная женщина. Однажды, когда Броня взвалила на себя очередную ношу, я сказала Нине, что не могу допустить, чтобы она тащила воз. Нина ответила:
- Ты не понимаешь, это их образ жизни. Они нацелены на добро, им так легче.
 
Под словом  «им» она понимала Броню и Володю.  Слова «надо по-мочь» для них звучат как пароль, призыв к действию. Помочь каждому – соседке найти работу, подруге, которая заболела, плачущему ребенку. Броне были интересны все люди. Она понимала и разделяла любые нужды, горести и радости.

Когда болела Нюся (еще одно светлое пятно, еще одна страшная потеря), Броня бегала к ней с супом и блинчиками, бегала в жару, несмотря на солнце. Я ругала ее: «Дождись вечера!» Она отвечала: «Я нужна». Щадить себя она так и не научилась.

Мы много времени проводили вместе, много радостных часов и дней. В ней жило хулиганство подростка – сбежать с концерта в кафе, в день победы устроить посиделки с килькой и картошкой, как в войну, устроить костюмированное представление в Новый год, заставить всех рассказы-вать анекдоты – приличные и не очень.

Броня украшала собой любое застолье своими тостами и стихами. Однажды, в день моего рождения, к нам пришла девушка, говорившая только на иврите (сейчас она невеста моего внука). Когда её спросили, не скучно ли ей, она ответила, что, хотя поняла не всё, но ясно, что эта женщина с блестящими глазами любит Эвелину и все её слова добрые и хорошие.

А её пирожки! Непременное блюдо всех наших застолий! Гору пирожков напекла Броня, когда мой внук окончил командирские курсы.
- Зачем столько?
- Для солдат, пусть мальчишки покушают.
Теперь остались только фотографии, на которых солдатики уплетают вкуснятину.
               
Броне нелегко пришлось в жизни, но она любила жизнь. Будучи совсем больной, пользуясь алехоном и креслом, она добиралась до окна, смотрела на улицу и была благодарна солнцу, воздуху – всему, что происходило в доме и за окном. Броня понимала, что с ней происходит, но старалась победить болезнь. Гордилась, когда ей удавалось встать с кресла без посторонней помощи, кушать больной рукой, передвигаться по комнате.

Я позвонила ей в момент, когда она узнала о своем будущем. Броня заплакала и сказала: «Эвелина, я больше никогда не буду ходить, но как я счастлива, что успела закончить фильм для Аркашки!»  Даже в такой момент она думала о нас.

Броня обожала свою семью и ей отвечали тем же. До последней минуты с ней оставались Володя и Саша, которые делали все возможное и невозможное, чтобы помочь ей облегчить злую, жестокую и неизлечимую болезнь.

Врачи просили их устраниться: дайте ей спокойно уйти. Володя повторил мне эту фразу, сказанную врачом, но я видела, что он ее не понимает, не принимает… Выхода не было.

До сих пор мы не стерли Бронин номер телефона с мобильника.
До сих пор несколько раз в день высвечивается имя «Броня».
Но Броня не отвечает.


                Август 2007 г.