9. Пионерские лагеря. Ул. Данилевского 6. Кишинёв

Каждое лето я отдыхал в пионерских лагерях. В первую смену 1945 года я попал в лагерь " общего" назначения, т.е. находящегося в системе Наробраза. Впечатления остались неважные: случайный контингент детей,  своеобразная
" дедовщина", плохо кормили. После отбоя мы еще долго рассказывали  анекдоты и распевали песни сомнительного содержания:  " В притоне много вина" ( о несчастной дочке какого-то рудокопа) и  реанимированную в последние годы " В Кейптаунском ( иногда в Неапольском) порту". На мелодию последней исполнялась также слегка антисемитская песенка  "Старушка не спеша дорожку перешла, ёё милиционер остановил". Песенка про домового, в которой не рекомендовалось мужьям  оставлять своих жен надолго без присмотра. " На Дерибасовской открылася пивная", " Мама я летчика люблю",   "Мурка". С нецензурным текстом: " По темным улицам Кронштадта шел, спотыкаясь капитан.", " Пошла я раз купаться, за мной следил нахал ( бандит)", " Отец мой, фон барон, командовал войсками..." и др.
Исполнялись и  "поэтические" произведения. Например, т.н. " Азбука", состоящая из двустиший, каждая строка которых начиналась с одинаковой буквы; первая строка была вполне безобидной, а вторая содержала сочный мат. Запоминались стишки чуть ли не с первого раза. Благодаря Интернету вся эта похабщина сохранится  для истории. Еще этот лагерь запомнился изобилием клубники, которую за копейки можно было купить у местных жителей.

 Хочу подчеркнуть, что в первые послевоенные годы клубника, вишня, смородина и изумительный " Белый налив", особенно из окрестностей Люботина, были относительно доступны.
Вторую половину лета я провел в пионерлагере штаба ВВС ХВО под Лебедином , в сосновом лесу на берегу озера. По утрам делали зарядку у озера, пустынный пляж кишел раками, которые при нашем появлении неспешно возвращались в воду. Потом завтрак, на закуску хамса с помидорами и луком, или даже американские консервы-сардины, неизменная, но вкусная манная каша, еще что-то и какао. Потом в лес, в котором было полно маслят. Приносили на кухню ведра грибов. Хороший обед, крепкий сон. Разнообразные спортивные игры. Полдник с булочками и компотом. Когда темнело, рассаживались на скамейках возле места для курения ((взрослых).

 Кому не хватило места на скамейках, сидели на пустом корпусе огромной авиабомбы. Вся поверхность бывшей бомбы была испещрена процарапанными автографами. Лес постепенно наполнялся мерцающими огоньками светлячков и светящихся гнилушек, а мы пели под аккордеон.

           Руководил лагерем  майор; почти весь персонал состоял из симпатичных и добрых военных . Нам устраивали грандиозные " учения "с использованием техники- изящных и мощных " Виллисов". Иногда даже давали порулить этими машинами.
В августе СССР вступил в войну с Японией и это несколько омрачило наше пребывание в прекрасном лесу под Лебедином на берегу озера. И все же мне кажется, что дни, проведенные в этом лагере, были самыми безоблачными и безмятежными в моей жизни.

В СССР все дети имели возможность проводить каникулы в пионерлагерях. Путевки стоили копейки или были  бесплатными. Этот факт является одним из  бесспорных  достижений недоразвитого и развитого социализмов, при которых довелось мне жить. Конечно, лагери были хорошие и плохие, но это другой вопрос.
  О последующих лагерях каких-то цельных впечатлений не осталось, так, эпизоды.
Дневной лагерь в Лесопарке. Один из мальчишек, желая  завоевать авторитет среди своих солагерников любым способом, вот что придумал. Он оставался в оккупированном Харькове и регулярно пичкал нас небылицами о своих приключениях.

Приключения эти заключались в том, что где-то что- то он украл, удачно продал и накупил еды. Потом, опять таки, украл уже
у немцев, оружие и отдал его партизанам. Партизаны прониклись к юному герою огромным доверием, дали ему на сохранение большую сумму денег. И герой спрятал эти деньги здесь, в Лесопарке, в дупле помеченного дерева. И если мы
поможем найти это дерево, он с нами щедро поделится. Мы спросили, а что будет, если бывшие партизаны придут за деньгами? Пацан отмахнулся от вопроса и сказал " Та их уже давно поубивали". Несколько дней водил он нас по лесу, заставлял залазить на деревья и искать заветное дупло. Наконец, мы все одновременно прозрели и хорошо отколотили вруна.

Вторая история трагична. Лагерь был почти у самого берега одного из люботинских прудов. На наших глазах в небе столкнулись два истребителя, через минуту один самолет рухнул в пруд метрах в тридцати от лагеря. Мертвый летчик выпал из машины и не тонул , поддерживаемый парашютной сумкой...Второй самолет перелетел пруд и упал в лесу. Вскоре прибыло несколько машин с солдатами, они быстро соорудили плот, установили лебедку и пару дней извлекали из пруда обломки самолета.

Итак, стали мы жить на Данилевской. Шесть соседей, один туалет на весь огромный двор. Опять буржуйка и проблемы с топливом, но буржуйка была, назло всем буржуям, просто великолепной: не дымила, долго сохраняла тепло и потребляла
мало топлива. Из соседей хочу выделить одну семью-семью Капустиных. Отец, военный, вскоре после вселения в квартиру заболел и умер в соседнем госпитале. Мать осталась с двумя мальчиками и как она сводила концы с концами , сказать
трудно, но было ясно, что они голодали. Старший сын Виталий с детства отличался упорством, настойчивостью и целеустремленностью в учебе , спорте и вообще в любом деле, за которое брался. С Виталием мы проводили много времени в глубоком овраге вдоль Барачного переулка, обследовали старые керамические трубы огромного диаметра Один раз в метрах десяти от входа в трубу обнаружили набор инструментов непонятного назначения. Дальнейшие изыскания ничего не дали. Вблизи оврага была свалка авиамастерской. Наибольший интерес представляли отработанные клапаны авиамотров, в которых находился натрий. Технологии извлечения натрия точно не помню. Кажется, надпиливали абразивом шток клапана и потом разбивали его молотком. Извлеченный с осторожностью натрий бросали в лужу, он загорался и  начинал, как сумасшедший, носиться по воде. Занятие небезопасное, но по сравнению с разборкой снарядов это была чепуха.

 Где-то в начале семидесятых годов овраг засыпали, на его месте теперь скверы. Позже, на одном из субботников по
благоустройству сквера, наш сотрудник выкопал серебренный портсигар с надписью: " Вася, когда же ты станешь человеком?" Эта надпись вполне может конкурировать с надписью на золотых часах, подаренных Сереженьке Кастраки ( Ильф и Петров). Вскоре Виталий стал Мастером спорта СССР по борьбе и даже был чемпионом Украины. После школы он поступил в престижный  Авиаинститут, а по окончанию всю жизнь успешно работает в УФТИ. Жена его Люся-врач, кандидат медицинских наук и мы пару раз встречались с ней, консультировались по поводу своих болячек.

 Виталия я не видел лет 35. И вот уже в 21 веке на каком-то симпозиуме в УФТИ подходит ко мне незнакомый на вид человек и спрашивает " Вы Юрий Михайлович?" (до получения паспорта был я Михайловичем, после стал Моисеевичем).
Присмотрелся я, да это же Виталий!  Уж  наговорились мы на этом симпозиуме! Приятельские отношения восстановились, но вскоре покинул я Украину... Сын Виталия тоже Мастер спорта и тоже по борьбе.

В нашем подъезде жил летчик, Герой Советского Союза и все мы искали повод заговорить с ним. Иногда это удавалось.
У летчика была очень красивая жена и мальчики близнецы.
В начале 50- х  в соседнем подъезде жили две девочки. Младшую из них, совсем малышку, мать регулярно водила на занятия музыкой. Во дворе соседи говорили, что девочка необыкновенно талантлива. Было немного смешно смотреть, как мать в одной руке тащит скрипку, другой тянет дочку за ручку, а девочка в свободной руке несет огромную папку для нот. Двигались они в стремительном темпе и очень целеустремленно, как бы желая поскорее реализовать возможности ребенка. Соседи не ошибались, потому что девочку звали Татьяна Гринденко, которая  стала музыкантом мирового уровня, Народной артисткой  России.

В нашем доме жило много военных, вернувшихся из Германии. Они, естественно, прихватили "контрибуции", объем и номенклатура которых зависели от звания и должности. Очень многие привезли коллекции монет, марок, наград и отдали их на "надругательство" своим малолетним наследникам. Во дворе начался " обменный" бум. Я тоже увлекся коллекционированием марок и монет и расширял свои коллекции в основном за счет выгодных обменов. Так у меня появились большие серебряные монеты германских княжеств, марки, в т.ч. с изображением Гитлера и большое количество фашистских наград. Что касается Гитлера и всяческих крестов, то их постигла достойная участь. Мама, с неприсущей ей категоричностью, упаковала мои драгоценности ( кроме монет) и выбросила на помойку соседнего дома. Я не стал серьезным коллекционером, но с большим пониманием отношусь к подобным увлечениям.

 У меня есть странная привычка, там, где это возможно, сверять свою точку зрения по какому-либо вопросу с точкой зрения А.С.Пушкина. Нахальство это, конечно. Так вот мне кажется, что Пушкин с определенным сочувствием относился к своему Барону из " Скупого рыцаря", как человеку мощных страстей. Я бы рискнул назвать Барона выдающимся нумизматом средних веков, видевшего в своих монетах не только золото, но и истории, судьбы отдельных людей.

Однажды во дворе нашего дома после сильного дождя я нашел истертую медную монету. На ней можно было рассмотреть изображение , похожее на быка. Отдал монету на " экспертизу" старшему товарищу и больше ее не видел. Раскопки на месте находки результатов не дали. Чтобы покончить с нумизматикой - еще один случай. Дело было в школе на перемене. Малыш-первоклассник в коридоре сам с собой играл в орла- орешку большущей серебряной монетой. Монета ударялась о потолок, потом со звоном падала на кафельный пол. Жалко мне стало монету и стал я убеждать мальчика прекратить эту забаву. В это время мимо проходил молодой практикант, он налету поймал монету и спокойно положил ее себе в карман. Мы попытались "качать права", но этот гад взял нас за шкирки и пообещал отвести к директору. В наши планы это не входило. Любопытно, что за учитель получился из этого практиканта и как он прожил свою жизнь. Наверное стал директором школы, а может даже зав. районо?

Достопримечательностью нашего двора был сапожник Гриша, щупленький мужичок , который сидел посреди двора с утра до вечера, в любую погоду на низенькой табуретке и заколачивал гвозди в изувеченную обувь полунищих наших сограждан. Солидные клиенты к нему не ходили . Зарабатывал он неплохо, судя по пище, которую несколько раз в день доставляла ему жена прямо на рабочее место. Как важно для выживания человека в тяжелые времена уметь выполнять своими руками несложные, но необходимые работы : шить, сапожничать, плотничать! Лишний раз убедился я в этом, когда наша инженерная братия в начале 90-х оказалась практически без средств существования.

После окончания 5- го класса отвезла меня мама на лето к тете Шлимке в Кишинев. Пересадка была в Одессе, где  мы с мамой впервые увидели море. Мама спустя пару дней уехала домой. Тетя с дядей жили на ул. Пирогова 62 в одноэтажном особняке, рядом с бывшими хозяевами дома. У них было две комнаты, маленькая кухонька и большая застекленная веранда, служившая летом столовой. С веранды можно было спуститься в глубокий погреб, где хранились продукты. В погребе было очень холодно и как-то по-особенному пахло. Тетя меня баловала и очень вкусно кормила, была такая возможность. Даже разрешала пробовать сухие вина" Алиготе" и "Фетяска". Дядя, как научный работник, получал продуты в т. н. лимитном магазине, где случался осетровый балык и маслины. Я мог вволю поесть белоснежный хлеб ( в доме он назывался  хала), с маслом и многое другое. Тетя мастерски готовила всяческие салаты и поливала их вкуснейшим винным уксусом. Фирменным блюдом была икра из синеньких, как коротко назывались синие баклажаны. Персики, виноград, орехи  были в те времена в изобилии и не дорого стоили.

Однажды, уже в 70-е годы, когда все стало дефицитом, я приобрел молоко в таких симпатичных бумажных пирамидках, разукрашенных синими цветочками. Иду и гордо помахиваю сеточкой с пакетами. Вдруг набрасывается на меня какая-то озабоченная тетка с криком " Где вы брали синенькие?" Я не понял, о чем идет речь, откуда зимой синенькие и недоуменно пожал плечами. Женщина обиделась и стала объяснять. как ей важно достать молоко именно в такой упаковке
.
В начале 90-х стою я в очереди за "ножками Буша". Подходит одна и начинает бесцеремонно перебирать эти ножки и проклинать Соединенные штаты Америки вместе с  ее Президентом. Потом демонстративно плюнула и объявила, что идет покупать" наших синеньких" ( цыплят).

Лавры деятелей искусства - кулинаров не дают мне покоя и я хочу показать, что бывшие советские инженеры тоже на что-то способны. Поэтому позволю себе привести рецепт приготовления икры из синеньких по-молдавски ( или по-еврейски?). На раскаленную конфорку кладется нечищеный баклажан. Постепенно овощ пропекается ( его нужно время от времени переворачивать) и становится мягким. Пригоревшая шкурка легко снимается, а мякоть вместе со свежими помидорами и луком ( чесноком) мелко сечется ножом. Посолить, залить вкусным подсолнечным маслом и вперед!

Вернемся в Кишинев, 1946 год. Как я уже рассказывал, в доме не переводились гости, все многочисленные соседи по двору считали своим долгом хоть раз в день пообщаться с тетей. Во дворе царил местечковый дух в лучшем его понимании. Тетю можно было бы считать раввином в юбке, если бы она верила в бога и женщинам разрешалось занимать столь ответственные должности. Двор был большой и зеленый. Росли в нем  огромная груша и  огромная айва. Из плодов айвы соседи варили ароматное варенье, а груши ( даже зеленоватые) в ударном темпе поедались детворой.

У меня появился приятель, с которым мы ходили в кино, обследовали подвалы и чердаки запущенных домов, гуляли по парку ( теперь парк Штефана чел Марэ) вокруг памятника Пушкину и даже пытались познакомиться с девочками.
Хорошо, что за лето я хорошо отъелся и набрался сил. Конец 1946-лето 1947годов был самым голодным периодом в жизни нашей семьи. Ели варенную свеклу, хорошо, если сахарную, жмых и т.п. деликатесы. Самой экзотической едой была картофельная шелуха, жаренная на рыбьем жире. Рыбий жир можно было свободно купить в аптеках. Страшно вспомнить даже запах. Но тетя заставляла меня есть эту гадость. Иногда получали мы посылки с продуктами от родных из Москвы и Кишинева.

 Москвичи всегда вкладывали в посылку книги. Помню " Белеет парус одинокий"," Дерсу Узала", огромный однотомник Горького, фантастику И. Ефремова... В голодные годы лозунг " Книга- лучший подарок" реализовался успешнее,
чем лозунги политические. Дарили книги просто так, на дни рождения, как поощрение за хорошую работу. Маме на работе к 8 Марта подарили прекрасно изданных Лермонтова и Бальзака.  Стоят они и  сейчас в моем книжном шкафу, давно купленном в Харькове и переехавшим со мной в Германию. Подарили ей и " 12 стульев " с " Золотым теленком", но  это отдельная история и о ней чуть позже.

Указанный период можно назвать очередным, но мало упоминаемом, голодомором. Голод был вызван репрессивной хлебозаготовительной и налоговой политикой в засушливые, неурожайные послевоенные годы.
Партия использовала село как "донора" для восстановления промышленности, ее военно-промышленного комплекса. Желая доказать мифические преимущества социализма, правительство  стремилось раньше государств Западной Европы, тоже охваченных засухой, отменить карточную систему и для этого создавались резервы зерна. Много зерна поставлялось   странам сколачиваемого CCCР "социалистического лагеря."

В 1946 году, не помню каким образом, узнали, что в Харькове находится мамин родной дядя по линии отца. Жили они в старом доме примерно на изгибе Классического переулка в двух маленьких и очень уютных комнатках. Дядя, бывший бухгалтер, был на пенсии, а жена его Мара Марковна работала зубным врачом. Мы познакомились и часто бывали в гостях у этих очень милых людей. Они подарили мне на день рождения два тома " Дон Кихота" в роскошном издании 1932 года.
Дядя рассказал, что его брат- мамин отец  еще жив, но с нами повидаться желания не имеет.

Харьковский военный округ и  штаб ВВС, где работала мама, были  расформированы, но маме помогли устроиться на сверхсрочную службу в воинскую часть на ул. Фрунзе, потом ее перевели на Холодную гору. Служила она в должности делопроизводителя лет пять и сделала  за это время блестящую военную карьеру, дослужившись до звания старший сержант.

Осенью  ребята нашего двора занялись заготовкой мелких диких груш. Если эти груши подержать какое-то время в темноте,
например, под кроватью, они сами темнели, становились мягкими, сладкими и даже вкусными. За грушами надо было ехать пригородным поездом минут 20, естественно на подножке вагона. Мне такие экспедиции категорически запретили, но один раз я нарушил запрет. Привезли много груш, но домой я их не понес. Приходит мама с работы и спрашивает, " А где же груши?"  Оказывается, проходя через Холодногорский мост, она "усекла" меня на подножке.
Мамина служба нас здорово выручала, т.к. выдавались продуктовые пайки и обмундирование. Я несколько лет проходил в солдатской шинели и добротных кирзовых сапогах.