Как рождаются мифы

Тема занятия – метание копья. Снаряд необычный для нынешних детишек: это раньше детки начинали ходить, говорить и метать копьё одновременно, а сейчас – одновременно ходить, ругаться матом и курить. А говорить так, бывает, и не сподобятся научиться. Потому и налетели азартно. Но просвещать начал не я их, а они меня: «Александр Михайлович, вот были такие люди – татаро-монголы, так они на скаку в спичечный коробок попадали!».
- Да ну? Вот прямо так все и попадали!
- Да, у них так заведено было.
- Хорошее заведение. Откуда вот только они спички брали? Наверное, на череповецкой спичечной фабрике заказывали. Разминайтесь, а я позволю себе сделать предположение, что как-то. Какой-нибудь татаро-монгол, от нечего делать, - телевизоров ведь не было… Или были? Кого спрашиваю? Были телевизоры у татаро-монголов?
- Да ладно, Александр Михайлович, что уж мы не знаем что ли, что татаро-монголы в дотелевизорную эпоху жили.
- Спички же у них были, почему бы и телевизорам не появиться!? Ладно, дальше идём. Разминаться! что уши развесили? так вот, надо было чем-то время занимать, вот они байки друг другу и травили. А ещё детки подначивали, типа: «Папа, расскажи на ночь сказку». Папа, татаро-монгол, делал серьёзный вид, и начинал рассказывать про свою молодость, как он на скаку копьём в спичечный коробок попадал. Ну не будет же он рассказывать, как он с трёх шагов в футбольные ворота копьём попасть не мог? Причем, как ни поскачет – так обязательно в спичечный коробок попадёт. Хоть вообще не скачи, а то на спичках обанкротиться можно. А дитя-то уже в дремоте эти рассказы слушает, и в таком состоянии контроль сознания снижен, следствием чего является то, что мозг принимает всё (всё-ё-ё) за чистую монету. Ну вот верит и всё!
А потом, значит, этот дитё вырастал, и он уже своим детям рассказывал, как их дедушка копьём на скаку в спичечный коробок попадал. Ну и так далее, из одного поколения в другое.
Или.
У меня сыну было лет пять. А родственники наши с его, стало быть, сестрой Юлей, жили на комплексе политеха. И им интересно было друг с другом видаться. И вот как-то канючит Деня: «Папа, поехали в гости к Юле». А мне лень. Но я ж не буду говорить, что мне лень, я ему и говорю: «Сынок, ты уже большой мальчик (я в пять лет уже полком командовал!), поэтому добирайся-ка к Юле сам. Знаешь ведь как добираться». «Знаю», - подтверждает. «Как?» - выпытываю. «Сажусь на седьмой троллейбус, еду до остановки «Октябрьская площадь», пересаживаюсь на сорок первый автобус и еду до остановки «Столовая». В лифт с незнакомыми людьми не захожу и топаю пешком на последний этаж.
«Всё верно, одевайся и – вперёд!».
Оделся Деня, проводил я его до двери, а сердечко ёкает. И инстинкт родительский врубается и орёт: «Скотина ленивая, ребёнку пять лет! а случится что? Одевайся быстро!».
Выхожу следом. «Проверю, - думаю, - сможет ли он сам добраться». Слежка, короче. Он в переднюю дверь транспорта заходит, я – в заднюю. Он в заднюю, я в переднюю. Доезжаем, Деня выходит, я за ним, не раскрываюсь; а проверяться для обнаружения и уходить от слежки он ещё не научен. Заходит в подъезд, через некоторое время и я туда же. На лифте и в самом деле не поехал, а пошёл на девятый этаж пешком. А я как раз на нём-то поднялся и прибыл туда раньше. Поднимается сынок, а я его уже на площадке жду. Рот раскрыл, глаза выпучил – удивляется. «А ты как?...» – и дальше слов подобрать не может. «Да я, - говорю, - рядом с твоим автобусом бежал, а на финише даже обогнать пришлось, чтобы тебя встретить». Ну, ляпнул и ляпнул. На следующий день прихожу за отпрыском в детский сад, воспитательница отводит меня в сторону и спрашивает: «Денис сегодня всем рассказал, что его папа может автобус обогнать. Что - на самом деле можете?». «Могу», - говорю. Не сознаваться же в том, что ребёнок придумывает, да и не придумывал он – поверил.
Вот так мифы и рождаются.
Размялись? А теперь будем выяснять, как держать снаряд под названием «копьё».