Ледяная вода, холодные пальцы

   На улице стояла безумная жара, а нас, очередную партию детей, жаждущих незабываемого лета, привезли в популярный в те годы детский лагерь. Я ехала туда со знакомыми девочками, но всех разместили в первые попавшиеся номера, даже не разделяя на парней и девчонок, а посему я, немного огорченная таким ходом событий, сидела на кровати и тупо пялилась в недра раскрытого чемодана.
   
   На соседней кровати сидел мой друг Лешка, приехавший на юг с мамой и сестрой. Я втайне гордилась тем, что я-то, девочка (!), приехала в лагерь без родителей, а он, Лешка, почти мужик, с мамой. Поэтому, пока он выкладывал в тумбочку тетрис, салфетки и свежее белье, я, улыбаясь, мечтала о том, как весело проведу ближайшие несколько недель. Домой не хотелось совершенно, а присутствие Лешки лишь усиливало чувство собственной самостоятельности.

   Увлеченная гордыми мыслями, я не заметила, как начался сончас. Точнее, "сончас" - это для малышни, а нас, у "старшаков" (пусть мы и не были самыми старшими), это называлось "часом тишины". На самом же деле это были два часа, в которые было категорически запрещено шуметь и выходить из комнат.

   С деловитым видом я вошла в ванную, чтобы разложить свои умывальные принадлежности. Это было не дело первой важности, но мне очень уж хотелось показать Лешке, какая же я взрослая особа. Конечно, его-то зубная щетка была у мамы. Поставив на видное место взрослый дезодорант (предмет гордости, ибо "взрослый", а не "подростковый"), я подняла голову. На потолке было темно-красное, почти бурое пятно. Кровь. Кровь смешивалась с побелкой, как бы впитываясь в нее. Если мазнуть пальцем, останется красный след, пахнущий металлом. Я никогда не делала этого, но знала, что будет именно так.

   В коридоре раздались торопливые шаги, кто-то звал вожатых. Я уселась на кровать. Мне, собственно, не было дела до причин крови, пусть даже она и была в таком необычном месте. Кто знает, может в этом лагере традиции такие. Шум в коридоре усилился, и я подошла к двери, чтобы послушать, что происходит. "Наверное, кто-то покончил с собой", - ровной строчкой пробежала в голове мысль.

   Дверь распахнулась, я еле успела отскочить в сторону. В комнату вбежал мужчина и протянул мне окровавленный нож. "Вымой его! Срочно!" Я была в ступоре. "Дура, что стоишь!" Он не заходил дальше порога, потому что был в уличной обуви. Порядок оказался превыше всего даже сейчас, когда там, наверху, вероятно, кто-то умирал.
 
   Я ополоснула нож в ледяной воде. Горячую включали лишь на полчаса после похода на море. Таковы были правила.

   "Что случилось?" - спокойно протянула нож мужчине. Как оказалось, это был местный фельдшер. "Дура! Все лицо изранено, и щеку порезала! Малолетка!.."
Он убежал наверх.

   Лешка оторвался от PSP и вопросительно посмотрел на меня. Я бросила: "Пошел в жопу" и села разгадывать сканворд. Мне было совершенно безразлично, что происходит наверху. Я ждала полдника, потому что обещали дать арбуз.

   Прибежал фельдшер, дал нож. Я вымыла его и положила на раковину.

                ***
   Сончас кончился, я спустилась во двор. У фонтана стояли девочки, кругом только слышалось "Да она такая богатая была! Че ей не жилось-то? Вот дура..."
"Это из-за ЕГЭ все, боялась, что не сдала!"
"Да у ее папы столько денег, что он ей целых пять репетиторов оплачивал! Да я бы на ее месте..."
Я опустила руку в воду и смотрела на свои пальцы.

   Её звали Жанна. Высокая, с крупными чертами лица. У нее были карие глаза и светло-русые волосы. Я мысленно взяла ее за руку, пальцы оказались ледяными, как та вода, в которой я споласкивала нож.

                ***
   Нас повезли в город гулять. Лешку забрала мама, две недели они жили у какой-то старушки, сдававшей комнату.

   На полдник в тот день дали абрикосы, зато на рынке мы вскладчину купили арбуз. Благо у меня на раковине лежал нож. Девочек переселили ко мне в комнату - жизнь постепенно налаживалась.

   Жанна покончила с собой, потому что боялась, что плохо написала ЕГЭ по математике. Родители вложили в нее много денег и мало любви. Кареглазая, со светлыми волосами , она держит мою руку холодными пальцами.