Страничка новой писанины

И вот он я на площади перед памятником, среди нескольких таких же дятлов с подуставшими розочками в целлофане. Опаздывает. Жду: минуту, две, пять, десять, полчаса – спокоен как слон. И вон наконец цокает копытцами - сантиметров пятнадцать, не меньше - неумело, как колхозница. Ей бы в галошах или кроссовках, балетках на крайняк – вот ее предел.
- Не сильно давно ждешь? – поцелуй в щечку (чмоки-чмоки).
- Нет, только недавно пришел. – А что ты ждала, что я отвечу? Что торчу тут уже полчаса? Сиськи недурственные, как ни крути. А вот задницей тебя природа обделила, но, ничего, для разнообразия сойдет.
- Девушке можно опаздывать, ведь она должна выглядеть как королева! – Начитаются вконтакте всякой ***ты, потом блещут красноречием. Надеюсь, сосешь ты как королева.
Вручаю завядший веник, беру красавицу под руку и веду в кафе – все по плану.
- А давай пойдем в «Ваниль» ты там был? – Сарафанчик коротенький розовенький, ну просто барби. Задрать бы его да отодрать тебя раком прямо на площади, чтоб не выеживалась
- Да ну, сколько можно – надоела уже эта наливайка. Если туда пойдем, нам посидеть спокойно не дадут. Сегодня я хочу провести вечер только с тобой. – Сначала макияж нормальный делать научись, а потом заряжай. Я что, похож на миллионера?
- А мне там нравится, а куда мы пойдем? – Ну и рожу состроила, Монро мухосрачинская.
- Есть тут интересное место, тебе понравится. – Тем более, что мы там задерживаться не будем.
Тащу подругу к объекту, там все схвачено – бармен и по совместительству владелец заведения в теме. Свечи, «столик для ВИП-гостей», дешевое итальянское вино (но в магазинах хрен купишь такое), все по плану. Говорю, что у меня есть гениальная идея и выхожу в туалет. Приносят счет (там сумма раз в пять выше реальной). Прошу записать на мой счет. Официант, сука, лыбится – не пали контору, собака. Хватаю даму за руку и тащу к выходу, ничего не говорю, тяну к такси. Таксист, падла, тоже лыбится.
В такси веду себя скромно, хотя ляжки сами тянутся к рукам, старательно изображаю влюбленного. Ехать минут десять от силы, пешком и того меньше. Даю собаке-таксисту денег, даме руку – все как положено.
- А куда мы идем? – Даже не знаю, что ответить, сдается мне, что вопрос как минимум риторический, а вообще, идиотский.
- Увидишь, - заглядываю в глаза, как голодный бездомный пес и делаю вид, что постеснялся поцеловать, - уже почти пришли.
Поднимаемся на этаж, открываю двери. Соседка сверху спускается и смотрит недоброжелательно, полоумная климактеричка. Но, наконец, home-sweet-home. Закрываю двери изнутри и со спокойно совестью беру чиксу за булки – теперь никуда не денешься.
Лижемся как школьники в курилке, но подруга топчет педаль тормоза – видимо, что-то заподозрила. Наверное, все-таки стоило выбрать зеленый шарик. Тааакс,  аккуратно сбавляю обороты.
- Пойдем, - хватаю за руку, смотрю как настоящий придурковатый онанист – такого неподдельного восхищения не увидишь, наверное, даже в Лувре - стараюсь как умею.
Тяну в комнату. Там расставлено добрые полсотни свечей (и мне потом их все задувать). Беру каминные спички и начинаю зажигать: зеленую, белую, золотистую (ни разу не пользованную) и т.д., и т.п. Чуха смотрит на это все как на учения по гражданской обороне. А, черт! Вручаю даме спички и иду в ванную сполоснуть лысого.
По пути ставлю чайник и доливаю шмурдяк из тетрапака в бутылку из под какого-то заморского вина, по идее шибко дорогого. В ванной (и по совместительству, как ни странно, туалете) слушаю ритмичные попукивания соседей. Вылупившись на себя в зеркало, изучаю прожилки вен, подбирающиеся к зрачкам – ну вылитый чувак из заставки Frozen Throne, только побритый.
Стоп, а зачем я сюда пришел-то? Достаю из штанов трудягу и засовываю под кран – ему бы тоже не мешало выспаться, судя по виду. Вытираю остатками туалетной бумаги – надеюсь никому в этой квартире в ближайшие двенадцать часов срать не приспичит.
На кухне щелкает чайник, я просыпаюсь и застаю себя за разглядыванием своих ноздрей в зеркале. Что, интересно, я там хотел увидеть? Выхожу на кухню. За окном разгулявшийся ветер треплет верхушки тополей – есть в этом что-то родное, как будто я снова маленький, у меня есть всемогущие папа и мама, и мир прост и доброжелателен. С недавних пор мне нравится ветер. Я люблю ветер. Люблю, когда он бросает в лицо осеннюю морось, когда забирается под пальто и пробегается холодными, как у бездомного ребенка, пальцами по спине. Я могу часами смотреть сквозь верхушки тополей на осеннее небо…
- Что ты сказал?
- О чем?
- Ну, про небо. – Крадется на цыпочках, что-то в ней есть, наверное…
- Ты любишь ветер?
- Не очень, от него прическа портится. Я зажгла все свечи и хотела спросить, где туалет…
- Вон дверь. – Мне хочется указать ей на входную дверь, выпереть ее вместе с ее блестящими босоножками на шпильках и с ее идиотской огромной уродливой сумкой, и с этой ее нелепой задницей и…
Чуха поспешно убегает в клозет. Я подхожу к компьютеру, вывожу из спящего режима, включаю запись по таймеру, проверяю – все три камеры работают. Включаю что-то из «сопливая музыка, которая очень нравится безмозглым пилоткам». Выключаю монитор.
Из туалета доносится звук спускаемой воды. Мне чертовски хочется верить, что ей сейчас не понадобится бумага. Какой epic fall. Я прислушиваюсь. Задерживаю дыхание и жду. Кажется, пронесло… Ну, то есть, в хорошем смысле слова.
Из ванной (той, которая какого-то хрена еще и туалет – хорошо хоть я живу один) доносится звук включаемого крана. Подхожу к двери и спрашиваю, будет ли она чай. Отношу в комнату бутылку с вином и фруктовую нарезку. Завалится бы спать, послать все к ****ям, воткнуться харей в подушку и вырубиться часов на пятнадцать…
- А можно кофе? – В свете пятидесяти свечей с афродизиаками ее грудь смотрится совсем отлично. Разливаю вино, протягиваю ей бокал – какое нахрен кофе? Смотрю на часы – до начала записи около пятнадцати минут.
- Садись. Мне так нравится на тебя смотреть. Есть в тебе что-то такое… - Капитан Очевидность стоит позади чиксы и поднимает над головой табличку с надписью «сиськи». У меня начинает жужжать мобильный – «Карина минет» что-то хочет мне сказать. Выключаю телефон и засовываю под кровать. До начала записи чуть больше десяти минут.
Чуха садится рядом. Как же ее зовут? Катя? Или Таня? Надо было посмотреть…
- Кать… - Судя по выражению лица, все-таки Катя. -  Ты такая зайка. – Улыбаюсь как Шон Коннери в роли Джеймса Бонда. Наливаю даме еще вина. До начала записи мало минут. Я что-то говорю-целую-говорю-целую-целую-раздеваю… Презервативы под подушкой, смазка и влажные салфетки в тумбочке, менизистин в ванной (которая по совместительству и туалет), деревья за окном – пляшут, извиваются под музыку ветра. Двое в однокомнатной квартирке на полуторной кровати стонут, извиваются под «сопливую музыку, которая очень нравится безмозглым пилоткам».