Дождалась

.. Дождалась дождей;

если вчера ночью был ливень, то сегодня, сейчас — это нечто, творящееся во дворе, я даже не знаю, как назвать;

представьте, на вас без перерыва опрокидываются вёдра (чаны!) с водой — очень тёплой, пахнущей рекой, сладковатой на вкус.

Стоишь и — ничего вокруг не видно.
Стена, стена, стена.., а вверху — что-то отомкнутое, разверзшееся, неуёмное, щедрое.
И нет конца и края этой воде...

Затихает до капель, впрочем, нет:
капли — не капли, а пока ещё — струи.
Они с силой ударяются о подставленные ладони — разбиваются, разлетаются далеко в стороны, высоко;
отталкиваются от предплечий, от плечей, вплетаются в распущенные волосы,
текут, текут, текут.

Примятая трава, взбитая земля, которая уже не справляется и захлёбывается, сломанные стебли тигровых лилий, растрёпанные флоксы, прополосканные вишни, яблони,
размытые стёкла окон,
сверкающие бока парника и теплицы;
мутные лужи крупно пузырятся — точно вскипают на глазах.

Всё сизо-синее вокруг.
Всё покорено. Подчинено дождю.
Я и сама принадлежу этой сумасшедшей стихии всем своим существом.
..
Иногда случается абсолютно нежный дождь, его не видно и не слышно, только, когда подставишь лицо и руки, тогда ощущаешь, что он — есть (какая нежность в прикосновениях, пожалуй, нежнее самых шёлковых лепестков самых нежных цветов),
или когда эти микрокапельки, всё же, — из малого и незаметного — скапливаются в одну большую и тяжёлую, а она срывается с волнистого шиферного края крыши и гулко разбивается об асфальт.

Капли способны сделать в дворовом асфальте аккуратные лунки, вот они, как раз, симметричны ложбинам в шиферном полотне наверху — это удивительная картина — одинаковые озёрца на одинаковом расстоянии друг от друга, а вокруг — ни травинки, ни ручья.

..
А ливень — разве может что-то сравниться с ним?
С его стихийной необратимостью, настойчивостью, спешностью — через стволы, ветви, листья, стебли — в землю. Быть застигнутой дождём — то ещё приключение, первые капли — жутко колкие, холодные, причиняющие болезненные ощущения и момент промокания — неприятен (как облиться нечаянно) но это проходит и, вот, в жёсткости и боли удара, в их постоянстве находишь ритм, ловишь, подхватываешь, привыкаешь к температуре, более того, кажется, что вода стремительно потеплела (даже если она осталась ледяной) и какая теперь разница — сколько капель стекло тебе за шиворот между лопатками, если платье мокрое насквозь, а его материал, к тому же, набирает и держит воду в себе, а она — согласно закону — стекает, стекает, стекает, вот уже подол — невозможно тяжёлый и, когда идёшь, ощущаешь такие его необычные прикосновения к коленям, они подобны тем, какие оставляет кринолин (не новый невесомый, а тяжёлый из театральных костюмов). В общем, это настолько чувственно, что — почти эротично.
А потом ещё и удивляешься вопросу:

— Разве тебе не холодно?
— Нет — горячо!