На вечерней зорьке

    Какая была охота на старой Волге! Вот вам еще одна байка...
Чтобы поохотиться на уток, надо было иметь ружье, пару-тройку патронов, прийти на берег Волги и напроситься к кому-нибудь в лодку, отплывающую на островные бахчи или в луга за травой.

   Своего ружья у меня не было, его мне одолжил местный судья Дмитрий Васильевич. А патронов дал друг – Виктор Антропов.
Часа за два-три до захода солнца мы с Виктором переплыли на попутной лодке к острову напротив Сенгилея. Пристали в заводи у большого осокоря, вблизи от Вшивого озера. С хозяином лодки договорились: пока он косит траву, мы поохотимся, а потом вернемся с ним обратно. Грести будем сами.

   Через десять минут пришли к озеру. Одет я был в старенькие флотские брюки и фланелевку с откидным воротником. В фуражке-мичманке лежали две папиросы, терка от спичечного коробка и несколько спичек.
Я устроился на берегу озера среди ивового кустарника. Виктор ушел на другую сторону. Комарье начало свою атаку.
Солнце склонилось к горизонту. Вот надо мной прошелестели крылья первых уток, и они с ходу сели на воду, но тут же скрылись за поворотом. Прозвучали два выстрела.
- Есть! – крикнул Виктор.
Теперь дело за мной.

    Метрах в двадцати от меня, бороздя лапами воду подобно глиссерам, приводнилась группа уток. Я вскинул ружье, подал вперед предохранитель и, подумав о том, что у ружья Дмитрия Васильевича слабый спуск, коснулся пальцем спусковой скобы… Рванули оба ствола. Ружье подпрыгнуло вверх, стволы ударили по козырьку фуражки, по щеке и губам. Из глаз - искры бенгальскими огнями, в ушах звон и боль неимоверная.
“Патронов-то больше нет!” – мелькнула мысль. Фуражка, сделав кульбит, упала в воду, а в ней – курево. Вот она набирает воды и спокойненько, вниз козырьком, уходит под воду. С глубины, как две торпеды, всплывают папироски… Какая мирная картина! Вон и уточки плавают, невредимые: “Кря-кря…”
Тоже мне, охотничек! А комары, как собаки, набросились на мою бедную незащищенную голову.

    Намочил я носовой платок, приложил к вспухшей щеке и губам и пошел к Виктору. Тот уже сплавал за своими утками. Снял пару.
- Хорош! – сказал он, глядя на меня. – С такими “фонарями”на лодке
плыть сподручнее будет. Садись на нос и подсвечивай, а я погребу.
Домой я принес утку – Виктор поделился.
Так что всегда с трофеями возвращался.