Будущее Земли. Рассказ2Грёзы о Нижнем Городе гл15

ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА:http://www.proza.ru/2011/07/16/455

   Было темно. Было нестерпимо темно, хоть и лобовые фонари отчётливо освещали то, что было впереди: тёмные пласты земли, которую буравило гигантское сверло землеройного вездехода. Ковши подгребали взрыхлённую землю прямо под машину – между «гусеницами», металлические колёса которых были высотой около трёх метров. Затем стоящий позади другой землеройный вездеход аккуратно подводил ковш под эту машину, чтобы выгрести из-под неё эти горы земли. Цепочка таких вездеходов состояла из несколько сотни машин.
   Первый туннель был прорыт на глубине около ста метров и сто километров – в длину. Колонну возглавлял вездеход, которым управлял Локус и его напарник Мел. Сменяли друг друга они через каждых три часа и работали, подчиняясь командам, отдаваемым по рации.
   В первые дни, когда Локус оказался как бы замурованным в яйцевидной кабине своей машины, ему показалось это забавным. Воздух в замкнутом пространстве был свеж и чист: баллоны с запасом кислорода были полны и фильтры, отводящие углекислый газ и прочие газы, работали отлично. Кабина обогревалась аккумуляторами, заряженными солнечной энергией. Внутри этого пространства он и его напарник были обязаны провести тридцать дней подряд, в напряжённой работе, практически без отдыха, но Локус тогда даже не осознавал, насколько это окажется трудно. Ему были обещано жалованье – в четыре раза больше того, что он зарабатывал на стройке и ещё льготы на покупку лавки в будущем подземном городе. Если он отработает на строительстве Нижнего города ровно три года помещение для лавки достанется ему за бесценок, ему останется закупить лишь товар, но и на это деньги у него будут. Лишь бы вытерпеть…
   В кабине вездехода был огромный запас воды – рассчитанный не на тридцать, а на шестьдесят дней. Немал был и провиант: консервы из мяса и рыбы, сухое молоко, сухари и даже сахар – Локус впервые в жизни попробовал его и у него рекой потекли слюни изо рта, настолько поразил его сладкий вкус.
   В первый день Локус и Мел много болтали, мечтая о будущем, по очереди объедались сахаром, пили чай из листьев муи, обильно забелив его молоком, и им даже показалось, что немалое, по их меркам, жалование им достанется слишком легко, но затем всё оказалось совсем не просто.
   Во-первых, тяготила теснота пространства: в машине можно было отдыхать только на спальном диванчике позади рабочих сидений или сидеть, невозможно было даже выпрямиться в полный рост, не говоря уж о том, чтобы походить и поразмяться. Во-вторых, сама работа была тяжёлой и напряжённой, необходимо было следить, чтобы вовремя перестать буравить, чтобы было разрыхлено только определённое количество земли, которое бы поместилось под машиной между «гусеницами». Иначе ковши могли бы не развернуться, и всей колонне из сотен машин придётся дать задний ход, а это может остановить работу на несколько часов. 
   Напрягало и чувство риска: под землёй мог быть  обвал и сотни землеройных вездеходов вместе с людьми окажутся заживо погребёнными.
   И ещё – пугала темнота. Свет фонарей над лобовым стеклом, прочным, как металл, освещал лишь чёрную землю, выраставшую, как стена.
   - Мы поборем это! – утешали друг друга напарники. – Сегодня это всего лишь чёрная стена, а завтра здесь будет сказочный город. Ведь и древние люди строили подземные города, возводили их из мрамора и гранита, по ним мчались экспрессы! Если бы не Великое Землетрясение, мы бы и по сей день спускались в эти города, чтобы гулять по ним и любоваться их красотой!
   Так было первые три дня, а на четвёртый началось томление. Обоих напарников тяготило общение друг с другом, давила теснота замкнутого пространства.
   На пятый их положение показалось им нестерпимым: хотелось вырваться на свободу или умереть.
   На шестой пошло отупение, граничащее с дебилизмом. Напарники просто монотонно и механически выполняли свою работу, много ели, спали.
   Отупение прогрессировало день ото дня.
   Сначала от скуки и тоски был повышенный аппетит, затем появилось равнодушие и к пище.
   К тридцатому дню Локус и Мел переродились психологически – они превратились в какое-то подобие механизмов, разучившихся мыслить.
   По рации была дана команда рыть проход вверх и через определённый отрезок времени цепочка землеройных вездеходов оказалась на поверхности земли среди ледяного безмолвия, вдали от Великого Города. Было запрещено покидать кабины вездеходов: снаружи была температура минус шестьдесят пять градусов и ураганный ветер, вздымающий клубы колючего песка. Был получен приказ разворачивать машины по направлению к Великому Городу.
   Однако, не обошлось без инцидентов: кое-кто из водителей некоторых вездеходов  потерял рассудок ещё во время проведения подземных работ, но проявилось это у них, когда они увидали дневной свет. Кое-кто из них повыскакивал из кабин и сгинул навсегда в песчано-ледяной пурге, а кое-кто вернулся с обмороженным лицом и конечностями.
   Те же, кто благополучно прибыл в Великий Город, получили денежное вознаграждение и были приглашены в храм, где со светящегося экрана боги самолично поздравили их с первым трудовым подвигом и особую похвалу получили Локус и Мел, как водители ведущей машины, возглавившей цепочку землеройных экскаваторов.
   А ещё позднее они кроме жалованья, получили и премии – баснословные деньги, на которые не только в грядущем в Нижнем, но и в Великом Городе уже могли открыть себе торговые лавки.
   Вручали деньги им в храме: верховный жрец отдал им их на серебряном подносе перед лицом четырёх верховных богов, смотрящих с экрана.
   Затем заговорила одна из правящих богинь:
   - Пусть знает весь Великий Город, что никто нами не забыт, и что никто не обделён нашей милостью! Те, кто заслужил своим трудом – будут вознаграждены! Те же, кто ныне бунтует, воюет с нами, противостоит нам – те всего лишь отщепенцы, не способные трудом и преданностью заслужить наше расположение, но они будут повержены и наказаны, как это уже случалось не раз!
   Когда происходили все эти события, Локус ловил себя на мысли, что он не испытывает никаких сильных чувств: ни радости, ни восторга, ни благодарности по отношению к своим благодетелям. А прежде… О, разве он мог мечтать о наступлении такого торжества? Он считал кощунственной даже саму мысль, что сами боги уделят такое великое внимание ему, жалкому, маленькому человеку, коподу, человеку дна!
   Но вот это случилось…
   И у него нет ощущений, кроме глубокого отупения и чувства, как будто всё происходит не с ним, как будто всё во сне…
   Он не мог оценить ни чести, которой ему оказали, ни радости от того, что он внезапно разбогател, ни славы, потому что теперь о нём писали в газетах: копод, совершивший подвиг!!! Копод, с которым говорили обитатели Золотого Города! Оказывается, и у коподов есть шанс в этой жизни!
   Локус просто хотел спать.
   Внезапно к нему вырос интерес всех незамужних, да и некоторых замужних женщин в ночлежке. К нему откровенно набивались в невесты, предлагали жениться на них, обещали быть идеальными жёнами, прислуживать ему, любить его больше, чем самих себя, быть неотразимыми в постели, но ему было всё равно. Он просто игнорировал внимание женщин.
   Иногда в обрывочных снах он видел Иле, но, просыпаясь, уже не ощущал грусти от воспоминаний о ней. Ему было всё равно, что она умерла. И он уже не мечтал встретиться с ней в другой жизни. Он словно и не был женат на ней, да и знаком тоже.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА:http://www.proza.ru/2011/07/18/492