Песня вод глава 11

                Глава 11

     Выслушав рассказ князя о том, как он случайно оказался свидетелем разговора разбойников и мадам Жуне, Роберт спросил, что Валежин вообще делает на этом постоялом дворе. Тот невозмутимо ответил:
     - Когда я прибыл в гостиницу и мне сообщили, что вы и ваша сестра уехали, так и не дождавшись меня, хотя вы обещали обратное, то я решил немедленно поскакать за вами, чтоб сообщить вам, мистер Лестон, что вы обманщик и негодяй!
     - Да как вы смеете! – вскочил со стула Роберт, чье лицо от подобного заявления перекосилось от гнева.
     Видя, что эти двое готовы наброситься друг на друга, Кейтлин поняла, что самое время вмешаться.
     - Прошу вас, господа, уймите свой пыл, - она встала между ними и развела руками.  Потом обратилась к Роберту. – Если бы не князь Валежин, Роберт, кто знает, что могло бы случиться? К тому же, ты действительно не выполнил свое обещание.
     - Как ты помнишь, сестрица, - процедил сквозь зубы Лестон, - обстоятельства требовали, чтоб мы немедленно уезжали из города.
     - Это ты так решил, не я, - спокойно произнесла его сестра, усаживаясь обратно на стул.
     Перед тем, как покинуть двор и снова отправиться в путь, они все вместе решили прояснить некоторые вопросы. Кейтлин к тому времени успела надеть свое платье, когда Роберт попросил (точнее, приказал, как обычно делал), чтоб она надела мужской костюм и вообще стала выдавать себя за мальчишку. Кейтлин эта идея, несмотря на её любовь к простоте и удобству, пришлась не по вкусу. Отчего-то ей хотелось быть женственной и красивой. Она не сразу поняла, в чем причина - теперь с ними будет путешествовать и князь Валежин. А когда поняла, покраснела. Тем не менее, она выполнила просьбу брата, и теперь, сидя на стуле, напоминала молоденького паренька в косынке, про которых часто говорят «молоко на губах не обсохло».
     - Ты вообще на чьей стороне? – развел руками Роберт и сел. – Я поступил так, как считал нужным.
     - Я на стороне благоразумия, - ответила его сестра, хотя в душе немного лукавила. Почему-то так получилось, что слова русского князя, уже дважды спасшего её, имели для неё немаловажный вес. – Мне кажется, ты должен извиниться, и тогда мы, наконец, сможем отправиться в путь, а то ваша перепалка надоела не только мне, но и остальным тоже!
     Она указала рукой на молчащих в стороне Вермонта, Джека и круглолицего мужчину, глаза которого до сих пор были красными от прерванного сна. Кажется, это был слуга князя, которого тот называл…Тимошка?
     Старик Джек молча посасывал папироску, пуская дым вверх. Весь его вид говорил о том, как ему смертельно надоели пустые ссоры сильных мира сего, этих богатых бездельников. Вермонт же как всегда был спокоен и невозмутим. Глядя на его него, Кейтлин подумала, что он, несомненно, считал поступок Роберта нечестным, но никогда он не скажет этого вслух! Он любил Роберта как сына, но и этого он тоже никогда не скажет вслух!  Пожалуй, в этой компании Вермонт был самым противоречивым персонажем.
     - Вы совершенно правы, мисс Лестон, - голос князя был полон почтительности. – Я думаю, нам всем стоит успокоиться.
     Роберт лишь криво усмехнулся.
     - Но вы не дождетесь от меня извинений, князь, - сухо произнес он. – Я никогда ни перед кем не извиняюсь.
     - Весьма дурацкая привычка, - отпарировал тот. – Смею предположить, что вы и дальше будете путешествовать в экипаже?
     - Почему нет? – отвернулся Роберт, явно демонстрируя собеседнику, что его мнение ровным счетом ничего не значит.
     - Потому что, мистер Лестон, - терпеливо объяснил князь, - карета значительно уступает в скорости скачке верхом, а, если за вами погоня, это немаловажно.
     - Вы хотите, чтоб моя сестра путешествовала верхом? – изумился Роберт, которого подобное предложение приводило в негодование. Он по-прежнему пекся о репутации Кейтлин, которая и без того была подмочена её сумасбродными поступками. Впрочем, тут же поправил себя Роберт, сейчас это не играло важной роли. – А как насчет Джека? Он тоже должен скакать на лошади на своем костыле?
     Вспомнив о калеке, Валежин слегка покраснел.
     - Да, вы правы, - сказал он, но тут прохрипел, выпуская дым, Джек.
     - Я смогу удержаться на лошади, Лестон. Моя одна нога плоха, но другая, как и руки, все ещё в порядке!
     - Нет, - твердо заявил Лестон. – Карету мы возьмем. Решено.
     У Кейтлин создалось впечатление, что Роберт и сам не горит желанием путешествовать верхом. Она знала своего брата достаточно хорошо, чтоб понимать, что вынужденные лишения даются ему с трудом. Здесь тебе не привычные роскошные залы поместий Лестон!
     Кейтлин возражать не стала, так как сомневалась, что за ними действительно кто-то гонится. Даже её неожиданное ночное нападение на разбойников было лишь отчасти ясным ей самой. Она вообще думала, что это кто-то из семейства Жуне собирается очистить их карманы, когда услышала шепот за дверью комнаты и чьи-то осторожные шаги! Могла ли она предположить, что это не так и  все намного серьезнее?
     - Значит, через полчаса отправляемся. Будьте готовы, - обращаясь ко всем, сказал Роберт.
     Так они и сделали, и в назначенное время тронулись в путь. Как любезно пояснил князь,  будет лучше всего им сразу направиться в сторону Парижа. После недолгих раздумий Лестон согласился.
   Князь путешествовал верхом, и, казалось, не испытывал никаких неудобств от такой поездки. Чего нельзя сказать о его слуге Тимошке или Тимофее, как он представился. Тот взобрался на своего коня с видимым неудовольствием. Кейтлин хотела было предложить ему разделить с ними место в карете, но это была абсурдная мысль: во-первых, у них не так уж много места, во-вторых, этот человек был слугой и должен был следовать за своим господином.
     Правил каретой Вермонт, Джек сидел рядом на облучке, однако спустя несколько часов старик стал непрерывно ворчать, недовольно морщить лицо и требовать, чтоб «Лестоны подвинули свои изнеженные ягодицы, и он тоже мог сесть в карету». В конце концов, пришлось уступить, поскольку старик до того надоел несчастному камердинеру, что он буквально умолял своего господина выполнить требование старика. Скрепя сердцем Роберт согласился, хотя видеть перед собой несколько часов подряд наглую физиономию отпетого разбойника и лихача Джека ему явно не хотелось. Тем не менее, он решил, что Вермонт просто так просить его не станет.
     Они скакали целый день с небольшими остановками, чтобы перекусить. Кейтлин с жалостью глядела на брата, которой сохранял невозмутимость, но в душе наверняка жаждал скорее очутиться в Париже. Несладко ему приходилось сносить пыль и жару, трястись в карете и терпеливо слушать рассказы Джека о своем замечательном прошлом. Самой Кейтлин это путешествие не было в тягость, а казалось настоящим приключением, о котором она мечтала с самого детства!
     Она часто выглядывала из оконца кареты, якобы чтоб посмотреть на дорогу, но на самом деле убедиться, что Валежин по-прежнему сопровождает их. И каждый раз, видя его скачущим впереди вместе со своим слугой, она загадочно улыбалась. Впрочем, однажды напоровшись на хмурый взгляд брата, она перестала так часто «глядеть на дорогу». Тем не менее, душа её была неспокойна и пребывала в сладкой тревоге, природу которой Кейтлин ещё не могла разобрать.
     - Когда я был молод, - не уставал рассказывать Джек, уже который раз пытаясь закурить дешевую папироску, но снова и снова с сожалением засовывая её обратно в карман, так как Лестон заявил, что если тот закурит, то непременно снова окажется рядом с Вермонтом. – Когда я был молод, я постоянно ездил верхом. У меня был бравый скакун, гнедой, как же его звали?.. Сейчас уж не припомню. Но это был быстрый, рвущийся вперед конь, аж пар валил из ноздрей! У коня я имею в виду. Так вот, милочка, - обратился к Кейтлин старик с таким хитрым выражением лица, что та не удержалась и прыснула от смеха. Роберт лишь обреченно вздохнул. – На своем скакуне я всю Америку объездил! Чего только не видел! Каких только личностей, чего не натворил!
     - В итоге, ты, Джек, стал нищим, - ровно сказал Роберт, вопросительно вскинув брови, словно спрашивая, прав ли он.
     Видно, эта часть воспоминаний Джеку была не по душе, потому что он уныло поморщился.
     - Ещё чего! Да я свободнее, чем ты, Лестон! Я могу идти, куда захочу. Говорить, что захочу. Делать, что захочу!
     - Ну разумеется, - фыркнул Роберт, но старик предпочел не обращать внимания на сарказм. 
     - Но, увы, я стал беглецом, - выговорил он. – Сначала из штата в штат, потом, когда штатов, где нам можно было укрыться, не боясь быть пойманными проклятыми шерифами, не осталось, мы пересекли океан и оказались в Европе. Только спустя много лет я перебрался обратно в Америку, когда я уже потерял одну ногу и стал калекой. Но даже тогда я был ещё прыткий, гонялся за девицами, словно молодчик… А каких только женщин я не познал! Были у меня и европейки, и американки, и итальянки, даже одна из восточных красавиц…
      - Довольно, - прервал Роберт строго. – Вспомни, Джек, что ты не на нью-йоркском бульваре.
     Старик издал полный насмешки звук, похожий на кряхтенье.
     - Полно вам, мистер Лестон, корчить из себя младенца невинного! Уж о ваших победах, кажется, наслышан весь Нью-Йорк!
     - Это ничего не значит, - холодно процедил Роберт, слегка покосившись на Кейтлин. Она сделала вид, что ничего не слышала, правда, лицо её залилось густой краской.
     Джек тихо посмеивался в усы, искренне недоумевая, почему богачи такие лицемеры: говорят о всякой ерунде, попросту сотрясая воздух, а вот поговорить о том, о чем действительно стоило, так и не осмеливаются. Не прошло и минуты, как он решил снова нарушить повисшее молчание:
     - Когда я найду Источник, все начнется заново…
     - Когда мы найдем, разве не так? – испытывающе взглянув на старика, спросила Кейтлин. Джек закивал головой, хотя хитрое выражение его лица наводило на определенные подозрения.
     - Расскажите мне про вашу вольную жизнь, Джек, - попросила Кейтлин. – Какой она была?
     - О, это замечательная жизнь, мисс, - усмехнулся старик, вновь предаваясь воспоминаниям. – В годы моей молодости каждый уважающий себя господин носил оружие и имел коня. Без этого там не выжить. Города только строились, мы грабили банки и охотились на индейцев, чтоб содрать с них скальпы и продать.
     Кейтлин содрогнулась.
     - Неужели это было необходимо?
     - Нет, мисс. Но какие были перестрелки и драки! Меня несколько раз резали ножичком, а однажды я был на волоске от того, чтоб распрощаться со своим скальпом…
     - Все это очень занимательно, - пробурчал Роберт, которого утомили эти россказни. – Можно даже написать целую книгу. Однако сейчас Америка вовсе не такая, как раньше. Много изменилось. В страну пришли Закон и Цивилизация.
     В ответ на эти слова Джек бесцеремонно фыркнул.
     - Закон! Цивилизация! Чушь!
     - Ты считаешь, Джек, что твоя жизнь, проведенная в стрельбищах и драках, была уникальной? – возразил Роберт, по-прежнему глядя в окно. – Мне кажется, что это не так.  Любой дурак мог залезть на коня и ограбить банк.
     - Может, и ты попытаешься, Лестон? – зло прыснул старик.
     - Пожалуй, я воздержусь от такого варварства, - деловито отозвался молодой человек.
     - Легко тебе говорить, когда деньги куры не клюют! – проворчал калека. – Когда рождаешься в семье толстосумов, живешь, как король, а вокруг тебя вьются слуги, слуги и снова слуги! Посмотрел бы я на тебя, Лестон, если бы ты вдруг оказался на мели с одним центом в кармане!..
     - Прошу вас, не нужно споров, - Кейтлин снова взглянула на дорогу и, увидев впереди кареты скачущего на коне князя, глубоко вздохнула и вернулась на место.
     - А что вы знаете о России, Джек? – поинтересовалась она. – Мы ведь направляемся туда?
     Джек молча кивнул, пронзив её острым взглядом. Пожалуй, он всегда так реагировал, когда разговор заходил об Источнике. Точнее, об его местонахождении.
     - Я ничего не знаю об этой стране, - угрюмо буркнул он. – Но, говорят, жизнь там не сахар.
    - Варварская страна, как я уже говорил, - произнес Роберт, пристально разглядывая раскинувшиеся леса за окном. – Там даже не существует понятия как бизнес. Один по праву рождения владеет другими.
    - Но и в Америке есть рабство, - проворчал старик. – Просто несколько в иной форме. По мне, это во многом упрощает жизнь таким, как ты.
     - Не смей так разговаривать со мной, - огрызнулся Роберт и добавил уже спокойно: - К тому же, наша семья уже много лет не имеет рабов. Мы оплачиваем их работу. И, я уверен, скоро вся страна освободится от этого средневекового червя. Хотя, признаюсь, бесплатная рабочая сила весьма выгодна.
     - Роберт, - упрекнула его сестра, нахмурившись.
     - Что же касается России, то там крепостное право укрепилось испокон веков и тормозит развитие страны. Вряд ли это варварское сборище  «бояр» заслуживает особого внимания. Так называемые господа торгуют своими слугами, словно работорговцы, избивают их и делают с ними, что хотят. Хотя и там при умелом подходе можно вести бизнес, если правильно все организовать.
     - Но я слышала, что это очень отзывчивый и простодушный народ, - в смятении проговорила его сестра.
     - Возможно, - пожал плечами Роберт. – Но и глупый тоже, если до сих пор не может понять, что именно Европа двигается в будущее, а такие страны, как Россия, неизменно остаются в прошлом. Варвары есть варвары.
    - Но князь Валежин вовсе не напоминает варвара! - горячо возразила брату Кейтлин. – Он вежлив, почтителен и очень мил. Он дважды рисковал жизнью ради нас, разве нет? Согласись, если бы он был варваром, то не стал бы этого делать!
     - Может, он и сделал это, потому что варвар! - захохотав, проговорил Джек. Ему доставляло необычайное удовольствие наблюдать, как ссорятся брат и сестра Лестон. По крайней мере, именно к ссоре шло дело, поскольку лицо молодого Лестона недовольно сморщилось, словно он съел только что целый лимон. Однако через секунду уже он взял себя в руки и снова приобрел невозмутимый вид, правда, теперь от него веяло ещё большим холодом.
     - Ты говоришь так, потому что он стал тебе приятен, - выдавил из себя Роберт, отворачиваясь к окну. – Но он напыщенный болван, который вообразил себя пупом земли!
    - Держу пари, то же самое он думает про тебя, - с нотками обиды произнесла сестра и тоже отвернулась. Кажется, эта беседа так и осталась незаконченной. Наверняка, подумал Джек с усмешкой, он ещё услышит её продолжение.
    - Но как вы думаете, Джек, почему Источник находится именно в этой стране? – задала вопрос Кейтлин, решив, что спорить с братом не имеет смысла. Пока. – Почему именно там? Почему не в Великобритании, Америке или же на худой конец далеко на Востоке?
     - Кто знает, мисс Лестон? – пожал он плечами. – Кто знает, чем руководствовался Всевышний, когда создавал этот Источник именно там?
    - Действительно… - Кейтлин хотела ещё что-то сказать, однако её прервал чей-то голос, прозвучавший в сгущающихся сумерках. Роберт выглянул в окно, что-то спросил и снова уселся.
     - Вермонт говорит, скоро мы прибудем в Париж. Сейчас нам лучше держаться тише воды, Париж накален до предела. И я хочу предупредить тебя, Джек: никаких прогулок без моего ведома, потому что иначе я не стану хлопотать, пытаясь вытащить тебя из очередной передряги. Если Тачерс действительно задумал найти Источник, то не остановится ни перед чем, уж поверь.
    - Я верю, - мрачно пробормотал тот.
    - Кейтлин, тебя это тоже касается. Не вздумай сочувствовать каким-либо радикалам. Эти бездельники только и знают, что громко орать и быть недовольными всем и вся.
    - Но…
    - Я все сказал. Скоро мы прибудем.
     Кейтлин обиженно надула губы, но, не возразив ничего более, уставилась в окно.  Её брат снова разозлил её. В последнее время это задевало её намного сильнее, чем раньше.
В Париж они прибыли поздно вечером. Они остановились в небольшой гостинице далеко от центра, поскольку им нужно было сохранять относительную конфиденциальность их поездки, а в Париже Роберта знали многие. Поселиться в центре означало непременно столкнуться нос к носу с персонами, которые могут узнать их. К тому же,  если Тачерс у них по-прежнему на хвосте, им лучше бы вообще не давать себя  обнаружить.
     Они заняли три номера. Несмотря на возражения Кейтлин, Роберт заявил, что разделит с ней комнату, так как должен оберегать свою сестру от опасностей. Той пришлось смириться, хотя ей хотелось остаться одной и подумать. О чем? Собственно, обо всем происходящем. Дело в том, что Кейтлин последние несколько часов много думала.  Её беспокоило и чрезвычайно радовало то обстоятельство, что в её голове все чаще проносились мысли о русском князе, чаще, чем ей того хотелось бы. Правда, мысли о приключении, в котором она оказалась, тоже посещали её. Тем не менее, спорить с Робертом все равно что скалу свернуть голыми руками.
     Вермонту как всегда было поручено присматривать за Джеком, а Валежин разделил комнату со своим слугой.
     Комнаты были скромные, но чистые и уютные. Кейтлин они понравились, однако она видела, что непривычная скромность апартаментов, где ему пришлось оказаться, Роберта раздражает.  Кейтлин же раздражало то, что её брат не мог примириться с лишениями, которые они вынуждены терпеть в связи с путешествием. Впрочем, его молчаливая и угрюмая решимость найти сокровище, которое они искали, вызывала уважение, хотя Кейтлин так и не уяснила для себя, что именно заставило Роберта отправиться в такое долгое путешествие. Когда они легли спать на большую кровать, каждый на своей стороне, как когда-то в далеком детстве, она спросила его об этом. Сначала он буркнул что-то себе под нос, но через минуту все же с неохотой ответил:
     - Я и не собирался никуда. Это Джулиан загорелся сумасбродной идеей. Но его убили в тот же вечер. Бедняга Ветвуд!..
     Эти скудные слова, тем не менее, объяснили Кейтлин многое. У Роберта и Джулиана были весьма теплые отношения. Несмотря на отличия в характерах, мыслях и даже поступках, они были дружны. Холодность, цинизм и расчетливость Роберта привлекали Джулиана своей необычностью, в то время как безрассудность и легкомыслие Джулиана чрезвычайно нравились Роберту. Кейтлин много раз становилась свидетельницей ситуации, когда Джулиан с увлечением и азартом, загоревшись очередной сумасбродной идеей, рассказывал её брату о том, что собирался совершить, а Роберт, искривляя брови в снисходительном недоумении, довольно резко и цинично высказывался против. Но, похоже, разногласия не ссорили, а, наоборот, притягивали их друг к другу…
    - К тому же, - спустя несколько минут продолжил негромко брат, словно разговаривая сам с собой. – Если все правильно провернуть, можно организовать отличный бизнес и разбогатеть по-настоящему. Например, продавать воду как некое лекарство государству или всему миру или снабжать ею войска. Разумеется, за определенную плату…
    Кейтлин, уткнувшись в подушку, лишь грустно улыбнулась. Роберт оставался Робертом. Вечный делец. Будет жаль только, если её брат так никогда не узнает, что дела и деньги не самое главное в жизни. Но что же тогда? Кажется, этот вопрос возник в голове из ниоткуда.
     «Любовь», - даже не раздумывая, ответила сама себе Кейтлин, романтично и загадочно улыбаясь и засыпая со светлыми мечтами, в которых она воображала себя героиней французского романа.


     Утром около десяти Роберт покинул здание гостиницы с каким-то тревожным ощущением внутри. Он в который раз проверил свои бумаги,  но все было в порядке. Тем не менее, он немного волновался, шагая по узким парижским улочкам в сторону одного из городских банков. Этот банк был открыт на средства Лестонов через уважаемого парижанина, которого Роберт нанял в качестве управляющего. Там, надеялся Роберт, он сможет незаметно проскользнуть в контору  месье Ано  и снять кое-какие средства.
     Он шел пешком по двум причинам. Во-первых, на улице стояла отличная погода, а, во-вторых, банк располагался не так далеко, чтоб нанимать повозку. Разумеется, Роберт мог бы сделать последнее, поскольку, как говорил Джек, «у него деньги куры не клюют», однако на данный момент в его кошельке оставалось не так уж много купюр, а кто знает, что случится? Может, банк закрыт или месье Ано заболел? Впрочем, на этот случай у Лестона имелись все необходимые бумаги, которые могли бы подтвердить его личность.
Кейтлин осталась в гостинице с Вермонтом, Джеком и Валежиным. Всегда, когда на ум приходил князь, Роберт хмурился. Он не знал,  стоит ли доверять этому человеку, поэтому приказал Вермонту присматривать и за Кейтлин. У него насчет князя были сомнения.    Например, ему казалось, что появления князя в жизни Лестонов слишком уж уместны: сначала он возникает из ниоткуда и спасает Кити, потом так же возникает из ниоткуда, как нельзя кстати, и спасает их всех от людей Тачерса. Роберт мало верил в волю случая. Он считал, что совпадения бывают крайне редко. Правда, кроме этих подозрений оснований не доверять князю все же не было. Но Роберт обещал себе, что будет бдительным и, как только появятся доказательства, он обязательно разоблачит Валежина.
     Было ещё одно неприятное обстоятельство, которое чрезвычайно ему не нравилось: то, что Кейтлин явно симпатизировала этому русскому. При виде князя она сразу же краснела и смущалась, загадочно-романтично улыбалась и прятала глаза. От него, своего брата, зная, что он будет злиться. Роберт сам не понимал, что его злит, ведь рано или поздно Кейтлин выйдет замуж, обзаведется своей семьей и уедет из их семейного дома. Так должно было быть. Она уже достаточно взрослая для замужества, и Роберт ещё год назад в Нью-Йорке рассматривал своих многочисленных компаньонов и знакомых с точки зрения будущего мужа для сестры. Основными преимуществами кандидатур для него являлись богатство и прочность положения в обществе, а также безукоризненная репутация. По крайней мере, неиспорченная какими-нибудь неподходящими делами или связями. Сестре он об этом не говорил, зная, что она будет возражать и злиться, поскольку, как наивная дурочка из романов, она мечтала выйти замуж по любви. Брат был более практичен. Он знал, что сестре нужно обеспечить безбедное будущее и хорошее имя. В этом мире, где нет места наивным мечтаньям, только имя и богатство могли обеспечить тебе будущее. Так Роберт полагал.
     А этот русский…Что он мог предложить Кейтлин? Ничего! Князь был небогат и считался вольнодумцем. Нет, не такого мужа Роберт хотел бы для сестры. Поэтому чем раньше они избавятся от общества князя, тем лучше, пока Кейтлин совсем не  потеряла голову.
Так думал Роберт, сосредоточенно шагая по парижским улочкам и стараясь не глядеть на прохожих и нищих, которые, словно нарывы общества, сновали около монастырей и городских стен. Погода стояла превосходная, солнце палило нещадно, отчего Роберт быстро почувствовал себя утомленным и раздраженным. Он шел, не откликаясь на крики торговцев и жалобы попрошаек, погруженный в свои мысли о том, что нужно его сестре. Без сомнения, он полагал, что знает это лучше неё самой. Он привык, что люди вокруг всегда слушаются его, даже если это его собственная сестра.
     Роберт так задумался, что внезапный удар, снесший его с ног, застал его врасплох. Какой-то оборванец, убегая от преследования жандарма, столкнулся с ним и повалил его наземь.
     - Прочь, паршивец! – поморщился Роберт, стряхивая с себя пыль и нищего в первую очередь, поскольку от того ужасно пахло и мылся он, кажется, давным-давно. Несмотря на то, что Роберт прокричал эти слова на английском, нищий по его тону и интонации прекрасно понял, что господин в гневе.
     - Прости, господин, прости! Прости… – Залепетал нищий на французском, и Роберт прекрасно его понял, поскольку получил отличное образование. Нищий принялся угодничать, без остановки прося прощения и кляня свою глупость, а также стряхивая своими грязными руками с господина пыль. Нищий так постарался, что разорвал Роберту рукав. Какое ничтожество!
     Роберт брезгливо отмахнулся от грязных рук.
     - Пошел прочь!!
Лестон дал нищему несколько монет, чтобы отвязаться от его притязаний. Потом быстрее прежнего поспешил в банк,  не столько потому что банк был за углом, сколько смущенный теперешним состоянием своего костюма.
     Впредь, пообещал себе Роберт, он не пожалеет и последнего цента на повозку, лишь бы больше не сталкиваться с этими жалкими попрошайками!
     Банк оказался перед ним. Лестон снова отряхнул костюм и вошел в светлое помещение, где встретил несколько горожан и служак. Не обращая внимания на косые взгляды в его сторону, он прошагал прямо в сторону закрытых дверей, одна из которых должна вести в кабинет месье Ано.  Но тут его остановил один из служащих, высокий сухопарый господин.
     - Могу я чем-нибудь помочь вам, месье?..
Глядя на него, Роберт подумал, что, наверное, этот старый дурак не узнал его. Хотя с чего бы? Лестон редко бывал в Париже, а если и бывал, то  встречался с господином Ано на светских приемах. Должно быть, ни один из служащих не знал Роберта в лицо.
     - Я к месье Ано, - бросил Роберт и хотел было пройти дальше, однако служка перекрыл ему дорогу.
     - К сожалению, месье Ано не может принять вас, - залепетал мужчина, чем окончательно вывел Роберта из себя. Лестон взмахнул руками и в гневе воскликнул:
     - Прочь! Все, что здесь находится, принадлежит мне, и я могу делать, что захочу!
     С этими словами он отпихнул испуганного служку в сторону и резкими шагами, которые будто бы кричали о плохом расположении духа своего владельца, направился к одной из дверей и распахнул её настежь. Как он и полагал, он очутился в кабинете, за столом которого сидел мужчина в модном дорогом костюме. Правда, сразу же с досадой отметил Роберт, это был вовсе не Ано.
     - Что происходит, Жак? – оторвавшись от бумаг, строго спросил господин в костюме, поднимая недоуменный взгляд на ворвавшегося Роберта. Очевидно, и этот француз не признал в господине в запыленном и порванном костюме Роберта Лестона.
     - Господин Дьер, этот человек, кажется, сумасшедший! – Жак побледнел и будто бы совсем потерял дар речи.
     - Где месье Ано? – Роберт без приглашения уселся на стул. – Я хочу немедленно поговорить с ним.
     - Кто вы?
     - Мое имя Роберт Лестон. Я, как вы знаете, владелец этого банка. А кто вы, позвольте узнать?
     Услышав, как назвался незнакомец, месье Дьер, похоже, немного растерялся. Он бросил взгляд на Жака и открытую за спиной Роберта дверь.
     - Идите, Жак. Вы знаете, что делать, - загадочно произнес Дьер и, когда служка, трясясь от страха, ушел, поправил очки на своем остром носу.
     - Мое имя Себастьян Дьер, и я являюсь главным помощником господина Ано, нашего управляющего, - без всякой интонации проговорил Дьер.
     - Я хочу видеть месье Ано.
     - К сожалению, он на время уехал из города по своим делам, - отозвался Дьер. – Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
     - Да, - перешел к делу Роберт, не замечая странных взглядов, которые Дьер бросал за его спину на дверь. -  Мне нужны деньги. Кое-что из моих сбережений в Париже. Я хотел бы, чтобы вы организовали это, раз уж месье Ано отсутствует.
     - Непременно, - слишком уж поспешно сказал Дьер. – Непременно. Вот только…как вы сказали, вас зовут?
     Этот странный господин в очках, обладающий такой плохой памятью, стал раздражать Роберта. Кажется, день начался не так уж замечательно.
     - Роберт Лестон, - терпеливо повторил молодой человек. – Здесь что, все оглохли?
     - Нет, конечно…
     Дьер хотел сказать что-то ещё, но в этот момент дверь за спиной Роберта резко открылась. Прежде чем обернуться и посмотреть, что происходит, Лестон увидел, как главный помощник Ано шумно выдохнул воздух, кажется, с большим облегчением. В ту же секунду кто-то грубо схватил Роберта за руку.
     - Что?.. – не успел тот и возразить, как двое мужчин в мундирах жандармов крепко схватили его за руки.  – Немедленно отпустите меня!
     - Молчи, негодяй! – закричал один из жандармов. – Вздумал дурить головы честным людям?!
     - Что происходит? – Роберт попытался вырваться, но безрезультатно. К ним подошел ещё один жандарм, кажется, капитан. – Да как вы смеете? Да вы знаете, кто я такой?
     - Знаем ли мы?  - Дьер вскинул кустистые брови. – Кем бы вы ни были, месье незнакомец, но мистером Робертом Лестоном вы не можете являться.
     - Что?
     - Я видел господина Лестона и могу с уверенностью сказать, что вы – это не он, - продолжал Дьер. Взгляд его обратился к капитану. – Слава Богу, вы появились так скоро, капитан. Этот неизвестный может быть очень опасен.
     - Что вы такое говорите? – Робертом начала овладевать паника. Впервые он оказался в такой ситуации и теперь не знал, что предпринять. Тем не менее, рассудок не покинул его. – У меня есть бумаги, подтверждающие, что именно я – Роберт Лестон! У меня есть паспорт!
     - Неужели? – капитан жандармов заколебался. – Не могли бы вы представить их нам? Если вы действительно тот, за кого себя выдаете, то мы немедленно отпустим вас, если, конечно, у вас есть разрешение полиции на путешествия внутри страны.
     - Прикажите своим псам отпустить меня сейчас же, - непочтительно рявкнул Роберт, и что-то промелькнуло в его тоне, заставившее капитана кивнуть своим людям, чтоб те освободили его. Когда руки стали свободны, Роберт для начала поправил костюм и смерил всех присутствующим уничтожающим взглядом. Потом полез рукой в карман за бумагами …и пораженно застыл. Бумаг не было. Он в полном недоумении обшарил внутренние карманы, перепроверил ещё раз, но так ничего и не нашел.
     Наблюдая за его жалкими попытками, капитан понял все по-своему.
     - Что ж, так я и думал, - пробормотал он и снова приказал двум своим солдатам схватить Роберта.
     Тот воскликнул:
     - Исчезли! Они исчезли!
     - Должно быть, они были волшебными, - усмехнулся капитан. – Поверьте, такое часто случается. Уведите его.
     - Их украли! Этот нищий!.. Паршивец украл их!
     - Разумеется.
     - Но по какому праву? – Роберт, казалось, сейчас совсем выйдет из себя. Его лицо уже покраснело от гнева, а глаза наполнились бешенством.
     - Дело в том, месье Самозванец, - вместо капитана ответил Дьер, которого все произошедшее, очевидно, очень смущало. Однако лицо его было непримиримым.  – Дело в том, что мы знали, что к нам пожалует самозванец.
     - Я не самозванец!
     - Этим утром я говорил с мистером Лестоном лично, - продолжал Дьер. – Он прибыл из Нью-Йорка недавно и сразу же направился в свой банк и другие места и предупредил всех о том, что кто-то нагло называется его именем.
     - А у него вы догадались проверить бумаги? – огрызнулся Роберт.
     - Нет, - робко признался Дьер и смутился ещё сильнее. – Но он был довольно убедителен…
     - Хватит, - прервал капитан. – Кем бы вы ни являлись, пока что вы чужестранец без каких-либо документов. А таких мы содержим в тюрьме, пока не выясним их личности. Уведите его.
     Когда Роберта уводили, он разозлился до того, что принялся вырываться, кричать и проклинать всех подряд, грозился, что, как только правда откроется, он разберется со всеми, кто посягнул на его свободу!
     Впрочем, скоро он понял, что это бесполезно, и смолк. Однако взглядом, казалось, он прожигал жандармов насквозь.