Капитану казалось, что в подобные неприятности он не попадал за всю свою карьеру оперативника. Как такое может быть, что человека невозможно найти на ограниченном пространстве?! Ну как?! Хоть он и не застал те времена, но старожилы Агентства - преемника одного из отделов некогда всемогущего КГБ - прекрасно помнили, как шеф их службы устраивал своим подчиненным разнос. «Позор! – кричал тогда седовласый генерал.- Сутки в Советском Союзе человека найти не можем! Это как понимать?!». Интересно, что бы он сейчас сказал, узнав, что капитан Панченко не может выйти на контакт с агентом, которой бродит где-то в Зоне. Наверное, расстрелял бы оперативника собственной рукой. А потом пошел бы в Зону, и агента пристрелил. Ну, он на то и генерал. Ему можно. А капитану Панченко такого приказания пока никто не давал.
Тронхейм, как и говорил тогда Полковник, на контакт не шел категорически. В первый же свой день пребывания в Приграничье, Панченко оставил записку в условленном месте и отправил сообщение по сталкерской сети о том, что для Тронхейма есть послание. Наемник его получил, это капитан мог утверждать однозначно: в контрольной точке появилась соответствующая метка. Однако, несмотря на недвусмысленный приказ, содержащийся в письме, Тронхейм на встречу не явился.
Осведомители, сидящие внутри Периметра, утверждали, что Тронхейм жив, здоров, бодр и давно нашел себе напарника – известную в сталкерских кругах личность. Один из осведомителей, по приказу Панченко, одобренного, естественно, Агентством, встретился с Тронхеймом и попытался надавить на того, чтобы последний связался с капитаном. Осведомитель из Зоны не вернулся, сгинув в аномалии возле самого Периметра. Было ли это делом рук наемника, или звезды так распорядились – оставалось загадкой. Но, факт, как говорится, налицо – Тронхейм на контакт не шел, и идти не собирался.
Вторая попытка пересечься с Тронхеймом тоже успехом не увенчалась. Хитрый наемник уходил от резидента, как угорь из сети. Капитан до сих пор даже не видел Тронхейма лично, только на фотографиях. Положение становилось безвыходным. Полковник давил на Панченко все сильнее и сильнее, заставляя подчиненного проявлять чудеса ловкости, чтобы не угодить под удар властной длани.
Так продолжалось довольно долго. Отчаявшись добиться результатов мирным путем, Панченко перешел к более агрессивным мерам. Это значимых продвижений тоже не принесло.
Предпринятая им операция по нейтрализации напарника Тронхейма, дабы лишить последнего возможности скрываться, полностью провалилась: сначала погиб наемный убийца, потом еще один. А потом пропала уже целая группа, приглашенная для захвата самого Тронхейма живьем.
На том все застопорилось. Половник сидел в Киеве, Панченко - в Приграничье, Тронхейм – в Зоне. Капитан бесновался возле Периметра, не имея санкции на доступ внутрь, Полковник, у себя в штабе, крыл подчиненного трехэтажным матом, но санкции не давал, Тронхейм бродил по Зоне и, казалось, плевал на сгущающиеся над его головой тучи. Определенно, капитану необходимо было срочно что-то предпринять, чтобы вывести естественный ход событий из стадии расцвета застоя. Оставался вопрос- что?
Идею нейтрализовать опытного сталкера – напарника Тронхейма – капитан не забыл, но оставил на потом. В самом деле, глупо было надеяться, что наемные охотники смогут поймать такого матерого волка, да еще на его территории.
Безвыходность ситуации капитан ощутил вчера, когда из Агентства пришел однозначный приказ – встретиться с Тронхеймом любой ценой и выяснить, что, в конце концов, происходит. Более никаких директив не последовало, что оставляло свободу для принятия любых решений, но, в тоже время, возлагало всю ответственность на исполнителя, в данном случае –на самого Николая Николаевича Панченко.
Капитану такая постановка вопроса, естественно, не нравилась. Что он должен предпринять, чтобы пересечься с Тронхеймом? Самому, что ли, инкогнито в Зону идти?! Почему-то, перспектива приобщения к сталкерскому образу жизни не прельщала оперативника.
«Они там, в Агентстве, думают, что самые умные! Это хорошо - давать задания, в кресле сидючи! Там тепло, сухо, и до Зоны три дня на оленях. А тут – все иначе. Когда торчишь в городке, из которого до колючки Периметра полчаса неспешного шага, поневоле задумываешься о жизненных ценностях! Как, интересно, Виктор Иванович предлагает встретиться с Тронхеймом? Где, а самое главное, каким образом, я его в этот чертовой дыре найду? Здесь он не появляется, и правильно, между прочим, делает. Тут ему рады не будут. А там? Там – его земля, его территория. Там он все знает и все понимает, а я – нифига. Самому лезть на рожон глупо. Не захочет Тронхейм со мной говорить, как пить дать не захочет. И с другими не будет откровенничать. Если только с напарником своим. Но, к тому не подступиться. Получается, как не вертись, а идти мне придется. Во всем этом есть только один положительный момент – Тронхейм меня в лицо не знает, значит, контакт наладить будет проще. Хотя, не факт! Может, он с незнакомцем разговаривать не захочет. Все может быть. По-любому, в Зону идти! Ах, как сейчас это несподручно! После недавней заварушки Зона на ушах стоит. Военные землю носом пашут, кланы с ума сошли, сталкеры, опять же, как сбесились!»
Пессимистические размышления капитана прервал стук в дверь. В ответ на предложение войти, на пороге возник маленький сгорбленный человек в сильно поношенном черном плаще. Лицо визитера прикрывал капюшон, натянутый до самого носа. По плащу стекали капли дождя.
Пришелец потоптался немного у дверей и, оставляя мокрые следы, проследовал на середину комнаты в освещенный лампой круг. Панченко неодобрительно покосился на дорожку грязи, оставшуюся за посетителем. Тот, будто так и надо, встал под лампой и вновь принялся переминаться с ноги на ногу, покашливая в такт движениям.
Капитан разглядывал пришедшего, силясь понять, что этому старику здесь нужно. В том, что именно старик почтил его своим визитом, Панченко не сомневался: рука, поправившая полу плаща, когда незнакомец переступал порог, была иссушена возрастом. Молчание затягивалось. Визитер, казалось, не собирался его прерывать.
Наконец, капитану надоело ждать, и он решился начать разговор. Что мешало это сделать раньше, было неясно, однако Панченко был уверен, что поступает совершенно правильно, не торопя визитера с беседой.
- Кто вы, и что вам нужно? - слова капитана прозвучали грубовато, однако старик не подал вида, что обиделся. – Зачем вы здесь?
- Я имею честь разговаривать с капитаном Николаем Николаевичем Панченко, – скрипучим голосом проговорил гость. - Сотрудником Агентства Специальных Операций?
- Не понимаю, о чем вы. – от неожиданности капитан опешил. – Меня зовут Панченко Николай Николаевич, однако, никакого Агентства не знаю. Я - слесарь в мастерских. Занимаюсь ремонтом военной техники.
- Извините, - прошмакал старик.- Наверное, я ошибся, и мне нужны не вы. Простите рассеянность старого человека.
Визитер повернулся, и шаркающим шагом начал удаляться в сторону двери. Панченко, теоретически, должен был бы остановить странного гостя, только что-то мешало ему так поступить. Какое-то шестое, если не седьмое, чувство, настойчиво советовало подождать. На пороге старик обернулся:
- Очень жаль, что вы не понимаете, про какое учреждение я вам тут толкую, сударь. У меня есть информация из Зоны. Относительно небезызвестного человека, которого в упомянутой мной структуре называют Тронхейм, а в Зоне – совсем другим именем.
Панченко чуть не подпрыгнул от неожиданности. Старик, меж тем, собрался уходить. Еще немного, и дверь закрылась бы за незнакомцем навсегда. Такого поворота событий Панченко допустить не мог. Он бросился к уходящему визитеру и схватил того за плечо…
Очнулся капитан на полу. Он лежал в освещенном круге, раскинув руки. Рядом, на границе света и тени стоял стул, занятый, судя по сухим ногам, выступающим из-под черной полы плаща, странным стариком.
- Как вы себя чувствуете, дорогой Николай Николаевич? – старик нагнулся в круг света и из-под капюшона высунулся кончик носа. – Не ушиблись?
- Нет, не ушибся! – Панченко прислушался к своим ощущениям и понял, что тело, на удивление, не болит. – Кто вы такой, черт побери?!
- Кто я? – визитер качнулся на стуле, от чего тот обижено заскрипел. – Скажем так: я - заинтересованная личность. Хочу сразу предупредить ваш вопрос: меня вы не знаете. Может, слышали, хотя, вряд ли.
- Что вам от меня нужно?
- От вас? – голос старика выражал искреннее недоумение. – От вас мне не нужно ничего, ровным счетом. Это вам от меня что-то нужно. Иначе, я бы не пришел. Но, может быть, вы сядете? А то мне неловко разговаривать с человеком, лежащим на полу.
- Не надо было меня укладывать на этот пол. – пробормотал капитан поднимаясь.
- Я приношу вам свои извинения за этот поступок, но, в противном случае, могло пострадать мое здоровье, которым я с недавних пор сильно дорожу. Вы, насколько я могу судить, готовы были применить силу, чтобы удержать меня. Или я не прав?
Надо было отдать должное незнакомцу – разговор он вел умело и напористо, не оставляя капитану возможности маневрировать. Панченко вышел за освещенный круг и сел на стул, стоящий возле окна.
- Извините мою бестактность, - старик встал и направился к маленькой кухоньке.- Но, пока вы отдыхали, я позволил себе немного похозяйничать у вас. Я сильно продрог в дороге, поэтому решил, что чашка крепкого чая мне не повредит. Кстати, вот и чайник закипел, слышите?
С кухни, действительно, доносилось настойчивое бурчание, прерванное звонким щелчком – электрический чайник доложил о своей готовности.
- Может, угостите? – старик повернулся к капитану и усмехнулся.
- Глупо отказывать вам в этом, - Панченко старательно прятал в себе раздражение. – Вы сами прекрасно можете получить желаемое. Посему, будем считать, что я - гостеприимный хозяин, и давно уже предложил вам чаепитие.
- Премного благодарен, - старик прошаркал в кухню и договорил уже оттуда. – Я не сомневался в вашем радушии.
Пока капитан хозяйничал на кухне, попутно пытаясь привести в порядок мысли, ураганом летавшие в его голове, ночной визитер скромно сидел в уголке и, казалось, даже задремал. По крайней мере, его сопящее дыхание стало ровнее и глубже.
- Чай готов, угощайтесь! – капитан налил напиток себе и незнакомцу. – Надеюсь, вы не против черного?
Визитер качнул головой, с кряхтением поднялся и пересел за стол.
- Ничуть! – старик взял чашку высохшими руками и утянул под капюшон, откуда потом донеслось громкое прихлебывание. – Отлично согревает, спасибо.
- Не за что. Будем считать, что мы покончили со светской частью. Теперь, мне бы хотелось перейти к делу.
- Конечно – конечно! – старик отставил чашку и сложил руки на животе. – Приступайте. Я чувствую, что у вас ко мне масса вопросов, и количество их растет с каждой секундой. Я прав?
- Пока вопросы задаете только вы! – Панченко отставил нетронутый чай. – Прежде всего, я так понимаю, что свою личность вы мне не раскроете?
- Что вы подразумеваете под личностью, для начала? Мое имя? Я готов поручиться, что оно вам ничего не скажет. Мое прозвище в сталкерской среде? Поверьте, пока вам не стоит этого знать – это очень опасное знание. Опасней, чем все изобретенное на настоящий момент оружие. Это правда, я ничуть не утрирую. Что еще?
- Ну, например, я хочу поглядеть на ваше лицо.
Старик задумался. Он потянулся за кружкой, при этом рукав его плаща задрался, и на дряблой коже проступила едва различимая татуировка, что-то вроде порядкового номера – капитан не успел ее рассмотреть – старик быстро одернул рукав.
- Мое лицо вам тоже ничего не скажет. Давайте так, капитан, я обещаю вам открыть его в конце разговора. Хорошо? А пока сочтем, что ваши вопросы были простой данью вежливости. Просто, для поддержания милой беседы. Договорились?
- Договорились! Тогда, зачем вы тут?
- Это уже похоже на деловой подход. – старик закивал капюшоном. – Итак, я здесь, чтобы просветить вас относительно человека, которого вы знаете под именем Тронхейм. Предвосхищая ваш вопрос, хочу сказать, что прибыл я сюда не по его поручению. Я – третья сторона в игре, о которой, до недавнего времени, не было известно даже мне. У меня есть свой интерес, напрямую касающийся упомянутого человека. На вопрос «каков этот интерес» я отвечать не буду, уж извините.
- А если я сейчас тебя в порошок сотру, старый хрыч?! – капитан взорвался и даже привстал со стула, готовясь, казалось сломать шею странному визитеру. – Ты мне все расскажешь.
- Вы уже пытались применить силу,- бесстрастно промолвил старик. – Помните, что из этого получилось?
Капитан разом остыл. Упоминание о позорном нокауте помогло обрести ему душевное равновесие.
- Извините, не выдержал. – капитан вновь сел на стул.
- Я понимаю, нервы. Итак, Николай Николаевич, задавайте свои вопросы.
- Хорошо. Вопрос первый: откуда вы знаете меня и мое задание?
- Очень просто. Когда Тронхейм перестал выходить на связь со своим шефом, вполне естественно, что последний заволновался. Очевидно было, что он пошлет сюда второго агента, для уточнения ситуации. Естественно, что отследить всех новых лиц в Приграничье –задача титаническая. Да, оно, собственно, и не нужно. Просто, достаточно было дождаться, когда вы сами себя проявите. Тронхейм окончательно замолчал после недавней «заварушки», извините, но я буду пользоваться этим выражением. Естественно, что вы заволновались. Когда же вы активно стали искать контактов с Тронхеймом, фигурально выражаясь, пошли круги по воде, что привело меня к их источнику – к вам. Узнать ваше имя и звание – не проблема, есть много людей, желающих жить лучше, чем они могут себе позволить. У вас в Агентстве, они, кстати, тоже присутствуют. Опять же, ваше неожиданное назначение на должность слесаря... Вы слишком рьяно взялись за дело. Это, в конечном счете, вас и подвело. Я понимаю - желание поскорее выполнить задание и уехать отсюда. Такое рвение весьма похвально, только и о маскировке забывать не надо. Поверьте, я ни в коей мере не хочу принижать ваших достоинств, как оперативника, но вы не учли местной ситуации. Приграничье и Зона, как вы успели заметить, несколько отличаются от остального мира. К ним нельзя подходить с обычными мерками.
- Вот, только не надо читать мне лекций по оперативной работе!
- Что вы! – старик замахал сморщенными руками. – И в мыслях такого не было. Просто, я обрисовал вам ситуацию, в которой вы сейчас находитесь, с несколько иной стороны. Вы не видите этого, потому что не знаете, куда надо смотреть.
- Вы пришли, что бы помочь мне разобраться? – в голосе капитана звучал неприкрытый сарказм.
- Именно, и не стоит иронизировать по этому поводу. Вы даже не понимаете, во что ввязались.
- Не надо мне угрожать! – капитан сжал кулаки.
- Да ни в коем случае! – старик заговорил примирительно. - Если какие-то мои слова показались вам угрозой, то прошу, не воспринимайте их так. Об угрозе речь не идет ни в коей мере! Прошу понять это, иначе дальнейшего разговора у нас не получится.
- Его и в другом случае не выйдет. – капитан встал. – Пожалуйста, оставьте меня, ибо, как я могу заметить, разговор наш беспредметен.
- Я позволю занять у вас еще несколько минут. – старик даже не пошевельнулся в ответ на демарш Панченко. – Если после этого вы решите, что продолжать разговор не стоит, так тому и быть. Я уйду, но с чувством, что испытал все пути, чтобы достучаться до вас. Хорошо?
-Хорошо! – капитан сел. – Но только пять минут!
- Даже меньше! – старик вновь согласно закивал. - Итак, капитан, вам нужен Тронхейм. Верно?
- Верно.
- Я надеюсь, вы понимаете, что на контакт абы с кем он не пойдет? Еще меньше шансов у вас будет поговорить с ним, если вы ему представитесь. Согласны со мной? Вы уже попытались заставить его выползти из Зоны. Красиво, но отдает авантюризмом. Жертвы, которые случились при выполнении этого плана – напрасны. Мне искренне жаль этих людей. Хотя они и были простыми наемниками, продающими свою душу за деньги, все-таки они оставались людьми, которые еще могли бы послужить Человечеству. Единственный для вас путь – самому придти в Зону. Я предлагаю вам стать сталкером. Обещаю устроить вам встречу с Тронхеймом, если только не случится форс-мажора. Поверьте, это в моих силах. Что вы об этом скажете?
Капитан задумался. Этот странный старикашка точно озвучил его собственные думы, прерванные тем самым стуком в дверь. Казалось, Панченко проговаривал свои мысли вслух, а этот гриб сушеный их просто подслушал под дверью.
«Стать сталкером… Авантюра чистой воды! - только, чем больше капитан думал об этом, тем меньше идея казалась ему невыполнимой. - Чертова туча народу ежедневно ходит через Периметр. Многие гибнут, но возвращаются тоже немало. Определенно, шансы есть. С другой стороны, это может быть ловушкой, и старичок – приманка, всего лишь. Нет, гадать бессмысленно. Надо принимать однозначное решение».
Панченко, сам того не подозревая, давно уже принял его, и все его размышления были не больше, чем игра в поддавки с собственной совестью.
Капитан взглянул на собеседника. Тот, казалось, был полностью погружен в свои размышления. Пустая чашка стояла на столе, и старик задумчиво водил по ее кромке желтым ногтем.
- Итак, - Панченко увидел, как гость встрепенулся от этих слов. – Я принял решение. Только, прежде чем я его озвучу, мне бы хотелось получить ответы еще на несколько вопросов.
- Конечно, я весь внимание!
- Зачем я вам? – Панченко посмотрел на своего визави, надеясь уловить его колебания.
- Вы мне не нужны. Мне, вернее Ей, нужен Он. У Него есть определенный потенциал, реализация которого может принести Ей много пользы.
- Кому это «Ей», и кто это «Он»?
- «Она» - Зона, «Он»- Тронхейм.
Такого поворота событий капитан не ожидал. Нет, он знал, что многие сталкеры считают Зону живой. Но что бы так о Ней говорить..! Капитан не мог описать эмоции, которые вложил в свои слова старик, но прекрасно чувствовал, что именно визитер имеет в виду. А еще капитан неожиданно понял, что Зона действительно живая, и это надо принять как данность, чтобы стать сталкером. Вопрос, хочет ли он стать настоящим сталкером, еще не был решен ни в одну сторону, но Панченко уже было понятно, что без принятия Ее живой сущности, хода за Периметр нет.
- Тогда мне не понятно, - капитан решил прояснить все до конца,- какой интерес у вас во мне?
- Все очень просто. Сам Тронхейм, как таковой, ни вам, ни вашему Агентству не нужен. Вам нужна, на данном этапе, информация, которую он получил в Зоне и которая мешает ему выполнить контракт. Вы ее получите, поверьте. А я получу Тронхейма. И все останутся довольны. Ну, так как, сделка состоялась?
- Хорошо, считайте, что вы меня уговорили. Когда мне приступать?
- Я сообщу вам об этом дополнительно. – старик поднялся. – Пока, готовьтесь, собирайте информацию. Вся информация, которая будет вам необходима от меня, появится по первому вашему требованию. Связаться со мной просто.
После этих слов визитер покопался в складках плаща, извлек на свет огрызок бумажки и протянул его капитану. Тот принял записку, внимательно прочитал, кивнул и бережно спрятал в карман. Ночной гость собрался уходить и уже почти стоял в дверях.
- Еще вопрос. Сколько вам лет? – Панченко, честно говоря, не ожидал, что визитер ответит на этот вопрос.
Старик остановился в дверях и повернулся к капитану. Затем он поднял руки и скинул с головы капюшон. На Панченко смотрел старец с потускневшим, морщинистым лицом. Только глаза были полны жизни. Жизни и бездонной глубины, уносящей в свой желто-оранжевый мир.
- Сорок три. – сказал визитер и скрылся в темноте коридора. Панченко некоторое время слышал удаляющееся шарканье ног, потом и оно стихло, оставив потенциального сталкера в глубоких раздумьях.
Мы сидели в подвале, в ожидании очередного тяжкого вздоха Зоны. На поверхности, наверное, все уже затихло, готовясь к Выбросу. В нашем убежище тоже было тихо: измотанные «Долговцы» спали вповалку, невзирая на приближающийся катаклизм. Не спали только дежурные – им не положено, и не спали пленные – не могли. Разговор, оборвавшийся несколько минут назад, не желал возобновляться. Леха, привалившись к стене, сидел, прикрыв глаза. Он не дремал, просто ушел в себя, что-то вспоминая, а может быть – обдумывая. Сэмэн почти закончил чистку оружия. «Винторез», разложенный на тряпочке тускло поблескивал в зеленом свете ХИСа.
Выброс, наконец, случился. Опять грохот, опять видения.
На этот раз мне, почему-то, пригрезился человек, идущий в сторону большого здания с трубой. Он шел уверенной, слегка пружинящей, походкой, покачивая плечами в такт шагам. Сомнений не было: анонимный сталкер двигался в сторону ЧАЭС, в сторону печально известного Четвертого энергоблока, в самое сердце Проклятой Земли. Вокруг него вставали кусты взрывов, пули буровили землю у его ног, только идущий не обращал на это ни малейшего внимания. Да и самим пулям, казалось, не особо хотелось причинять вред незнакомцу. Просто, кто-то послал их на дело, которое они выполняли с присущей им тщательностью. Отказаться от полета пуля не может, но она может не попасть в цель, мотивируя это порывами ветра, дрожанием рук стрелка, движением мишени, наконец. Ни один кусок свинца не попал туда, куда его отправляли. Все они ложились вокруг сталкера. А тот, будто зная нежелание металла вредить ему, спокойно шел к намеченной цели, показывая мне свою спину. Размеренные шаги сталкера гулко отдавались по земле, и это были единственные звуки – выстрелов и взрывов слышно не было, как в немом фильме. Так продолжалось до тех пор, пока сталкер не достиг входа в здание. Тут он остановился, немного постоял, игнорируя шквал свинца, бушевавший вокруг него, и звуки боя, внезапно возникшие из пустоты. Затем неизвестный сталкер обернулся в мою сторону и улыбнулся одними глазами – желто-оранжевыми, как цветок львиного зева.
Я пришел в себя. Наверху, я это ощущал совершенно очевидно, бушевал Выброс. На этот раз, однако, никого в подвале не накрыло пси-волной, кроме меня. Спящие бойцы так и не проснулись, бодрствующие, казалось, не обращали на происходящее снаружи внимания. Сэмэн так же размеренно, как и раньше, возился с винтовкой, Ледокол продолжал сидеть, прикрыв глаза. Странно, почему ребята не реагируют на аномалию? Может, не такая сильная волна прошла? Два Выброса за несколько дней – больно круто, даже для Зоны. Да и у меня видений было немного – всего одно. Наверное, в этом все дело – в не очень сильном Выбросе.
Леха, наконец, соизволил поднять веки, и цепким взглядом окинул помещение. Ничто не привлекло его внимания. Тогда он переключился на мою персону:
- А что, Крохаль, - Леха толкнул меня в плечо. – А не похавать ли нам? Что-то у меня кишка кишке фиги начала показывать.
От предложения грешно было отказываться. Леха достал из рюкзака банку тушенки, разрезал ее вдоль - получились две лодочки - и пристроил мясо на нагревателе. В ответ на немой вопрос командира, Сэмэн покачал головой, говоря, что не голоден, и продолжил прерванное занятие. «Винторез» уже почти обрел свой нормальный вид.
Пока тушенка грелась, пока мы ее ели, запивая водой из фляги, пока тек неспешный разговор ни о чем, прошло два часа, отведенных Ледоколом для дежурства. Мы растолкали смену, а затем растянулись на полу, давая отдых натруженным за долгий день мышцам.
Разбудил меня Ледокол. Я открыл глаза и почувствовал себя бодрым и полным сил, а самое главное, отдохнувшим. То есть – абсолютно, как душой, так и телом. Так спокойно в Зоне я никогда не спал. Машинально глянув на ПДА, я увидел, что этот Выброс унес не так много жизней: список некрологов насчитывал пять имен. Знакомых среди них не было. И на том спасибо тебе, Зона!
Я осмотрелся: все бойцы уже поднялись. Кашевар разогревал банки с консервами. Пленные все также понуро сидели в своем углу.
Перловка и сухофрукты восстановили мои силы, а банка энергетика, выпитая залпом, помогла понять, что после такого отличного завтрака и отдыха я могу еще сутки без перерыва мотаться по Зоне.
Отряд приготовился к выходу. Леха дал отмашку, и дверь открылась. Эти первые секунды – самые опасные. Если есть кто-то снаружи, поджидающий удобного момента для атаки, то сейчас он появится. Вряд ли люди – им негде было укрыться от Выброса, а вот мутанты – запросто. Однако, на сей раз, все прошло без эксцессов. В открытую дверь проник неяркий серый свет, и я увидел стальное небо, затянутое низкими тучами. Аномалии тоже нам не помешали: ни одна из них не обосновалась возле двери, наглухо запечатав отряд в подвале невидимой преградой. А что? Такие случаи бывали, и не раз.
Вот, например, не так давно сгинула группа Сени Бегунка. Ребята укрылись в заброшенном доме на хуторе, недалеко от Чернобыля. И все бы ничего, если бы не «Ведьмин студень», заливший вход. Сталкеры дверь окрыли, он и потек внутрь. Так их потом и нашли – кости в подвале, полном зеленой жижи. Были еще интереснее случай: двоих ходоков запер в какой-то норе «Трамплин». У ребят, видимо, оказались повреждены ПДА. Каким образом, правда, не ясно до сих пор. Когда электронику нашли, все файлы были стерты, но железки прекрасно работали. Как бы там ни было, ходоки не сбросили в сеть «алярм». Так и погибли: одного свой же товарищ зарезал. Зарезал, а потом медленно кушал. Воды-то у него вдосталь оказалось, а вот едой не озаботился. Короче, мальчик умом повредился. Когда его «Долг» нашел, тот совсем плохим был. «Трамплин» уже полностью рассосался, только следы остались, а тот, умом ущербный, из норы не вылезал. Так и сидел, только глазами безумными сверкал, да косточку приятеля обсасывал. «Долг» его в той норе и похоронил: нечего совсем сумасшедшим по Зоне ходить, тут людоедов хватает и так, без сталкеров-каннибалов.
Короче, нам повезло: благополучно пересидели Выброс, и аномалии нам выход оставили. Вскоре должна была накатить первая волна мутантов. Учитывая наше географическое положение – часа через четыре. За это время нам нужно успеть добраться до «Ростока». Рискованно, конечно, но вполне реально, если не упремся в сплошное аномальное поле. Ледокол, прикинув все «за» и «против», решил уходить сейчас.
Мы вышли из разрушенных зданий и гуськом двинулись на юг. Вскоре на пути нам встретился ручей. Леха остановился перед ним в нерешительности. Я, честно говоря, тоже задумался: судя по карте, ручья тут не должно быть. Вообще, ближайшая водная преграда оставалась километрах в полутора западнее. Получается, что мы сильно отклонились от маршрута, хотя шли точно по навигатору.
- Так, бойцы, - Ледокол закурил. – Какие мнения на сей счет?
Особым изобилием мнения не отличались: по всем прикидкам выходило, что капризничавшая после выброса электроника завела нас в другую сторону. Последним высказался хмурый Сэмэн:
- Леха, от маршрута мы не отклонялись, гадать тут нечего. Получается, тогда, что это -«Блуждающий ручей». Аномалия странная, но вполне безопасная, так, по крайней говорили те, кто с ней сталкивался. Что-то вроде миража, только более реальная. Мне самому «Ручей» видеть не доводилось. Однако, через него, по слухам, можно спокойно перейти вброд. Ничего страшного не произойдет.
Леха с сомнением посмотрел на снайпера: лезть в ледяную аномальную воду, да еще под начинающимся дождиком – сомнительное удовольствие. Только, иного пути не было – мостов через «Ручей» Зона не предусмотрела. А обходить его - потерять время, которое и так таяло с ужасающей быстротой. Волей-неволей пришлось форсировать речушку.
В качестве первопроходцев пустили пленных «фрименов». «Свободовцы» прекрасно понимали, насколько опасная им предстоит миссия. Быть отмычкой –рисковое предприятие. Но права выбирать ребятам никто не оставлял. Случись что, и Ледокол бы быстро отыскал массу неприятных способов убедить их. С первого смертника сняли наручники и недвусмысленно подтолкнули стволом, чтобы в голове не завелись вредные мысли о побеге – расстояние до другого берега было метров семь-восемь. Пуля догнала бы быстро…
Как только первый из «Свободовцев» вошел в воду, «Ручей» потек быстрее, так, что бойцу пришлось отчаянно махать руками, чтобы удержать равновесие и не быть смытым течением. Через несколько секунд сталкер совладал с напором и благополучно вышел на другую сторону. За ним переправился боец «Долга» и, пока его страховал снайпер с нашего берега, надел на пленного наручника. Вскоре уже трое бойцов были на противоположном берегу и держали оборону, пока остальные члены отряда переправлялись.
Пришло время и мне войти в аномалию. Первые два шага были простыми – небольшие бурунчики вскипали вокруг моих ботинок, значимо не влияя на скорость передвижения. Дойдя до середины, я почувствовал мощный толчок под коленями и чуть не упал в воду, неожиданно превратившейся из кристальной в мутную. Не ожидай я подобного, точно уплыл бы вниз по течению. А так, опираясь на автомат, мне удалось добраться до противоположного берега. Вскоре, весь отряд, по-всякому склоняя странную аномалию, приводил себя в порядок на суше. Ручей же мирно журчал за нашими спинами и уже не представлялся такой серьезной преградой, как в тот момент, когда мы его форсировали.
Наскоро почистив оружие, мы продолжали движение. Через некоторое время показались лесопосадки, за которыми начиналась территория, условно принадлежащая «Наемникам». Скорее всего, бойцы клана сейчас сидят на базе и ожидают звериного нашествия. Но рисковать смысла не имело, поэтому мы двинулись на запад вдоль посадок и, примерно через час, вышли к дороге, ведущей от сортировочной станции к Янтарю.
Надо было поторапливаться: до расчетного времени гона оставалось что-то около часа, а нам еще нужно было одолеть километра три. Правда, идти предстояло уже по сравнительно обжитой территории, да и от первой волны гона нас прикроют строения сортировочной станции, но, как говориться, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Скорым шагом отряд повернул на юго-восток и двинулся в сторону «Ростока», стены которого должны были надежно защитить нас от наступающей с севера нечисти.
Минут чрез сорок, перевалив холм, отряд увидел ангары и складские корпуса – завод «Росток» представал перед нами во все своей красе. Однако, любоваться прелестными видами времени не оставалось: гон уже приближался, еще немного и нас настигнет. Посему, забыв об усталости, все взяли руки в ноги и побежали к заводу. Передвигаясь таким образом по Зоне, мы сильно рисковали: любая аномалия, неожиданно повстречавшаяся на пути, могла стать нашей братской могилой. Однако, риск был вполне оправдан по нескольким причинам. Во-первых, на этой территории традиционно мало блуждающих аномалий, а все стационарные мы отлично знали. Во-вторых, шанс погибнуть в волне мутантов был неизмеримо выше, чем в аномалии. И, в-третьих, «Долг», в конце концов, был на своей земле, почти дома. А дома, как известно, и стены (в данном случае – аномалии) помогают. Даже пленные «фримены», пусть и учитывая всю незавидность своей дальнейшей участи, старались не отстать от отряда. Они прекрасно понимали, что задержавшись в чистом поле, станут легкой добычей мутантов, а в застенках «Долга» у них еще останутся шансы выжить: «Свобода» могла их обменять на таких же пленных «Долговцев».
Вскоре марш-бросок стал сказываться: кто-то из бойцов тяжело задышал и начал потихоньку отставать, заставляя отряд растягиваться по равнине. Леха выматерился, забежал в хвост колонны и пинками привел в чувство отставших. Те, хватая ртом сырой воздух, прибавили и пристроились в голове отряда, понукаемые остальными бойцами. Слякоть сильно затрудняла наш бег: на ботинки налипло столько грязи, что ноги терялись на фоне почвы. Склизь, устроенная моросящим дождем, тоже не добавляла удобства: сначала один «Долговец», а за ним еще двое пропахали лицом глинистую землю.
Через некоторое время, с севера, со стороны сортировочной станции и Мертвого города показалась темная полоса: гон настигал нас. Увидев мутантов, катящихся лавиной в нашу сторону, даже бойцы, бывшие при последнем издыхании, прибавили ходу и полетели к заводу на всех парах.
До блокпоста у входа на территорию со стороны Свалки мы домчались под нарастающий рев: волна мутантов, сметая на своем пути все живое, приближалась к «Ростоку». Хорошо, что отряд успел обойти завод с юга – эти ворота еще не были закрыты, иначе нам бы несдобровать.
Очутившись за прочными железными створками, которые «Долговцы» спешно заваливали изнутри мешками с песком, я позволил себе небольшую передышку. Да, давненько так бегать не доводилось – дыхалка совсем негодная стала.
Ливень, разразившийся буквально через несколько минут после нашего прихода, рев мутантов со всех сторон и их глухие удары о стены, сопровождаемые визгом подстреленных тварей, наглядно свидетельствовали, что мы легко отделались.
«Долговцы», едва переведя дух, сдали подконвойных комендантскому взводу и рассредоточились по стенам, с удовольствием паля по подступающим мутантам. Леха, пересчитав бойцов по головам и удостоверившись, что в финальном забеге никого не забыли, махнул мне рукой, «еще свидимся», дескать, и побежал к бойнице. Я постоял немного, приходя в себя после марш-броска, и потихоньку отправился в бар. После пережитого, мне, определенно, требовалась изрядная доза антидепрессанта.
В баре было не так людно, как обычно: многие бойцы сейчас воевали на стенах. Бармен, завидев меня, приветственно замахал руками, призывая подойти. Я не стал расстраивать уважаемого человека и приблизился к стойке, попутно коснувшись рукой медальона учителя, висевшего на «Печальной стене».
- Поздорову, Граф! – я протянул руку.
- Поздорову, бродяга!- бармен сжал мою руку. – Загляни в контору.
Я пожал плечами и зашел в дверь за стойкой, туда, где Граф кормил меня яичницей. Все внутри было по-прежнему: тот же колченогий столик, тот же допотопный «ЗИЛ», даже муха, жужжащая у лампы, казалось, была та же. Я присел. Бармен вошел следом и закрыл дверь. За то недолгое время, что я его не видел, Граф сильно сдал: посерела кожа, ввалились глаза, дыхание вырывалось из груди с натужным свистом. Да и весь облик бармена говорил, что болезнь его доедает. Хозяин бара присел на табурет напротив и уставился на меня. Через несколько секунд он глубоко вздохнул, отвел глаза и потянулся за сигаретой. Я молчал, ожидая начала серьезного разговора. В самом деле, не просто же так он меня сюда позвал. Об обычных делах можно было и за стойкой поговорить. Только бы не начал опять свою дочурку мне сватать!
- Крохаль! Ты знаешь, что на тебя контракт открыт? – бармен посмотрел на меня испытующе.
- А я-то думаю: что на меня «Свобода» окрысилась!
- Не ерничай! – бармен поморщился. – Так знаешь или нет?
- Вчерашний секрет! – я облокотился спиной о фанерную перегородку, служившую стеной кухни. – Мне об этом Маня поведал, пусть ему хорошо лежится, когда в плен взял. Так что я проинформирован о своей ценности для всяких отморозков. Стесняюсь спросить – а вот ты откуда в курсе?
В ответ на мою реплику бармен пожевал губами. Видно было, что его не сильно интересует моя информированность, а вопрос он задал только чтобы разговор начать. Ну-ну, посмотрим, что ты мне еще припас. Я был уверен, что новости, которые мне собирался сообщить Граф, не отличаются приятностью.
- Я много в курсе чего – бизнесу помогает. Слушай внимательно: контракт на тебя пришел из-за Периметра. Но это, я думаю, ты и сам понимаешь. Тот, кто тебя заказал, огромным влиянием обладает. Он даже к «Наемникам» за этим не ходил, сразу Лукашу предложил дело. За что «Наемники», кстати, сильно на «Свободу» обижены. Так вот, контракт на тебя еще не закрыт. И еще, я знаю, что ты к центру Зоны намылился, иначе не покупал бы за безумные деньги снаряжение у Воронина. И другие сталкеры, думаю, в курсе твоих намерений. Так что, поосторожней. Скажи, ты в Серже уверен?
Я ожидал подобного вопроса, поэтому слова бармена меня в тупик не поставили. Единственное, ответа я сам не знал, пока. Поэтому решил поиграть втемную.
- А что? – я постарался придать своему лицу самое наивное выражение, на которое был способен.
- А то… - бармен не продолжал.
- Что «то»?
- То, что Серж, на удивление, слишком ловко для новичка обращается с огнестрельным оружием, и слишком легко выходит из различных переделок. Тебе Ледокол не рассказывал, как он через Свалку прошел?
Я покачал головой. Как-то не до того мне было в последние сутки, чтобы про новичка у Лехи выспрашивать. Похоже, что бармен лучше моего осведомлен о похождениях Сержа. И жаждет поделиться со мной своими соображениями. Что же, не буду ему в этом мешать.
- Серж, пока через Свалку до блокпоста добирался, успел положить двух кабанов, плоть и чернобыльца- одиночку. А еще с мародерами поцапался, да так, что тех бандюков до сих пор по частям, наверное, собирают. Это тебе как? Не круто для непьющего пацифиста?
- Круто, только кто тебе сказал, что он пацифист? Может, служил где-нибудь в горячей точке? Такой вариант возможен?
- Вполне, только, скорее, служил он не в горячей точка, а в спецуре.
- Тоже может быть. – я пожал плечами. – И что тут странного? В Зоне каждый третий такую подготовку имеет. Чего особенного-то?
- Особенного-то, конечно, ничего. Только, не кажется тебе, Крохаль, что слишком много совпадений в последнее время случилось: Серж, Телеграф, контракт? А?
Не сказать, что измышления Графа меня сильно поразили. И так было понятно, что кто-то на меня серьезно взъелся. Открытым оставались два вопроса: кто и за что? Тогда, по крайней мере, стало бы понятно, что мне дальше делать. Примерно так я думал, пока Граф прикуривал очередную сигарету. А потом бармен выложил на стол свой главный козырь:
- Хочешь знать, кто на тебя охотится?
Я чуть дымом не подавился от такого поворота событий! Ай да бармен, ай да Граф! Силен мужик! Если он действительно знает ответы на мои вопросы, тогда я ему точно обязан. Придется, даже, с его дочкой встретиться, при условии, что жив буду! Наблюдая за моей реакцией, бармен довольно улыбался. Уел он меня, ой как уел!
- Ну, говори, не тяни удава за причинное место! – я нагнулся к столу и положил не него руки.- Что ты знаешь, хитрый лис?
- Охоту на тебя открыл человек из АСО.
Я вновь откинулся к стене. АСО, значит! Что ж, Агентство Специальных Операций – серьезная организация, когда-то мне довелось на нее работать. Предположения мои оправдывались – кто-то из коллег очень не хочет, чтобы Крохаль дальше по Зоне гулял. И я даже догадывался, кто именно. Вроде, разошлись мы тогда с ним без взаимных претензий, можно сказать - полюбовно. Оказывается – нет, и дядя Витя решил мне припомнить все наши разногласия.
- Откуда информация? – я хотел выяснить как можно больше, прежде чем принимать решения о своей дальнейшей судьбе.
- От верблюда! – крикнул неожиданно бармен, и продолжил, срываясь на визг. – Зона слухами полнится! Я тебе что, отец родной, чтобы раз за разом из дерьма вытаскивать?! Если ума своего нет, то взаймы никто не даст! Говорил я тебе, дураку: «Уходи»! Чуть не в ногах у тебя валялся! Нет, блин, поперся, да еще новичка с собой прихватил! Мало тебе профи в напарники?! А если бы он тебя в той ходке угробил?! Теперь что делать будешь?! А?! Козел винторогий! Смертник хренов! Тебе что, денег не хватает?! Или башка дурная не дорога?! Драйва по жизни захотелось?! Или грудь в крестах, или голова в кустах! Идиот, твою мать!
Глядя на истерику Графа и раскрасневшееся лицо, я даже как-то остолбенел, не ожидая от всегда выдержанного мужика такой бабьей слабости. Бармен, между тем, перестал кричать, схватился за грудь и повалился на стол. Лицо его из красного превратилось в сизое, и он начал задыхаться. Я вскочил, подхватил умирающего под руки и уложил на пол. Бармен корчился возле стола и что-то пытался мне сказать, но сквозь судорожные вздохи я не мог разобрать, что именно. Мне пришлось присесть и подставить ухо к самым губам Графа.
- ..арман… …рей… Там… - Граф, выпучив безумные глаза, судорожно шарил руками по своей душегрейке, пытаясь что-то нащупать. Холодные руки его были покрыты липким потом. Пальцы никак не могли попасть в прорезь кармана, чтобы достать оттуда вещь, видимо бесценную, раз он при смерти думает о ней.
Я вынул из кармана Графа небольшой флакон темного стекла, закрытый красным колпачком. На белой потертой этикетке виднелась надпись, только разбираться, что там написано, было некогда. Очевидно, жидкость, плескавшаяся за коричневым стеклом, сейчас была для бармена спасением. Я снял колпачок и увидел под ним пуговку распылителя. Граф уже ничего не пытался сказать мне, а, только раскрыв рот, неожиданно покрывшийся белесым налетом, дико вращал глазами, выкатившиеся из орбит так, что еще чуть-чуть, и они бы упали на пол. Я поднес флакон ко рту бармена и несколько раз нажал на головку распылителя.
Буквально через полминуты Граф перестал корчиться, задышал легче, а лицо стало принимать обычный, пусть и болезненный, цвет. Я посадил страдальца к стене и отошел за водой.
Бармен пил воду, стуча зубами по граненому стеклу, будто поезд на стыках рельс. Напившись, он немного успокоился и почти пришел в себя, однако его руки, когда протягивали мне стакан обратно, предательски дрожали. Я присел рядом с Графом. Ноги отказывались меня слушаться. Удивительно! Сколько раз я наблюдал смерть, сколько раз у меня на руках умирали товарищи, захлебываясь кровавой пеной, скольких я сам отправил на тот свет, а никогда еще я не чувствовал себя таким раздавленным, как сейчас, в очередной раз повстречавшись с костлявой.
Через некоторое время слабость отпустила меня, и я поглядел на бармена. Тот сидел, прикрыв глаза и безвольно бросив руки. Мне показалось, что на сей раз смерть оставила жертву.
Я протянул руку и поднял с пола спасительный флакон. Потом начал рыскать взглядом по комнете, ища красный колпачок. Оказалось, тот закатился под стол. Дотянуться с мета не получалось, поэтому мне пришлось встать, чтобы поднять его. Я закрыл спрей и вновь тяжело опустился рядом с барменом. Граф все еще не пришел в себя. Он был жив, дыхание его теперь стало ровным, но глаз он не открывал. От нечего делать я принялся изучать пузырек, на моих глазах спасший человека. Красные буквы на этикетки сложились в слово «изокет», что-то смутно мне напомнившее. Где-то я его уже слышал, вот только никак не мог вспомнить - где именно. Почему-то, сейчас мне казалось это очень важным – вспомнить, где я мог встретить это слово. Чтобы освежить память, я начал рассматривать пузырек внимательнее. Под большими буквами стояла надпись поменьше, полустертая: «спрей». Ну, это и так понятно. Под этим словом буковки были совсем маленькие. Чтобы разобрать, что там написано, я поднес флакон к глазам и прочитал, почти по складам: «и-зо-сор-би-да ди-нит-рат». Прочитанное не прибавило мне понимания. Я даже потряс головой, чтобы отогнать назойливые мысли о необходимость обязательно вспомнить, где я с этой штукой встречался.
Помог мне, как ни странно, Граф. Бармен уже пришел в себя, открыл глаза, протянул руку и забрал у меня флакон. Потом бережно спрятал его в карман душегрейки.
- Тебе это, пока, рано знать, - сварливо прохрипел он. – Принеси еще воды.
Я послушно поднялся и сходил за водой. Граф залпом выпил почти все, что было в стакане. Затем он поднялся, опираясь о мою руку и кряхтя, поставил стакан с остатками воды на стол и полез в другой карман. Оттуда бармен достал растрепанный блистер с таблетками, выдавил на ладонь белый кружок и закинул его в рот, запив оставшейся водой.
Я стоял посредине кухоньки и наблюдал за действиями всемогущего владельца «100 рентген». А тот, откашлявшись, присел на табурет и посмотрел на меня.
- Не думал ты, что хозяин «100 рентген», знаменитый Граф, может сердцем болеть? – бармен попытался хитро сощуриться, но вышло у него это, скорее, жалостно, чем озорно. – Вот так, Крохаль! Никто своего часа не знает!
Тут меня осенило! Конечно! «Изокет»! Как же я забыть мог! Продвинутая форма всем известного нитроглицерина!
- Сынок, - отец говорил отчетливо, хотя и тихо. – Дойди до аптеки, купи мне это лекарство.
Я взял из рук отца, лежащего в своей постели, бело-красную коробку и прочитал: «Изокет».
- Это что?
- Это нитроглицерин, только удобнее и действует дольше.
Я стоял перед кроватью отца и смотрел на него – всегда веселого, а теперь, вдруг, постаревшего и усохшего, лежащего в кровати у себя дома и не способного самого дойти до кухни. Мама, сидела рядом и гладила его по руке, будто ласкала. Вчера она позвонила и сказала, что старик совсем плох. Я прилетел сразу, как смог, бросив все дела и не сказав никому ни слова. Потом, это стоило мне неприятных минут у начальства, но я не жалел.
Отец категорически отказывался ехать в больницу, как мама не настаивала. В надежде, что я смогу на него повлиять, она и вызвала меня из другого города. Теперь я стоял тут, и глядел на беспомощного человека, некогда бывшего для меня самым сильным и умным во всем белом свете.
- Отец, - робко начал я. – Может – в больницу, а? Я Василию позвоню, он организует. Давай! Подлечишься! Поехали, а?
- Я тебе позвоню! – отец даже привстал в кровати от негодования. – Только попробуй! Никогда я в больнице не лежал. И лежать не сбираюсь. Тут помру, если что!
Услышав такие слова, мама заплакала и выбежала из комнаты.
- Зачем ты так, папа? – я присел на краешек кровати. – Ты б хоть о маме подумал, раз себя не жалеешь!
- Замолчи, сын!- жестко сказал отец. Так он еще меня не называл. Всегда было: «сынок, сынуля, сыночек, сыночка». И никогда подчеркнуто-официально – «сын». Может быть, поэтому я не стал с ним спорить, а тихо вышел, прикрыв за собой дверь. На кухне всхлипывала мама. Я подошел и сел рядом. Она посмотрела на меня огромными, полными слез глазами, ярким пятном выделяющимися на ее, некогда красивом, а теперь сморщившимся как печеное яблоко, лице, и в полный голос разрыдалась.
Через какое-то время мама успокоилась. И принялась возиться, суетно пытаясь приготовить чай. Мне пришлось помочь ей, иначе в доме не осталось бы целых чашек.
Когда мама совсем успокоилась, я пошел в аптеку. В ближайшей лекарства не нашлось, меня послали в другую, оттуда - в третью. Я вернулся только через час. Когда подходил к дверям подъезда, то увидел машину с красным крестом на борту. Не помня себя, я взбежал на третий этаж и замер в дверях квартиры. Комната отца была открыта. На постели, лежало что-то, накрытое одеялом, за столом сидел наш участковый и доктор в синей куртке, на которой было написано «03». На кухне, в окружении квохчущих соседок, тихо всхлипывала мама.
Граф разглядывал меня, будто видел впервые. Потом, немного подумав, он пересел поближе ко мне.
- Помнишь наш давешний разговор?
- Ты про что? – я еще не совсем пришел в себя после вновь пережитых моментов прошлой жизни.
- Я про дочку мою. – бармен тяжело вздохнул. – Ты как, надумал?
- Граф, как ты мне предлагаешь скрыться, если за мной по пятам идет АСО? Они меня где угодно найдут. У меня теперь только один путь – к Монолиту. И просить этот кристалл уродский о новой жизни.
- Это и я тебе могу обеспечить. Без Монолита. Расклад следующий: идешь к Болотному Доктору, и он сделает тебе новое лицо. Если я попрошу, то мне он не откажет – за ним должок числится. Потом, организуем тебе новые документы, и лети из Зоны чистым лебедем. Никто и не узнает, что знаменитый Крохаль теперь под другим именем живет у всех на виду. Как тебе такой вариант?
- Приемлемо. – я покивал головой.- Только, у меня в Зоне тоже должок остался. Пока не отдам, дороги за Периметр мне нет. Даже ради тебя. Уж извини.
- Вот же баран упертый! – бармен стукнул кулаком по столу. – Ладно, хрен с тобой, золотая рыбка! Вижу, что переубедить тебя никто не сможет. Поэтому, давай так: ты идешь в свою крайнюю ходку, а потом сваливаешь, пользуясь тем планом, который я тебе наметил. Идет? Надеюсь, что ты вернешься, а я до того времени не загнусь. Только имей в виду, Крохаль, мне совсем мало осталось, так что спеши. А еще лучше будет, если ты прямо сейчас дурь из башки выбросишь и старого человека послушаешь.
- Нет, старик, я много задолжал, за то время, что здесь провел. И до того… Пора рассчитываться. А после, можно и о дочке твоей поговорить.
Бармен ничего мне не ответил. Да оно, собственно, и не требовалось. Мы вышли из комнатки. Граф направился за стойку – обслуживать клиентов, а я за столик - принимать антидепрессант.
В зале народу не прибавилось. Все сейчас сидели на стенах и отстреливали мутантов. Поэтому я взял водочки и позволил себе немного побарствовать в одиночестве. Долго наслаждаться уединением мне, однако, не дали. Вскоре начали подтягиваться бойцы, вваливаясь в дверь веселыми шумными группами. Значит, гон закончился и «Долг» отменил свой приказ о временной мобилизации всех, кто способен держать автомат в руках.
Минут через десять в бар вошли жутко довольные собой Кузя, который уже успел избавиться от гипса, и Серж, сияющий, будто новогодняя елка. За то время, что я его не видел, Серж как-то изменился. Движения его стали более округлыми, походка - более уверенная, а взгляд – жестче. Прямо настоящий сталкер-ветеран! Куда там!
Я махнул ребятам и они, опознав меня, радостно двинулись к столику.
- Поздорову, бродяги! – я протянул вперед раскрытую ладонь.
- Поздорову! – Кузя с видимым удовольствием шлепнул меня по руке и плюхнулся на стул. – Как сам?
Серж тоже присел рядом, однако хлопать меня по руке не рискнул, соблюдая субординацию. Отмычке такие фамильярности не разрешаются. А в том, что он теперь со мной, Серж, видимо, был уверен на сто процентов.
- Я-то в порядке. Расскажите лучше, как повоевали, - я повернулся к Кузе, - а то, пока с барменом тут терки тер, все веселье пропустил.
- Как повоевали? – Кузя блаженно вытянул ноги под столом и откинулся на стуле. – Как обычно, ничего интересного. Сплошное мясо. Даже обидно: никакой тебе тактической мысли у атакующей стороны.
- А тебе надо, чтоб мутантами грамотный генерал командовал? – я усмехнулся. – Тогда точно, долго «Росток» не протянет. Сюда достаточно пары-тройки контролеров, чтобы заводу кирдык настал.
- Ой, баюс-баюс! – в притворном ужасе замахал руками Кузя.
- Крохаль, -Серж подал голос. – Расскажи, что с тобой приключилось. Ты ведь еще вчера тут должен был быть. Слухи ходят, что тебя в плен взяли…
Я сурово посмотрел на Сержа. Но этого уже не требовалось. Он сам понял, что позволил себе лишнее, и виновато замолчал.
- Запомни, Серж, - я погрозил ему пальцем. – Болтун – находка для шпиона.
- Молчу-молчу! – Серж замахал руками, а потом, не удержавшись, добавил: - Расскажи, а?
Я засмеялся и поведал сталкерам свою историю, начиная от того момента, как пересек насыпь и заканчивая воротами на «Ростоке». О нашем разговоре с барменом и своих видениях я, естественно, распространяться не стал.
Рассказ занял часа полтора. За все это время ребята не проронили ни слова, только все шире и шире открывали глаза и в неимоверных количествах поглощали пиво. Пока говорил, я внимательно смотрел за выражением лица Сержа. Оно менялось от любопытного до удивленного, но суровой задумчивости, которая, волей-неволей, должна была на нем проявиться, будь он организатором всей этой круговерти, я не заметил. Одно из двух: либо сталкер тут не причем, либо пора ему ехать в Голливуд за «Оскаром».
Повисшую после моего рассказа тишину прервал Серж:
- И что ты дальше думаешь делать? – он пристально посмотрел мне в глаза.
- А что?
Ну-ка, парень, что там у тебя на уме? От ответа, который даст мне сейчас сталкер, многое зависит. Если кинется советовать, то, определенно, рыльце у него в пушку. Если нет, то, скорее всего, он тут не при делах.
- Я исключительно из шкурных соображений. Если ты из Зоны свалишь, мне-то что делать?
Мимо! Ответ Сержа света на мою темную ситуацию не пролил. Делать нечего, буду дальше присматриваться к новичку. Я скосил глаза на Кузю, задумчиво дымящего в потолок. Да и к ближайшему окружению тоже неплохо было бы…
- Я, пока, никуда уходить не намерен. А тебе, Серж, так скажу: не впадай раньше времени в панику. Не имей такой привычки. Послезавтра мы с тобой в рейд уходим, так что, морально готовься. Будет трудно.
Серж просиял и побежал к барной стойке за выпивкой. Я, меж тем, отодвинул кучу пивных банок и нагнулся к Кузе:
- Сам что думаешь?
- По поводу? – Кузя отвлекся от выдувания дымных колечек и посмотрел на меня.
- Про контракт.
- Не знаю, Крохаль. Не знаю… Если все, что ты рассказал – правда, то влип ты по самое дальше некуда. Я считаю, что валить тебе надо из Зоны. Тихо-тихо. Если хочешь, могу устроить. Есть у меня за Периметром один корешок. Большой он специалист по всяким документам. Можно к нему обратиться, в случае чего.
Ой-ой-ой! Как интересно! Какой, однако, Крохаль, везучий сталкер. Все хотят ему помочь! Поголовно! Интересно, чем я такое уважение заслужил?
- Нет, Кузя, из Зоны я уходить не собираюсь. Здесь меня сложнее найти. Поэтому, останусь тут, а дальше – как Зона даст. Авось вынесет!
- Ну, смотри, Крохаль, тебе жить. Я предложил, если что!
- Спасибо, брат, не забуду.
Подошел Серж с бутылкой и какой-то снедью. Свою доброту он объяснил моим согласием принять его в ученики. Да мне, собственно, было параллельно, с чего он расщедрился. Главное, что новичок платил.
Утром я зашел к Воронину. Нужно было засвидетельствовать свое почтение и поблагодарить «Долг» за нежданное избавление от серьезных неприятностей.
Командир группировки «Долг» встретил меня хмурым взглядом и кивком на стул, стоящий возле стола. Я сел и стал ждать, когда генерал перестанет распекать кого-то по полевому телефону. Закончив с воспитательным процессом, он отключил аппарат и уставился на меня немигающим взглядом. От этого мне стало как-то не по себе.
- Крохаль, ты стал серьезной проблемой для «Долга». – отрывисто проговорил Воронин.
- Я понимаю, генерал, только я в этом не виноват.
- Тебя никто и не винит, однако, нападение на блокпост, где полегли отличные ребята, было вызвано твоей персоной. Моего отношения к тебе, конечно, это не изменит, но у тех погибших остались друзья, которые во всем винят тебя. В основном – это молодые бойцы. Ну, им-то я быстро мозги на место поставлю. Это не беда. Огорчает другое: среди недовольных есть пара ветеранов. Меня они, конечно, послушают, но негативного отношения к тебе не изменят. Так что, имей в виду, стопроцентно полагаться на рейдовые группы «Долга» тебе уже не стоит. Может боком выйти. В Зоне один закон: кто первым успел, тот и прав. Мне будет очень обидно, если тебя ухлопают мои ребята.
- Вы это к чему, генерал?
- Я это к тому, что бы ты к моим бойцам с осторожностью относился.
- Я всегда осторожен, генерал.
-Ой, зарекалась лиса кур не таскать! Осторожные в засаду так глупо не попадают. Ладно, теперь о делах. Тех троих пленных мы, как ты сам понимаешь, разговорили. У доктора нашего есть много волшебных примочек и притираний, способных развязать язык молчаливым товарищам. Так вот, двое из них ни хрена не знают. А третий поведал интересную историю. Оказывается, к Лукашу недавно пришел один человечек, и сказал, что он представляет интересы АСО. Знаешь что это такое?
- Конечно знаю!
- Так вот, человечек тот предложил Лукашу баснословные деньги, но с условием, что тебя приведут на место живым и невредимым. Знаешь, куда тебя должны были привести?
- Удивите меня, генерал!
- Ты, давай, не выеживайся, а сильнее за стул держись. – Воронин нахмурился. – Привести тебя должны были к границе с территорией «Монолита» и там передать с рук на руки их людям. Соображаешь, что к чему?
- Честно говоря, нет. – я поджал губы. – Почему за «Монолит» просит человек, который к Зоне вообще никакого отношения не имеет?
- Вопрос интересный, Крохаль. В принципе, возможен вариант, что «Монолит» здесь только прикрытие. Такое допускаешь?
- Ну, допускать-то можно что угодно. Вопрос в другом, как «Монолит» на такое подписался?
- Вот! – Воронин поднял вверх палец. – Теперь в тебе заговорили мозги. «Монолит», это сборище неформальных религиозных фанатиков, каким-то образом связан с АСО, причем так крепко, что представитель Агентства выступает в роли посредника при переговорах со «Свободой». Как тебе такой расклад? Ты представляешь, какие силы были задействованы, чтобы взять живьем обычного сталкера. Ну, не совсем обычного, конечно, а жутко везучего, но все равно – слишком круто. Кому-то ты очень сильно нужен, Крохаль. Остается выяснить – кому.
Воронин выжидательно посмотрел на меня, надеясь, видимо, что я вот так сходу ему открою глаза на действительность. Если бы я знал, генерал, что и почему все происходит так, а не иначе, то всем бы жилось значительно легче.
- Генерал, - я постарался придать своему голосу максимум искренности. – Я не могу ответить на вопрос «кому сталкер Крохаль не угодил». В свое время, у меня были, конечно, контакты с САО, только там все давно быльем поросло. Не думаю, что мои бывшие коллеги открыли на меня охоту, только из-за того, что несколько лет назад я покинул их гостеприимный дом. Что-то тут не сходится.
- Тогда, - Воронин задумчиво пожевал губами. – Получается, что что-то произошло в последние месяцы. Что-то где-то ты увидел или услышал, а, может, и научился чему. Скажи, Охотник тебе ничего странного не рассказывал? По секрету?
- А причем тут Охотник?
- А притом… - Воронин помолчал. – До того, как он стал с тобой работать, Охотник в напарниках у Меченого был. Это, ты, надеюсь, знаешь?
- Конечно знаю. Охотник сам мне об этом рассказывал. Только что с того?
- А то… Меченый мужик себе на уме был, но с головой дружил, будь здоров! Получше, чем многие из нас. Он Зону понимал. Лучше него, пожалуй, в этом деле только Призрак разбирался. Так вот, Меченый с Охотником выяснили нечто и двинули в Припять, с прицелом, как потом оказалось, на АЭС. Что-то у них по пути произошло, и Меченый в город один вошел, оставив Охотника перекресток стеречь, откуда дорога к «Радару» начинается. Кстати, знаешь, что такое «Радар»?
- Это каждый ребенок знает – загоризонтная РЛС, законсервированная в тысяча девятьсот лохматом году, после того, как Станция первый раз рванула. Вы дальше рассказывайте.
- Экий ты нетерпеливый! – Воронин укоризненно покачал головой. – Ну, что ж, будь по-твоему. Только, прими к сведенью, что «Радар», это не просто РЛС, а целый закрытый городок Чернобыль-2. Но это, как я понимаю, тебе не интересно. Так вот, когда Меченый в Припять ушел, Охотник, через некоторое время, вернулся. Один. С тех пор Витю будто подменили. Если раньше он был разбитным парнем, правда с понятием, явных глупостей не делал, то после ходки стал замкнутым и угрюмым. Что там у них с Меченым случилось – только Зоне известно, но Охотник, потом, частенько в сторону АЭС смотрел и думал о чем-то. А, может, ждал чего-то. Говорят, что они со Стрелком какую-то тайну относительно Монолита открыли, только Охотник не рискнул до конца идти. Или план этого не предусматривал, кто знает? А Меченый–Стрелок дошел. А потом и Охотник в Зоне сгинул при невыясненных обстоятельствах. Вот так-то.
- Я все же не понимаю, какое это ко мне отношение имеет?
- Прямое. Ситуация повторяется. Причем, уже в третий раз.
- В смысле?
- Ты правда такой тупой, или ловко притворяешься, Крохаль? Смотри сюда. Одиночка Меченый берет напарником Охотника, потом исчезает в Зоне, по слухам – доходит до Монолита. Далее, Охотник какое-то время бродит один, явно что-то зная, затем берет напарником новичка Крохаля, и, через какое-то время, бесследно пропадает. Затем уже Крохаль находит себе в отмычки никому не ведомого бегуна, игнорируя предложения более опытных сталкеров, и собирается в какой-то странный рейд. Слишком много совпадений, не находишь?
Слова генерала заставили взглянуть на ситуацию с иной стороны. Теоретически, мне не хватало только толчка, чтобы собрать картинку воедино, ведь почти вся информация у меня была в руках. Генералу толчок не нужен был, поэтому он сложил мозаику раньше и по-другому. Действительно, как-то все странно-однообразно получается, будто сценарий один человек писал, не слишком утруждая себя сюжетными ходами. Только, вот беда: Охотник, даже если и знал что-то, поведать мне об этом не захотел. Или не успел. О чем я тут же и сообщил генералу.
- А это и не важно: знаешь ты то-то, или нет. – Воронин откинулся на спинку стула и сложил ладони домиком перед лицом.- Главное в другом: в АСО не верят, что ты такой неосведомленный. Наоборот, им мнится, что ты скрываешь что-то жутко интересное. Поэтому, когда ситуация, на их взгляд, приняла угрожающий оборот, с тобой решили поговорить.
- А «Монолитовцы»-то тут причем?
- Крохаль, сто баксов против пива, что «Монолит» не просто так Станцию стережет. И у АСО с ними контакт давно налажен.
- Угу, понятно. Остается еще один вопрос, генерал, - я пристально посмотрел на Воронина. – А вы-то откуда так хорошо осведомлены?
- Ты что, думаешь, я в Агентство постукиваю на досуге? Нет, просто, службу свою я в контрразведке начинал, поэтому образ мыслей ребят из АСО прекрасно представляю. Особенно, если учесть, что кадры там через одного бывшие наши. Вот так-то, сталкер Крохаль.
Я задумался. Действительно, если смотреть со стороны, то получалось все очень красиво. Только меня в этой схеме не устраивала основная позиция – я. Не хочу я быть главным героем.
- Так, генерал, а мне теперь что делать?
-Хм, я тебе что – оракул? Сам думай, сам решай! Я тебе ситуацию обрисовал, так что выбор за тобой. Как ты говоришь? «Удиви меня»? Вот и давай – удивляй.
Такое окончание разговора не вселило в меня уверенности. Я вышел от генерала в глубокой задумчивости и миновал караульный пост при входе на базу, даже не заметив его. Ноги несли меня сами. И принесли в бар, где еще с вечера гуляли Кузя с Сержем.
Я подсел к сталкерам. Кузя уже был хорош, и лежал, как говориться, «лицом в салате». В качестве салата выступала одноразовая тарелка, в которой когда-то лежала закуска. Судя по разбросанным на столе огрызкам – закусывали господа сталкеры селедкой. Серж еще воспринимал окружающее в объеме, а не на плоскости, но обращенную речь понимал уже с трудом.
- Серж, - вместо приветствия бросил я ему.- Скоро выходим. Ты готов?
- Как пионер, - Серж глупо усмехнулся и, пуская слюни, качнул головой. – Помнишь, Крохаль, какие они были, пионеры?
- Помню, я еще комсомол застал. Так ты готов выходить?
- «Мы пионеры- дети рабочих!» - вместо ответа пропищал Серж, изображая тонкий голосок мальчишки, а потом продолжил, периодически икая. - Я комсомола не застал… и… и… и… ик… поэтому застрял в пионерах. Помнишь, чем пионер от котлеты отличается? Ик… Нет? Котлету жарить надо, ик… а пионер - всегда готов! Ленин умер, но дело его живо!
Сказав эти слова, Серж опять икнул и присоединился к Кузе. Тот, в свою очередь, сосредоточенно завозился в тарелке, услышав про дело Ленина, но быстро затих. Я поглядел на двух неудавшихся юных ленинцев, мирно спящих на столе. Одного я знаю уже не первый месяц. Несколько раз мы серьезно друг друга выручали. Если бы Кузя хотел меня прикончить, то он мог бы это сделать давным-давно, возможностей у него была масса. Второй – Серж. Новичок, недавно пришедший в Зону, и случайно наткнувшийся на меня. Случайно ли? Вопрос не давал мне покоя с того самого момента, как зародился в моем сознании. Ответа на него не было до сих пор. Ладно, если принять, что Серж прибыл специально для встречи со мной, то какую цель он преследует? Убить меня? Он мог это совершить в нашей первой ходке. Не мог же он знать, что два «Долговца» поведут его через Свалку обратно. Значит, если Серж тут действительно неспроста, то ему что-то от меня нужно. Но он, пока, на разговор не идет. Чего-то выжидает. Получается, что непосредственной опасности для меня сейчас нет. Значит – Сержа можно брать с собой, и, если он действительно засланный казачок, потихоньку раскрутить его на откровенность.
Такой вариант меня вполне устраивал. Я был уверен, что тренировочный рейд предоставит мне много возможностей потолковать с Сержем по душам.
Я поднялся из-за стола и подошел к бармену. Граф уже отошел после вчерашнего приступа и выглядел вполне пристойно. Только серые тени под глазами выдавали его. Но, если не знать что происходит, то Граф смотрелся очень ничего.
- Тебе чего? – бармен сосредоточенно протирал стаканы и даже не удосужился поднять на меня глаза. – Зачем пожаловал?
- Граф, я в рейд собираюсь…
- И что с того, - бармен, поглощенный полировкой стекла, не обратил внимания на сказанное. – Иди, я-то тут причем?
- Что ты про дочь говорил?
- Тебе зачем? – казалось, вопрос был задан из чистого любопытства, но тряпка, скользящая по стеклу, стала бегать немного медленнее.
- Ты в любой момент умереть можешь. Если так случится, хочу знать, где ее искать.
- Зайди, -бармен кивнул головой в сторону двери. – Бублик, подмени!
Толстый подручный недовольно заворчал и начал выбираться из своего угла, где его и видно-то не было. Пока я шел до двери, то успел поймать на себе любопытный взгляд Бублика. Заметив, что взгляд перехвачен, Бублик отвернулся и засуетился у стойки, делая вид, что все происходящее не имеет к нему отношения.
Я вошел в квартирку. Граф уже сидел на кухоньке и смолил сигарету. Я тоже закурил и присел рядом.
- Крохаль, ты серьезно сейчас говорил?
- Абсолютно.
- Лады, доставай ПДА. – Граф вынул свой компьютер и подготовил его к работе. - Я тебе координаты тайника сброшу. Имей в виду, там электронный замок стоит. Поэтому, открыть его можно только с моей помощью. Либо он сам откроется, когда меня не станет. Посему, если встретимся, я тебе код отдам, нет, то и не надо. Понял?
Я кивнул, разблокировал на ПДА доступ для передачи информации, и бармен мне перекинул координаты тайника. Оказалось, что находится он прямо над блокпостом военных, что спрятан под железнодорожным мостом по пути с Кордона на Свалку. Хитер бармен, хитер! Вагон, в котором он схрон организовал, точно над военными стоит. Надо быть очень аккуратным, чтобы туда забраться. Молодец! Я бы, например, не рискнул подобный тайник оставлять – самому потом трудно добираться будет. С другой стороны, как нас когда-то учил инструктор, тайник должен быть таким, что бы ты в нем спокойно свою зарплату оставить мог. А тут не только зарплату, тут весь свой годовой заработок спрятать можно и не думать о том, что кто-то унесет. Залезть-то, конечно, туда реально, только незнающий человек нашумит сильно. А шуметь над головой военный – чистое самоубийство. Они даже «Стой! Кто идет?» кричать не будут, а просто изрешетят там все, а потом еще газку ядовитого добавят – у них такой дряни залежи. Так что, собственность бармена была под надежной охраной армии. Форт-Нокс, е-мое!
- Хорошо, - я выключил ПДА. – Буду уходить – загляну. У тебя, кстати, нашатыря нет?
- Тебе зачем? – Граф удивленно посмотрел на меня.
- Надо. Так есть?
- Сейчас посмотрю. – Граф поднялся, открыл полку над столом и, поискав немного, вынул маленький пузырек. – Держи.
Я кивком поблагодарил бармена, забрал нашатырь и вышел в зал. Бублик был возле стойки и протирал стакан. В бармена поиграть решил, что ли? Я подошел к толстяку и спросил у него воды. Тот пожал плечами, но ничего не сказал, а просто достал из-под стойки пластиковый кувшин-фильтр, налил воды в одноразовый стаканчик и протянул его мне.
Дойдя до столика, я застал Кузю и Сержа в том же виде, в котором их оставил – лицом в салате. В стакан с водой я накапал три капли нашатырного спирта, затем, прикинув степень опьянения бегуна, добавил еще три. Сделав коктейль, я растолкал похрапывающего Сержа, а Кузю не стал – пусть отдыхает. Добрый молодец оглядел мир хмельными глазами и зафиксировал взгляд на моей руке со стаканом.
- Давай, залпом! – я протянул питье.
Серж поморщился, но, несмотря на отвратный запах, проглотил содержимое стакана и вновь уронил голову на стол. Через минуту Серж вскочил и, вращая глазами, начал озираться по сторонам. Увидев меня, он принялся что-то мычать, стараясь не открыть рта. Я кивнул и указал рукой на дверь. Серж сорвался с места, будто ему пятки подожгли, и скрылся в туалете. За пантомимой наблюдал бармен, вышедший из коморки и сменивший Бублика. Я посмотрел на Графа. Тот, заметив мой взгляд, махнул рукой: «подойди». Я приблизился к стойке.
- Ты чего творишь? – спросил бармен сквозь улыбку. – Протрезвить его хочешь?
- Ага, - я тоже усмехнулся. – А стимуляторы на него тратить жалко.
- Садюга! – Граф одобрительно ухмыльнулся. – Сейчас помогу.
Я с любопытством принялся следить за священнодействие бармена. Из рецептов, позволяющих быстро привести пьяного в чувство, я знал только два: нашатырь с водой и стимуляторы. Похоже, сейчас мой опыт обогатится еще одним способом.
Граф налил немного подсолнечного масла в широкую рюмку, добавил две чайные ложечки острого томатного соуса (специально для любителей такой держит). Потом бармен немного помялся, но, решив двигаться до конца, сходил к себе и принес одно яйцо. Посетовав, что приходится ценный продукт на всяких алкоголиков тратить, Граф разбил яйцо и выпустил желток в рюмку. Оставшийся белок он аккуратно слил в чашку и припрятал – до лучших времен. Потом, достал солонку и круто посолил получившуюся смесь. Мне стало нехорошо. Неужели он заставит Сержа это пить? Вот уж кто садист, так садист! А Граф на достигнутом не остановился. Он всыпал в рюмку черного и красного перца, потом долил, отмерив десертной ложкой, какого-то коричневого настоя (как потом оказалось – перцовки) и приправил несколькими каплями жидкости, вылитой из маленькой бутылочки в форме лимона. Да-а-а, маркиз де Сад нервно курит в сторонке, глядя на эти злодейства бармена! А тот, не обращая внимания на мое вытянувшееся лицо, протянул бурду со словами «пусть залпом выпьет». Шутник, однако!
Я нес рюмку к столику и думал, что если пролью хоть каплю смеси, то она, как в фильмах, зашипит и прожжет пол. Но этого не случилось, хвала Зоне. А, ведь, в такой поворот событий я свято верил!
Через несколько минут из туалета показался бледный и мокрый Серж. Несмотря на измотанный вид, его глаза были полны понимания происходящего. Он присел за столик и потянулся к пиву. М-дя, испортили непьющего мальчика в мое отсутствие! Я не позволил Сержу начать новую жизнь с выдохшегося пива, а всунул ему в руку рюмку, данную барменом. Серж недоверчиво посмотрел сначала на питье, а потом на меня. Я успокоительно кивнул головой и сказал сакраментальное слово «залпом».
Я не знал, как подействует на страдальца этот напиток, но такой реакции, что вскоре последовала, уж точно не ожидал.
Серж, чтобы выпить все залпом, картинно отставил локоть и лихо запрокинул голову, отправляя содержимое рюмки в рот. На несколько секунд время остановилось. Несчастный будущий сталкер так и замер, запрокинув голову и отставив локоть! Даже рюмку ото рта не смог убрать! Потом, видимо придя в чувство, Серж бросил рюмку на пол, покраснел и схватился руками за горло, судорожно пытаясь вздохнуть. Но, облегчения это не принесло. Серж начал бегать по бару кругами, сотрясая окрестности ревом, сравнимым только с пароходным гудком.
Грешен, каюсь! Увидев это, я упал на стол и начал, заливаясь слезами, хохотать. Вскоре весь бар меня уже поддерживал, включая тех, кого Серж разбудил своими криками. Серж подбегал к каждому столику и знаками просил пить, однако ему не давали. Тогда он подскочил к бармену и выхватил у него из рук кувшин с водой. Граф только успел крикнуть «Стой!», а Серж уже жадно глотал воду из носика, надеясь потушить пожар в глотке. Не угадал ни разу! Холодной водой запивать жгучий перец… слов нет! Как-нибудь, на досуге, сами попробуйте, сразу поймете, что к чему.
Серж вторично замер, потом из глаз его брызнули слезы, и он опять начал бегать по бару, вызвав очередной взрыв гомерического хохота.
Через некоторое время, когда жжение в голе и на языке немного утихло, Серж вернулся ко мне и севшим голосом поинтересовался: какого хрена?
Я мягко объяснил, что надо было срочно привести его в чувство, а другого способа я не знаю.
- А стимулятором воспользоваться не судьба? – Серж еще не мог толком говорить, только шептал.
- Фиг тебе, а не стимулятор. – для наглядности я скрутил кукиш и сунул его под нос Сержа. – Еще дорогие препараты на тебя тратить! Перебьешься. А тебе наука будет: не напивайся до такого состояния, когда даже «мама» сказать не можешь. В Зоне никто не знает, что может в следующую секунду случиться. Поэтому, пить можно ровно столько, чтобы сохранять трезвость мысли. А лучше – вообще не пить. Только лечиться.
- Понял, - Серж выдохнул и поморщился.- А мне чего теперь делать? Горло –то жжет!
- Сейчас урегулируем.
Я поднялся и подошел к стойке. Бармен уже понял, зачем я иду к нему, и протянул мне чашку с горячим чаем. Зеленым чаем! Определенно – сегодня Граф показывал аттракцион «Невиданная щедрость»!
Дымящийся чай я отдал Сержу. Тот, увидев горячее питье, замахал руками и сделал попытку убежать. Однако, я ему этого не позволил и заставил выцедить чай мелкими глоточками. Как только горячий напиток коснулся потревоженного перцем горла, Серж сморщился, но поняв, что питье приносит облегчение, подчинился моему приказу. Когда чашка была пуста наполовину, с Сержем уже можно было разговаривать, не боясь, что тот онемеет, а ты перетрудишь уши, прислушиваясь к шепоту собеседника.
- Итак, - я поглядел на отпивающегося чаем бегуна и продолжил разговор, прерванный пьяным сном Сержа. – Ты готов к выходу?
- Угу, - Серж хлебнул чай и согласно кивнул. –Готов! Куда пойдем?
- Для начала – в бункер. Мне надо забрать товар для ученых. Из бункера двинем на Янтарь через Свалку, мимо «Агропрома». Выйдем к Янтарю, навестим ученых и вернемся сюда через холмы.
Серж допил чай, вынул ПДА и принялся отслеживать озвученный мной маршрут. Завершив просмотр, он удивленно посмотрел на меня.
- Чего непонятно? – я ожидал подобной реакции.
- Смотри, - Серж принялся говорить, водя пальцем по экрану, от чего изображение перемещалось, показывая место, о котором шла речь. – Мы выходим через блокпост «Долга», верно? Дальше идем по Свалке. Где находится бункер я не знаю, но вот до сюда места мне знакомы. Ходил. Кстати, я так понимаю, что через Периметр я в первый раз прошел здесь, потом через лес, потом вышел между Темной долиной и Свалкой.
- Все верно, и что дальше. – я не понимал что хочет сказать мне Серж.
- А дальше вот что… Нам придется, когда обратно двинем, чтобы к Янтарю выйти, либо «Агропром» с запада обходить, либо идти вот тут, - Серж показал маршрут, по которому меня недавно конвоировали от блокпоста «Долга». – Оба варианта неприемлемы.
- Неприемлемы для чего? – я поднял бровь. – Объясни.
- Артефактов не наберем. Между холмами и «Агропромом» их нет, а западнее этого НИИ военные постоянно шарятнся – сталкеры их там тренируются, верно?
- Верно, и что дальше?
- Опасно там ходить, да и в плане артефактов пусто.
- А ты откуда знаешь? - я про себя посмеивался.
-С народом поговорил, - Серж обвел рукой бар, - пока тебя не было. Я же тут неделю проторчал.
- А-а-а-а, с народом…- я понимающе покивал головой. – Тогда, что ты сам предлагаешь?
- Я предлагаю в Темную долину сходить. Войти в нее через лощину, к юго-востоку от блокпоста на Свалке, а выйти югом к Кордону.
Я смотрел на этого стратега, и тихо посмеивался про себя. Конечно, если не знать Зоны, то его маршрут кажется проще и прибыльнее – в Темной долине есть места, где и артефакты поискать можно, и аномалии поразглядывать (почти все основные там собраны), и в мутантов пострелять возможность представится. Эдакий зоопарк Зоны. Словом – идеальное место для учебного лагеря.
Кстати сказать, когда-то «Долг» пытался там такой тренировочный лагерь организовать. Не вышло ничего – сильно проблемно. Следом за «Долгом», «Свобода» пыталась Темную долину к рукам прибрать. «Долг» не мешал, а только в кулак посмеивался. «Свобода» тоже зубы на Долине сломала. А военные даже не пытались туда влезать – слишком хорошо знали подноготную этого места. Когда все на Долину рукой махнули, в нее всякая нечисть полезла: мародеры и мутанты.
Сложность колонизации Темной долины заключается в том, что после Катастрофы, в нее только два входа осталось: со Свалки и с Кордона. В остальных местах географической границы Темной долины были непроходимые топи и леса, а так же холмы со срезанными, будто ножом, склонами. Да и в самой Долине заболоченных участков хоть отбавляй. Кабаны там с огромным удовольствием плодятся! Еще не стоит забывать, что в Долине до черта «Горячих пятен». Цезия-137, стронция-90 и прочих изотопов можно насобирать столько, что за год, потом, не отмоешься. А что поделать – Зона! Возле Станции, так, во всяком случае, научники с Янтаря утверждают, можно еще попасть в места, где в результате распада плутония год от года растет содержание америция, соответственно, и фонит там ой-ой-ой!
Все думают, что в появлении «Горячих пятен» виноваты исключительно Выбросы. Спорить не стану, после Выброса активность «Пятен», конечно, повышается, а некоторые из них даже мигрируют, но причина их рождения кроется вовсе не в аномальной энергии Зоны. Виноват, как ни странно, в появлении таких участков повышенной радиации, сам Человек.
После первой аварии, Четвертый энергоблок выбросил в атмосферу тонны всякой дряни, которая разнеслась по тогдашней зоне отчуждения и дальше и осела на почве. Наиболее пострадал тогда сектор с запада до северо-востока (Припять как раз там и находится). Спешными темпами проводились работы по дезактивации поверхностного слоя почвы. Проще говоря, его снимали и вывозили в специальные могильники – «пункты временной локализации радиоактивных отходов». Но, как говорится, в жизни нет ничего более постоянного, чем временное. Таких могильников, содержащих более миллиона кубометров зараженной почвы, по нынешней Зоне разбросано что-то около 800 штук.
Учитывая, что мероприятия по захоронению радиоактивной почвы проводились в спешном порядке, об изоляции (в том числе и гидроизоляции) никто не думал. Оно и понятно – надо было срочно уменьшать вероятность облучения Ликвидаторов. С этим, в какой-то мере, справились: после проведенных работ радиационный фон заметно снизился. Но могильники-то остались. И никто не позаботился о них в дальнейшем. Потом на территории зоны отчуждения продолжилось захоронение радиоактивных отходов, образующихся в результате дальнейшей работы ЧАЭС. Захоронение проводилось «с учетом всех норм и правил безопасности». Оно, конечно, замечательно, только после Катастрофы и из «безопасных» могильников изотопы наружу потекли - будто дрожжи в выгребную яму кинули. А уж об «опасных» и говорить нечего. В Темной долине, как раз, очень большая плотность таких захоронений.
Все это я поведал Сержу, наблюдая за сменой его настроения от радостно-эйфоричного до озабоченно-угнетенного. Конечно, он-то разогнался пройти по маршруту, который сам себе наметил, а я его обломал: объяснил новичку в завуалированной форме, что он, мягко говоря, ребенок, по сравнению со мной.
Кому хочется расписываться в собственной несостоятельности? Никому! Поэтому Серж принялся упираться, настаивая на своей точке зрения. Мотивация, конечно, у него была интересная: мол, надо не просто так в тренировочную ходку отправляться, а постараться провести рейд с наваром, чтобы боеприпасы, хотя бы, окупить. Резонно, конечно, но в Долину я ходить зарекся, тем более в одиночку. Сержа за напарника еще рано считать – в сложной ситуации может не сориентироваться и помешать. А то, что в Долине сложных ситуаций будет столько, что потом месяц за Периметром отдыхать придется, в этом я не сомневался.
Я видел, что Серж упирается больше для виду, нежели действительно хочет сходить в Темную долину. Выслушав мою аргументацию, он прекрасно понял, что не прав, но самолюбие не давало ему отступить без боя. Что ж, не самая плохая черта характера – разумная упертость. Главное, чтобы она в бездумную не превратилась, тогда я с таким напарником горя хлебну, как пить дать!
- Серж, - я решил вбить последний гвоздь в крышку нашего разговора. – Мы идем не за артефактами, и не за трофеями. Мы идем в проверочный рейд. Если сможешь выдержать нагрузку, которую я тебе в нем дам, то все у нас с тобой будет хорошо. Нет, выгоню тебя под зад коленом и даже не поморщусь. Так что решай: ты со мной или нет. Если мы вместе выйдем с «Ростока», то дальше у тебя будет только два пути: со мной до конца, либо издохнуть. Выбирай!
Прозвучало это настолько пафосно, что Серж онемел и принялся разглядывать мое лицо, в надежде обнаружить там хоть намек на шутку. Однако, я был непреступен. Серж помолчал немного, потом выразил желание идти со мной до конца.
- Хорошо, тогда у тебя полчаса на сборы.- я отвернул рукав и глянул на часы. – В 13-35 стартуем. Вопросы?
- Ты же говорил, что пойдем завтра. – Серж растерянно посмотрел по сторонам. – Я готовился к завтрашнему дню, а сегодня, как-то, не в форме.
Сказав это, Серж виновато обвел рукой столик с сопящим в селедке Кузей и кучу пустых бутылок под столом. Будто я сам не знаю, что ты сегодня не в форме! Ничего, выходить до бункера лучше сейчас - в Зоне потише должно быть. Мутантов на Периметре вчера покосили много, а новые еще не подтянулись. Так что, успеем спокойно проскочить. Плюс, некоторое воспитательное мероприятие Сержу не повредит.
- Мне параллельно, готов ты, или нет! – я придал своему лицу самое суровое выражение, на которое только был способен.- Если через двадцать девять минут ты не будешь стоять перед входом в бар полностью готовым к рейду, я уйду один. Сталкер всегда должен быть готов стартовать. Чего застыл?! Бегом, твою мать!
На последних словах Серж сорвался с места и растворился в дверях бара.
Я спокойно подошел к бармену, пожелал ему удачного бизнеса, забрал отданный на хранение рюкзак со снаряжением, наполнил флягу водой и тоже двинулся к выходу. Потихоньку поднимаясь по лестнице, я думал о том, что Серж, все-таки, не тот, за кого себя выдает. Есть в нем что-то от профессионального военного, пусть и тщательно скрываемое. Утешает, однако, одно: скорее всего, пришел он не по мою душу. А зачем – это мы разъясним.
Я поднялся на вольный воздух и остановился возле дверей, разглядывая маленький закуток между стенами ангаров, в котором пристроился спуск в знаменитый сталкерский бар. Бурая трава, пробивавшаяся сквозь стыки плит, так сильно напоминала табачные листья, что рука моя сам потянулась за сигаретами.
Покуривая, я глядел на небо, за пять минут сменившее свой цвет с ярко-синего на хмурый свинцовый. Набежали тяжелые дождевые тучи, пророча скорый ливень. Что же, в принципе – неплохо. Часть мутантов по норам попрячется. В здания, поэтому, нам с Сержем теперь хода нет, но, в общем-то, оно и не надо: до бункера дойдем, там обсушимся и переоденемся.
Я докурил, щелчком отправил сигарету в траву и посмотрел на часы. До контрольного срока, назначенного Сержу, оставалось семь минут. Интересно, успеет или нет? Для себя я решил: не успеет, значит не судьба – не возьму Сержа в отмычки при любом раскладе.
За углом послышались шаги. Я поднял глаза и встретился взглядом с Болотным Доктором. О, Зона! Второй раз за месяц Ты свела меня со знаменитым эскулапом!
- Здравствуйте, Доктор! – я немного склонил голову, приветствуя одного из Призраков Зоны.
- Привет, Крохаль! – Доктор, казалось, только что спешил, но увидев меня, перестал торопиться. – Хорошо, что я тебя застал.
Такое поведение Болотного Доктора меня заинтриговало. Зачем я ему понадобился? В голове мелькнула дурная мысль: сейчас, по примеру Графа , Воронина и Кузи, станет мне помощь предлагать. Вот весело-то будет!
- Я весь внимание, Доктор!
- Вот, - эскулап пошарил в рюкзаке и извлек на свет разломанный ПДА. – Это я нашел вчера, там же, где и медальон твоего учителя. Думаю, что ПДА тоже ему принадлежал. Я тебе передаю, может - пригодится. И еще, думаю, что Охотник хотел бы, что бы ты его дело продолжил.
Он всунул ПДА мне в руку и шагнул в дверь, ведущую на лестницу бара.
Я стоял в полном непонимании. Какое дело учителя?! Что Охотник мне должен был сказать, но промолчал?! С какой радости я должен что-то вообще продолжать?! У меня своих проблем выше крыши, елки зеленые!
Наконец, я успокоился, бережно спрятал ПДА в рюкзак и решил отложить решение вопроса о деле учителя до бункера. Там у меня будет возможность поработать на нормальном компьютере, чтобы вынуть информацию из КПК.
Мои размышления прервал Серж, шумно пыхтя прибежавший из ангара. Он встал передо мной во фрунт и бодро отрапортовал:
- Сталкер-курсант Серж к рейду-учению готов! Разрешите получить задание!
- Пошли, - я окинул Сержа, изображающего из себя оловянного солдатика, мрачным взглядом. – Выйдем за пост, ты впереди. Расстояние десять метров. Идем по-боевому. Головой вертеть по кругу! Руку с оружия не снимать. Без моей команды действий не предпринимать. О всем необычном сразу информировать меня. Вопросы? Нет? Тогда – шагом марш!
Дурная привычка фантастический роман 6 глава
© Copyright: Павел Торубаров, 2011
Свидетельство о публикации №211071801205
Свидетельство о публикации №211071801205
Рецензии