***

Он рисовал. Картина поглотила его. Она словно ждала этого момента, его, он знал это. Она хотела родиться под его пальцами и ожить. Кто она, он не знал, она сама пока не знала. Это любовь породила ее. Это была картина отражения девушки в зеркале, на фоне дерева, ветки которого выходили из зеракла, из самой картины, она словно входила в тебя проникала, она была чем-то мистическим и нежным, словно кто-то с потустороннего мира собирался проникнуть в наш из нее. Он понимал это и ощущал, присутствие загадочного необъяснимого. Он до этого никогда не рисовал, во всяком случае серьезно не занимался этим, а тут из под его рук выходил шедевр, магический, как это возможно?   Он слушал ее песню. Это она, ее музыка, проникала входила, это таинственное чудо, которое нельзя забыть. "Я рисую свой мир в боли вечной, я рисую печаль бесконечной..." пела кассета с ее записью, а он рисовал, вернее переводил язык музыки на язык рисования, как она мастерски или вдохновенна перевела язык своих чувств на язык поэзии и музыки. Он не мог поверить что это гениальное сочинение ее, как и не мог поверить в то что он сейчас делал, да он рисовал, мастерски, хотя последний раз брался за это в далеком детстве. Любовь способна на чудеса. Но это не любовь, да он часто повторял про себя это. Он почемуто понимал что это другое не объяснимое чувство, но не любовь, как ее принято трактовать. Он не желал ее. Нет его просто влекло ко всему с чем она связана, к ее глазам, к ее ауре, к ее дому, к улицам по которым она ходила. Весь мир был заполнен ею, и он не мог понять как он жил без нее, и почему мир был до нее. Его увлечение религией и потусторонним вдруг переросло и нашло себя в ней. Она стала его религией, потустороним, богом, им самим. Но почему он так ее боялся. Что за необяснимая сила притяжения и в то же время отталкивания, которым он не мог сопротивляться. Его раздражало что он не мог этим не управлять не объяснить. Ему просто нравилось эта боль, влечение, мука.  ...  А она что чувствует она. Почему он так мало о ней знает. Почему она выросла, переживала свое детство, подростковость, начало юности без него. Его словно мучала совесть по этому поводу, как будто он ее бросил давно в детстве, а теперь хочет снова быть рядом с ней.