Неподготовленное путешествие

Я тогда работал в заводе. Заводская жизнь очень походила на жизнь в зоне за забором с колючей проволокой. Это напоминало больше тюремную жизнь. Опоздание на работу походило на преступление, которому не было оправдания. Естественно, отпуск, который у меня, спеца с высшим образованием, длился почти месяц, хотелось провести по полной программе, непременно подальше от дома и, что скрывать, от своей жены и двух деток.

Ведь не секрет, что тяжёлая жизнь в заводской духоте при отсутствии полноценного воздуха,
приводила организм к серьёзному ослаблению. Хотелось мчаться куда-нибудь далеко от города, в котором всё давно знакомо.

Лето завершилось к середине августа, но солнечная погода главенствовала, что и определило моё намерение сесть на мотоцикл с коляской и дунуть по России в сторону Москвы.
В Москве жил дядя по материной линии. Мать сама к нему в гости не ездила. Я решил этот пробел заполнить, совершить визит, можно сказать, неожиданный. Для полной уверенности в успешном завершении путешествия, а также, как надёжного спутника, пригласил двоюродного брата поехать со мной. Двоюродный брат тогда жил у нас, находился на моём иждивении, согласился, боясь меня огорчить. Вообще-то, его приютила моя мать, когда он приехал в наш город в возрасте тринадцать лет из города Братска. Звали его Вова.

В его семье произошло несчастье. Муж сестры Вовы зарубил топором свою тёщу во время бытовой ссоры. Отец Вовы, мой дядя, очень решительный мужик, схватил охотничье ружьё и разрядил в зятя. А затем, ещё живого, засунул в петлю и подвесил на близстоящем дереве.
Участковому ничего не оставалось, как оформить суицид. Тогда такой справедливости, как сегодня, не было. Сибирский дядя мог загреметь и надолго. Обошлось. Младший сын Вова и сиганул через полстраны к тётке, моей матери.

Воспитание у Вовы было специфическое, состоявшееся, так что за шесть лет до самой армии
он вёл себя так, как будто продолжал находиться в Сибири. С одной стороны, он был исполнительным, учился на хорошие оценки, закончил техникум и как-то быстро пошёл в гору - стал рано мастером в цехе. У меня было ощущение, что он смотрел на меня, как на неудачника, благодарности никакой и никогда не проявлял.

Но другого кандидата для путешествия у меня тогда не было.
Помню, мы не учли, что в то время ночи при возвращении могли стать холодными, оделись не слишком капитально, запчастей, кроме колеса, не взяли никаких. Денег я взял, конечно, достаточно на случай, если придётся возвращаться на поезде. Мать проводила нас печальным взглядом, не забыв назвать меня полным дураком.

С этим напутствием моей матери мы и ринулись вперёд. Я был в своём мотоцикле стопроцентно уверен, так как поменял поршневые кольца. По этой причине я, сидя за рулём, пилил со скоростью едва достигая шестьдесят километров в час.

Только когда мы отъехали от Ижевска километров за двести, обнаружилось, что с такой скоростью мы едва ли доберёмся до Москвы за неделю. Первой остановкой была Елабуга. Здесь нам пришлось переправляться через Волгу на пароме, отчего было потеряно много времени.
На пароме мы познакомились с парнем, который тоже на мотоцикле с коляской направлялся в Нижний Новгород. Познакомились до такой степени, что он стал нас приглашать погостить у него в пригороде этого города.

Переночевали вместе в лесочке. За дружбу немного выпили. Утром, оказалось, что я был с похмелья и управлять транспортом был просто не в состоянии. Так что парень исчез в пыльном облаке, не догадавшись даже сообщить нам своё имя. Вова  не имел прав, поэтому я не мог доверить ему руль. Пришлось ждать, когда моё здоровье войдёт в норму.
Здоровье на свежем воздуже вернулось к полудню. Я снова стал пилить с той же скоростью -
шестьдесят километров. Вова стал возмущаться, отчего я скорость прибавил, и мы полетели!
Надо сказать, что мотоцикл мой был старым. Я всё время его в каких-то местах обновлял, но вот в двигатель не лазил, отчего стал слышать какой-то неприятный скрежет внутри.
Дорога была асфальтовая, трясло нас не сильно. При большой скорости треск слышен не был.
Так что мы двигались теперь с вполне приличной скоростью вперёд.

Ночевать я решался только после часа ночи, когда никто не мог заметить, куда мы свернули, и в какой чаще залегли. Постепенно утомление возрастало. Когда мы попали  на асфальт в сторону города Мурома, обнаружилось, что наш мотоцикл на такую вибрацию не рассчитан. Заднее колесо просто развалилось.

На какой-то полянке, купаясь в солнечных лучах, я занялся сменой колеса. Вова просто развалился на одеяле и отдался безмятежному отдыху. Колесо я поменял. Тут мы и переночевали. Утром, бросив вышедшее из употребления колесо, мы поехали на надёжном заднем колесе дальше.
Надо сказать, я избрал маршрут Золотого кольца России. Почти в каждом городе я отправлял матери телеграммы, чтобы её как-то успокоить. Так что до Москвы наш маршрут был удлинён. Следующая остановка грозила нам полной катастрофой. Но до неё мы добрались не скоро. Я старался делать зарисовки церквей, мы аккуратно заходили в столовые, аккуратно ночевали, как обычные бомжи. Правда, мы имели палатку, ставили её по всем правилам заядлых туристов. Но опасности мы всё-равно себя, в какой-то степени подвергали не только при случайных встречах подвыпивших хулиганов, но и на дороге от водителей-лихачей.
 
Отъехав от Ярославля километров за семьдесят, я услышал в двигателе треск, и мотоцикл не сдвинулся с места. Я выключил зажигание, сказал брату: - Приехали!
Мы закатили мотоцикл в прикрытую чащей от любопытных глаз поляну, где и переночевали.
Брат заявил, что он умывает руки и собирается домой.

-Так, иди, я тебя не держу! - стал я смеяться. Было, действительно, смешно, потому что до Ярославля пешком уже было не добраться, а впереди мне было неизвестно, сколько километров до железнодорожного вокзала.
-Я сейчас отремонтирую мотоцикл, и обгоню тебя в любом случае! - сказал я со смехом.
Моя уверенность брата успокоила. Но я тогда напрасно не обратил внимание, как легко он меня мог бросить в этой патовой ситуации.

Я отцепил коляску, положил мотоцикл на бок и снял левую крышку картера. Хотя состояние цепи привело меня в уныние, я быстро сообразил, что нужно сделать. Я разинтил гайки, вытянул на себя звёздочку коленвала и барабана сцепления. Затем снял цепь моторную.
Разъединив звено цепи, я перевернул цепь и снова соединил цепь. В таком положении цепь была не так сильно изношена.

Оставалось собрать всё обратно. Но в этот момент я потерял одну из пяти гаек барабана сцепления. Она незаметно для меня скользнула в траву. Я смотрел на Вову, скривив лицо от досады.
-Ты хочешь дальше ехать на мотоцикле или пойдёшь пешком? -спросил я его.
-А что случилось? - спросил он.
-Надо вот этот квадрат очистить полностью от травы и найти фигурную гайку, - ответил я.
Мы оба принялись усердно щипать траву, подобно двум травоядным ящерам. Труд был едва ли обещающий найти клад, но чудо случилось через два часа упорного труда. Повезло мне, и гайка была завинчена на место.
Сборка в обратном направлении не заняла много времени. Мотоцикл готов был везти нас в дальнейшую неизвестность.

Однако неизвестность закончилась в Зеленограде Подмосковья. Дядя нас радушно принял.
Мы прожили в Москве трое суток, сходили в театр. В любом театре мы смотрели на знаменитых артистов, я этому всегда удивлялся и радовался. Вова смотрел спектакли равнодушно и ворчал, что зря время теряет.

Что делать, вкусы никогда не бывают у всех одинаковыми. Нас провожали обратно все члены семьи моего дяди. Дядя отвёл меня в сторону и шёпотом попросил никогда больше не приезжать  со своим братом. Видно, дяде не понравилось, что лицо Вовы постоянно выражало недовольство. Дядю можно было понять. Ведь он знал только обо мне, а Вова для него был совершенно неизвестным родственником. К тому же жена дяди старалась угодить нам  практически во всём. Видя постоянно кислое выражение Вовы, она, естественно, терялась в догадках, в чём не угодила. Я пообещал, потому что уже понял, что с таким товарищем в разведку идти было бы опасно.

Домой я мчался на предельной скорости, не жалея мотоцикл, так что мы домой добрались за четверо суток. Дома Вова ходил с дурацкой улыбкой на лице. Мать моя спрашивала его по
поводу этой, непонятной ей, радости, потому что повода радоваться не видела.
А брат, продолжая улыбаться, ответил:
-Живой вернулся!
Вот в этом я был с ним полностью согласен! Ведь наш мотоцикл к такому путешествию был
категорически не готов!

Ижевск, 2011 год