Будущее Земли. Рассказ2Грёзы о Нижнем Городе гл17

ПРЕДЫДУЩАЯ ГЛАВА: http://www.proza.ru/2011/07/18/492


   Через год у Магды появился внук, и сын пригласил её в воспитательный дом третьего уровня, куда был отдан ребёнок через три дня после рождения.
   Увидав младенца в яслях, Магда охнула: ребёнок был такой крошечный! Когда сыну было два года она забеременела вторично, но не выносила, у неё был выкидыш на шестом месяце, но теперь её внук был никак не больше того выброшенного плода…
   - Лиа, - обратилась она к невестке, - у тебя была неудачная беременность? Ты родила раньше на три месяца?
   - Нет, - ответила та, - со мной всё в порядке, я была беременна все девять месяцев. Тебе смущает, что твой внук такой крошечный? Не бойся, лучше посмотри на других младенцев!
   Магда приблизилась к соседним яслям, к другим, третьим. Новорожденные дети на самом деле были необычайно малы!
   - Что же это, Вир? – дрожащим голосом заговорила она с сыном. – Я замечала, что рождающиеся дети становятся с каждым годом всё мельче, но я не думала, что будут рождаться такие малыши!
    - Все говорят о действии серого порошка, - мрачно пробурчал он, - только, что мы можем поделать?
   Вир догадывался, что и на производстве, где он работал бухгалтером, тайно действуют киборги, начиняя странным порошком консервированное молоко мутосвинов, сыр, масло, йогурты. И активно ходили слухи, что начальство фабрики получило тайный приказ от жителей Золотых Городов не только не препятствовать киборгам в их миссии, но и всячески помогать им, содержать на производстве тайные склады с серым порошком и время от времени пополнять их. Могло ли начальство отказать богам? Каждый из них держался за свою должность и благополучие, желал это сохранить и Вир. Ему не хотелось терять своё место бухгалтера, свою двуспальную семейную ячейку, которую ему выделили после свадьбы в жилом секторе завода, бесплатное питание в столовой, право на тридцать литров горячей воды в сутки в душевой кабине. И ещё: он страшился быть арестованным за неправильный поступок. И поэтому он не только не вмешивался не в свой дело, но и боялся ненароком узнать нечто лишнее и что кто-либо догадается, что он это узнал. Страх, что это может случиться, терзал его днём и ночью, нервное напряжение почти не покидало его и кончилось всё тем, что он стал хуже слышать и видеть. Он не мог обходиться без слухового рожка и специального прибора, помогающего видеть хотя бы цифры в документах, чтобы их считать.
    Затем ему стало ужасно, что его жена по-прежнему имеет неплохой слух и отличное зрение, а значит, может подвести его: если она увидит и услышит нечто запретное, её арестуют, а затем придерутся и к нему, обвинив его в соучастии с женой.
   Вечерами Вир подолгу выспрашивал жену, с кем и о чём она беседовала в течении дня, где бывала, не довелось ли ей увидеть нечто новое и необычное. Она говорила, что день прошёл, как всегда, в напряжённой работе, что разговаривала она только с сослуживцами из их отдела и то о бухгалтерских делах, но Виру казалось, что жена что-то скрывает от него. Он просил рассказать ему правду, вновь и вновь задавал вопросы, один каверзнее другого, пытаясь поймать супругу на лжи. Он доводил Лию до слёз и истерики её раздражали его и вызывали ещё большее подозрение.
   Кончилось всё тем, что Вир возненавидел супругу и развёлся с ней.
   Развод несколько успокоил его. Он целиком погрузился в усердную работу, а она, в свою очередь окутала его отупением и относительным покоем на какое-то время. Он просто монотонно трудился, прикладывая слуховой рожок к уху только тогда, когда начальство или сослуживцы обращались к нему по делу.
    Время от времени он навещал в воспитательном доме сына Дана. Мальчишка явно плохо рос. В пять лет он достигал отцу только до колен, а когда исполнилось десять, едва дотягивался родителю до пояса.
    Когда же ему исполнилось шестнадцать, и он был выпущен из воспитательного дома с образованием бухгалтера, отец, мать и бабушка Магда решили сделать ему подарок: они купили ему его первый автомобиль-«колобок».
   Дан прыгал на одной ножке от радости, а потом забрался в «колобок» и уютно устроился на сидении, вцепившись в руль. Вир заглянул в машину, приложил к глазам зрительный аппарат и с удивлением заметил, что его мальчик довольно комфортно и свободно чувствует себя в салоне: ноги его опущены вниз и лежат на педалях, а не притянуты к груди. Сам Вир всю жизнь проездил в своём крошечном «колобке» довольно в согнутом состоянии, а уж мама Магда и вовсе корчилась в машине, как младенец в утробе. А у Дана была выпрямлена спина и подбородок приподнят… Но так ведь и должно было быть, если мальчик ростом не выше ста десяти сантиметров! « - Конечно, это действие порошка, в том сомнения нет, - размышлял Вир, - ну и что с того? Что плохого в том, что Дан не будет сгибаться в три погибели в «колобке», не уподобившись шару? Что плохого в том, что ему будет просторно в такой ячейке, в которой не очень просторно мне? И что плохого в том, если он будет довольствоваться меньшим количеством пищи, чем довольствуюсь я? Разве это повод негодовать на правительство?»
   Однако, слишком много жителей Великого Города не разделяло мнения Вира. Коподы, большинство из которых были склонны к революции, стали ещё злее с тех пор, как поколение за поколением начали расти вниз. К ним присоединялись и другие слои населения, которых смущало странная мутация человечества.  То в одной части Великого Города, то в другой вспыхивали восстания, усилился террор, увеличилось распространение прокламаций с текстами о том, что правительство решило генетически уничтожить человечество, что на каждом заводе и фабрике, где производятся продукты питания, существуют склады с губительным порошком.
   Не раз случались налёты разъярённых толп на продуктовые фабрики и заводы, когда убивали охранников и служащих и с особой жестокостью – начальство. Бунтовщики разыскивали склады с серым порошком, а обнаружив, уничтожали его, а затем занимались грабежом и насилием.
   Всё чаще шли разговоры о нападении на Золотые Города. Верховодили этими толпами люди грамотные, из более высоких слоёв общества.
    Вир продолжал бояться. Несколько раз было нападение на молокозавод, но охрана, полиция и вооружённая армия не пропустили разъярённую толпу внутрь, удавалось отразить нападение. Однако, страшные новости не прекращались: газеты и телевидение то и дело сообщало о том или ином пищевом производстве, разгромленном повстанцами.
    Эти бунты и агрессия не улучшали дела: Великому Городу угрожал голод.
    Напрасно боги Золотых Городов твердили с экранов храмов о вторичной попытке выстроить Нижний Город, где будет всегда тепло, просторно и изобильно. Они убеждали горожан, что за пределами  Великого  Города уже обнаружено обширное пространство в несколько тысяч километров, где нет никаких грунтовых вот и под землёй можно спокойно копать тоннели, без страха, что труд будет затоплен водой. Но в подземный рай больше никто не верил: прокламации призывали народные массы напасть на Золотые Города, чтобы у предводителей этих масс появилась возможность вырвать у богов тайну бессмертия. Авторы листовок утверждали, что всё человечество имеет право жить вечно, а не только горстка мошенников, объявивших себя богами и скрывающих научные труды прошлого.
    Тайна бессмертия стала притчей во языцех, тем более, что с каждым поколением укорачивался не только рост людей, но и жизнь.
    Вир заметил: его сын Дан к двадцати годам выглядел одного возраста с ним, своим отцом, в его организме обнаруживались симптомы человека, биологический возраст которого равнялся сорока годам. То же самое происходило и с ровесниками Дана. По-видимому, правительству были выгодны не только компактные размеры их подданных, но и их возраст.
   Теперь Дан работал в одной заводской конторе с Виром.
   Миновало около пяти лет и многие начали замечать, что сын выглядит старше своего отца.
    - Хотя бы женись, - убеждала Дана мама Лиа, - смотри, сынок, ведь ты становишь старее, чем мы с отцом! Кто знает, не суждено ли нам тебя пережить и сколько ты проживёшь с таким старением? Оставь хотя бы после себя потомство, свои гены, свой род! А если ты уйдёшь раньше нас – не сомневайся, я, отец и бабушка Магда – мы все поднимем твоё дитё!
   Дана огорчали слова матери и злили. Ну, что с того, что он выглядит солиднее своего отца? Всё равно он всех переживёт, а бабушку Магду – уж точно! А жениться просто так, чтобы завести потомство, он не намерен, он будет ждать свою любовь!
   Однако, дурные предчувствия мамы Лии оказались не напрасными: к тридцати годам Дан превратился в старика, не способного воспроизводить потомство.
   Правда, бабушка Магда не пережила его и скончалась, когда ему было тридцать два года, в возрасте шестидесяти восьми лет, но он не рассчитывал прожить столько же. Он унаследовал лавку своей бабушки, бросил бухгалтерское дело и засел за прилавок – торговать. Однако, через пару лет он ощутил такой упадок сил, что обратился за помощью к родителям. Отец так же оставил работу и на пару с сыном занялся торговыми делами.
   Через семь лет Дан скончался, а родители его умерли через несколько лет после него.

СЛЕДУЮЩАЯ ГЛАВА:http://www.proza.ru/2011/08/07/592