Огни М. ф. Глава 7. Коля разоблачает полковника

Огни М. ф. Глава 7. Коля разоблачает полковника, что он «не настоящий полковник»
Коля,  шестилетний брат Натальи и Марии, вспоминая о тех событиях как мальчик,
рассказал нам об этом…
«Мне было шесть лет,  и я слышу, что все говорят, что началась война. Помню, что день                был серым, я бегал как всегда, по двору и по улице, и слово «война» меня не касалось. Но, через некоторое время, около нашего железнодорожного переезда, начали из эшелонов выгружать орудия и тащить их мимо нашего дома в сторону леса, где были военные склады. Пушки были двух видов, одни маленькие «мортиры» без колес с очень широким дулом, как бочка, их тащили волоком, а большие были на четырех колесах «гаубицы», их тащили десяток лошадей.
 На следующий год война приблизилась к городу Риге и появились у нас беженцы из Курляндии.
Беженцы были крестьяне на повозках и даже со скотом. Расположились они лагерем в мызе, что была против нашего дома, на близлежащих лугах. Моя мама, будучи сердобольной в дождливые ночи приводила женщин с маленькими детьми к нам спать. Их было так много, что они располагались на полу. Через некоторое время, беженцы эвакуировались  глубже в Россию.
Фронт приблизился к Риге.  Фабрику  Кузнецова и многих в округе жителей эвакуировали.  Окрестности и наш дом заполнили войска в количестве трех полков. Они подвозили снаряды к позициям и поочередно менялись, оставаясь у нас на отдых после боя. В нашем доме расквартировали сапожную часть, и я оказался их помощником.  Мне нравилось проводить время с солдатами. Они мне давали исполнять кое какую работу и кормили обедом и давали курить. А сами любили похабничать и петь такие же солдатские песни. Мне как мальчику очень нравилось быть среди солдат, которые соорудили нам качели и качели гигантских шагов, вокруг высокого столба.  После того, как солдаты получали обед,  дети со всей округи становились в очередь перед полевой кухней и повара наливали нам солдатские щи с чесноком и кашу. Тогда, мне они казались вкусней домашних. Со многими солдатами мы подружились.  Но особенно, один офицер, с черными загнутыми вверх усами,  стал часто к нам являться и ухаживать за моей сестрой Натальей и добился согласия жениться на ней. Свадьбу сыграли с венчанием в Ивановской церкви и гостями были офицеры полка. Мне нравилось, что сестра с мужем часто брали меня в кино «Венус» на Московской улице. Билеты всегда он брал самые дорогие в ложи.
Фильмы шли разные патриотические о войне «Спите орлы боевые», любовные «Сказка любви дорогой у камина»  с Верой Холодной и Полонским, а также комедии Макса Линдера и Глупышкина.
Как выяснилось, полк, расквартированный у нас, принадлежал к сибирским войскам, и часть офицеров, в том числе и муж моей сестры,  были политически неблагонадежными и укомплектовывались из ссыльных. Мне запомнился адъютант полка, он был из латышей по фамилии Кимералс,  который впоследствии стал чекистом.  Было заметно, что офицеры без причин придирались к солдатам, чтобы вызвать их недовольство и злость к офицерству. Так муж моей сестры на прогулке  со мной, однажды придрался к солдату за то, что тот не отдал ему честь. Солдат возражал,  что не понимает какого он звания, так как погоны его, хоть и золотые, но с одним просветом и без звезд, что означало, что он вовсе не офицер, а  чиновник интендантской службы. А солдат гордился тем, что является Георгиевским кавалером и не обязан приветствовать офицеров низкого ранга. Так был развенчан наш «не настоящий полковник».  Сам он хвастался, когда сватался,  что очень богат, показывая кучу денег. А оказалось, что он обкрадывал солдат, продавая на черном рынке, предназначенную для них махорку, продукты и обмундирование».
Так был развенчан миф о «настоящем полковнике»…
На фото солдаты в госпитале