Заблуждение

   Мэл Гриффтс, президент и владелец основного пакета акций компании, собрал внеочередное собрание акционеров. Компания трещала по швам, акции на бирже упали резко в цене, ни один банк не соглашался дать ссуду.  Появилось несколько конкурирующих фирм,  которые по технологии уже опередили производство компании. Оставался лишь один выход – продажа компании. Но Мэлу не легко было решиться на этот шаг. Его компания- это все, что есть у него в жизни, его единственное детище, его жизнь, его любовь…
  …Почти тридцать лет назад, в один из летних дней, Милинда Гриффитс  уговаривала своего тридцатилетнего сына пойти на благотворительный бал, на который Мэл не соглашался идти. Сегодня он был особенно раздражен просьбой матери. Ему нужно было вернуться в офис. Его бизнес процветал,  он создал собственную фирму,  которой уже пророчили лидерство на рынке. На работе он проводил целый день, иногда даже оставаясь ночевать  в своем кабинете.
  Отец Мэла, полковник Стив Гриффитс, сильно гордился своим единственным сыном, но мать была другого мнения. Родителям тогда уже было за 60 лет и Милинде  очень хотелось еще успеть понянчиться с внуками. Поэтому при каждом удобном случае она пыталась познакомить сына с какой-нибудь девушкой. Но он вежливо отклонял все ее попытки, находя каждый раз иную причину, чтобы не присутствовать на приемах, устраиваемых матерью.
  Кроме того, Мэл стеснялся своей внешности. Его рост составлял 1 метр 70 см, из-за  щуплости он казался еще ниже. Волосы у него всегда были редкими, но к тридцати годам настолько поредели, что на затылке образовалась плешь. Длинный нос с горбинкой слишком выделялся на худом лице, а тонкие губы и без того портили его внешность. Но все же была одна достопримечательность в его облике, которая затмевала все остальные недостатки. Его глаза ярко синего цвета искрились и излучали тепло.
  Мэл был очень эрудирован и начитан, обладал незаурядной ораторской способностью. Когда он загорался какой-нибудь идеей или начинал что-то объяснять, вот тогда уже никто не замечал недостатки его внешности. Слушая приятный тембр его голоса,  находящиеся рядом с ним люди, поражались, как он преображался и насколько он казался привлекательным в эти минуты. Многие родители, имеющие дочерей,  хотели бы видеть его своим зятем, но ни одной девушке из Бостона не удалось покорить Мэла.
  Несколько лет назад ему показалось, что он влюбился и нашел спутницу жизни. Он уже было, собирался представить ее своим родителям. В этот день он купил кольцо и пришел раньше времени без звонка. Конечно же, ему в этом доме были очень рады. Когда  он пришел, мать девушки как раз выходила из дома. Она сказала, что дочь в своей комнате готовиться к экзаменам и приход Мэла для нее будет сюрпризом.
  Он поднялся наверх, комната была открыта. Его девушка разговаривала по телефону, стоя спиной к двери. Он уже было, хотел зайти и обнять ее, но фраза, которую она обронила по телефону, остановила его. Как видно, она разговаривала с подругой. Она рассказывала ей,

                - 2-
               


 что общество Мэла ей навязывают родители, что она его терпеть не может и встречается с ним только ради денег. Что когда он целует ее, то у нее от отвращения дрожь проходит по телу. Но если надо выйти за него замуж, то она это сделает. Потому как потом, у нее будет много денег и выход в высший свет.
 В это время она обернулась и увидела Мэла. По его лицу она догадалась, что он все слышал. Он посмотрел на нее таким взглядом, от которого она вся сжалась и трубка выпала у нее из рук. Выражение его лица испугало ее. Да он и сам испугался своего  гнева. Он еле сдержался, чтобы не ударить ее.  Бросив на пол принесенные цветы, он повернулся и выбежал из дома.  Он не сел в машину,  а пошел пешком, не разбирая дороги. Он не помнил, сколько времени блуждал по улицам и не помнил где оставил машину.
  Начался дождь, но он не замечал этого. Он все брел и брел, не разбирая дороги. Домой он вернулся на такси среди ночи, после чего заболел тяжелой пневмонией. Он долго выздоравливал.  Когда он окончательно оправился от болезни, то всецело отдался работе. С женщинами он встречался только ради близости и, причем, всегда платил за это.
  Сегодня Милинда решилась на маленькую хитрость, к которой прибегала лишь в редких случаях. Она притворилась больной и попросила Мэла  сопровождать отца, который стал плохо видеть. Сын не мог не выполнить просьбу матери, которую очень любил. Сама  Милинда возлагала большие надежды на этот вечер. Из Нью-Йорка  приехала ее подруга с дочерью, и они тоже были приглашены на бал.
  Вечером Мэл надел новый синий костюм и голубую рубашку, гармонирующую по цвету с его глазами  и вместе с отцом отправился на бал.
  Уже через час, после начала бала, Мэлу ужасно хотелось уехать домой. Знакомые и незнакомые люди одолели его. Он познакомился со многими девушками, которые сами к нему подходили, одновременно знакомясь и приглашая танцевать. Он был плохим танцором, но все девушки, с которыми он танцевал, уверяли его, что он чудесно танцует.  Через некоторое время, он уже стал отказывать всем девушкам подряд.
  Вскоре у него закружилась голова, и он почувствовал дурноту. Ему казалось, что еще немного, и он потеряет сознание. В этот миг его кто-то взял под руку и вывел из душного зала. На свежем воздухе ему стало легче. Головокружение  исчезло и перестало поташнивать. Мэл повернулся, чтобы поблагодарить своего спасителя. И на несколько минут потерял дар речи. Рядом с ним, как ему показалось, стояла девушка необыкновенной красоты. Несмотря на начавшиеся сумерки, освещение в саду было достаточным, чтобы ее рассмотреть. На вид ей было около двадцати лет, светлые волосы свободно ниспадали на плечи, карие чуть раскосые глаза, светились добротой. Он залюбовался ее маленьким, чуть вздернутым носиком  и пухлыми губами, на которых не было совсем помады. А еще она была небольшого роста и очень изящна, что так импонировало Мэлу. Не него вдруг повеяло молодостью и еще чем-то, от чего снова закружилась голова.
- Спасибо вам. – Наконец заговорил он.
- Не за что. – Ответила девушка. Затем она кивнула, как бы в знак прощания, и вернулась в зал.
 Мэл не мог сдвинуться с места. Если у него в намерениях и было вернуться домой,  то сейчас он уже спешил снова внутрь, сгорая от нетерпения вновь увидеть эту девушку. Он вошел в зал и стал взглядом искать ее. К нему подбежали несколько девушек, приглашая танцевать.  Он отказал им, правда, уже не в вежливой манере.
  Вечер уже подходил к концу, когда он наконец-то увидел ее. Она стояла  в углу зала. А рядом с ней стояло несколько молодых парней, видимо, ожидая очереди потанцевать с ней. Мэл решительно отправился туда и прежде чем зазвучала музыка, он взял ее за руку и вывел на середину зала. Она  не возразила ему, просто положила руки ему на плечи, и они вместе начали двигаться в такт начавшейся музыке.
                -  3  -



  Мэл забыл, что был плохим танцором. Ему казалось, что музыка играет внутри него, и он двигался мягко и плавно, увлекая за собой свою партнершу. Он, словно, парил в небесах, и ему хотелось только одного, чтобы музыка никогда не кончалась. Они  потанцевали всего несколько танцев, когда вечер  уже подошел к концу. Он спросил, не хочет ли она погулять с ним немного, она согласилась. Тогда Мэл кинулся искать отца, чтобы предупредить, что он не поедет с ним домой. Он попросил знакомых подвезти Стива, подумав, что надо бы обзавестись личным шофером.
  Она ждала его  на улице. Когда он к ней подошел, она одарила его такой лучезарной улыбкой, что у него затрепетало сердце. Они пошли по алее, он предложил ей взять его под руку, и, наконец, спросил, как ее зовут. Ее звали Клер…
…От воспоминаний у Мэла поползли мурашки по коже, и заныло сердце, но при этом он стиснул зубы до боли, и гримаса гнева исказила его лицо. Месяц назад ему исполнилось 60 лет. Но выглядел он моложе своего возраста. Он нарастил волосы, вставил  контактные линзы. Регулярно занимался в тренажерном зале, плавал в бассейне. С годами он не располнел. Его фигура стала более накачанной. Он отрастил усы, седину в которых закрашивал. Но изменилась за эти годы не только его внешность, но и характер. Он стал жестоким и нетерпимым человеком.
  Он еще раз обдумывал, что скажет на собрании, и хотел  уже вызвать секретаря, как она сама вдруг зашла к нему в кабинет. Никто не смел заходить в кабинет Мэла без его на то разрешения. Он собирался уже отчитать ее, но увидел что Энн, так звали его секретаршу, протягивает ему какой-то лист бумаги, а сама плачет при этом.
- Что это, черт подери? - Спросил он, чувствуя снова раздражение.
- Это факс из Италии, прибыл только что. – Ответила Энн, протягивая ему лист.
- Прочти. – Велел Мэл, чувствуя неладное.
- Уведомляем о смерти вашей дочери, Ирен Гриффитс. Выписка из истории болезни, свидетельство о смерти и письмо самой Ирен отправлено экспресс - почтой. -  Энн читала, всхлипывая.
 Ей хотелось выразить свои соболезнования, и она уже было, открыла рот, но Мэл знаком руки остановил ее.
- Как только придет почта, пришлите мне ее домой, отмените собрание и свяжитесь с Полом. Меня не будет несколько дней. -  Во время того, как он давал указания, он уже собирал накопившуюся почту и еще кое-какие бумаги, с которыми предстояло повозиться дома.
 Когда он сложил все это в кейс, то попросил Энн вызвать его машину к подъезду.  Она пыталась разглядеть  на его лице хоть какие-то признаки огорчения, но его лицо ничего не выражало. «Какая сила воли», – подумала Энн.
   Спускаясь в лифте, Мэл уже обдумывал, как использовать сложившеюся ситуацию для пользы своей компании. Вскоре газеты напечатают о его горе, это даст ему отсрочку. Он начнем переговоры с банками, акционеры оставят его в покое на какое-то время. Обо всем этом думал  Мэл, садясь в лимузин. Смерть дочери застала его  врасплох, но не причинила никакой боли.  В дороге он  опять начал вспоминать…
… Его встречи с Клер были похожи на сон. Оказалось, что ей не двадцать лет, как он подумал при первой встрече, а двадцать семь и моложе она выглядела из-за своей хрупкости и небольшого роста. Она  тоже была очень эрудированна, обладала чувством юмора. Они часами наперебой рассказывали друг другу разные истории, делились впечатлениями прошедших событий. И всегда им в конце вечера не хватало времени, чтобы выговориться и выслушать другого.
  Мэл теперь старался пораньше уйти с работы, в конце дня  уже с нетерпением поглядывая на часы. Однако, это не сказалось на его работе. Наоборот, он стал еще более энергичным,

                -  4  -


 у него появились новые идеи в отношении повышения производительности компании, он смело взялся за внедрение новых технологий.
  В это же время он познакомился с Полом Свифт. Мэл уже давно подыскивал хорошего адвоката для ведения дел своей фирмы. Несколько  юристов у него проработали на испытательном сроке, но он был недоволен их работой. Пол же был еще и адвокатом-нотариусом.  Когда он вошел в кабинет к Мэлу, то был на грани отчаяния. Он не мог понять, почему его нигде не принимают на работу, ведь он был одним из лучших в университете. А причина была не в его способностях, а в его внешности. Он был маленького роста, достаточно полноватым для двадцати восьми лет. Копна густых нестриженых волос придавала его круглому лицу неопрятность. Кожа лица была слишком пористой и лоснилась от жира. Маленький курносый нос не соответствовал параметрам лица, а вот губы были наоборот слишком пухлыми. В общем, Пол выглядел очень комично. А, кроме всего прочего, у него был мятый костюм, из-под которого выглядывала несвежая рубашка.
  Увидев его, Мэл понял, почему у этого адвоката нет рекомендательных писем. Но внешний вид его не смущал. Посмотрев в глаза сидящего напротив него человека, он увидел в них  проницательный ум и желание работать, а было самое главное для Мэла. А еще он прочитал во взгляде Пола отчаяние.  Сам он был сейчас счастлив как никогда, и не хотел видеть никого несчастным вокруг себя. Он взял на работу Пола и дал ему приличный оклад. На протяжении всей своей дальнейшей жизни он ни разу не раскаялся в этом. Наоборот, он был бесконечно признателен этому человеку, который со временем стал его единственным другом.
 С каждым днем Мэл все больше и больше влюблялся в Клер. Он засыпал ее цветами, которые присылал с посыльными. Затем он стал посылать подарки, среди которых были дорогие украшения. При встрече она возвращала ему ювелирные изделия, и он вынужден был сдавать их обратно в магазины. Его это ничуть не раздражало. Нет, он понимал, что встретил особую девушку.
  На свидания он приносил ей только одну розу, темно бордового цвета, как символ любви. Она понимала значение этого цветка, потому как всегда прижимала его к груди. А как самому Мэлу хотелось прижать ее к своей груди и поцеловать. Но он сдерживал свои эмоции, понимая, что с Клер ему надо быть очень терпеливым.
  Он поцеловал ее только после трех месяцев знакомства. В тот день ему показалось, что он самый счастливый человек на свете. Потому как она не только не рассердилась, она ответила на его поцелуй. Еще через месяц он сделал ей предложение, очень волнуясь, что она может отказать ему. Но Клер ответила согласием.
  В тот день он вбежал домой, закружил мать и сообщил родителям, что женится. Милинда и сама уже догадывалась об этом. Все ее приятельницы прожужжали ей уши, что ее сын встречается с какой-то невзрачной девушкой, и оба они выглядят влюбленными. С Клер она познакомилась через неделю. Ее разочаровали два момента.  Сама внешность ее будущей невестки и то, что та была сиротой. Клер  вырастила тетя. Но  другой кандидатуры на примете не было. А она хорошо знала упрямство собственного сына. Поэтому Милинда широко улыбнулась, открыла объятия для Клер и даже назвала дочкой.
  Свадьба была более чем скромная, и бостонское общество неделю обсуждало это событие. Но молодых это не трогало, они проводили свой медовый месяц в Париже, откуда была родом Клер. В первую брачную ночь Мэл совсем потерял голову от счастья, когда понял, что был первым мужчиной у своей молодой жены. Он до утра просил прощение, что был слишком нетерпелив. Но она посмотрела на него с такой теплотой в глазах и тогда первый раз сказала ему: «Как же я люблю тебя!»
  После возвращения из Европы, Мэл начал строительство дома для них.  Его жена не хотела жить со свекровью, чем вызвала недовольство Милинды. Клер настояла на том, чтобы до завершения строительства дома они сняли квартиру, и еще она сама хотела заниматься
               
                -  5  -


оформлением дома. Они спорили целую неделю, каким по размеру должен быть их дом и она опять победила, настояв на небольших размерах. Но  Мэл все же после начала строительства немного увеличил размеры и количество комнат. Через пол года он внес на руках жену в красивый и уютный дом, рассчитывая на счастливую жизнь в нем…
…Воспоминания нарушил шофер, распахнув дверь машины. Мэл вошел в дом, где его встретила Тина. Она была не только домоправительницей, но и подругой Клер. Она вырастила Ирен и, по сути, заменила ей мать. Он, уже было, хотел сообщить ей плохую новость, рассчитывая на слезы и причитания, которые он терпеть не мог, но он ошибся. Тина уже обо все знала от Энн и свои слезы она выплакала у себя в комнате, рядом с фотографией Ирен.
  Сегодня заканчивалась данная ею клятва и ее больше ничего не держало в этом доме. Она терпеть не могла своего хозяина, и он отвечал ей тем же. Пока у нее в душе жила надежда, что Ирен вернется, как она обещала, Тина ждала этого. Она надеялась, что ее девочка приедет и заберет свою няню с собой, и они вместе заживут долго и счастливо. Но сегодня  ее постигла страшная утрата. Находясь здесь, она не сможет справиться с болью. Поэтому она должна уйти. Она была почти такого же возраста, как и Мэл. За годы работы, которых было почти тридцать, она собрала приличную сумму денег, которых ей хватит до конца ее дней. Но она уже так много времени прожила здесь, где знала каждый уголок. А кухня было ее полем деятельности. Здесь она изобретала разные чудеса кулинарии, готовила она отменно. Но и оставаться она больше не может, значит ей надо покинуть эти стены.
  Она пришла в кабинет Мэла, намереваясь сообщить ему о своем намерении, но он, даже не повернувшись к ней, сказал:
- Обсудим все  после похорон. Меня ни для кого нет дома. Только если вдруг объявится Пол, то немедленно проводите его ко мне. На звонки я буду отвечать сам. – Он как будто бы читал ее мысли. Ей ничего не оставалось, как выйти из кабинета.
 Его начало знобить, он разжег камин. Через некоторое время в комнате стало тепло, Мэл прилег на диван и опять погрузился в воспоминания…
…  Первый год брака был для Мэла и Клер самым счастливым в их жизни. Они наслаждались обществом друг друга, часами могли обсуждать различные темы. Они могли спорить до хрипоты, пытаясь доказать свою правоту, но до ссор у них не доходило. В постели они оказались замечательными партнерами. Они старались доставить наслаждение друг другу и поэтому,  сливаясь воедино, испытывали полную гармонию чувств.
  Они часто ходили в театры, которые Клер обожала. Посещали выставки, забегали в кино. Но от званых приемов, куда их часто приглашали,  почти всегда отказывались. Они и к родителям заходили редко, потому что им было хорошо только вдвоем. Милинда злилась, что стала редко видеть сына. А еще ее раздражало, что всеми его деньгами будет теперь распоряжаться Клер. А вот Стиву, отцу Мэла, невестка очень нравилась. Он видел в ней интеллигентную, умную женщину, любящую его сына. Поэтому уже через пол года женитьбы, он искренне полюбил Клер и всегда пресекал Милинду, когда она начинала обсуждать невестку.
 Мэл засыпал жену подарками, и каждый день по дороге домой покупал ей цветы. Она к этому времени накрывала стол и ждала его с ужином. Он много раз предлагал ей взять несколько служанок для уборки и готовки. Но она только согласилась взять одну, которая помогала содержать дом в чистоте. Готовить же для него она предпочитала сама.
  К этому времени дела в компании стали ухудшаться. Чтобы избежать кризиса Мэл принял решение открыть филиалы в Европе, где многие бизнесмены были заинтересованы в продукции Компании. Мэл вместе с Полом вначале отправились в Англию, затем в Испанию.

                -  6  -


  Его не было около двух недель. Вернулся он в прекрасном расположении духа. Контракты были подписаны, предоплата получена, производство расширялось, доходы Компании будут идти вверх. Клер его встретила сама в аэропорту. И хотя Мэл предпочитал, чтобы ее везде возил  шофер в целях безопасности, но, увидев ее, он не смог сдержать радости. Они обнимались у всех на виду, словно, не виделись целую вечность.
  Вечером они пошли в ресторан, но просидели в нем не долго. Им не терпелось лечь в постель. Эту ночь он особенно запомнил, потому, как они не могли насладиться друг другом. Таких ночей у них потом было уже не много…
…Мэл никак не мог понять, почему сегодня воспоминания вырываются из него наружу. Он почти четверть века не вспоминал, даже думать не хотел. И вот сегодня прошлое просится наружу, и он ничего не может с этим поделать. Теперь ему стало жарко, он встал и погасил камин. Он проголодался, но  почему-то не мог позвать Тину.  Он опять прилег на диван, поворочался немного и задремал. Ему снилось прошлое…
…Через некоторое время он опять вынужден был ехать в Европу. На него посыпались контракты и предложения. А когда он вернулся, то его присутствие в компании было просто необходимым. Он стал целыми днями пропадать на работе.
  Клер заскучала. Мэл приходил домой поздно. Каждый день он обещал, что завтра придет пораньше, и они куда-нибудь сходят. Но назавтра он возвращался опять поздно, сразу же засыпал в гостиной на диване, не выпуская из рук телефонную трубку.
  Он настолько стал одержим делами своей Компании, что теперь с женой только об этом и говорил. Ее эти разговоры стали утомлять.  Вечерами она старалась лечь в постель до прихода Мэла с работы. Она притворялась спящей. Впрочем, и его это стало устраивать. Он мог спокойно еще вести переговоры из дому. Она не знала чем себя занять целыми днями и, наконец, приняла решение, что пойдет работать. У нее был диплом учительницы начальных классов. А, кроме того, она чудесно рисовала.
  Мэл был  в очередной раз в Лондоне, когда она подыскала себе место работы в школе. Через два дня  ей надо было выйти на работу. Мэл вернулся за день до этого. Клер встретила его в аэропорту. По дороге домой она радостно сообщила ему новость, что с завтрашнего дня начинает работать. Она вела машину и поэтому не обратила внимание,  как насторожился Мэл. Он очень ее ревновал.  Ему казалось, что когда она начнет работать, то у нее от поклонников не будет отбоя. В его отсутствие они будут приглашать его жену на разные мероприятия. А о том, что может еще случится, он  старался не думать. Потому как сердце начинало болеть.
- Расскажи,  что это за школа. -  Сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно непринужденнее.
 Пока Клер накрывала стол, он успел сделать несколько звонков. Один из них был его адвокату Полу, который не только теперь ведал всеми делами в компании, но и был всецело предан Мэлу. Он боготворил своего босса за то, что он один из всех помог ему в трудную минуту, взяв к себе на работу. Благодаря этому, Пол смог жениться на хорошей еврейской девушке, которую полюбил всем сердцем. Он был настолько предан Мэлу, что готов был выполнять все его просьбы и указания, даже  не сомневаясь в их правильности. И, конечно же, оклад его был достаточно высок и поднимался каждый раз, когда он доказывал своему боссу преданность и исполнительность.
 Когда Мэл изложил ему суть своей просьбы, Пол пообещал, что Клер не начнет работать. А также никогда не узнает, кто за всем этим стоит. Затем Мэл позвонил матери и в хорошем настроении сел ужинать.
  На следующий день он как мог успокаивал жену, которая плакала, не понимая, почему ей вдруг отказали в работе.
- Хочешь, я позвоню, и все улажу? – Спросил он.

                -  7  -


 Зная ее характер, он решился на маленькую хитрость, чтобы проявить свое участие в этом вопросе и доказать ей, что он совсем не против ее работы. При этом он был абсолютно уверен, что она ни за что не согласится  пользоваться именем мужа. И он оказался прав. Она попросила его никуда не звонить.  Она сама подыщет себе другое место работы. За тем, чтобы она никогда его не нашла, будет следить Пол.
  Мэл возвращался  из Мадрида в очень хорошем настроении. Дела его компании шли настолько хорошо, что они еле справлялись с заказами. Акции поползли в цене вверх, Мэл купил 60% акций, чтобы иметь решающий голос в совете правления.
  Он предупредил Клер о своем приезде, но в аэропорту она его не встретила. Дома ее тоже не оказалось, и ему вдруг стало страшно. Он вдруг решил, что она ушла от него. Он уже начал сожалеть, что не позволил ей работать. Он позвонил родителям и как бы невзначай, попытался выяснить, нет ли ее там. Он терялся в догадках, где искать жену и был уже в отчаянии, когда услышал звук ее шагов. Она поднималась наверх. Увидев мужа, Клер смутилась. Мэл подошел к ней поцеловать и уловил  легкий запах спиртного.
- Где ты была, Клер? Почему не встретила меня? – Спросил он, стараясь сдержать в себе рвущийся наружу гнев.
- Я встретила приятельницу, и мы зашли в кафе выпить кофе. А потом я посмотрела на часы и поняла, что все равно не успею в аэропорт. - Она говорила, а сама при этом отводила взгляд в сторону.
  Мэлу вдруг захотелось схватить ее и даже ударить. Он чувствовал, что она говорит неправду. Гнев нарастал в нем с каждой секундой. Уже было почти 12 часов ночи, ему хотелось сказать ей, что так поздно ходят не с приятельницей, а с приятелем, но он из последних сил сдержал себя. Молча повернувшись, он ушел в спальню.
  Проснувшись утром, он увидел, что проспал всю ночь сам, подушка Клер была не смята. Вспомнив вчерашнее, он быстро оделся и спустился вниз. Когда он увидел жену, готовящую завтрак и что-то напевающую, у него вырвался вздох облегчения. Мэл подошел к ней и хотел поцеловать, но она увернулась от поцелуя.
  Днем он послал ей огромный букет цветов. На душе было неспокойно.  В течение всего дня он пытался дозвониться домой, но либо ее не было дома, либо она не хотела отвечать на его звонки. У него было желание скорее закончить все дела и поехать домой. Но именно сегодня было несколько совещаний, отменить которые он не мог.
 До этого момента Клер и слышать не хотела о том, чтобы у них в доме была постоянная служанка. Когда ей нужен был кто-то, она звонила в сервис и ей присылали либо уборщицу, либо садовника. Но в тот день Мэл твердо решил, что у них в доме должна быть то ли служанка, то ли домоправительница. Но она всегда должна отвечать на телефонные звонки, следить за порядком в доме, готовить и, самое главное, всегда знать, куда уходит его жена.
  Вечером он деликатно постарался объяснить Клер, что им нужна постоянная служанка, которая должна помогать ей по дому. Он привел ей такие аргументы, как  то, что ей тяжело готовить и следить за всем в доме. Действительно, последнее время дом выглядел немного запущенным. Она согласилась на удивление быстро, но поставила ему условие, что если этой женщине придется жить у них в доме, то кандидатуру она выберет сама. Он согласился на это условие. За хорошую зарплату любая согласится следить за Клер.
  Но он просчитался. Через некоторое время у них в доме появилась Тина. Она была такого же возраста, как и Мэл, но выглядела гораздо старше своих лет. Позже он узнал от жены историю этой женщины, которая несколько лет назад потеряла всю семью в автомобильной катастрофе. Клер, рассказывая это, не смогла удержаться от слез. В один из дней Мэл попытался объяснить Тине, что в ее обязанности входит не только вести дом, но и докладывать ему о каждом шаге его жены. Он хорошо запомнил взгляд этой женщины, когда она, глядя ему прямо в глаза, ответила что в сторожа она не нанималась, а тем более в

                -  8  -


 доносчики. Он пообещал ей увеличить жалование в два раза. Но она и на это не  купилась. Видя, что он не собирается отступить от своей идеи, она просто пообещала ему, что расскажет Клер, почему не хочет теперь работать у них в доме. Мэлу ничего не оставалось, как извиниться и попросить держать язык за зубами, выписав чек на приличную сумму. Она это чек взяла и с этого момента они возненавидели друг друга.
 Но, не смотря на это, он все же был доволен появлением Тины у них в доме. Она хорошо вела хозяйство, очень вкусно готовила и, что было для него самым главным, отвечала на звонки. И хотя часто она ему отвечала, что его жена ушла в магазин или просто вышла из дому погулять, он не был удовлетворен ее ответами. Он ревновал и буквально допрашивал Тину, с кем пошла ее хозяйка, когда вернется. Но такие допросы были только когда он уезжал  в Европу.
  Как-то вечером Мэл вернулся домой в плохом настроении и Клер опять не оказалось дома. Тина сказала, что она пошла на очередную выставку молодых художников. Он был голоден, но решил дождаться возвращения Клер. Когда на часах было 9 часов, он в бешенстве выбежал из дому. Так как своего шофера он уже отпустил домой, то вызвал такси и отправился  ужинать в ресторан.
  Несмотря на изысканное меню, он смог съесть лишь салат, после чего, расплатившись, вышел из ресторана. Он хотел поехать навестить мать, у которой давно не был. Но, вспомнив про постоянные ее допросы, когда же у них будет ребенок, решил позже только позвонить.
  Он решил пройтись, но  все его мысли были только о жене, где она сейчас и с кем. Через некоторое время он обратил внимание на группу людей, сидевших на значительном расстоянии от него.  Они так громко смеялись, что обращали на себя внимание прохожих. Один смех из всех, нежный и переливчатый как колокольчик, он узнал сразу. Так могла смеяться только она.
  Несколько минут он стоял в нерешительности, не зная как поступить. Но желание выяснить с кем Клер проводит время, заставило его подойти. Когда она увидела мужа, то не выразила ни удивления или досады, наоборот она так радостно улыбнулась ему и представила своим знакомым. А затем она познакомила его с остальными, представив их как художников. Один из мужчин начал рассказывать Мэлу, как талантлива его жена и что в скором времени ей надо сделать выставку работ. Для Мэла это было полной неожиданностью.
  Вернувшись домой, он начала расспрашивать Клер, что это все значит и почему он ничего об этом не знал.
- Потому, - сказала она.  -  Что и это ты мне бы запретил.
  На какое-то время он опешил, догадавшись, что именно она имела в виду.
- Если бы только сказала мне, что хочешь рисовать, я бы здесь в доме или рядом  с ним построил самую лучшую студию для тебя. – Сказал он, стараясь подавить в голосе раздражение.
- Вот, именно. В нашем доме, чтобы я вообще никуда не выходила, а сидела целыми днями как на привязи. -  Она кусала губы, чтобы не расплакаться. – Да и разве могла я утруждать такого занятого человека, как ты?
   Он воспринял это как насмешку, а этого он терпеть не мог. Гнев опять стал вырываться наружу. Но Клер стояла к нему боком и поэтому не видела, как исказилось от гнева лицо ее мужа.
- Если ты допоздна находишься в своей фирме, если несколько раз в месяц уезжаешь и все твои мысли только о работе.  Что, мое увлечение или желание работать, по сравнению с твоими делами? – Спросила она с вымученной улыбкой.
  Он  вновь уловил насмешку в ее голосе. Он чувствовал, что перестает контролировать нараставшее в нем раздражение.

                -  9  -


- Чего еще тебе не хватает, Клер? – Он не заметил, как перешел на повышенный тон. – У тебя есть все, о чем может только мечтать женщина. И заметь, все это даю тебе я.
- У меня есть все, кроме тебя, твоего внимания, понимания, сочувствия. -  Она говорила это с грустью.
- Не говори так, я по несколько раз в день звоню тебе, присылаю цветы, покупаю подарки, в твоем распоряжении машина. Я только хочу видеть свою жену дома, когда возвращаюсь с работы.
- Наконец-то ты сказал правду. Ты думаешь, что я как вещь должна принадлежать тебе? Когда захочешь, обратишь внимание, когда занят, вещь будет терпеливо ждать твоего возвращения. Но ты ошибаешься, я живая, я хочу жить, работать, творить, приносить пользу  и тоже часами говорить о своих достижениях. – Она отвернулась, чтобы он не увидел выступившие  на ее глазах слезы.
  И прежде чем он смог ей возразить, она сказала:
- Я подумала, что будет лучше, если я на какое-то время перееду пожить в студию, которую снимаю.
 Мэл опешил, он не ожидал такого поворота дела. Он вдруг испугался, что она действительно так и сделает, причем прямо сейчас. Тогда он уже потеряет ее навсегда. Но, с другой стороны, как она может отвечать такой неблагодарностью на все его заботы о ней. Ему вдруг вспомнилась та, другая женщина из его жизни, которая встречалась с ним только ради денег. Конечно же, Клер совсем другая, она его любит, но чего же ей все - таки не хватает?
- Все в этом мире стоит денег, а их надо заработать, чтобы иметь возможность все покупать для своих увлечений, -  Мэл собирался сказать совсем другое, но его понесло на волне раздражения, и он уже ничего не мог поделать с собой.  -  Так вот, ты упрекаешь меня, что я слишком много времени провожу на работе, а ты сейчас увлечена живописью. В ведь краски и полотна стоят денег, как я понимаю. Не говоря, о самой студии.
  Клер удивленно посмотрела на мужа. Она готова была ко всему, но только не к упрекам, что пользуется его деньгами.
- Я сняла студию и купила все необходимое для живописи за свои деньги, которые заработала до замужества. - Она произнесла это с таким достоинством, что ему стало стыдно.
   Гнев утих, и он начал искать пути к отступлению. Он отвернулся, пытаясь найти способ к примирению. Поэтому он не заметил, как побледнела Клер, схватившись рукой за сердце. Он повернулся в ту минуту, когда она, вскрикнув, начала падать.
 Он успел подхватить ее на руки, но она уже была в обмороке. Он закричал, зовя на помощь. На его крик прибежала Тина. Она, мгновенно оценив обстановку, кинулась к телефону, чтобы вызывать скорую помощь.
 По дороге в больницу Мэл, держа Клер за руку, мысленно прося у нее прощение. Он просил Бога не забирать у нее жизнь, обещая быть примерным мужем, во всем ей доверять и больше не мучить своей глупой ревностью.
 Утром следующего дня он беседовал с директором больницы.  С того дня он стал спонсором этой больницы. Палату  Клер оснастили всем необходимым, квалифицированная сиделка должна была все время находиться с ней. На кухне для нее готовили специальную еду.
И в этот же день Мэл узнал, что у его жены порок сердца. Теперь она должна находиться под постоянным наблюдением  врачей. Ему представили кардиолога, доктора Тима Преффа. Несмотря на свои 30 лет, он уже был признанным доктором медицины. Он проводил Мэла в свой кабинет, где сказал ему следующее:

                -  10  -


- Ваша жена серьезна больна. Думаю, мы будем ее вначале лечить консервативно и все время наблюдать. А, в дальнейшем, при ухудшении состояния, речь может пойти об операции. И, еще, пожалуй, самое главное, беременность в ее состоянии не только не желательна, но и опасна. Она может погубить вашу жену. Простите, что огорчил вас, но это мой долг.
  Он был  выше Мэла, русоволосый, кареглазый, с ровным носом и ямочками на щеках.
«Такой тип мужчин нравится женщинам». - Почему-то подумал Мэл.
  Но, тем не менее, этот врач произвел на него впечатление как опытного и знающего. Кроме того, его рекомендовал сам директор больницы. Мэл попросил его впредь быть личным врачом Клер, обещая субсидировать все его научные разработки, особенно касающиеся пороков сердца.
- И еще, - сказал на прощание доктор.  -  Вашей жене противопоказаны любые волнения.
  Вечером Мэл передал этот разговор матери, попросив навестить Клер в больнице и проявить о ней больше заботы. Милинда очень огорчилась, что ее невестка не может родить ей внука, но решила сыну не показывать свое огорчение.
  Клер выписали из больницы через три недели. За это время Мэл разрывался между работой и больницей. Вот тогда он по достоинству оценил способности своего адвоката. Пол   умело  справлялся со всеми делами.
  К возвращению жены домой он переоборудовал спальню, поменял кровать, переделал интерьер, заказал красивые композиции из цветов. Это не осталось незамеченным со стороны Клер. Она расценила это, как жест начать все сначала…
…Мэл уснул на диване. Ему снилась Клер. Они гуляли вдвоем. Он поднял ее на руки и пытался поцеловать, но она вдруг исчезла. Он зовет ее, но голоса нет. Тогда он пытается кричать, но не может издать ни звука.
- Проснитесь, сэр. Уже утро. - Тина принесла ему чай. – Вы кричали во сне. Может быть, из-за того, что  вы неудобно лежали.
- Звонили из вашего офиса, пришла почта из Италии, скоро ее привезут сюда.
- Хорошо, - сказал Мэл. – Что ни будь еще?  - Он даже не скрывал своего раздражения.
- Да, сэр, - сказала она. – Я собираюсь покинуть ваш дом, но останусь здесь до похорон, если вы не возражаете.
  Тут выдержка изменила ей, и она расплакалась. Мэл сделал жест рукой, означающий досаду, и она ушла. Он какое- то время никак не мог сообразить, о каких похоронах она говорила, но потом вспомнил, что тело Ирен на пути из Италии…
…Клер медленно поправлялась. Мэл старался больше времени бывать дома. Они много разговаривали, мечтали о том, как создадут  выставку ее работ. Он хотел организовать ей студию в доме, но она наотрез отказалась.
- Я просто должна выходить из дома и чувствовать, что иду  на работу.
 Лечение проходило успешно. Спустя пару недель, она начала выходить из дома. Первым делом она пошла в свою студию.
  Перед очередным вылетом Мэла в Европу, они с Клер были на приеме у доктора Тима Преффа. Он заверил их, что состояние Клер стабилизировалось. Мэл попросил его раз в неделю консультировать его жену. Он собирался уехать, на душе было неспокойно, но эта поездка была крайне важна для его бизнеса.
  Клер была расстроена, что он опять покидает ее. Вечер перед его отъездом они провели вдвоем. Тине дали выходной, и она поехала навестить свою мать.
  Они долго нежились в ванной, затем он отнес ее в спальню, где они нежно и долго занимались любовью. Казалось, что каждый из них старается продлить эти минуты счастья. После ужина они смотрели какой-то старый фильм, и Клер заснула у него на коленях. Он, поглаживая ее по голове, считал себя самым счастливым человеком на свете.

                -  11  -


  Мэл старался звонить каждый день, но из-за разницы во времени не всегда получалось. Он считал дни. Из Лондона он позвонил утром, а в Бостоне был только час ночи. Он понимал, что разбудит жену, но ему так хотелось услышать ее голос.
  Ему пришлось несколько раз набирать номер, пока на звонок ответила Тина.
- Передайте трубку моей жене! – Велел он.
- Не могу, сэр. – Сказала она.
- Почему? Что случилось?
  Ему пришлось немного подождать, пока она ответила:
- Миссис Клер еще не вернулась.
- Откуда? – Мэл начал нервничать.
- Она  пошла в театр.
- С кем? – Резко спросил он, забыв клятву о доверии.
- С доктором Тимом, - ему послышалась насмешка в голосе Тины. – Он пришел обследовать миссис Клер, а потом пригласил ее пойти куда-нибудь. Ну, вот, они и пошли в театр.
  Чувствовалось, что она полностью на стороне своей хозяйки.
- Бедненькая, она все время то ли дома, то ли в своей студии.
  Мэл бросил трубку. Ему понадобилось около часа, чтобы полностью прийти в себя. Вначале, он решил звонить каждый час, пока не вернется Клер. Но здравый смысл взял вверх. Он решил дождаться, пока в Бостоне будет утро. Для этого ему пришлось пол дня просидеть в гостинице без дела.
- Алло. – Услыхал он заспанный голос жены.
- Клер, дорогая, как ты? – Спросил он, стараясь говорить спокойным тоном.
- Мэл, милый, у нас только семь часов утра. Я  так поздно легла  спать. Была в театре с доктором Тимом. Мы смотрели « Кошку на раскаленной крыше».
 Он пытался уловить в ее тоне хоть какие-то признаки вины или раскаяния, но не услышал их. В ее голосе звучала теплота и забота о нем.
- Как ты, дорогой? Когда возвращаешься? Я буду встречать тебя в аэропорту. Не спорь, милый, я уже хорошо себя чувствую и вполне могу водить машину.
  У него отлегло от сердца. Все было, как прежде. Через неделю он уже собирался вернуться домой, но произошла авария в Мадриде на одном из филиалов, и он вылетел туда. Он задержался там еще на две недели.
  Он позвонил домой, чтобы уведомить жену о своей задержке, но опять не застал ее дома. Ему удалось поговорить с ней только через несколько дней. Он только успел сказать, что вернется дней через десять, как связь прервалась. Мэл перезвонил на следующий день. Ему очень хотелось спросить, почему он не может застать ее вечерами дома, где она бывает, куда ходит и с кем. Он из последних сил сдерживался, чтобы не задать ей эти вопросы, как она вдруг сама начала рассказывать:
- Представляешь, Тим показал мои работы своему приятелю, известному художнику, и тот похвалил их, сказав, что у меня талант.
    Он не сразу понял, кто такой этот Тим. Но потом вспомнил, что это тот самый доктор, которого он попросил быть личным врачом его жены.
 «Похоже, он перепутал свои обязанности», - подумал Мэл.
 В Бостонском аэропорту он выискивал среди встречающих Клер, но так и не увидел ее. Он не вызвал машину, будучи уверенным, что жена встретит его. Пришлось взять такси. Добираясь более часа  домой, он страшно волновался. И в то же время он думал, что только 9 часов утра, и она просто проспала.

                -  12  -


  Войдя в дом, он услышал музыку, что было более чем  странно. Она раздавалась из кухни, оттуда же был слышен смех. Один из них он узнал бы из тысячи, так  смеялась только его жена. Ей вторил мужской смех.
  Мэл распахнул двери и вошел. На кухне сидели Клер, Тина и доктор Тим Префф. Все они при его появлении замерли, Тина поспешила выключить музыку. Клер встала из-за  стола, подошла к мужу и обняла его. Он ответил тем же, но при этом взгляд его упал на доктора, и ему показалось, что у того на лице появилась досада. Ему очень хотелось узнать, почему она не встретила его, но он решил оставить все расспросы на потом.
 Через некоторое время он выслушал доктора в своем кабинете, где тот давал ему полный отчет о здоровье его жены. Мэл рад был услышать, что болезнь находится в стадии ремиссии, что новое дорогостоящее лекарство дает положительный эффект. Но при этом врач несколько раз упомянул, что ей категорически противопоказаны любые волнения. А Мэл в это время подумал: « О каких волнениях именно он говорит?»
 Ночью все его страхи и сомнения были рассеяны, Клер любила его с прежним жаром.
  Когда на следующий день он приехал в свой офис, первым кто его встретил, был Пол. Он начал прямо с порога:
- Мэл, есть некоторые проблемы  в Англии. Может сорваться крупный заказ, покупатели хотят говорить только с тобой. Я уже заказал тебе билет на завтра.
- Только не это, - огорчился Мэл. – Я больше не могу никуда уезжать, не хочу оставлять Клер одну.
  Адвокат сел в кресло и принялся убеждать своего босса:
- Но это же не первый раз, когда ты уезжаешь. А, кроме того, со здоровьем у нее сейчас все в порядке. – Он был в курсе семейных дел Мэла.
- Не могу я сейчас никуда ехать. Мне кажется, что Клер сейчас не расстраивается, когда я уезжаю.
- Ну и, слава Богу. – Пол налил себе воды и непонимающе посмотрел на Мэла.
   Тот казалось, размышлял, делиться ли  опасениями со своим адвокатом.
- Она слишком часто стала встречаться с доктором  Тимом Преффом. – Наконец произнес он.
- Ну и что? Ведь она его пациентка, и ты сам просил его быть ее личным врачом.
- Так то оно так, но я не просил при этом еще и развлекать мою жену. – Мэл начал нервничать. -  А тем более, водить ее в театры, кино, на выставки.
- А может, это новая терапия? – Пол решил пошутить, но, увидев сердитый взгляд Мэла, осекся.
- За время моего отсутствия проследи за Клер. Как ты это сделаешь, меня не касается, но она ничего не должна заподозрить. Да, еще выясни, женат ли этот доктор.
   Отдавая это приказание, Мэл понимал, что теперь у него с адвокатом будут другие отношения. Но его только заботило одно, чтобы его жена была под присмотром. На следующее утро он вылетел в Европу, нежно попрощавшись с Клер.
   Дела с переговорами шли полным ходом, домой он позвонил лишь несколько раз. Зато Полу он звонил каждый день. От него он узнал, что доктор женат около пяти лет, но детей у него нет. Что почти каждый день он навещает Клер. Пол дал ему полный отчет, куда они ходили, и когда Клер возвращалась домой. Мэлу  очень  хотелось знать, оставался ли этот доктор ночевать в его доме. Самолюбие не позволило ему задать этот вопрос.
 Он возвращался домой через две недели. Когда в аэропорту он увидел Клер, то почему - то встревожился. Ему показалось, что она плохо выглядит.  Она все время отводила взгляд в сторону. Мэлу это не понравилось, но он решил отложить все расспросы до того, как они доберутся домой.

                -  13 -


  Ждать ему пришлось не долго. Не успели они зайти, как  Клер сказала, что им надо поговорить. Она сказала, что должна сообщить что-то очень важное, что полностью изменит их жизнь…
…Мэл встал с кресла, у него все болело после сна на диване. Он поднялся, сделал несколько упражнений для разминки и почувствовал себя лучше.  Он размышлял над тем, почему именно сегодня он предается воспоминаниям. Ему захотелось выпить, он предпочитал сухой мартини, но пил он только вечером, а отступать от правил он не хотел. Он пошел на кухню за стаканом воды.
  Там  застал Тину, которая при его появлении не поднялась, как было это раньше. Она отвернула голову, по ее щекам струились слезы. Кроме них двоих в доме никого не было. Не было необходимости  в большом штате прислуги, при необходимости Тина вызывала  кого-нибудь из сервиса. А готовить она предпочитала сама.
  Мэл оделся и хотел выйти из дома, но увидел возле забора репортеров, которых охрана не пускала внутрь. Он опешил, не понимая, чем привлек к себе внимание, но потом вспомнил, что это, скорее всего, связано со смертью Ирен. Он отошел от окна и вернулся в свой кабинет.
  Через несколько часов его секретарь Энн лично привезла доставленную почту и сообщила когда прибывает самолет с телом его дочери. Он пыталась произнести какие-то слова, выражающие соболезнование, но он остановил ее на полуслове.
  Пол лучше знал, как и о чем разговаривать со своим боссом. Поэтому когда Мэл позвонил, то начал рассказывать о делах в фирме и только потом произнес несколько слов, выражающих соболезнование. Он поблагодарил своего адвоката, после того как тот рассказал, что он обо всем позаботился и организовал похороны. Впрочем, Мэл и не сомневался, что может во всем, как и прежде, может полагаться на Пола.
 Больше всего его заботило, как выпутаться из сложного положения, в котором оказалась его фирма. Как раздобыть сейчас инвестиции, чтобы вложить их в дело. Он был уверен, что ему лишь необходимо немного времени, а там все пойдет на лад,  как и прежде.
  Мэл начал разбирать почту и среди официальных бумаг, присланных из Италии, он обнаружил письмо, написанное самой Ирен и адресованное ему. Он вертел его в руках, не решаясь открыть…
  …Он сгорал от нетерпения,  о чем все - таки ему хочет сообщить Клер, но он решил не торопить ее. Наконец, она заговорила:
  - Я тебе сказала, что наша жизнь изменится, и я не знаю, как ты к этому отнесешься. Мэл, дорогой, я беременна, у нас будет ребенок.
  На какое-то мгновение он опешил. Наверное, потому что не увидел у нее никаких признаков радости. Потом он вскочил. Схватил жену на руки и закружил ее, шепча на ухо слова благодарности.
- Я сообщу матери, она обрадуется. – Мэл кинулся к телефону, но Клер остановила его.
- Подожди, мы еще кое-что должны обсудить.
- Что, милая? – Он взял ее за руку и посадил к себе на колени.
- Мой лечащий врач, доктор Тим, считает, что я не смогу родить. Из-за болезни сердца это опасно. Поэтому он советует сделать аборт.
  Мэл изменился в лице. Кто смеет решать судьбу его ребенка, кроме него самого? И тут неприятная мысль поразила его.
- Послушай, Клер, ты, что ему первому сообщила эту новость? – Он чувствовал, как гнев закипает в нем.
- Конечно же, ведь он мой доктор. - Сказала она, отведя при этом взгляд  в сторону.
   Мэл почувствовал, что начинает терять контроль над собой.

                -  14  -


- Черт подери, кто он такой, чтобы советовать такое. Мы пойдем к другому специалисту, который более компетентный в этом вопросе.
- Я уже была у другого врача, и он разделяет точку зрения доктора Тима.  Он объяснил мне, что мое сердце не выдержит такой нагрузки, а во время родов я могу умереть. - Клер начала плакать.
  Злость Мэла прошла, как только он увидел слезы на глазах у жены. Ему стало жаль ее. А его собственное сердце болело невыносимо. Он, конечно же, обратится еще не к одному специалисту в области кардиологии, но интуитивно он чувствовал, что их мнение совпадет с мнением лечащего врача Клер. Он обнял жену и, пытаясь ее успокоить, не заметил, как сам начал плакать.
  Неизвестно как, но его мать узнала о беременности Клер и сама позвонила им, чтобы поздравить с радостным событием. Пришлось Мэлу  рассказать ей обо всем. Желание Милинды иметь внука было настолько сильным, что уже через день Мэл вез жену на консультацию к самому профессору Офенбауру, самому известному кардиологу страны.
  Осмотр длился около часа. Затем, после осмотра анализов, он вынес свое решение:
- Риск беременности и родов есть даже у женщины без заболевания сердца. Конечно же, у Клер он выше, но думаю, что выносить ребенка она сможет. Наша медицина не стоит на месте. Ей не обязательно рожать, мы сделаем кесарево сечение, и все будет хорошо.  Я не смогу далее наблюдать вашу жену, - обратился он к Мэлу. -  Но мой помощник доктор Эдуардо Матиас будет   консультировать вас по любым вопросам и, в случае необходимости, он поставит меня в известность.
  Домой они вернулись счастливые. Первой, кому они сообщили приятную новость, была Милинда. Она от всей души поздравила их  и попросила,  чтобы они чаще приезжали в гости. Сама она почти все время проводила с мужем, который недавно перенес инсульт.
 Мэл был настолько счастлив, что, несмотря на возражения жены, организовал у себя в доме грандиозный прием. Он засыпал Клер подарками и цветами. Каждый день он поглаживал ее живот и разговаривал со своим ребенком.
 Дела в фирме шли хорошо, Пол заменил его в поездках. В один из дней адвокат пригласил своего босса  на годовщину своей свадьбы, но тот, сославшись, что Клер себя неважно чувствует, не пришел. Но он послал от них с женой щедрый подарок и прибавил Полу жалование.
  Тина, их экономка, не разделяла радости своего хозяина, она была солидарна с мнением доктора. Она настолько привязалась к Клер, что каждый день молилась за ее здоровье.
  В один из дней Мэл бросил все дела и, решив сделать жене подарок, приехал рано домой. По дороге он купил цветы. Придя домой, поднялся наверх в спальню. Он услышал, как Клер разговаривает по телефону. Она говорила достаточно громко, и он слышал каждое слово.
- Я все решила, пожалуйста, не пытайся меня отговаривать. Я себя прекрасно чувствую. Если хочешь, то приезжай…- Она смолкла на полуслове, увидев стоящего в дверях мужа. Она положила трубку и, не дожидаясь расспросов, рассказала, что звонил доктор Тим, он хочет приехать поговорить с ними обоими.
  Мэл стоял ошеломленный, его поразило, как его жена разговаривала со своим собеседником. Таким тоном разговаривают с достаточно близким человеком. В ее интонации ему почудилось явное небезразличение к человеку, с которым она беседовала. Он почувствовал укол ревности. «Пожалуй, мне надо бы с ним переговорить», – подумал он. Его взгляд оценил, что  Клер выглядит какой-то растерянной после этого разговора.
Доктор приехал к ним вечером этого же дня. Клер не вышла из своей комнаты, что показалось Мэлу подозрительным. Он пригласил Тима к себе в кабинет для разговора. Он хотел сегодня все прояснить и поэтому даже не предложил своему гостю присесть. Но тот, казалось, не заметил пренебрежительного отношения к себе.

                -  15  -


- Я, как врач, не могу допустить, чтобы Клер подвергала себя такому риску.
- О чем вы говорите? – спросил Мэл.
- Я твержу все время о том, что она не может рожать. Ее сердце не выдержит такой нагрузки. А об операции тем более, не может сейчас идти речь. Ее последние анализы были плохими.
- Мы были у профессора  и он… - Закончить Мэл не успел.
    Врач перебил его:
- Я знаю, мне Клер рассказала об этом. Но я не разделяю его мнения, а этот его помощник доктор Эдуардо – такое невежество, да он  не может наблюдать Клер.
  Мэл разозлился не на шутку. «Почему моя жена обо всем докладывает этому доктору?»- подумал он. - «Да кто он такой, чтобы давать советы? И почему он все время называет мою жену по имени?»
   Он встал из-за стола и подошел вплотную к нему. Глаза Мэла извергали молнии, не предвещая ничего хорошего.
- С сегодняшнего дня вы навсегда покидаете мой дом и как врач, и как  гость. Я запрещаю вам приближаться к моей жене, а также звонить ей. -  Ему показалось, что собеседник хочет что-то возразить, но он продолжил, не дав ему слова. – В противном случае я перестану финансировать все ваши научные разработки, а еще, я просто уничтожу вас.
   Позже он не раз думал, почему Тим Префф не пытался возразить ему. Он, в тот день, просто кивнув в знак прощания, покинул дом. Мэл же был слишком зол. Ему казалось неладным, что доктор приехал к нему домой для такой беседы, ведь об этом лучше разговаривать было в больнице, в официальной обстановке. И еще ему показалось, что доктор хотел еще что-то сообщить, но так и не решился.
   Он еще около полу часа приходил в себя, а затем зашел в спальню, где лежала Клер, и сказал ей:
- Доктор Тим больше не будет твоим лечащим врачом.
 Жена не возразила ему и даже не спросила ни о чем.  Это удивило и насторожило Мэла.
 На седьмом месяце беременности Клер почувствовала себя хуже, стали сильно отекать ноги, и повысилось давление. Но доктор Эдуардо уверял, что ничего страшного не происходит и это один из симптомов беременности.
  Мэл старался оберегать жену от всяких  волнений. Поэтому, когда позвонила Милинда и сообщила о том, что состояние отца ухудшилось, и врачи считают, что ему осталось жить несколько дней, он решил ничего не говорить Клер. У них с полковником сложились очень теплые отношения.
  В конце недели полковника Пола Гриффитса  похоронили со всеми почестями. Не смотря ни на какие просьбы и уговоры чтобы взять ее на церемонию, Клер осталась дома. После похорон Мэл поехал к матери чтобы не оставлять ее одну. Он намеревался остаться у нее ночевать, но она выпроводила его, сказав, что хочет побыть одна, наедине со своим горем.
  Мэл спешил домой. Он был вне себя от горя, и только Клер могла утешить его. Дверь ему открыла Тина. Она очень удивилась, что он не остался у матери. Она так и сказала ему об этом, но ему было наплевать на ее мнение. Он поспешил наверх.
 Подходя к спальне, он услышал голоса и решил, что Клер смотрит телевизор. Какого же было его удивление, когда, войдя в спальню, он увидел, что его жена сидит на кровати, а рядом с ней доктор Тим.
  У Мэла закружилась голова ,гнев стал душить его.
- Черт подери, что он здесь делает? – Закричал он, обращаясь к Клер.
 И она, и доктор выглядели испуганными. Доктор вскочил с кровати и попытался  что-то объяснить.  Мэл  схватил его за лацканы пиджака и вытащил из комнаты. Несмотря на то, что они были приблизительно одной комплекции, ненависть прибавила Мэлу силы. Он

                -  16  -


выволок гостя в прихожую, и там открыв дверь, изо всех сил выпихнул его. Причем тот не удержал равновесие и упал лицом вниз на асфальт. Мэл злорадно улыбнулся, представив себе, как завтра будет выглядеть доктор, и что он объяснит своей жене.
  Когда он закрыл дверь, то увидел, что Клер стоит рядом. « Она все видела»,- подумал он. Но гнев продолжал душить его и поэтому в эти минуты ему было все равно, что она думает о нем. Она же, держась руками за живот, стояла, прислонившись к стене. Она смотрела на Мэла с таким выражением лица, как будто видела его в первый раз. В ее глазах он прочел ужас.
- Что ты наделал? Я сама позвонила ему, потому как плохо себя чувствовала, и он приехал. - Она говорила, тяжело дыша, как будто ей не хватало воздуха.
- Ты специально выбрала время, когда меня не было дома, наверняка зная, что я останусь ночевать у матери. Но вы просчитались. – Мэл перешел на крик.
- Доктор Тим считает мое состояние критическим и настаивает на преждевременных родах. - Ее дыхание стало прерывистым.
- А что еще считает твой доктор? -  Гримаса ненависти исказила его лицо. - Почему он так не хочет появление моего ребенка на свет?
  Вдруг страшная догадка озарила его.
- А, может, это не мой ребенок, Клер? Может, он его? – Закричал он.
  Клер охнула и схватилась рукой за сердце. Он же расценил этот жест как признание.
- Лживая сука! – Крикнул он и занес руку для удара.
 На его крик прибежала Тина, она повисла у него на руке.
- Что вы делаете, сэр?  -  Она не понимала что происходит.
  Глаза Мэла налились кровью. Он схватил ее за руку и сказал:
- Сколько раз ты покрывала свою хозяйку, когда она встречалась со своим доктором? А, может, и ты знаешь, что это не мой ребенок?
  Мэл сжал ее руку изо все сил, сделав при этом ей больно. Она вскрикнула. А он снова расценил это как еще одно подтверждение своей догадки. Он больше не контролировал себя, слепая ярость затмила разум.
  Клер стояла, прижавшись к стене, она еле дышала. Тина подошла к ней, чтобы поддержать ее. А у него было лишь одно желание – убить их обеих.
  Вдруг Клер вскрикнула, по ее ногам потекла кровь, она стала оседать. Вид крови остудил гнев ее мужа, и он в испуге подумал: «А что если я ошибаюсь?»
 Он велел Тине срочно звонить 911, а сам подхватил жену на руки и так стоял до приезда скорой помощи. По дороге в больницу Клер потеряла сознание. Ей надели кислородную маску, в вены обеих рук подключили капельницы. Врач по рации связался с больницей, чтобы готовили операционную. Мэл думал, что все это просто дурной сон.
  В больнице их ждали. Клер переложили на кровать и увезли. Мэл долго смотрел на коридор, по которому увезли его жену. Ему казалось, что жизнь уходит от него и, наверное, он потерял сознание, потому как очнулся на кровати в палате.
 Возле него стоял сам директор больницы Сэм Лоуренс. Мэл постоянно спонсировал Мемориальную больницу и как только директору позвонили, что Клер Гриффитс поступила на кесарево сечение, он приехал из дома, чтобы поздравить Мэла с радостным событием. Он очень надеялся на благополучный исход.
  Когда Мэл очнулся, Сэм поинтересовался, как он себя чувствует. Но он ничего ему не ответил, потому как не чувствовал ничего, внутри него была лишь пустота.
- Как моя жена? – Спросил он через некоторое время.
- Она все еще на операции, - сказал доктор. – Но не буду скрывать, что ее состояние вызывает опасение. Нам нужна была срочно консультация кардиолога,  мы позвонили доктору Тиму. Он сразу же приехал, откликнувшись на нашу просьбу.

                -  17  -


  Мэл побледнел и стиснул зубы после этого сообщения, но Сэм расценил это как сильное волнение за исход операции.
- Не волнуйтесь, все будет в порядке. Доктор Тим очень хороший врач, он знает свое дело.
« Еще как», - подумал Мэл.  Поблагодарив Сэма, он встал с кровати и вышел в коридор. Запахи лекарств и дезинфицирующих средств плохо действовали на него. «Он мог и не приехать после всего, что произошло. Но он не только приехал, но и  присутствует на операции. Ведь он мог попросить кого-нибудь из коллег заменить его, чтобы не компрометировать его отношения с Клер, но он это не сделал», - мысли роились в голове Мэла, - «Так поступает мужчина, который очень любит женщину и готов ради нее на все». Он курил редко, но в эти минуты он не выпускал сигарету изо рта, прикуривая одну за другой.
  Он мучался сомнениями, не зная ответа на свой главный вопрос. Чей это ребенок? Его или нет? Как узнать ответ на этот вопрос? Его уже не так заботило состояние Клер, как то, что она его обманывала. В этом он уже почти не сомневался. А вот насколько он был обманут, он не знал. Сердце  сильно ныло, но не столько от боли, как от обиды.
  Он не помнил, сколько времени он простоял тогда  в коридоре и сколько сигарет выкурил. Его кто- то взял за руку. Когда он увидел, кто это, то одернул руку, чтобы показать насколько ему неприятно прикосновение этого человека. Это  был Тим Префф. Он стоял перед Мэлом и по его разбитому лицу текли слезы.
- Мы потеряли ее. – Сказал он, всхлипывая.
Мэла поразило, что он не стесняется проявлять свои чувства к Клер перед ним. Это лишь доказывало, что все его предположения были верны. Он стоял и смотрел на этого доктора, испытывая лишь ненависть. Поэтому он не понял сразу, что тот имел в виду, когда сказал, что они кого - то потеряли
 Смысл дошел до Мэла только спустя несколько минут. Ему было только не понятно, почему его соперник сказал: «мы потеряли…» Неужели он подразумевал, что они оба имеют равные права на эту женщину?
 « А может быть, он с некоторого времени имел больше прав?» -  подумал Мэл. Теперь картины из прошлого стали вырисовываться у него в голове. Кому Клер первому сообщила о своей беременности, и с кем советовалась по каждому поводу?  Почему доктор настаивал вначале на аборте, а потом на преждевременных родах? А сколько раз они встречались в его отсутствие? Ведь до встречи с этим Тимом, Клер никак не могла забеременеть.
  «Значит», - подумал он, - « я был обманут и предан.  И  этот ребенок не мой».
 Больше всего, ему хотелось схватить Тима и трясти до тех пор, пока тот не признается в связи с его женой, результатом которой является ребенок. Но он знал, что никогда не сделает этого, чтобы не быть более униженным, чем  уже есть. Ему  не хотелось, чтобы хоть кто-то  узнал о его позоре. Но самое страшное для него было то, что может отразиться на его делах.
 Мэл с презрением посмотрел на доктора, отвернулся от него и пошел прочь, так и не поняв, что тот ему сообщил страшную новость. Он зашел в кабинет директора больницы, который при его появлении вскочил. Сэм очень надеялся, что Мэл уже знает, что произошло с его женой и ему не придется первому сообщать плохую новость. Но он ошибся.
  Мэл сел в кресло напротив него и спросил, как долго еще продлится операция. Директор больницы, собравшись с духом, сказал:
 -  Не знаю, как начать, -  он встал и подошел к столику, чтобы налить себе и Мэлу виски.
  -  Мы сделали все возможное, я очень сожалею.
 Мэл никак не мог понять, о чем говорит Сэм. Он смотрел на директора больницы с недоумением. У него в голове пронеслось: «Неужели он все знает? Наверное, этот Тим
               
                -  18  -


рассказал ему всю правду.» Он уже было хотел ответить резко, чтобы никто не вмешивался в его жизнь, он сам со всем разберется.  Сэм, положив ему руку на плечо, сказал:
 - Врачи сделали все возможное. Но спасти Клер им не удалось. Мне очень жаль, Мэл, что она умерла.
Мэл был готов ко всему, кроме этого. Он хорошо помнил, что начал истерически смеяться и плакать одновременно, чем очень испугал Сэма. Доктор заставил его выпить виски, но он выхватил у него стакан из рук и разбил вдребезги. Тогда Сэм, видя, что у его друга началась самая настоящая истерика, вызвал медсестру и двух санитаров, которые помогли сделать успокаивающий ему укол…
  ..Видимо он снова задремал.  Он так старался не вспоминать прошлое, похоронив его вместе с Клер. Но сегодня казалось, что оно снова ожило и будоражит его память. У него так сдавило грудь, что стало тяжело дышать. Эти ощущения возникли впервые, и ему стало страшно. Он закричал, зовя на помощь. Тина прибежала на его крик. Увидев его, сидящего в кресле и держащегося за сердце, она побежала на кухню и накапала сердечные капли, которые принимала сама. Он выпил лекарство, не поблагодарив.
  Боль начала проходить, и он попросил Тину оставить его. Она вернулась на кухню, опять села на стул и начала тихонько плакать.
  Телефон звонил беспрерывно, но никто не отвечал на звонки. Мэл вдруг вспомнил, что так и не прочел письмо Ирен, лежавшее перед ним. Он взял его в руки и начал читать:
 « Дорогой папа! Если ты получил это письмо, значит меня уже нет. Мы не виделись с тобой более семи лет, с тех пор, как я уехала учиться в Италию. Живопись увлекла меня. Наверное, я унаследовала это от мамы.
 Мне всегда казалось, что ты винил меня в ее смерти. Потому как никогда не замечал моего присутствия. Ты даже не разговаривал со мной. Но я пишу тебе мое последнее письмо не для того, чтобы упрекать.
  Я прошу выполнить мою последнюю просьбу, в которой ты не можешь мне отказать. На протяжении всей своей жизни я чувствовала себя очень одинокой, особенно после смерти бабушки. И поэтому, когда я узнала, что беременна, очень обрадовалась этому. Отец моего ребенка был случайным знакомым, с которым я рассталась еще до того, как узнала о беременности.
  Я с нетерпением ожидала появления на свет моего, и только моего ребенка. Роды были трудными, но я была вознаграждена рождением чудной девочки. Я назвала ее Николь, здесь ее зовут Николиной. Она не только красива, но и очень развита доя своих трех с половиной лет. Я ей часто рассказывала о тебе и о Тине, обещала привести, чтобы познакомить с вами.
 Мы с Николиной попали в сильный дождь и простудились. Но она, слава Богу, быстро поправилась. А у меня было воспаление легких, после чего присоединилась еще какая-то инфекция. Когда врачи сообщили о моем критическом состоянии, я решила написать тебе письмо, пока я еще могу это сделать.
  Папа, если ты получил известие о моей смерти, то приезжай и забери Николь. Тина поможет тебе с ней. Пусть она меня простит, что я и ей ничего не сообщила, что не писала и не звонила.
 Это и есть моя последняя просьба к тебе. Адрес написан ниже. Документы я оформила у нотариуса.
  Опять поднимается температура и буквы расплываются перед глазами. Прости меня за все. Расскажи Николь, как мама любила ее. Береги мою девочку.
                Твоя дочь Ирен.»
  Мэл скомкал письмо, ему стало душно. Он вынужден был забрать Ирен из больницы после смерти Клер. И хотя он был уверен, что она не его дочь, поступить по-другому он не мог.

                -  19  -


Милинда души не чаяла во внучке. Она велела Тине нанять для нее няню, чтобы ребенок был под постоянным  присмотром.   
Когда Ирен немного подросла,  мать предложила Мэлу забрать девочку в свой дом. Он не возражал, присутствие ребенка все время раздражало его. Но через некоторое время Милинда заболела, и Ирен осталась под присмотром Тины. Каждый раз, когда Мэл смотрел на девочку, он искал у нее сходство с доктором Тимом. И хотя она была очень похожа
на Клер, он все же находил не желаемое сходство.
  Он  предупредил Тину, чтобы во время его пребывания дома, ребенок не досаждал ему своими криками. Когда умерла его мать, он еще больше раздражался, когда видел Ирен. Он постоянно делал замечания няне, что ребенок болтается под ногами. Тина его неприязнь к девочке расценила как то, что он винит ребенка в смерти жены, которую  безумно любил. Поэтому она старалась, как могла оградить их контакты. И видя, что после смерти Милинды, ребенок никому не нужен ,она  стала заботиться  о девочке.
  Сам Мэл в то время увлекся женщинами. Каждый раз у него была новая любовница, но ни одна из них так и не появилась в его доме. Он купил в городе пентхауз и там проводил время со своими знакомыми.
  Когда Ирен исполнилось 18 лет, и она решила уехать в Италию чтобы учиться живописи, он дал ей денег и после ее отъезда вздохнул с облегчением. Целых 18 лет он растил, нет, скорее, содержал чужого ребенка и в тот день, когда она уехала, он подумал, что попрощался с прошлым, которое так тяготило его.
  За семь лет он ни разу не разговаривал с ней по телефону, не получал от нее писем. Первое время после ее отъезда, Тина пыталась рассказывать ему о том, что получила письма от Ирен, что она пишет. Чем интересуется, как ее здоровье, что она шлет ему привет. Но он каждый раз прерывал ее, давая понять, что ему неинтересно все, что касается Ирен.
 Тина очень хотела уйти из этого дома, но ей некуда было идти, она все ждала, когда Ирен, ее девочка, как она ее называла с самого рождения, устроится и заберет ее с собой. Но со временем письма стали приходить все реже и реже, пока не перестали совсем поступать. А она все ждала и надеялась.
  Мэл не мог усидеть на месте, гнев душил его. Он думал о том, что столько лет растил не свою дочь, а теперь он еще должен позаботиться о чужой внучке.
  Зазвонил телефон, на сей раз он решил взять трубку. Это была Патриссия,   его последняя любовница. Он был с ней вместе уже около четырех лет. Мэл знал, что она упорно стремиться заполучить его в мужья. Она была очень красива, моложе его на двадцать лет. Ему было очень приятно выйти с ней куда ни будь и с ней очень хорошо было в постели. Но он никогда не думал о ней как о жене.
- Мэл, дорогой, я только сейчас узнала о горе, постигшем тебя. Прими мои соболезнования. Я собираюсь приехать к тебе. -  Ее голос с хрипотцой сейчас резал ему слух.
- Нет, Пат, извини, я никого не хочу видеть. – Он постарался сказать это как можно мягче, чтобы не обидеть ее.
- Как скажешь, дорогой. – Ему показалось, что она вздохнула с облегчением.
   Он давал себе отчет в том, что такая красивая и умная женщина, которая была замужем уже три раза и не обремененная детьми, должна любить только себя. А мужчин она использует как орудие для достижения своих целей. А так как о браке он не думал больше, то предпочитал проводить с ней свободное время, держа ее при этом на достаточном расстоянии и от своей Компании, и от своего дома.
  Мэл опять погрузился в свои невеселые мысли. Он не знал, как должен реагировать на появление внучки, чтобы никто ни о чем не догадался. Не найдя решения, он позвонил Полу:
- Алло. – Произнес женский голос.
                -  20  -



 « Опять у него очередная любовница», - подумал Мэл.
- Позови Пола. – Произнес он в приказном тоне.
- Он спит, - произнес сонный голос. А затем, хихикнув, добавил – Он очень утомился.
- Тогда, когда проснется, передай, что он уволен. – Сказал Мэл и положил трубку.
  Ему не пришлось ждать и нескольких минут, как раздался звонок.
- Мэл, что случилось? – Голос Пола был достаточно бодрым.
- Немедленно приезжай ко мне, я должен с тобой поговорить.
  Адвокат приехал ровно через  четверть часа. Именно столько времени заняла у него дорога. Если он и был недоволен, что его побеспокоили, то своим видом он показывал обратное. Что, как всегда, готов служить своему боссу.
  Мэл рассказал ему про письмо Ирен и попросил совета о том, что предпринять в данной ситуации. Пол размышлял. Он знал, почему Мэл никогда не любил Ирен, почему все же забрал ее из больницы. Он, как и прежде, был в курсе всех дел Мэла.
- Думаю, тебе придется забрать ребенка. – Произнес он после некоторого раздумья. – Посели ее вместе с Тиной и еще какой-нибудь няней в другом доме, будешь отчислять деньги на ее содержание. И тебе будет спокойно. И в глазах общественности ты будешь выглядеть благородно.
 «Он прав», - подумал Мэл, - «я могу сыграть роль отца, убитого горем, это повысит мой рейтинг  в глазах банков и акционеров. Пол постарается, чтобы все стало достоянием прессы. Я выиграю время».
- Ну что ж, - произнес он. – Значит, собирайся лететь в Италию за моей…внучкой. – Последнее слово он произнес еле слышно.
- Нет, Мэл, - возразил адвокат. – Тебе самому придется лететь за девочкой. Если ты хочешь вызвать сочувствие, то убитый горем отец, узнав, что у него есть внучка,  сам и только сам должен лететь за ней.
  Мэл после некоторого раздумья кивнул в знак согласия. Пол, получив от него все необходимые распоряжения, ушел. Ему предстояло сделать еще очень много дел до отъезда в Италию.
  Первым делом Мэл направился в кухню, чтобы поговорить с Тиной. Ему казалось, что она все знала, но держала в секрете. При его появлении она встала, решив, что он пришел дать ей расчет. Она сказала, что ее вещи собраны и после похорон она покинет этот дом. Мэл внимательно посмотрел на нее, но кроме скорби он ничего не увидел.
- Скажи, Тина, ты знала о том, что у Ирен есть дочь?
- О чем, вы, сэр? – Она явно не понимала, что ее хозяин имеет в виду.
- Сколько времени ты не общалась с Ирен? – Он все еще не верил в ее искренность.
- Давно, сэр. Последний раз я разговаривала с ней по телефону около трех лет назад, потом она написала, что переезжает и как только устроится, даст о себе знать. А потом она обещала приехать, либо забрать меня к себе. – Она тихо заплакала.
  Мэл понял, что она ничего не знает. Он рассказал ей о письме Ирен, а также о ее просьбе. Она слушала его, затаив дыхание. Она мысленно обращалась к Богу, чтобы ее хозяин выполнил просьбу дочери. Когда он закончил свой рассказ, не сообщив о своем решении, она готова была упасть перед ним на колени и молить о том, чтобы он забрал ребенка. Зная насколько важно для нее его решение, он решил подольше не сообщать его. Мэл бродил по кухне, словно ища что-то, а Тина в это время готовилась к плохому ответу.
  Когда же он, наконец, сообщил ей о том, что намеревается забрать ребенка, она была на грани истерики. В этот день он открылся ей с другой стороны. Она даже подумала, что не такой же он уже и плохой человек.
               
                -  21  -



- Через несколько дней я улетаю в Италию за девочкой, - он начал давать ей указания. – Для начала приведите в порядок комнату Ирен, там пока поживет ее дочь, а потом я куплю дом для вас с ней, и вы поселитесь в нем.
 Тина кивала, она была согласна с любым его решением.
  Похороны Ирен прошли скромно. В прессе особое внимание было уделено тому, как Мэл держался, какую выдержку он проявил, не пролив ни слезинки. И даже дал интервью одной из газет, читатели которой узнали, что у него есть внучка. Благодаря этому событию, он справился с постигшем  горем. И в скором времени он едет в Италию за девочкой.
  Через несколько дней они с Полом летели в Неаполь через Рим. Летая каждый раз, адвокат никак не мог понять, почему его босс до сих пор не купил себе самолет. Несколько раз он уговаривал своего босса на  покупку  самолета, но тот не соглашался. Он, вообще, был против лишней расточительности. Кроме дома, он владел еще квартирой. Это был шикарный пентхауз  в центре Бостона. Здесь Мэл проводил время со своими любовницами.
  Пол, более практичный в жизни, наоборот, старался приобрести как можно больше недвижимости. Имея доверенность от Мэла, он и на его имя сделал несколько выгодных вложений. Он купил участки земли и сдал их в аренду. Но он решил пока не рассказывать боссу, что прибыль уже исчисляется огромной суммой. Он знал, что его друг, узнав об этом, опять все деньги вложит в реанимацию компании. Адвокат считал, что продукция компании уже давно не рентабельна, а посему, зачем выбрасывать деньги на ветер. Обо всем этом думал Пол во время полета, пока не задремал.
 Мэл никак не мог уснуть, не понимая, почему он все время думает о предстоящей встрече с ребенком. Он почему-то волновался перед этой встречей. Он объяснял это тем, что просто не знает как себя вести с детьми. Но в душе он знал, что дело не в этом. Ему с трудом удалось уснуть. Это был как сон наяву. К нему пришла Клер, она что-то ему говорила, но он не мог разобрать ни слова. Он хотел взять ее за руку, но она, отстранив его, исчезла. Он все звал ее и звал.
  Когда он проснулся, он провел руками по глазам и заметил, что они мокрые от слез. Через пол часа самолет шел на посадку в Риме.
  В Риме им предстояла пересадка на Неаполь, которую все время откладывали из-за  плохих метеорологических условий. Шел проливной ливень. Мэл начал нервничать, он надеялся вернуться домой как можно быстрее.
  Им все же пришлось переночевать в Риме. Он уснул только под утро. И опять тот же сон. Клер стоит рядом, но он не может дотронуться до нее. Она его манит за собой, он идет и они приходят на какую-то поляну, где сидят две одинаковые девочки. Она подходит к ним, берет их за руки, и они уходят. Мэл пытается остановить их, он кричит, но голоса нет. Он хочет бежать за ними, но ноги не слушаются его.
  Он проснулся от собственного крика, сердце выскакивало их груди. Когда он успокоился, начал думать, почему до сих пор его жена ему ни разу не снилась, а теперь уже вторую ночь подряд она не дает ему покоя. Наверное, потому, что он после ее похорон, он ни разу не подходил к ее могиле. В день похорон Ирен он зашел потом к родителям, но к ее могиле так и не подошел.
  Неаполь встретил Мэла и Пола ярким солнцем. Прямо из аэропорта их доставили в частный интернат, где находилась девочка. Там их уже ждали. После короткого приветствия они прошли в комнату, куда должны были привести ребенка. Пол вышел, чтобы проверить документы, Мэл остался один. Он не понимал, почему так сильно нервничает. Он вдруг заметил, что не злится на то, что ему предстоят заботы о чужом ребенке. Он даже сейчас не думал о своей компании. Он был сосредоточен на предстоящей встрече.
 Прошло еще около четверти часа, когда, наконец, открылась дверь и в комнату вошла женщина, ведя за руку прехорошенькую девочку. Взглянув на нее, Мэл невольно
               

                -  22  -


 залюбовался темными блестящими кудряшками, свободно падающими на плечи, смуглым личиком, на котором бровки над глазами были словно нарисованы, маленьким чуть вздернутым носиком, губками бантиком. Над верхней губой красовалась маленькая родинка. Но больше всего его поразил цвет ее глаз. Они были ярко синими, точно такими же,  как и у него.
  Он не знал что сказать. Он молча разглядывая ребенка. Женшина что-то сказала ей по-итальянски и она, раскинув руки, кинулась к нему. Ему ничего не оставалось, как взять ее на руки. Она обняла его своими маленькими ручонками, прижалась и сказала на чистом английском языке: « Дедушка, отвези меня к моей мамочке».
 У него вдруг началось сильное сердцебиение, в горле пересохло. Вместо того, чтобы отстранить девочку, он, неожиданно для себя, еще крепче прижал ее к себе. Женщина, стоявшая рядом с ними, вытерла слезы, попрощалась и вышла.
  И вот тогда Мэл опешил, не зная, что делать дальше. А еще он никак не мог вспомнить имя  ребенка
- Мама звала меня Николь, здесь меня звали Николиной. А как ты меня будешь звать? – Спросила она, слезая с его рук.
- Я буду звать тебя Николь. – Выдавил из себя Мэл. А еще он заметил, что его голос почему- то дрожит.
 Через некоторое время вернулся Пол и сообщил, что все документы в порядке, а само опекунство они будут оформлять а Америке. И еще он предложил Мэлу лететь на следующий день, но тот заупрямился и попросил выяснить, есть ли самолет  сегодня. Через три часа они уже были в Риме и еще через час пересели на самолет в Бостон.
  Полет был трудным, самолет все время попадал в воздушные ямы. Девочка плохо себя чувствовала и несколько раз рвала. Мэл нервничал и Пол пожалел, что не сообразил взять с собой какую-нибудь женщину, чтобы она в пути присмотрела за ребенком.
  Когда Николь, наконец, уснула, Мэл укрыл ее пледом,  а потом взял ее маленькую нежную ладонь в свою, такую большую и так держал до конца полета.
 Дома их  с нетерпением ждала Тина. Она только минуту рассматривала девочку, а потом подхватила ее на руки и начала засыпать поцелуями,  обливаясь при этом слезами. Первый раз в жизни  Мэл не разозлился на нее за это.
- Я какое-то время поживу в городе. – Сказал он. – Наймите столько людей, сколько сочтете нужным. Ребенок должен быть хорошо присмотрен. Купите ей одежду, игрушки, в общем, все что необходимо.
 Затем он отвел Тину в сторону и сказал ей, что не мог сказать девочке, что ее мать  умерла. Он сказал, что Ирен уехала на некоторое время учиться и попросила,  чтобы он позаботиться о Николь. Он не знал, что перед смертью она сказала тоже самое  своей маленькой дочурке.
  Тина кивнула в знак согласия со своим хозяином. А еще ей показалось, что с ним произошли какие-то перемены, которые она почувствовала своим сердцем. Но его лицо было непроницаемым. Его мысли вновь вернулись к компании, и он поспешил в кабинет, чтобы собрать нужные документы.
  Через час он покинул дом, не попрощавшись с девочкой. Перед тем как сесть в машину, какая-то сила заставила посмотреть его на окно комнаты, где будет жить Николь. Это была комната Ирен. Ему показалось, что в окне стоит Клер и машет ему. Он махнул головой, чтобы отогнать видение и сел в машину.
 По дороге в город Мэл решил, что будет приезжать сюда, в свой дом, как можно реже. Он испугался нахлынувшего на него непонятного чувства. Чтобы перестать об этом думать, он опять переключился мыслями на компанию. Он начал листать документы Он уже знал, что
               
                -  23  -


несколько банков готовы дать ему ссуду, и он думал какую  брешь закрыть этими деньгами раньше.
  Он уже несколько месяцев жил в своей городской квартире. Патриссия часто оставалась у него. Несколько раз Мэл уже хотел попросить ее переехать к нему навсегда. Но каждый раз откладывал это предложение. Ему нравилась ее привлекательность, женственность, обаяние. Но он понимал, что ни он ее не любит, ни она его.
  За это время он лишь несколько раз звонил Тине, чтобы поинтересоваться, как поживает Николь. Девочка чувствовала себя хорошо. Игрушки, прогулки, поездки в город отвлекали ее от расспросов про мать. Тина наняла для нее няню, молодую женщину, с которой ребенок отлично ладил. Вскоре приближалось Рождество, и Мэл пообещал приехать.
  За несколько дней до праздника он хотел попросить Энн, своего секретаря, купить для Николь какой ни будь подарок. Он уже взял трубку телефона, но вдруг передумал. Вместо этого он вызвал своего шофера и поехал в магазины сам. Они объехали около десятка магазинов, пока он не выбрал очень красивую куклу, чем-то напоминающую ее будущую владелицу. Кукла могла ходить, когда ее брали за руку, могла плакать и смеяться. Она и размером была как Николь.
  Кроме этого Мэл купил еще несколько мягких игрушек. Когда он сел в машину, то с удивлением заметил, что ему понравилось выбирать для девочки  подарки. А еще,  ему не терпелось увидеть ее личико. Он не мог понять, что происходит с его сердцем. Оно отдельно от его разума рвалось к этому ребенку. Всю дорогу противоречия одолевали его.
  Но когда на пороге он увидел встречающую его Николь, то какая-то волна тепла пробежала у него в груди. Когда он вылез из машины, девочка вырвалась из рук Тины и побежала к нему. Он подхватил ее на руки, и она прижалась к нему.
   Никого из прислуги эта сцена не удивила. Но Тина, хорошо знающая своего хозяина застыла в изумлении.
  Куклу Мэл решил отдать ей сразу, а остальные игрушки положить под елку. Николь при виде подарка засмеялась так звонко и заразительно, что Мэл и Тина не смогли сдержать улыбок. Николь побежала показывать свою новую игрушку воспитательнице.
  За это время Мэл просмотрел все счета. Выслушав отчет экономки, он в какой раз убедился в ее честности. Он поблагодарил ее впервые за долгие годы, чем крайне удивил ее.
  Вечером стол был накрыт для Мэла и Николь. Тина, не смотря на увеличившейся штат прислуги, предпочитала готовить сама. Когда в гостиной стол был полностью сервирован, она удалилась на кухню. Она стояла и смотрела в окно на падающий снег. В это время на кухню зашел хозяин.  Она испугалась, что на столе что-то не так. Когда он пригласил ее поужинать с ними, она решила, что ослышалась. Но когда Мэл повторил просьбу, а это была просьба, а не приказ, то она не могла скрыть радости и  присоединилась к ним. Николь посадила  рядом с собой свою куклу и попросила и для нее прибор. Мэл пошутил, что теперь их четверо за праздничным столом. Тина кивнула в ответ. Ей казалось, что это сон. Она никогда не слышала, чтобы ее хозяин шутил.
- Дедушка, а почему ты редко приезжаешь? – Спросила девочка.
  Тина, испугавшись, что Мэл может вспылить и резко ответить, уже было открыла рот, чтобы пресечь вопросы. Но Мэл вдруг очень спокойным тоном начал объяснять:
- Видишь ли, дитя мое, у меня слишком много работы в городе. Поездки сюда забирают много времени и поэтому я предпочитаю жить в городе, чтобы в как можно короткое время оказаться на работе. Поняла?
  Николь кивнула, а Тина чуть не подавилась водой.
  После ужина Мэл зажег елку, а сам расположился возле камина с бокалом его любимого мартини. Девочка с куклой села рядом с ним на ковре.
               
                -  24  -



  Когда Тина закончила все дела на кухне, то посмотрел на часы и увидела, что уже была десять часов. Она совсем забыла, что няню ребенка она сама отпустила на Рождество и, сняв фартук, поспешила в гостиную. Когда она вошла туда, то застыла в изумлении и несколько минут не могла сдвинуться с места. Девочка спала на руках у Мэла. А сам он нежно гладил ее по голове и что- то даже нашептывал ей.
Ночью ему вновь снилась Клер. Она сидела на траве с маленькими девочками. А когда он подошел к ней, то она забрала детей и ушла. Он начал звать ее, искать. Он проснулся от собственного крика и в тот же миг услышал детский плач. Какое-то время он лежал, не в силах пошевелиться, еще не различая сон ли это, или явь. Но спустя несколько минут, вскочил с постели, так как понял, что это плачет Николь и кинулся к ней в комнату.
 Там уже была Тина, она прижимала к себе плачущую девочку, которая звала маму. Мэл буквально выхватил у нее из рук ребенка, прижал к себе и начал напевать песенку, которая внезапно пришла ему на ум. Эту мелодию напевала ему его мать, когда он был маленьким.
  Через некоторое время девочка перестала всхлипывать и вскоре задремала у него на руках. Перед тем, как положить ее в кровать, он прикоснулся губами к ее маленькой щечке. От этого прикосновения у него защемило сердце, как никогда раньше. Он положил ребенка в кровать, а сам еще около полу часа стоял рядом.
- Сэр, - обратилась к нему Тина. – Я побуду с ней, а вы идите отдыхать.
  Но он словно не слышал ее. Он рассматривал Николь, любуясь всем таким маленьким и нежным. Прикоснулся к ее кудрям, которыми восхищался больше всего, провел рукой по щечке. А когда хотел  убрать волосы со лба, то ему показалось, что он слишком горячий.
- Тина, срочно вызовите врача, у нее температура. – В его голосе явно слышалось волнение.
- Давайте подождем до утра.
- Я не собираюсь ждать до утра. – Мэл явно начинал злиться. – Делайте, что я вам говорю. Немедленно вызовите врача.
  Тине понадобилось четверть часа, чтобы убедить его сделать это утром. Она мотивировала тем, что жалко сейчас будить девочку, лучше дать ей поспать. Она пообещала провести ночь рядом с ребенком. Она уснула в кресле, рядом с кроватью Николь, а утром было разбужена Мэлом. Рядом с ним стоял врач.
- Это доктор Салливан. У него большой опыт работы с детьми и с сегодняшнего дня он будет личным врачом Николь. – Мэл представил врача, но сам не вышел. Он ждал, пока тот осмотрит ребенка.
  Осмотр занял около четверти часа.
- Это обычная детская простуда. Сейчас температура уже упала, а если к вечеру поднимется, то купите это лекарство. – Доктор дал рецепт и еще раз уверил, что с девочкой все в порядке.
  Николь действительно выглядела неплохо, она позавтракала. Рядом с ней все время была кукла, которую ей подарил Мэл.
  Он подошел к Николь, чтобы попрощаться. Ему было необходимо вернуться в город. Вечером он собирался пойти с Патриссией на прием.
- Дедушка, когда приедет моя мамочка? – Спросила девочка. Он смотрела синевой своих глаз прямо  в его глаза.
- Скоро, малышка, скоро. – Он не находил слов. Правду сказать ребенку нельзя. А врать он не умел.
  В это время в комнату зашла Тина и выручила его.
- Вот еще немного поучится мама и приедет. -  Сказала она.
- А ты опять уезжаешь надолго? – спросила Николь.
  Мэл замешкался, не зная, что ответить.
               

                - 25 -



- Не знаю, это зависит от того, как пойдут дела на моей работе. – Начал объяснять он, собираясь рассказать, что дела идут плохо. Что его ежедневное присутствие просто необходимо и еще много чего он хотел рассказать про свою компанию.
  Но он поднял глаза и увидел как маленькая девочка, которой будет только четыре года, смотрит на него так доверчиво. Он не смог больше продолжать говорить о делах, ему даже не хотелось думать о них. Он взял ребенка на руки и…поцеловал. Он ее щечки исходил особый детский аромат. Он не ограничился одним поцелуем. Он поцеловал ее вторую щечку. А она потом прижалась своими нежными губками к его шершавой щеке. У него захватило дух от умиления. Когда он поставил Николь на пол, его сердце учащенно билось. Еще через некоторое время он слишком поспешно вышел из комнаты.
  В Бостон он возвращался в плохом настроении. Он не понимал, почему так привязывается  к девочке, беспокоится о ее здоровье, и, вообще, почему он все время думает о ней.
  На следующий день в компании было совещание. Дела шли из рук вон плохо, почти все филиалы в Европе были уже не рентабельны, их   необходимо было закрыть. Не только Пол, но и другие адвокаты, работающие на компанию, настаивали на закрытии филиалов, как на самом разумном решении. Затем выступил бухгалтер и сообщил, какие убытки терпит компания. Акции резко упали в цене. Многие их владельцы пытаются избавиться от них по любой цене.
  Выступали и другие служащие, но Мэл впервые не мог сосредоточиться. Накануне вечером он позвонил Тине, чтобы узнать как Николь, и узнал, что у нее опять поднялась температура. Она все время плачет и зовет мать. Он поймал себя на том, что ему сегодня гораздо важнее, чтобы с ребенком было все в порядке, нежели с его компанией.
  Когда все покинули кабинет, он позвонил домой. Тина на сей раз успокоила его, сказав, что температура упала и девочка, немного поев, играется с куклой.
- Я больше не могу отводить глаза и придумывать, почему ее мама так долго не приезжает. – Ее голос был уставшим.
-   Я приеду к концу недели, и мы решим что делать. – Сказал Мэл.
   Ему пришла в голову мысль, а что если он женится на Патриссии. Тогда они вместе смогут растить Николь. Его подруга еще достаточно молода, она умна, красива и вполне сможет заменить ребенку мать. Он не сомневался, что как только он ей это предложит, то она сразу же согласится.
  Вечером он пригласил ее в ресторан. И хотя Мэл предполагал, что такой женщине как Пат, вначале надо сделать предложение, и только потом, постепенно, вводить ее в роль матери. Но он был слишком прямолинеен, не желая действовать уловками. Поэтому, как только они выпили по глотку вина, он сразу перешел к делу:
- Ты знаешь, что у Ирен, как оказалось, есть дочка.
- Ты мне хочешь рассказать о своей внучке? – Спросила Патриссия.
  « Моя внучка?» - задумался Мэл и ответил:
- Да, именно о ней, моей маленькой Николь. Видишь ли, мы никак не решаемся раскрыть ей правду, боимся, что у нее будет нервное потрясение. Дети так повержены разным стрессам. Вот и сейчас у нее обычная простуда, но температура все время скачет из-за того, что она сильно скучает по матери…
 Закончить фразу он не успел, так как увидел, что его любовница зевает. Этим она демонстрировала, что разговор о ребенке вызывает у нее скуку. Она даже не обратила внимание, что Мэл замолчал. Она повернула голову, и, ни со скрываемым интересом рассматривала мужчину, сидевшего  за соседним столиком.
  На какое-то время Мэл опешил. Но длилось это недолго. Потом ему стало даже смешно. «Хорошо, что я не купил ей кольцо и не сделал предложение», - подумал он. «Ведь она бы явно согласилась. А ведь мы ей не нужны».
               

                -  26  -


  В это вечер он даже не проводил свою подругу домой. Попрощавшись с ней возле ресторана, велел своему шоферу отвезти ее домой. Себе он вызвал такси.
  Вернувшись в свой роскошный пент-хауз, налил себе мартини и уселся на диване, чтобы прослушать телефонные сообщения.
  Пол звонил несколько раз и просил перезвонить. Но Мэл не торопился сделать это. Он набрал домашний телефон.
- Алле. – Услышал он голос кого-то из прислуги.
- Позовите Тину. – Приказал он.
  Он ждал уже более пяти минут.  Его терпение явно было на исходе, когда он услышал нежный голосок:
- Алло, дедушка, это ты?
- Я, милая, как ты поживаешь? – Его раздражение моментально улетучилось, что было странным для него.
-   Тина сказала, что у меня скоро день рождения. Ты приедешь? – Голос Николь был вполне бодрым.
  Мэл замешкался. Он не знал, когда у нее день рождения и чувствовал неловкость от того, что не заглянул даже в метрику о рождении.
- Позови, пожалуйста, Тину, я обсужу с ней твой день рождения.
- Дедушка, - попросила девочка. – Не забудь про подарок. Спасибо. Чао.
  От ее детской непосредственности Мэлу стало смешно и, впервые за много лет, он рассмеялся от души.
  Тина, взяв трубку, услышала смех хозяина.
- Когда у нее день рождения? – Спросил он.
- Через неделю.
- Организуйте все, как положено. Пригласите детей. Обязательно чтобы были клоуны, шары и все прочее. Пусть это будет часов до пяти. Я приеду около шести.
  Тина не стала возражать. У нее не было опыта в организации дней рождений, она, вообще, не помнила, когда к Ирен приходил кто-либо из детей. Но она решила обратиться за помощью к Эрике, воспитательнице Николь. Она была молода, имела трех племянников, да и сама пережила немало чудесных дней рождений. Тина решила устроить веселый праздник Николь.
  Мэл после разговора с девочкой стал обдумывать, что ей подарить на день рождения. Он решил купить ей на память какое-нибудь золотое украшение и, конечно  же, игрушку. Его размышления прервал телефонный звонок. Это был Пол.
- Я могу к тебе подъехать? – спросил он.
- Нет, - ответил он. – Поговорим завтра у меня в кабинете.
  Мэл догадывался, о чем с ним хочет поговорить его адвокат. Он и сам знал, насколько плохо идут дела в его фирме. Он также знал, что единственный спасительный вариант для него от банкротства – это  продать компанию, пока еще  кто-то  хочет купить ее. Он не мог решиться на это шаг.
  Решив не портить остаток вечера, он отложил все грустные мысли на завтра. Но ни телевизор, ни бокал мартини не отвлекли его.
  И тогда он начал думать о Николь. О том, как ему сейчас хотелось бы взять ее на руки, почитать ей книжку, и чтобы она опять прижалась к нему своей бархатной щечкой. Он
вновь хотел ощутить ее детский запах, прикоснуться к мягким ладошкам, пощупать шелковистые локоны. Он, уже было, хотел вызвать шофера и ехать в свой дом, но посмотрел на часы, которые показывали почти полночь.
  « Моя малышка уже давно спит», -  подумал он.
               

                -  27  -


  На следующее утро Мэл первым делом поехал в ювелирный магазин, чтобы выбрать для Николь подарок. Он долго рассматривал драгоценности, не зная на чем остановиться. Наконец его взгляд упал на цепочку с кулоном, куда вставлялась фотография. Он решил вставить фотографию Ирен. Он скажет девочке так: « Пусть фотография твоей мамы будет все время с тобой, чтобы ты ощущала ее присутствие». Он очень надеялся успокоить ребенка. А еще ему пришла мысль в голову, а почему бы ему ни переехать жить в свой дом, чтобы все время быть рядом с ней, чтобы каждый день видеть ее.
  Когда Мэл пришел в офис, его уже ждал и Пол, и руководство компании. Все были поражены, что их босс первый раз за все время так поздно приехал. Первым начал Пол:
- У нас появились покупатели, которые готовы заплатить приемлемую цену. – Начал он, но осекся на полуслове, встретив взгляд своего хозяина, который не предвещал ничего хорошего.
- О чем, черт подери, идет речь? – Спросил Мэл. – Я ничего не собираюсь продавать. Это ясно? – Он обвел взглядом всех присутствующих.
  Когда все вышли, Пол опустился в кресло, налил себе воды и приготовился к нелегкому разговору. Их беседа длилась около часа, за время которой Энн из-за прикрытой двери слышала страшные ругательства. Она все время  думала: «И как у этого адвоката столько терпения?»
  Еще через пол часа Мэл впервые сдался. Он наконец-то понял, что уже почти банкрот и если появились реальные покупатели, то этим надо воспользоваться немедленно.
  Пол постарался объяснить Мэлу, что многие сотрудники компании не будут уволены, их опыт понадобиться новым хозяевам. Они просто хотят реконструировать компанию, внедрить свои технологии.  Мэлу даже не придется продавать свое имущество чтобы рассчитаться с банками.
 Последний довод оказался очень весомым для него. Он на минуту представил, что будет с Николь, и где они будут жить, если у него банки заберут недвижимость в счет уплаты долгов. Он устало махнул рукой в знак согласия. Пол вытер мокрый лоб и пошел готовить все необходимые документы для купли-продажи.
  Последующие дни  прошли в собраниях, переговорах, подписании бумаг. Еще одну нерадостную новость сообщил Мэлу его бухгалтер. Она заключалась в том, что после возвращения всех долгов, уплаты налогов, задолжностей и всего прочего, у Мэла останется лишь около пятидесяти тысяч долларов.
 Мэл невесело улыбнулся. У него была его компания, он был одним из самых богатых людей Бостона, и в один миг остался почти ни с чем. Ему было грустно от собственных мыслей. На какое время ему хватит этих денег, а что он будет делать потом? Самое тяжелое для него было сейчас - это уйти их этого кабинета, в котором он провел большую часть своей жизни.
 Он встал с кресла и начал собирать в коробки свои личные вещи. Он решил сделать это сам, так как не знал, может ли просить уже об этом Энн.
  Внезапная боль в области сердца парализовала все его действия. Он постарался не двигаться и перестать думать об этой компании, которая уже не принадлежит ему. Но все его мысли были направлены на осознание того, на каком этапе он совершил ошибку, где и когда промедлил и с чем. Боль не затихала, он начал растирать грудную клетку.
   Зазвонил телефон, это была Энн:
- Сэр, на проводе ваша внучка. Будете с ней говорить?
- Немедленно соединяй. – Сказал Мэл, все еще держась за сердце.
- Дедушка! Ну, сколько можно тебя ждать? Дети и клоуны уже ушли, а тебя все нет и нет.
  От голоска Николь у него потеплело на душе. Он посмотрел на календарь. Ну, конечно же 7 марта. «Боже мой», - подумал он, - « Как же я мог забыть, что у нее сегодня день рождения. Хорошо, хоть подарок заготовил заранее. Интересно, понравиться ли он ей?»
               
               

                -  28  -



- Милая, дай мне еще около часа и я приеду.
- Хорошо. – Услышал он в ответ. – Я тебя жду и скучаю. Чао.
- Чао. – Ответил он и положил трубку.
  Он вдруг заметил, что боль в сердце стала постепенно утихать.  Ему захотелось поскорее покинуть этот кабинет, в котором он провел большую часть своей жизни. Сейчас ему больше всего хотелось поскорее увидеть ребенка, взять ее на руки, прижать к себе. Эта мысль придала ему бодрости. Он вспомнил, что у него есть лимузин и шикарный пентхауз, которые он сможет продать. Этих денег ему хватит еще на какое-то время, а там видно будет…
  Он мысленно, первый раз в жизни поблагодарил своего верного Пола, который настоял на приобретении квартиры и дорогой машины. И еще он подумал, какой у него есть хороший друг.
  Шофер забрал его вещи, возле кабинета стояли сотрудники, захотевшие проститься с Мэлом. Все жали ему руку и желали здоровья, удачи. Он даже и не думал, что его подчиненные так хорошо к нему относятся. Ему стало стыдно, что он никогда не обращал внимания на них как на людей, для него они были просто приложением к его кампании. Он хотел сказать маленькую речь, но не смог, комок застрял у него в горле.
  Энн плакала навзрыд. Он подошел к ней, пожал руку и поблагодарил за хорошую работу. Затем, в последний раз обведя всех глазами, он кивнул и ушел.
  Когда машина подъехала к дому, он увидел выбежавшую ему навстречу Николь. Она была в одном платье, а ведь было еще довольно прохладно. Мэл поспешил взять ее на руки, накрыл своим пальто и внес в дом. Он собирался ругать и ее и Тину, позволившую ей выскочить раздетой из дома. Но в глазах ребенка он прочитал радость от встречи с ним. Он понял, что она поступила так от нетерпения поскорее встретить его.
 Мэл отвел Тину в свой кабинет, оставив Николь с няней. Там он показал Тине кулон и попросил найти фотографию Ирен и вставить в него. Женщина прижала руки к груди и сказала:
- Да благословит вас Господь.
  От ее слов у него появилась уверенность, что он все делает правильно, на душе стало спокойнее. Он почувствовал, что сильно проголодался. Но перед тем как приступить к еде, он решил сделать один телефонный звонок. Он позвонил  своему адвокату.
- Послушай, Пол, я хочу поблагодарить тебя за все годы службы. Я очень рад, что работал в моей компании. А еще я хочу сказать, что на протяжении всех этих лет ты был моим лучшим другом. Спасибо тебе, друг.
На другом конце провода стояла мертвая тишина. Если бы Мэл мог видеть Пола в эти минуты, то увидел, как у того потекли слезы после его слов.
Прежде чем сесть за стол, Мэл надел на шею Николь свой подарок.
- Теперь мама всегда будет с тобой. - Сказал он.
- На следующий день рождения подари мне такой же, но только с твоей фотографией, чтобы ты тоже всегда был со мною. – Сказала девочка.
Тина  и няня Николь рассмеялись. Мэлу же было не до смеха. Он сдерживался из последних сил, чтобы не прослезиться. Он понял, что этой своей просьбой ребенок показал, что любит его так же сильно, как и маму.
Большим усилием воли он поборол свои эмоции и предложил всем присутствующим поужинать с ним.
Уже в конце ужина у Николь начали слипаться глаза, но торта со свечками она  все же дождалась. Все спели ей песенку и поздравили еще раз с днем рождения. Тина хотела взять ее на руки и отнести в спальню, но девочка закапризничала. Он хотела, чтобы дедушка уложил ее в кровать.
               

                -  29  -



 Мэл взял ее на руки  и понес в спальню, где подождал, пока Эрика умыла и переодела ее. Затем он попросил няню выйти. Он сел рядом с кроватью Николь, взял ее маленькую ручку  и так держал, пока  она не уснула. Затем он тихо вышел из ее комнаты.
  Он чувствовал, что внутри него что-то происходит, но никак не мог осознать, что же именно. Он подошел к окну. Уже спустилась ночь, на небе ярко горели звезды. На душе у него было спокойно.
  В эту ночь ему опять снилась Клер. Она никуда не уходила от него, наоборот, она улыбалась и протягивала к нему руки. Но он никак не мог коснуться ее руки.
  Утром, проснувшись, он по привычке стал собираться на работу. И только бреясь в ванной, вдруг вспомнил, что ему не надо уже никуда спешить. Он присел на краешек ванны и задумался, что будет делать теперь.
  За завтраком Николь смеялась, радуясь, что он вместе с ней. У него самого стало улучшаться настроение.
- А не пойти ли нам в зоопарк? – Предложил он.
  Но Тина замахала руками, говоря, как жуткая погода сегодня.  Действительно, на улице шел проливной дождь. Увидев, что девочка вот-вот заплачет, Мэл предложил поехать в кино и посмотреть мультики. Она радостно захлопала в ладоши, залезла к нему на колени и поцеловала. А затем побежала переодеваться.
  Мэл хотел вызвать свою машину, но Тина напомнила, что еще вчера он уволил шофера. Тогда он попросил вызвать для них такси. При этом он взял себе на заметку, что через некоторое время придется купить недорогую машину и взять уроки по вождению. Его невеселые мысли  опять развеяла Николь. На ней было надето синее пальто, с розовыми вставками. На голове красовалась маленькая шляпка с полями.
«Моя маленькая леди», - подумал Мэл.
  В кинотеатре было совсем мало людей. Девочка попросила поп-корн, он купил два пакета для нее и для себя, и они прошли в зрительный зал. Когда начались мультики, Николь взяла его за руку. Она так внимательно смотрела на экран, так заразительно смеялась, что и он начал тоже смеяться. Он, вообще, уже не помнил, когда последний раз смеялся.
  После кино они пошли  поесть пиццу. Во время всей их прогулки она не выпускала свою руку из его руки. От ее прикосновения у него было тепло и спокойно на душе.
  Вечером они играли в прятки.  Оба так заразительно смеялись, когда бежали наперегонки, что и Тина, и Эрика тоже не могли подавить смех, рвавшийся наружу.
  На следующий день Мэл планировал взять девочку в кукольный театр, но поздно вечером позвонил Пол и попросил приехать в город. Необходимо было уладить еще кое-какие дела.
  Утром, чтобы не расстраивать Николь, он решил уехать пораньше и не попрощался с ней. Он надеялся за один, максимум два дня, уладить все дела, а потом выполнить свое обещание. Но в этот же вечер в ресторане, куда он зашел поужинать, он встретил Патриссию.
  Светские слухи распространяются очень быстро, и она уже знала, что он продал свою компанию, но она не знала, что он уже не миллионер. Поэтому она решила еще раз попытаться охмурить Мэла. Да и ему самому в тот вечер было тоскливо и одиноко. Утром, проснувшись, он обнаружил, что не один в своей кровати. Пат стала жаловаться на трудную жизнь. Мэл уже знал, что этим она намекает ему оплатить ее долги, как он делал это раньше. Он также знал, что ее долги были равны большим сумам, но сейчас у него не было на это средств.
  Он был рад, что его лимузин так быстро продался, а вот на эту квартиру пока покупателей нет. Пол предлагал ему повременить с продажей квартиры. Сам он тоже ушел из компании. Новые хозяева предлагали ему остаться, но он не согласился. Ему хотелось попутешествовать. За время работы у Мэла он скопил немалое состояние, благодаря
               

                -  30  -   


 которому собирался пожить в свое удовольствие. Но сейчас делами своего бывшего босса он занимался без вознаграждения.
   Тот день, когда тот назвал его своим другом, был для него великим днем. Он всю свою жизнь преданно служил Мэлу. Он настолько им восхищался, что дома только и говорил о своем хозяине и о его компании. В один из дней, когда он поделился с женой, какую услугу оказал Мэлу после смерти его жены, его Бетти сказала:
- Я была о тебе гораздо лучшего мнения.
  На следующий день она собрала вещи и ушла от него. Вместе они прожили всего три года. Но Пол больше никого так и не полюбил. Женщин у него было много, он даже не помнил их имен. Ни одна их них не смогла вытеснить из его сердца Бетти.
 Если в эти минуты Мэл думал, как рассказать Патриссии, что он остался почти ни с чем, то Пола одолевали другие мысли. Он думал, как сказать Мэлу, что тот достаточно богат. Что он, его адвокат, за его спиной на подставные лица приобретал землю и недвижимость, а потом это продавал с большим оборотом. И что у Мэла есть счет в Швейцарии, о существовании которого он и не подозревает и на котором лежит  внушительная сумма.
  Мэл решил все же сделать Пат предложение. Он рассчитывал, что она сможет, как и он, привязаться к девочке и вместе они смогут стать счастливой семьей.
- Пат, - начал он хриплым голосом. – Наверное, сама судьба свела нас опять вместе.
  Женщина насторожилась, интуитивно уже догадываясь, о чем он сейчас будет говорить. Она ждала этого так долго. Она также понимала, что неправильно себя вела во время последней их встречи. Поэтому сейчас решила соглашаться  со всеми его условиями, быть терпеливой.
- Как ты уже знаешь, - продолжал Мэл.  - У меня есть внучка. Очень славная девочка, ее мать умерла, и теперь я забочусь о ней. Но, может быть, мы вместе будем воспитывать ее?
  Это было явным предложением с его стороны. Патриссия, уже было, хотела ответить согласием, но он остановил ее жестом руки.
- Есть еще одна вещь, о которой я хотел бы сообщить тебе. Я продал компанию. Но после погашения долгов, у меня ничего не осталось, кроме этой квартиры и дома. Квартиру я собираюсь продать. Через какое-то время я открою новый свой бизнес. Но роскошной жизни, к которой ты привыкла, я тебе не обещаю.
  Он говорил и смотрел в окно. Поэтому он не заметил, как изменилось ее выражение лица. Она мысленно поздравила себя, что не успела сказать: «Да». А с другой стороны, у нее сейчас было слишком много долгов. Да и другого мужчины уже давно не была в ее жизни. Патриссия колебалась, мысленно подсчитывая, сколько может стоить этот пент-хауз и дом.
  Мэл же в это время повернулся к ней, чтобы узнать ее решение. Она же хотела выяснить, сколько стоит недвижимость Мэла. Она только открыла рот, чтобы спросить его об этом, как он по выражению ее глаз обо всем догадался. Он слишком хорошо ее знал. Он пожалел о своем предложении. Единственным его желанием было, чтобы она сейчас просто ушла, и чтобы не надо было ни о чем больше говорить.
  Раздался телефонный звонок,  и он  кинулся к телефону, как к спасательному якорю. Это была Тина.
- Мистер Мэл, я очень встревожена. У Николь очень высокая температура, нам никак не удается ее сбить. Поверьте, я бы не стала вас зря беспокоить…
- Ты вызвала врача? – Прервал он ее.
- Я вчера повела ее к врачу, но он сказал, что это обычная простуда. Но мне кажется, это что-то посерьезней, у нее на теле выступили странные пятна.
- Черт побери! – Выругался Мэл. – Я буду через час вместе с врачом.
               

                -  31  -



   Он стал поспешно одеваться, не обращая внимания на сидевшую рядом женщину. Она даже не поинтересовалась о причине его беспокойства. Он сунул ей в руку деньги на такси, она моча кивнула и пошла собираться. Мэл посмотрел ей вслед. Он знал, что больше никогда ее не увидит, и эта мысль принесла ему облегчение.
   Он хотел  вызвать такси, но решил позвонить Полу. Через пол часа они уже вместе с доктором Салливаном ехали по трассе по направлению к дому.
  Еще через пол часа врач, осмотрев девочку, вышел из ее комнаты и прошел вместе с Мэлом в его кабинет.
- Видите ли, - начал он. – Не хочу вас пугать раньше времени, мне придется еще провести дополнительное обследование. Но у нее не простуда.
- А что, доктор? – У него появилось плохое предчувствие.
- Не будем спешить с выводами. Сегодня же необходимо госпитализировать ребенка в мою клинику.Речь идет о заболевании крови. – Добавил он, немного помедлив.
  Затем, перед тем как попрощаться, врач пообещал сделать все необходимые распоряжения. Он указал адрес клиники.
- Мы можем приехать утром, доктор? – Спросил Мэл.
- Нет, сегодня же Николь должна быть госпитализирована. Мы немедленно начнем лечение после того, как возьмут необходимые анализы.
  После его ухода Мэл начал ходить из угла в угол. За дверью его ждала Тина, не решаясь, сама зайти к нему. Он не знал, как ей об этом рассказать, и он не знал, что сказать Николь. Он винил себя во всем, думая, что если бы он был с ней рядом, то этого бы не произошло. Ему вдруг стало страшно от мысли, что она тоже может умереть, как ее бабушка и мама.
  Когда Тина зашла в кабинет, то увидела, что он сидит на полу, обхватив голову руками, и плачет. Она догадалась, что речь идет не об обычной простуде. Ей тоже  стало страшно, и слезы тоже полились из ее глаз. Но она постаралась взять себя в руки. Она подошла к Мэлу и сказала:
- Вам надо быть сильным. Вы – единственный, кто есть у нее, и только вы сможете ей помочь.
- Да, - сказал он, вставая. – Ты права. Собери вещи, мы едем в больницу. Я сделаю для нее все, даже самое невозможное.
  Когда он спустился вниз, Пол дремал на диване. Мэл разбудил его и все рассказал. Он предложил другу ехать домой, сказав, что они вызовут скорую помощь. Но тот не согласился.
- Я сам вас отвезу и буду рядом столько, сколько потребуется.
    Николь спала, и они, прикрыв ее одеялом, усадили в машину. Было около часа ночи, когда они приехали в клинику. Мэл сам нес ребенка, не дав персоналу взять ее. Пол и Тина шли рядом.
  Дежурный врач, информированный, что ему надо делать, провел их в предназначенную для них  палату. Туда вскоре пришла медсестра, чтобы ассистировать доктору, когда он будет ставить катетер в вену. Врач попросил всех выйти, дав медсестре знак держать девочку.
  Николь, спавшая всю дорогу, в это время открыла глаза и, увидев, что близкие ей люди выходят, разразилась сильным плачем. Мэл кинулся к ней. Он обнял ее и стал объяснять, что еe сейчас будут лечить. Но она с такой силой схватила его за руку, что у него защемило сердце. Ребенок словно просил у него защиты. Он сказал, что останется здесь. Врач попробовал протестовать, но Мэл посмотрел на него  таким властным пронзительным взглядом, что врач предпочел не спорить с ним. При этом Мэл еще порекомендовал заняться своим делом, причем сделать это очень хорошо.
  Когда игла зашла в вену девочки, Мэл зажмурил глаза. Ему показалось, что эта игла вошла ему прямо в сердце. Он пожал маленькую ладошку, давая понять, что он не даст ее в обиду. И
               

                -  32  -            


Николь поняла это жест, потому как терпеливо и без слез, она перенесла все манипуляции. Мэл так гордился ее мужеством, в эти минуты он чувствовал, что они были едины.
  Когда ей подключили капельницу, она уже начала дремать. В этой палате стоял диван. Тина решила, что она остается с девочкой. Мэл посмотрел на женщину, которая столько лет работала у него и, как будто бы, увидел первый раз. « Как она постарела», - подумал он.
- Я сам останусь с ней. – Сказал он решительным голосом, не терпящим возражения.
Он дал Тине ключи от своей квартиры и попросил Пола отвезти ее туда.
 Когда они ушли, он проверил, спит ли девочка. Дыхание было ровным, он потрогал лоб, температура  снизилась. Он поправил ее руку, к которой была подключена капельница, и прилег на кровать.
 Он не заметил, как погрузился в сон. Во сне к нему пришла Клер. Она села рядом с ним и плакала. Он хотел спросить ее, почему она плачет, но голоса не было.
 Он открыл глаза. Николь уже проснулась и  смотрела на него.
- Детка, у тебя что-то болит? – Спросил он.
 Она покачала головой. Он поднялся и приложил руку к ее лбу, температура спала. Но зато он вдруг заметил, что красные пятна на ее руках стали багровыми. Он вызвал медсестру и попросил побыть с ребенком, а сам отправился на поиски врача.
  После утреннего обхода доктор Салливан пригласил Мэла в свой кабинет.
- Не буду пугать вас медицинскими терминами, - начал врач. – Но мой диагноз, к сожалению, подтвердился. У вашей внучки редкое заболевание крови, при котором кровь плохо сворачивается, а капилляры при этом лопаются.
- Это очень плохо? – Спросил Мэл.
- Это не то, что вы подумали. Но вероятность умереть от этого заболевания тоже очень высока, скажем, у нее плохая форма геморрагического диатеза.
- Доктор, - взмолился Мэл. – Сделайте все возможное. Прошу, вас. Она – это все, что есть у меня в этой жизни.
  Слезы потекли у него из глаз.
- Успокойтесь, - попросил врач. – Сегодня же мы получим все необходимые препараты. Единственное, чего я опасаюсь, что ими мы не обойдемся. И даже донорской крови нам может быть недостаточно. Нам нужно будет только прямое переливание крови.
- Я найду донора, - оживился Мэл.   
   Доктор прервал его:
- Мне нужен донор не только с такой же группой крови, но и с таким же резус-фактором, как у нее. И не только. Необходимо, чтобы и белковые компоненты крови тоже совпадали. А это возможно только  у близких родственников. Как я уже сказал, мы имеем дело с очень редким видом заболевания. И есть только один положительный результат у врача в Европе, о котором я прочитал в Интернете.
  Он посмотрел на Мэла, лицо которого выражало  сильное страдание. Будучи привыкшим и к болезням и даже к смерти, врач поспешил успокоить этого пожилого человека:
- Не надо отчаиваться  раньше времени. Я знаю, что мать девочки умерла, а про отца ничего не известно. Что у нее нет не братьев, ни сестер. Будем надеяться, что лечение пройдет успешно. Иногда кровь бабушки или дедушки тоже оказывается совместимой. Поэтому, мы сегодня и у вас возьмем кровь на анализы.
  Мэл посмотрел на врача взглядом, полным отчаяния. Он понимал, что врач его хотел обнадежить. Но он не мог сказать ему, что и без анализа ясно, что его кровь не подойдет. Хотя он готов отдать за жизнь Николь всю свою кровь до последней капли. В это время в кабинет зашла медсестра и вызвала врача  срочно в палату   для консультации другого пациента. Доктор Салливан извинился и вышел из кабинета.
               

                -  33  -



  В палате у Николь уже были Тина и Пол.  Девочка выглядела несколько лучше, чем накануне, но была очень бледна. Тина привезла вещи и купила несколько новых игрушек для ребенка. Она предложила Мэлу поехать отдохнуть, сказав, что он неважно выглядит. Он согласился. Он, действительно очень устал. А, кроме того, ему надо было срочно поговорить с Полом наедине.
  Когда он приехал в свою квартиру, он попросил Пола не уходить, пока он с ним не поговорит. Принимая  душ и переодеваясь, Мэл все время думал, как начать разговор. Без помощи Пола ему никак не справиться. Он знал, что тот уже заказал билет и собирается отправиться отдохнуть. Приказать ему остаться, он уже не вправе.
  У него сильно разболелись глаза. Мэл вспомнил, что не вынул на ночь контактные линзы. Через несколько минут он почувствовал и головную боль тоже. Все это усугубляло и без того не радостное настроение.
  Щурясь, он вышел в салон, где сидел Пол и читал газету. Посмотрев на Мэла, он поразился насколько тот сдал за последние дни. Рядом и ним сидел уже не тот  волевой моложавый мужчина, а старик. У Пола сжалось сердце.
  Казалось, что прошла вечность, пока Мэл, наконец, заговорил:
- Я очень благодарен тебе за помощь. Не знаю, что бы  делал без тебя. Ты собираешься уехать, и я не могу заставить тебя остаться и быть рядом со мной. Но без тебя я и не справлюсь. Ведь ты мой единственный друг.
  И Мэл рассказал ему все, что сказал доктор. Пол сидел неподвижно, слушая Мэла. Похоже, в эти минуты они думали об одном и том же.
  Наконец Пол заговорил:
- Я остаюсь и буду рядом с тобой, друг.
  Хотя Мэл и надеялся на помощь, но этот жест друга растрогал его до слез.
  После завтрака он попросил Пола приложить усилие для того, чтобы срочно продать его квартиру за любые деньги. Ему необходимо оплачивать больничные счета и  взять в аренду машину с шофером.
- Это мы оставим на более свободное время. – Сказал адвокат.
  Мэл непонимающе посмотрел на него. И тогда тот рассказал ему обо всех приобретениях, о внушительной сумме в банке.
- Так что теперь тебе не надо волноваться ни о каких деньгах. – Закончил свой рассказ Пол.
  Мэл, в который раз, был поражен преданностью и дружбой этого человека. Его начала мучить совесть. Он даже не знал, был ли женат его друг, есть ли у него дети. Он вдруг хотел поинтересоваться этим, но Пол продолжил свою мысль:
- Как видишь, деньги это не проблема. Даже если бы у тебя, их не было, я бы тебе их дал. Тебе сейчас нужно решить более важное…
  Мэл кивнул в знак согласия.
- Самое главное для меня – это спасти Николь, и я не остановлюсь ни перед чем. – Сказал он, глядя Полу в глаза.
- Доктор сказал, что донорская кровь – это действенный единственный метод.
- Но еще рано о чем- то говорить, могут помочь и лекарства. Ведь лечение только началось. -  Пол говорил не очень убедительно.
- Лучше сейчас что-то предпринять, чтобы потом не было поздно.
  Мэл встал с кресла и начал мерить шагами комнату. Он никак не мог решиться сказать Полу то, что собирался обсудить в начале беседы. Это решение давалось ему с таким трудом. Он не знал, что вообще, из этого может получиться. Но это был шанс на спасение и, значит, придется к нему прибегнуть.
               

                -  34  -
               


 
  Он сел и закурил. Делал он это очень редко, чаще всего, когда были какие-то проблемы в компании. Пол, зная своего друга, понимал, что он хочет сказать очень и очень важное. Да он и сам, в глубине души, догадывался, о чем пойдет речь. Но тоже гнал от себя эти мысли.
  Мэл докурил сигарету. Он хотел заговорить, но никак не мог, словно комок застрял у него в горле. Он посмотрел на Пола, тот опустил глаза.
- Не думаешь ли ты… - Не выдержал Пол.
- Да. – Сказал Мэл. – Это единственный путь к спасению Николь. И лучше это сделать сейчас.
  Он помолчал еще какое-то время, а потом сказал:
- Найди ее!
  Пол поежился. Ему стало вдруг душно, он расстегнул ворот рубашки. Он хотел сказать, что этим ему хотелось бы заниматься меньше всего в жизни, и что он не уверен в успехе. Но, посмотрев на сгорбленного и постаревшего друга, из которого, казалось, уходит жизнь, он сказал:
- Я постараюсь сделать все, что от меня зависит. У меня осталось несколько хороших знакомых в полиции, которые помогут в короткий срок разыскать ее. Но вопрос в том, жива ли она. И если да, то не уехала ли из страны? И, самое главное, когда она обо всем узнает, то, захочет ли помочь тебе?
  Мэл покачал головой, он не знал ответа. Единственное, что он знал, что не может потерять этого ребенка, который зажег свет в его темной душе.
  Когда Пол ушел, он прилег на диван, понимая, что ему просто необходимо поспать, восстановить силы. Но сон не шел к нему, он встал выпить таблетку снотворного, чтобы хоть на какое-то время забыться сном.
  Лекарство он так и не нашел. Он сел в кресло и начал вспоминать то, чего ему хотелось бы забыть больше всего…
  …Голос Стива, директора больницы, звучал еще долго в ушах  Мэла:
- Нам не удалось спасти вашу жену, но ваши дети в полном порядке.
  Видя, что сидящий перед ним человек смотрит непонимающим взглядом, добавил:
- У вас родились чудесные девочки. Хотите на них взглянуть?
  Мэл покачал головой. В эти минуты ему казалось, что сама судьба играет с ним. Ему раскрылась страшная правда, из которой вытекает, что его обманули и что ребенок не его. Не один ребенок, а целых два. Как он сумеет все объяснить матери, знакомым? Все мысли смешались в голове, сердце неимоверно ныло. Стало действовать лекарство и перед тем как погрузиться в сон, он сказал Стиву:
- Никому пока ничего не говорите. Слышите, никому. В противном случае, ищите другого спонсора для вашей больницы.
  Он знал, чем напугать Стива. Догадываясь, что часть щедрых пожертвований для больницы, оседает на счету самого директора. Он был прав. К тому времени, когда Мэл проснулся, о рождении близнецов никто еще не знал.
  Умывшись, он раздумывал около часа, после чего переговорил с Полом, приказав в короткое время выяснить  все, что касается его просьбы.
  А еще через час он беседовал с Тимом Преффом наедине в кабине директора больницы. Ему настолько был противен его собеседник, что Мэл разговаривал с ним, не глядя в его сторону:
- Перейду сразу к делу. Я заберу из больницы только одного ребенка.
  Его собеседник смотрел на него непонимающим взглядом.
- Что вы хотите сказать? – спросил он.
- То, что вторую девочку заберете вы.
               

                -  35  -




  Тим посмотрел на Мэла, полагая, что после известия о смерти жены, тот начал сходить с ума. Но признаков помешательства на лице Мэла он не увидел.
- Вы не понимаете, что говорите. Вы не можете так поступить.
- Почему же? – Спросил Мэл. – Мы не поделили Клер при жизни, так почему же нам не поделить ее детей?
  Тим вытер испарину со лба. Теперь ему начало казаться, что он сходит с ума. Его собеседник, напротив, был тверд и решителен:
- Я навел справки, вы с женой стоите в очереди на усыновление ребенка. Мой адвокат уже переговорил с вашей женой и даже привез ее сюда. Она не только согласна, но и счастлива. Впрочем, если вы не согласитесь, то ребенок будет передан на усыновление другим людям.
  Тим сжал кулаки, ему очень хотелось не только ударить, но и убить сейчас этого напыщенного человека, возомнившего себя бог весть кем.
- Детей нельзя разлучать, они близнецы. Если вы не хотите быть отцом, то отдайте нам двоих.
  Этой фразой он невольно подтвердил все предположения Мэла. Правда, его смущало, почему доктор сразу не предъявил свои права на детей, заявив во всеуслышанье, что, именно он, является их отцом. Может быть, после смерти Клер, он тоже не захотел огласки? Знала ли его жена об их отношениях с Клер?
  Все это пронеслось в голове Мэла, но решение уже было принято, и отступать от него он не собирался.
- Как мне известно, - продолжал он. – Вы давно уже хотели иметь собственную клинику, и я предоставлю вам такую возможность.
- Я сам себе куплю клинику, когда сочту нужным. – Возмутился Тим. – К вашему сведению, у меня достаточное количество пациентов, и я хорошо зарабатываю.
- Моя жена умерла, а ведь она была вашей пациенткой. Так вот, я создам вам такую антирекламу, обвинив в неправильном лечении, что, поверьте мне, после этого у вас не останется пациентов вообще. – Мэл сказал это с такой ненавистью и твердостью в голосе, что можно было не сомневаться, как именно он поступит.
- И еще, руководство больницы тоже меня поддержит. А теперь, я спрашиваю, в последний раз, какого ваше решение?
  Тим посмотрел на него, как на чудовище. Он понял, что ему будет бесполезно доказывать, кто виновен в смерти Клер.
- Но зачем это вам нужно? – Спросил он.
- И вы еще спрашиваете? – Вскипел Мэл. – Вы тот, кто любил мою жену, не имея на это никакого права. Вы ухаживали за ней за моей спиной. Вы спали с ней.
  Тиму стало казаться, что он начинает догадываться, что у Мэла на уме. Но он решил, что не будет ни в чем его разуверять. Потому как он все равно не поверит. А еще он вдруг понял, что этот ненавистный ему человек совсем не шутит. Значит, у него есть возможность позаботиться о дочке Клер. «И видит бог, я сделаю все, что могу для этого ребенка», - подумал Тим и дал свое согласие. Он попросил переговорить с женой. Мэл кивнул в знак согласия.
  Через четверть часа доктор вернулся.
- Мы с женой решили, что удочерим девочку. Что касается ваших пожертвований, то оставьте их себе. Нам от вас ничего не нужно. – Сказал он с презрением в голосе. – Надеюсь, что вы ведаете, что совершаете.
- В этом можете не сомневаться. – Сказал Мэл, по-прежнему не глядя на собеседника. – Я думаю, что вы и сами понимаете насколько важно, чтобы все это осталось только между нами. И чтобы вы как можно скорее уехали из Бостона.
               

                -  36  -



  Тим кивнул. Ему не терпелось поскорее закончить разговор. Он так же, как и Мэл, надеялся, что им никогда больше не придется встретиться.
  В этот же день, а точнее, в эту ночь, одну из девочек перевели в детское отделение другой больницы, как подкидыша, которого в скором времени должны были удочерить супруги Префф. Персоналу больницы, которому было известно о рождении близнецов, сообщили о смерти одного из них.
  Кроме Мэла, Тима , его жены, посвященных было еще двое: Пол и директор больницы, каждый из них был заинтересован в соблюдении тайны.
  Еще через несколько недель, когда новорожденная девочка набрала необходимый вес, она было привезена домой. Ее забрала Мелинда, мать Мэла. И с того момента и до смерти, не чаяла души в этой девочке. Она и назвала ее Ирен в честь матери Клер, полагая, что так будет справедливо…
  Мэл не понимал, то ли вспоминал, то ли грезил наяву, настолько были четкими картины из прошлого. За окном начало смеркаться, он поднялся, чтобы позвонить в больницу. Ему сообщили, что состояние не улучшилось, но и не ухудшилось. Он попросил поговорить с женщиной, находящейся с девочкой. Тина сказала ему, что Николь почти все время спит, и посоветовала ему отдохнуть и приехать утром, чтобы сменить ее.
- Я так и сделаю. – Сказал Мэл.
  Еще через час ему удалось что-то проглотить из еды. Чувствуя не только физическую слабость, но и душевную опустошенность, он свалился в постель и забылся тревожным сном, в котором картины из прошлого и настоящего сливались воедино.   
  В последующие несколько дней улучшений в состоянии ребенка не наблюдалось. Доктор Салливан позвал Мэла к себе в кабинет, где спросил, почему он так затягивает со сдачей крови.
- Несмотря, на маленький шанс совместимости, мы все же не можем им не воспользоваться. -  Сказал врач.
  Мэл хотел было рассказать, что девочка вовсе не его кровная внучка, но передумал. Все равно у них анализ покажет несовместимость, поэтому нет никакой необходимости посвящать врача в свои семейные тайны. Он сказал, что готов сдать кровь и прошел с врачом в другой кабинет.
  К вечеру состояние Николь ухудшилось, вновь поднялась температура. Мэл, глядя на изнеможденое страданиями личико ребенка, первый раз в жизни обратился к Богу, прося выздоровления для нее. А если нужно, то пусть, лучше он заболеет или умрет, но только пусть ей дарует здоровье и жизнь. В отчаянии от своего бессилия, что- либо сделать, чтобы помочь ей, он вышел из палаты.
  Уже несколько дней он отчаянно пытался дозвониться до Пола, но его телефон не отвечал. Мэл начал волноваться, не случилось ли что- то и с ним.
  Утром следующего дня Николь перевели в реанимацию, у нее началось кровотечение. Тина и Мэл сидели в коридоре. Держась за руки, они молились. Мэл еще никогда не был в таком отчаянии, ему казалось, что он на грани помешательства от своего бессилия.
  Он не заметил как кто- то положил ему руку на плечо. Рядом с ним стоял Пол.
- Я нашел ее, вернее, их. Они здесь внизу в холле, тебе придется спуститься.
  По дороге адвокат рассказал, что нашел их в Новом Орлеане, откуда нанял частный самолет и привез их.
- Я потом расскажу тебе более подробно обо всем. Девушку пришлось уговаривать и если бы не ее мать…
  Договорить он не успел, недалеко от лифта стояла миловидная женщина средних лет, а рядом с ней стояла…девушка как две капли похожая на Ирен, которую он помнил.

                - 37 -



  Мэл замер, не решаясь подойти. Пол, понимая, как его другу трудно сделать первый шаг, подвел его и представил женщинам.
- Я - миссис Линда Префф, а это моя дочь – Мишель.
- Я… - хотел было представить Мэл.
  Но девушка перебила его:
- Мы знаем, кто вы. Не так ли, мам?
  Сказано это было очень в резкой форме. Женщина отвела ее в сторону и начало что- то объяснять. Мэл понял, что только благодаря ей  Мишель находится здесь.
  Через несколько минут они подошли. Мэл знал, что должен что- то сказать, объяснить, но слова застряли у него в горле:
- Я очень сожалею…
  Это все что ему удалось выдавить из себя. Но так как все молчали, то он продолжил:
- Думаю, что мой друг, - он кивнул в сторону Пола. – Уже объяснил вам, почему вы здесь Ты – единственная, кто может ей помочь. - Обратился к девушке. –  Хотя доктор и на этот  шанс не дает никаких гарантий.
  Выдержка изменила ему, и он расплакался. Пол пошел за стаканом воды. Он предложил всем присесть и продолжить разговор.
  Расположившись в креслах, женщины выжидающе смотрели на Мэла. Закурив сигарету, он заговорил:
 -  Сейчас я понимаю, что не имел права так поступать. Но в тот момент мне казалось, что я поступаю правильно. Я был обижен, и злость затмила разум. Твоя мама, я имею в виду свою жену, которая тебя родила, – теперь он обращался только к Мишель. – Нанесла мне такую душевную рану, которую я был не в состоянии простить. Я почти в конце беременности узнал, что я не отец вам…
Он не успел закончить, его перебила Линда Префф:
- Что вы хотите этим сказать?
  Мэл посмотрел на нее с сожаленьем. «Видно, она ничего не знала об отношениях ее мужа и Клер», - подумал он. Но сегодня наступил момент истины,  и он решил все рассказать.
- Разве вы не знали, что у вашего мужа был роман с моей женой? – Спросил он.
- Я знала, что Тим хорошо относился к  Клер. Я догадывалась, нет, скорее, я чувствовала, что он любит ее. Ну и что из этого?
- Из этого следует, что Ирен и Мишель – его дочери. – Сказал Мэл, стараясь, не глядеть в сторону девушки, понимая, какую боль она сейчас испытывает.
  Линда смотрела на него непонимающим взглядом. Казалось, что она пытается что- то  сопоставить, то ли осмыслить.
- Как видно, вы и этого не знали. – Сказал Мэл. – Жаль, что ваш муж не приехал с вами, он бы помог нам прояснить многое.
- Мой муж умер десять лет назад. – Сказала женщина.
- Я приношу вам свои соболезнования. – Сказал он.
- Кому нужны ваши извинения! – Вспылила Мишель. – Через 27 лет я узнаю, что моя мама – не моя мама. Что у меня была сестра и есть племянница, которую я тоже могу потерять. И все из-за вас. Как же вы мне противны.
   Она смотрела на Мэла с такой же ненавистью, с какой он когда-то смотрел на Тима Преффа. Пол испуганно моргал глазами, он не помнил, чтобы с Мэлом  кто-то когда-то так разговаривал. Но он увидал, как его друг опустил голову, как бы прося прощение.
- Послушай, - Мэл обратился к девушке, когда убедился, что она немного успокоилась. – Мы могли бы пока все обсудить с твоей мамой, то есть, с миссис Линдой, пока ты сдашь анализы. Прости, я не спросил, согласна ли ты поделиться своей кровью с Николь?
               

                -  38  -




  Он постарался сказать это как можно мягче. Несмотря на явную вражду с ее стороны, она вызывала у него чувство уважения. А, кроме того, он понимал, что она – единственная на свете, кто реально может помочь девочке. Он решил терпеть все ее нападки.
- Конечно же, я согласна, если приехала сюда. – Сказала она все еще раздражено. – Но вам, мистер, придется мне еще многое объяснить.
  Пол вызвался проводить Мишель наверх, в детское отделение, предоставив возможность Мэлу и Линде продолжить беседу наедине.
- Вы ничего не хотите спросить о дочери? – Спросила она.
- О ком? – Переспросил он.
- О Мишель. Как она росла, чем занимается.
  Мэл пожал плечами. Его абсолютно она не интересовала. Единственное, о чем он мог только думать, это о состоянии здоровья Николь.
  Женщина недоуменно смотрела на него. Наконец, она  не выдержала:
- Как вы можете быть так равнодушны, ведь одну же вы любили…
- Я не любил. – Прервал он ее.
- Но, как я поняла из объяснений вашего друга, вы души не чаете во внучке.
- Это так. Но к ее матери, Ирен, я не мог испытывать отцовских чувств и почему, я уже объяснил вам.
- То есть, вы утверждаете, что девочки -  не ваши дочери?
  Мэл кивнул головой в подтверждение.
- Теперь я начинаю понимать, почему вы отдали нам одну из них. – Линда встала, она волновалась. – Но почему тогда, вторую оставили себе?
- Не хотел быть посмешищем. – Устало сказал он. – И моя старая мать очень хотела внучку.
  Женщина опять села в кресло.
- Вы считаете, что мой покойный муж был отцом детей?
- Я знаю об этом.
- А если я скажу вам, что вы ошибались и до сих пор продолжаете заблуждаться на этот счет? – Спросила она, глядя ему в глаза.
- Это вы находились в неведении все эти годы. – Продолжал Мэл. – Если бы они были мои, то рано или поздно, голос крови дал бы мне знать, но, увы…
- А как же в отношении девочки, Николь? Насколько я поняла, вы к ней не только привязаны, но и очень любите ее. Может, это и есть ваш голос крови?
- К сожалению, у нас с ней разная кровь. – Сказал он. – Но кроме родства по крови, есть и родство душ. Так вот, этот ребенок настолько запал мне в душу, что без нее я просто не смыслю мою дальнейшую жизнь. Можете это назвать голосом души.
  Линда пожала плечами:
- Тим говорил, что более напыщенного и упрямого человека, чем вы, он не встречал на свете. Теперь я вижу, что он был прав. И все- таки, я вам задам последний вопрос: что может вас разубедить в ваших заблуждениях? А если я скажу вам, что мой муж не мог быть их отцом?
  Она смотрела прямо ему в глаза. Мэл покачал головой.
- Вы были так же обмануты, как и я. Вашего слова мне не достаточно.
  Их разговор был прерван появлением доктора Салливана. Врач познакомился с Линдой и обрадовано сообщил, что группа крови и резус-фактор у Мишель такие же, как и у Николь. Анализы на полную совместимость будут готовы чуть позже.
  Он узнал от Пола, что Мишель приходится родной тетей девочки, близнецом ее матери. И, по его мнению, генетические анализы будут идентичны. Поэтому, он с согласия Мишель, после их получения сразу начнет прямое переливание крови. Мэл вздохнул с облегчением.
               

                -  39  -



- Кстати, - добавил врач, обращаясь к нему. – У вас троих одна и та же редкая группа крови: первая с отрицательным резус-фактором.
  Мэл не обратил внимания на слова доктора, в то время как Линда очень внимательно слушала вест разговор и затем спросила:
- Насколько я поняла, доктор, вы еще проводите какой-то генетический анализ, для чего он?
- Определенные структуры ДНК есть только у близких родственников. Этот анализ чаще всего делают с целью определения отцовства. Но в нашем конкретном случае мы преследуем другую цель. – Доктор посмотрел на часы. – Извините, мне нужно идти.
  После его ухода Линда хотела продолжить разговор с Мэлом, но Пол увел его в сторону.
- Когда я привел Мишель наверх, то хорошо, что мы не столкнулись с Тиной. Мы совсем не подумали об этом. Представляешь, что было бы, если бы она ее увидела?
- Ты прав. – Сказал Мэл. – Я совсем упустил это из виду. Даже не знаю, как мне объяснить ей все?
- Ну, это уже без меня. Я еле держусь на ногах.
- Я забыл тебя спросить. Как тебе удалось разыскать их?
- Это было нелегко, но я сделал это. Извини, Мэл, поговорим завтра.
  Когда Пол ушел было около часа ночи. Мэл, оставив Линду внизу, поднялся наверх. Ему сказали, что переливание крови началось, а это означало, что анализы показали полную совместимость. Около полу часа он побродил по коридору, заглянул в палату, где раньше лежала Николь. Тина уснула на диване, и он осторожно, зная, что она спит очень чутко, прикрыл ее пледом. Еже через какое-то время он поинтересовался состоянием девочки. Ему сказали, что изменений пока никаких нет. Он спросил также, как чувствует себя Мишель, его заверили, что и с ней все в порядке. Кровь берут маленькими порциями.
  Удостоверившись, что его присутствие не требуется, он спустился вниз. Линда сидела в кресле. Она о чем-то думала и поэтому не сразу заметила его присутствие. Он предложил вызвать для такси и поехать к нему домой. Она покачала головой.
- Пока моя дочь находится в больнице, - сказала она. – Я не оставлю ее одну.
  Тогда он предложил подняться в палату, где есть более удобное кресло и отдохнуть там. Она последовала за ним. Мэл рассказал ей о Тине и попросил ничего ей не говорить до его прихода утром. Сам он собирался переночевать дома.
  Зайдя в свою квартиру, он сразу упал на кровать. У него не было сил даже переодеться. Он уснул, и опять тот же сон привиделся ему. Клер с девочками сидела на поляне. Он приблизился к ним и хотел сесть рядом. Но одна из девочек начала плакать и прогонять его, а вторая, напротив, взяла его за руку. Клер не смотрела на него.
  Проснулся он от боли в сердце. Еще некоторое время не решался пошевелиться. Но, посмотрев на часы, вспомнил, что должен попасть сегодня в больницу пораньше. Он попытался встать, но боль тут же дала о себе снова знать. Уже болело не только сердце, но и левое плечо.
  Еще через минут десять Мэл потихоньку поднялся. Не обращая внимание на боль, он переоделся. Сегодня на это у него ушло больше времени, чем обычно. Голова кружилась и его поташнивало. Он вызвал такси и начал спускаться вниз.
  Когда он вошел в больницу, было 8 часов утра. Подойдя к лифту, он почувствовал, как у него все закружилось перед глазами. Он решил, что от переутомления.
  В палате не оказалось ни Тины, ни Линды. Он решил, что это плохой знак и, преодолевая сильную слабость, пошел искать медсестру. В коридоре ему пришлось держаться за стенку, чтобы передвигаться. Коридор был пуст.
  Боль опять дала о себе знать, причем она переместилась уже в желудок. Он согнулся пополам. Наконец он увидел медсестру и позвал ее.
               

                -  40  -            




- Как моя внучка? – Спросил он.
  Медсестра была новенькой и не знала, кто именно его внучка. Поэтому она посоветовала ему обратиться к врачу. От ее ответа ему стало совсем нехорошо. Раньше ему необязательно было разговаривать с врачом, медсестра сама могла дать сведения о самочувствии Николь.
  Он присел на стул в коридоре. Плохие мысли лезли в голову: «Неужели с моей девочкой что-то случилось? Зачем я уехал из больницы? Неужели, я ее никогда больше не увижу?» Он заплакал. В это время Тина и Линда приближались к нему с одной стороны, а Пол, поднявшись по лестнице, с другой стороны. Он всматривался в их лица, пытаясь понять, какую новость ему сообщат.
  Но услышать он ничего не успел. Пелена стала застилать ему глаза, пропали звуки и краски, и наступила для него полная темнота. Пол успел подхватить его, когда он, пытаясь встать, потерял сознание.
  Мэл бродил в темноте, как ему казалось очень долго. Он слышал какие-то голоса, мимо проплывали тени. Он получил ответы на многие вопросы. Но его очень беспокоило состояние Николь. Он даже не знал, жива ли она. Но никто ему не давал ответа на этот его главный вопрос. Тогда он решил двигаться, чтобы найти дорогу к свету.
   Только свет оказался слишком ярким для него. Он знал, что вернулся, только никак не решался открыть глаза. А когда он это сделал, то увидел, что лежит в больничной палате, а к его рукам присоединены многочисленные провода.
- Слава Богу! Вы пришли в себя. – Он услышал голос Тины, который показался ему сейчас таким родным.
  Он посмотрел на нее, она плакала. И тут он все вспомнил.
- Как Николь? Она жива? – голос его был очень слабым.
- Все хорошо, сэр. – Тина успокаивающе гладила его руку. – Она почти поправилась,  благодаря…Мишель.
  Сказав это, она отвела глаза в сторону. Он понял, что она все знает. Но думать о том, как она к этому относится, у него сейчас не было сил. Ему хотелось спать, но боялся опять погрузиться в темноту.
- Что вы сказали девочке в отношении ее тети? – Спросил он.
- А мы ничего и не успели сказать. Когда Николь увидела Мишель, то решила что приехала ее мать. Доктор сказал, что и не надо пока сообщать правду.
- А что Мишель? Она не возражала?
- Напротив, сэр, - рассказывала Тина. – Она даже расплакалась, когда Николь назвала ее мамой. Она так целовала и обнимала девочку. Ну, впрямь, как родная мать.
  Вспомнив этот эпизод, Тина вновь расплакалась. Мэл очень боялся уснуть, ему было страшно опять оказаться в темноте. Но под действием лекарств он уснул.
  На следующее утро его навестил врач этого отделения и рассказал, что у него был тяжелый инфаркт, и ему сделали операцию на сердце. Все прошло успешно, и он идет на поправку. Вечером его переведут в общую палату из реанимации, в которой он провел больше недели.
  На следующий день он лежал в палате и размышлял о своей жизни, когда зашла медсестра и сказала, что к нему пришла посетительница. В палату вбежала Николь. Она кинулась к нему. Он прижал ее к сердцу. Он внимательно рассматривал ее. И к радости обнаружил, что она полна сил, ее щечки порозовели и глазки блестят как прежде. Она рассказала ему, что они с мамой скоро уезжают, и спросила, не хочет ли он поехать с ними.
  Следом за ней зашли Тина вместе с Линдой Префф. Тина вывела Николь, дав возможность поговорить им наедине.
- Не знаю, как вам сказать, - начала Линда. – Но Мишель решила забрать девочку, и намерена в дальнейшем отсудить у вас опекунство над ней.
               

                -  41  -




- Я не буду с ней судиться. – Сказал Мэл. – Я не буду возражать, чтобы Николь жила с ней, ведь девочка считает ее своей матерью. Я хочу, чтобы ребенку было хорошо и ради ее счастья я согласен на все.
- Я хотела бы еще кое-что вам сообщить. – Она замялась. – Это в отношении вашего отцовства. Помните, вы сдавали кровь для анализа. А Мишель попросила сделать анализ  ДНК вашей крови и ее. Так вот, они полностью совпадают. Из этого следует, что вы – отец девочек.
- Я знаю об этом. – Сказал он к ее удивлению. – Там, в темноте, где я бродил много дней, перед тем как найти свет, я узнал всю правду. Я был не только глупцом, но и упрямым ослом.
  Линда слушала его, затаив дыхание.
- Если бы можно было вернуть прошлое и изменить его, то, поверьте, я бы на коленях вымаливал прощение. Но этого не вернешь.
  Встав, он пошатнулся. Линда хотела помочь ему, но он отстранил ее руку и продолжал:
- Наверное, хорошо, что я узнал правду. Но от этого мне еще тяжелее, потому как признавать собственные ошибки труднее всего. И я никогда не смогу простить себя за то, что произошло с Клер, которую я любил больше жизни. И если бы я окружил Ирен любовью и заботой, то она бы никогда не уехала. Я совсем не знаю, как росла Мишель, которую я отдал из-за собственных амбиций…
- Но зато у меня есть дочь. – Прервала его Линда. – Я должна вам рассказать еще что-то. Я знала, что мой муж был влюблен в Клер. Да ее и нельзя было не любить. Когда я узнала ее поближе, то начала понимать чувства Тима к ней. Они были чем-то похожи, оба увлекались живописью, искусством, им было интересно друг с другом. Но только она не любила его, а относилась к нему как к другу.
  Она посмотрела на Мэла, он слушал ее, затаив дыхание. Она продолжала:
- Как-то он пришел домой очень рассерженный. В тот день я узнала, что Клер беременна. И в тот день он утратил все иллюзии в отношении того, что добьется расположения Клер,  не как друг. Потому как она любила только одного человека, ради которого решила сохранить беременность, вопреки угрозе жизни. И этот человек были вы…
  От этого признания Мэлу стало нехорошо. Он открыл окно, чтобы вздохнуть свежего воздуха. Линда испугалась, что своим рассказом ухудшила его состояние и хотела позвать врача, но он попросил ее не делать этого.
  Через несколько минут ему стало лучше, и он попросил ее рассказать все, что ей известно. Она попросила его присесть и только после этого продолжила:
- Я тоже очень любила своего мужа. Прощая ему эту любовь, надеялась, что рано или поздно, он обратит на меня внимание. Мы стояли в очереди на усыновление ребенка. Мне казалось, что с его появлением в нашем доме все изменится в лучшую сторону.
- Вы не могли иметь ребенка? – Спросил ее Мэл.
- Нет, дело было не во мне. Тим был бесплоден.
- Почему же вы ничего не сказали ни тогда, ни теперь? – Вскричал он.
- Вы бы все равно не поверили. Не так ли, мистер Упрямец?
  Он кивнул головой в знак согласия.
- В тот день ваш адвокат сообщил мне, что нам нашли ребенка для усыновления и что нужно ехать в больницу прямо сейчас, чтобы подписать все документы. Я была вне себя от счастья и молча последовала за ним. Тим не сказал мне, чей это ребенок. Он сказал, что это девочка, что она недоношенная и ей придется какое-то время провести в больнице. Я была согласна на все, чтобы, наконец, иметь ребенка.
               

                -  42  -




  Им обоим нелегко было вести этот болезненный разговор. Но они понимали, что в этом прошлом, которое болит как незажившая рана, надо разобраться. И только выяснив все, они смогут затянуть эту рану. Они помолчали некоторое время. А затем она вновь продолжила:
- Я узнала чья дочь Мишель только, когда ей было пять лет. За это время я настолько привязалась к девочке, что не согласилась бы с ней расстаться ни за что на свете. К этому времени и наши отношения с мужем полностью нормализовались. Мы были счастливой семьей. И вот тогда он рассказал мне всю правду. Но я так и не поняла, почему же, он согласился взять ребенка. Вряд ли на него подействовали ваши угрозы. Может быть, он сделал это в память о Клер. Но сейчас я думаю, что это все было Божьим предначертаньем. А иначе, как бы вы нашли Мишель, и что бы было с Николь?
  Как ни странно, но Мэл подумал о том же.
- Расскажите мне о Мишель. – Попросил он.
- Она работает учительницей в начальной школе. Не замужем. Очень хотела иметь ребенка. Так что, для Николь она будет чудесной мамой. Она росла очень послушным ребенком, редко болела, хорошо училась. Выросла очень чуткой и заботливой девушкой. Ее мама могла бы гордиться ею.
  Мэл взял руку Линды в свою, пожал и сказал:
- А ведь ее мама так гордится ею, не так ли? Спасибо вам, что растили нашу дочь с такой любовью и заботой.
  Она удивленно посмотрела на него, того, который за время их непродолжительного знакомства так изменился. Ей вдруг захотелось утешить этого человека, несмотря на страшную ошибку, совершенную им. Более того, ей было жаль его. Она понимала, что для него самое страшное - это расстаться с Николь, но Мишель была так непреклонна. Она не только не хотела видеть Мэла, но собиралась и в дальнейшем не позволять девочке видеться с ним.
  Линда не разделяла точку зрения дочери. Напротив, она пыталась убедить дочь, если не простить, то, хотя бы, попытаться понять своего отца. На что в ответ услышала:
- У меня был только один отец, Тим Префф. Я ношу его фамилию и всегда буду гордиться своим единственным отцом.
  Мэл понимал, что если бы не Линда, то неизвестно, приехала ли бы Мишель. Наверное, все же помогла бы своей племяннице. Но ее пришлось бы уговаривать еще какое-то время и могло бы бать слишком поздно. А еще он поражался терпению и благородству этой женщины, сидевшей напротив него. В глубине души он чувствовал, что только она его и простила, потому, как сама очень сильно любила.
  Он попросил ее рассказать, как обо всем узнала Тина.
- Утром, - рассказала Линда. – Я проснулась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Напротив сидела пожилая женщина и разглядывала меня. Она сказала, что ее зовут Тиной. Так мы познакомились. Потом мы пошли в кафетерий, и там я ей все рассказала. Как ни странно, она восприняла все очень спокойно. Но вот, когда она увидела Мишель, то схватилась за сердце, заплакала и запричитала. Вот тогда я очень испугалась за ее здоровье. Это было, когда вас уже увезли в операционную. Мы не знали, что будет с вами, и в состоянии Николь еще не было никаких сдвигов. Мишель очень ослабла после сдачи крови и находилась под капельницей. Ваш друг Пол тоже выглядел не лучшим образом. Так что, если бы с Тиной что-то случилось, то я бы не справилась.
  Она улыбнулась. Мэлу понравилась ее улыбка, в которой было столько доброты.
- Но Тина, - продолжила она. – На удивление быстро пришла в себя после испытанного шока. Она поблагодарила Бога за его доброту. И, как ни странно, она даже не осуждала вас.
  В палату зашел Пол.
                - 43 -



- Ну, как тут у вас дела? – спросил он, пожимая Мэлу руку.
- Спасибо тебе за все. – Мэл поблагодарил друга. – Без тебя я бы не справился.
- Я тоже хочу тебя поблагодарить. – Сказал адвокат.
- За что? – Удивился Мэл.
  Пол посмотрел на Линду, как бы спрашивая ее согласия. Она кивнула. Тогда он сказал:
- За это время, пусть и небольшое, мы с Линдой очень сблизись. – При этих словах они оба покраснели. – В общем, я сделал ей предложение, и она его приняла.
  Мэл удивленно посмотрел на них, думая, не очень ли они быстро пришли к такому решению. Но они оба так светились от счастья, что не приходилось сомневаться в искренности их чувств.
- А как Мишель отнеслась к этому? – Спросил он у друга.
- Она настолько вошла в роль матери, что только и занята заботами о Николь. – Сказал Пол. – Она поздравила нас. Думаю, что я перееду с ними в Новый Орлеан. Прости, Мэл.
  При слове «переезд» Мэл погрустнел, понимая, что теперь он увидит Николь не скоро. Но, тем не менее, он был счастлив за Пола и Линду. «Дай им Бог счастья», - подумал он.
  Их беседу прервал врач, сказав, что его пациенту нужен отдых.
  Мэла выписали еще через две недели. Из больницы его забирала Тина. От нее он узнал, что все уже уехали в Новый Орлеан. Мишель так и не пришла повидаться с ним. Николь он видел всего несколько раз. Ее приводили Линда с Полом. Он знал, что они и Тине предлагали поехать с ними, но она отказалась.
  В доме было слишком тихо и пусто. Он вспоминал смех Николь, заходил в ее комнату, трогал оставленные вещи. Он выглядывал на лужайку, где она гуляла с няней. А когда он вспоминал, как она, встречая его, кидалась ему на шею, то начинал чувствовать, что сходит с ума от тоски по ней.
  День шел за днем. Еще через месяц уже не было необходимости ездить на проверки в госпиталь. И вот тогда Мэл  уже не знал, куда девать свободное время. Телевизор и газеты быстро утомляли его. И если Тина целый день крутилась по хозяйству, то он просто околачивался по пустому дому, ища себе применения и не находя его.
  Как-то подойдя к зеркалу, он в испуге отшатнулся. На него оттуда смотрел глубокий старик. За время болезни он настолько похудел, что все вещи висели на нем мешком, а новые он не хотел покупать. Он стал хуже видеть и линзы были заменены на очки. Теперь он выглядел лет на десять старше, чем был на самом деле.
  Вначале ему часто звонили Пол с Линдой. Ах, как трепетало его сердце, когда они передавали трубку Николь. Он мог часами слушать ее звонкий и нежный голосок. Но звонки становились все реже и реже. В последний раз, когда он разговаривал со своим другом, тот сообщил, что Мишель с девочкой переехали к другу Мишель и теперь уже живут отдельно. С одной стороны, он порадовался, что у ребенка теперь настоящая семья, а с другой стороны, сильно огорчился, понимая, что теперь очень редко будет разговаривать с ней.
  Через некоторое время ему опять приснился тот же сон. Только теперь он уже вместе с Клер и девочками сидел на поляне. Они смотрели на него и улыбались. Утром, проснувшись, он понял, что прощен.
  После завтрака он написал Мишель письмо следующего содержания:
«Дорогая моя дочка! Позволь, хоть в письме так называть тебя.
  Я очень виноват как перед тобой, так и перед твоей мамой и сестрой. И если бы я только мог словами выразить, насколько сильно я сожалею, то я бы писал об этом день и ночь. Но словами не выразить боль и пустоту в моей душе, которая молит у тебя о прощении. Если бы ты только согласилась встретиться, то, заглянув в мои глаза, ты поняла, как страшно я раскаиваюсь в содеянном.
               

                -  44  -




  Пожалуйста, не будь так строга и непреклонна к отцу, совершившему ошибку из-за слепой ярости. Если не можешь простить, то, хотя бы, постарайся понять, как это сделала твоя мама, воспитавшая тебя.
  Я не знаю. Сколько мне еще отведено времени на этом свете, но моя жизнь пуста без вас. Позволь, мне хоть изредка, если не видеться с Николь, то хотя бы разговаривать с ней по телефону. Я полюбил этого ребенка с первой минуты нашей встречи, и она ответила мне взаимностью. Она пробудила в моей душе доброту и любовь, которые я усыпил много лет назад.
  Еще раз прошу о снисхождении и очень надеюсь, что ты, дорогая моя Мишель, ответишь или позвонишь.
                Твой отец.»

  Заклеив письмо, написанное им самим первый раз в жизни, он сразу пошел на почту и отправил его. Тина, наблюдавшая за ним из окна, догадалась, кому адресовано это письмо. Он и сама уже много раз по телефону просила Линду поговорить с дочерью, пожалеть старика. Несколько раз она говорила с самой Мишель, уговаривая приехать, поговорить, все обсудить. Но та была непреклонна, отвечая, что у нее был отец, и он умер, а другого она и знать не хочет.
  В это же день Мэл впервые за много лет поехал на могилу Клер. Тина хотела сопровождать его, но он отказался. Там, стоя на коленях возле могилы своей жены, он молил о прощении.
  В последующие несколько недель Мэл прибодрился. Даже купил себе несколько новых вещей. Каждый день он сам по несколько раз на день проверял почту. Он запретил Тине походить к телефону, сам отвечал на все звонки. Но того заветного, которого он так ждал, так и не было.
  К концу месяца он совсем упал духом. Тине приходилось, чуть ли не силой заставлять его утром подниматься с кровати, умываться, одеваться. Есть он и вовсе не хотел. Она и сама сдала за последнее время.
  Был летний погожий день, светило солнце. Утром этого дня Тина очень удивилась, когда Мэл вышел к завтраку побритым и одетым. Он заглянул в холодильник и сказал, что очень голоден. Она приготовила ему омлет, но он не стал его есть. Он попросил съездить в город и купить баранину. Тина удивилась этому, потому как у них было полно еды. Но он настаивал, и она предложила отправить кого-нибудь из прислуги. Мэл ответил ей, что только она купит хорошее мясо. Обрадовавшись переменам в его настроении, Тина согласилась. Она попросила одну из служанок присмотреть за хозяином. Что- то в его поведении все же настораживало ее.
  Но как только она уехала, он тут же отправил эту служанку в другой магазин, вызвав ей такси. Вторая в это время убирала дом на втором этаже. Мэл попросил ее спуститься вниз и не подниматься в течение часа.
  Никто не знал, что Мэл хранил пистолет в своем кабинете, купленный им много лет назад. Единственное, чего он опасался, что может неправильно воспользоваться им или пистолет даст осечку. Поэтому ему необходимо было остаться одному, чтобы никто не помешал его замыслам.
  Пистолет был заряжен, когда он написал маленькую записку, в которой просил никого не винить в его смерти и просил у всех прощение. Затем он приставил пистолет к виску…
  В это время он услышал чьи-то голоса, но один из всех взволновал его больше всего. Он застыл с пистолетом в руке, когда в комнату вошли Тина, Мишель и Николь.
- Я почувствовала что-то неладное и велела шоферу вернуться. – Причитала Тина. – Как вы могли решиться на такое?
               

                -  45  -




  Мэл засунул пистолет в ящик, к нему бежала  Николь. Она влезла к нему на колени и обняла его. У него по щекам потекли слезы, и она своими маленькими пальчиками вытирала их.
  Затем Тина забрала девочку из кабинета, пообещав дать ей мороженого. Она оставила отца и дочь наедине. Мишель присела, никак не решаясь начать разговор. Мэл не торопил ее. Он понимал, если она здесь, значит, она либо простила его, либо хочет это сделать. Он смотрел прямо ей в глаза, пытаясь взглядом передать все свои мысли и чувства.
  Наконец она встала и подошла к нему, он тоже поднялся и сделал шаг навстречу. И тогда они обнялись.
- Кажется, я приехала вовремя. – Сказала Мишель.- Ты что же, хотел сделать меня круглой сиротой?
- Прости своего глупого отца, - Сказал он. – Можно мне называть тебя дочкой?
  Она кивнула головой. У нее не было сил говорить, из груди рвались рыдания.
 -  Мне потребовалось много времени, чтобы простить тебя. – Сказала она плача. Мама сказала, что я слишком упряма, и она знает в кого я такая. Нам понадобиться время, чтобы привыкнуть друг к другу. Ты не возражаешь, если мы поживем у тебя, папа?