Зачем он нужен, такой секс?

   Тов.Бататов стоял у двери подъезда и краснея от натуги пытался прикнопить объявление о предстоящем собрании жильцов дома 66/6. Но то ли на изготовлении постсоветских кнопок изрядно экономили металл и делали их не толще фольги, то ли доска попалась особо твердая — дело продвигалось медленно. Острый язычок кнопки предпочитал согнуться, только бы не лезть в древесные волокна.
 
   В это же время пенсионер Волозов кормил во дворе птичек и поглядывал в сторону друга. Наконец, стряхнув с ладоней последние крупинки пшена, он подошел к представителю домовой власти.

   — Тов.Бататов, ты пыхтишь, словно пытаешься лишить семнадцатилетнюю девственницу ее достояния, — пошутил он.

   — Да иди ты! — раздраженно отмахнулся председатель домкома. — У меня итак не лезет, а тут ты еще со своими сравнениями.

   — Кнопка не лезет. В дерево, — помолчав, уточнил он. — Тебе, Петрович, пора уже доски на гроб строгать, а ты все о девственницах мечтаешь.

   — Ну, не скажи, тов.Бататов, — возразил не стареющий душой ветеран, — об этом деле в любом сознательном возрасте думать приятно. Вот, скажем, дать тебе журнал “Playboy” и «Книгу о вкусной и здоровой пище», ты что разглядывать начнешь?

   — Вопросы у тебя, Петрович. Ясное дело — девочек. На блюда чего смотреть?

   — Ага, — удовлетворенно кивнул пенсионер Волозов, — с этим выяснили. А, допустим, иная ситуация: у одной стены комнаты на кровати лежит голая девушка, у противоположной — стол с полной миской пельменей. Тебя, тоже голого, поставили точно посередине. Куда пойдешь?

   — Я пельмени не люблю, я борщ люблю. Украинский с куском говядины, — хмуро отозвался тов.Бататов.

   — Ну, хорошо. Не пельмени. Борщ.

   — К борщу, конечно.

   — А если все-таки не борщ, а пельмени, — коварно прищурился исследователь.

   — Тогда придется к пельменям. А потом — к бабе.

   — А ежели нельзя и то, и то? Ежели только или-или? — продолжал допытываться пенсионер Волозов.

   — Так не бывает, — отозвался улыбаясь тов.Бататов, в этот момент ему удалось вколоть кнопку в доску.

   — Ну, а представь.

   — Тут и представлять нечего. К еде, разумеется. Кому он нужен такой секс?

   — Тов.Бататов, ты меня удивляешь. Как это кому нужен? Да без него человечество через пару поколений вымрет.

   — Эх, Петрович, а без еды оно вымрет через месяц. Вот ты в вечных холостяках ходишь, оттого и мысли несуразные в голове. Была бы у тебя баба регулярная под боком, согласился б со мной. Хотя, учитывая твой возраст, у тебя эрекции только мозг уже подвержен.

   — Чего это — мозг? — обиделся старший товарищ. — Ко мне когда Алефтина в гости приходит, мы с ней прекрасно ночь проводим.

   — Да уж видел, — усмехнулся перманентно женатый тов.Бататов. — Она от тебя уходит довольная и цветущая, а вот ты неделю потом пластом никакой лежишь. Тебя после встречи с Алефтиной хоть в гей-клуб «Голубая устрица» в аренду сдавай.

   — Тьфу, на тебя, тов.Бататов! Вечно гадости говоришь.

   — Интересное дело, Петрович. Это ты меня хотел без борща оставить, на чистый расход калорий посадить — гадостнее и не придумаешь. И на меня же баллон катишь. А я тебе вот что скажу, Петрович, все в мире должно находиться в разумном равновесии: поел — можно и о детовоспроизводстве подумать. Хорошо поел — тогда уж и для ради удовольствия этим самым сексом заняться не грех. На-ко вот, вколи кнопку в доску, а то у меня уже мякоть пальцев болит. Потренируйся на деревянной девственнице, — не упустил удовольствия подколоть друга председатель домкома.