Суперобложка

                Суперобложка.

     Вспоминается,  как,  будучи  молодым  солдатом, сидел я на   КПП,   сделанном   из   ДСП.
Дозвольте   расшифровать  -  нахожусь  на   контрольно-пропускном   пункте,  сооруженном   из  древесно-стружечных плит.

   Какие бывают  слова.  Слова гибриды, метисы и прочие симбиозы....
В данном случае приставка "супер", что, как известно нашему     усиленно англизированному обществу, означает  "сверх", является   частью   книжного  оформления.

   Так  и  уродуем слова. То потихоньку, то по крупному.

  Томительно  тянулись долгие часы  дежурства.   Книг в карауле  почти  не было,  если   не  считать  комплекта  спортивных  журналов   да  еще  подшивок  газет...

   Зато  в  крохотной   теплой   будочке   оказалась "суперобложка".
Гладенькая, но  изрядно  потрепанная лоснящаяся  бумага содержала  список книг, вошедших в  первый  выпуск «БВЛ», то есть, как вы поняли, библиотеки  Всемирной литературы, выпущенной  издательством "Художественная литература" в  70 -е   годы.

   Чего там только не было, на  этом атласном  развороте:Гомер,  Вергилий, "Песнь  о  Роланде" и  «Песнь о Нибелунгах», "Исландские    саги"," Ирландский эпос", а также Гриммельсгаузен со воим   "Симплициссимусом".

   Иногда мне даже казалось, что как раз наоборот, Симплициссимус     написал  Гриммельсгаузена.
Шекспир и  Сервантес, Руссо и Бомарше.

    Раз за  разом  погружался я в чтение все одного и того  же    сверхпереплёта.

  Странная тоска охватывала меня, сердце колотилось и толкало  в  бок, словно тот самый  локоток, что  не  укусишь.  Зелен в то  время был  я, а не басенный  виноград. Недоступность манила меня.  Она   ведь всегда тянет  - запретность.
  Мечталось взять в руки  книгу,  книгу  за  книгой,  листать,    читать  и  читать.
Стыдно признаться, что я  мало  прочел к своим  тогдашним  18-ти  годам   из  этого  элитного   литературного каталога. Разве  что "Гамлета" да еще  "Короля  Лира" и "Фауста".
  Только на 45-м году жизни вник я  в "Средневековые  рыцарские  романы", а затем  углубился в поэзию народного эпоса.

  Перед кем же поклясться, что я буду читать книги, пока  жив,  стану  проникать под обложки, переворачивать страницы, ворочать мозгами, ворчать, когда вольно или невольно оторвут от теплого  кирпичика, отнимут сытную книжную буханочку.

  Книга ведь так похожа на хлеб. А  еще  слово «том» звучит как  дом. Переиначив английскую поговорку, можно сказать: «Мой том -  моя   крепость…»
    В любые эпохи исторического бытия будем читать хорошие книги, ходить в библиотеки порознь и вместе с друзьями, поодиночке и с семьёй.               


                2004