Коротко о

Маленькие злобные глазки разглядывали синее небо и золотистый песок. Многочисленные острые зубы изрыгали из чрева какие-то ругательства. Окружающая действительность была просто ужасной, но в то же время эта была планета, на которой существовала жизнь.
Конечно, для человека открывающийся взору пейзаж показался бы, как минимум, восхитительным. Только представьте себе огромное теплое море, набегающее неспешными волнами на крупный янтарно-желтый песок. Многочисленные животные бродят по берегу одного из трех огромных островов. Огромные прибрежные рощи из остролистных пальм и стройных кипарисов постепенно сменяются дремучими зарослями столетних кедров и дубов, подпирающих своими кронами небо, а где-то вдалеке, прячась среди облаков, возвышается гряда гор, чьи непреступные и величавые стены – мечта любого альпиниста. Быстрая горная река с плескающимися в ней форелями впадает в большое озеро. Прозрачнокрылые колибри порхают в воздухе, пропитанным душистыми ароматами цветов и трав. И это только первый остров.
Второй достоин не меньшего восхищения, хотя по размерам намного уступает первому. Второй остров представляет собой воплощение технократического разума. Отель в виде маленького замка уютно разместился в живописной ложбинке. Парапланы, яхты, машины и прочие развлечения только ожидают часа своего использования.
Третий остров - огромнейшая лаборатория  с изысканной библиотекой, способная удовлетворить требования любого, кто даже на курорте не может не уделить хотя бы часть своего времени любимым изысканиям.
Все это великолепие должно было радовать любой нормальный взгляд, но маленькие злобные, хищные глазки видели вокруг себя ужасный мир, который требовал немедленных изменений и переработки. Острые зубки вновь что-то пропищали и тысячи мерзких червяков выползли из металлической капсулы. Ругая и уже ненавидя этот мир, червяки начали расползаться в разные стороны.
Челнок «Z», повинуясь заложенной в него программе, начал трансформироваться копируя вид лежащей рядом каменной гряды, убегавшей далеко в море. Маленькие червяки расползались в разные стороны, равномерно удаляясь от места приземления челнока. У них была цель, а их жизнь только начиналась. Не зря потрудились генетики-ученые, создавая этих существ: безлимитированная по времени жизнь в теле. В виде личинок - всего месяц. Но месяц – это так много, чтобы обзавестись подходящим телом.


* * * * *


В хирургической Высшего круга слышался смех. Вообще смех и радость была повсюду в пределах пространства Высшего круга. Только в двух местах эмоции были далеко не радостными. Первым таким местом была лаборатория, куда практически волоком затащили огромного черного дракона. Это был ценнейший трофей. Вы спросите для чего нужен такой трофей? Просто Горибор, держатель мировых весов сообщил, что во всей мультивселенной должна быть хотя бы маленькая частица хаоса, потому что полного упорядочения быть не может.
Можно было смело опровергнуть его слова, хотя бы потому, что хозяева Высшего круга сами когда-то вышли из хаоса, преобразовав себя постоянной деятельностью. Это означало, что в их поступках тоже иногда бывала иррациональная несимметричность. Однако, спорить с Гамдастом никто не стал и черного дракона взяли в плен. Хотя это только на бумаге звучит красиво. На самом деле бесчувственного Арлаара еле вырвали из лап этого монстра. Самого дракона пришлось оглушить парой десятков ударов мировых весов и подрубить крылья огненным мечом-пилой. С огромным трудом эту тушу связали, а потом пятнадцать мощных боевых кораблей несколько суток тащили на буксире впавшего в кому дракона. За время транспортировки Лютернер один раз пришел в себя, но увидев раскрутившиеся весы всхлипнул и снова впал в кому. Горибор все же решил перестраховаться и пару раз накатил-таки врагу своими многопудовыми весами.
Сейчас внутри дракона клокотала ненависть. Во-первых, ужасно болела голова после незабываемых мировых весов. Во-вторых, он не видел никаких перспектив освобождения, а становиться подопытным кроликом дракону как-то не подобает. Ну и в-третьих, как любое существо вышедшее из спячки он ужасно хотел есть.
Кроме лаборатории было еще одно место, где напрочь отсутствовали какие-либо положительные эмоции. Не было радости в душе Апопа. Он уже настолько сжился с одиночеством, что последние за полтора года научился разговаривать и понимать соседствующие экспонаты. Вот и сегодня у Апопа состоялся очередной разговор с рубуканом – жителем какой-то планеты. Похож он на розового медведя с десятью лапами и большими крыльями. Это существо питалось нектаром цветов. Как оказалось, рубукан был замечательным собеседник: начитанный, грамотный и веселый.
Но сегодня товарищ по заточению в очередной раз обозвал Апопа трусом и гнусным подонком. Апоп плакал, умолял простить его , даже обещал исправится, но десятилапый был непреклонен и даже не захотел больше разговаривать. Для Апопа это был улар ниже пояса – его лучший друг озвучил то, что копилось внутри все это время. Апоп прокручивал события своей жизни и все чаще приходил к выводу, что Дагир – его спаситель.
  Да, дорогие друзья, вы совершенно правы. За три года одиночного заточения в музее шефа Аппоп совершенно забыл о причине приведшей его сюда. Если честно, то он считал себя ожившим экспонатом. Его же благодетель Дагир раньше приходил полюбоваться на него, а потом куда-то пропал. То, что Аппоп страдал нервным расстройством, это факт. Мятежнику было тяжело от своего одиночного «оживления» так сильно, что и он в самом деле стал похож на чучело. Он похудел, усох и постарел. Конечно же, пленник своего рассудка понятия не имел  ни о войнах, ни о другой жизни вне музея.