Откуда на Руси ведьмаки да лекари повелись

По одну сторону Холодной реки земля ведьмячья, а по другую – русская. У ведьмаков – трава да каменюки, у русичей – рожь золотая. Зарились нечистые на поля плодородные. И жили русичи – год воюют, два – мир.

Да случилось однажды дело невиданное – сгинули главный ведьмак со своей женой, не сбылася ее мечта землей русской повелевать. Кто сгубил их – неведомо. Поговаривали, будто русичи хитрый способ сыскали.

Настал мир, да ненадолго. Было у главных ведьмаков двое детей, взрослых уже. Вскорости приехал из колдовских лесов старший из них, новый воевода. Ну а армия ведьмяцкая на недоброе дело всегда наготове.

-Надо воеводе ведьмяцкому голову рубить, - говорит Никита сестре своей Оксанушке. – Сколько лет воюем с ведьмаками без толку. Сильно охота воеводе ихнему у нас на княжеском престоле сидеть. Глянь – полстраны в голоде и разрухе оставил, не было прежде такого, никогда враг по русской земле так далеко не ходил.

-Надо, - сестра отвечает.

-Пойду я на Черную землю, оденусь в одежды ведьмячьи, да кольцо колдовское, что ты припрятала, тоже пригодится.

-Коли к новой луне не вернешься, пойду искать тебя, - Оксана говорит.

-Без того обойдется. Дома сиди.

Пошел Никита на вражескую землю. А молодец он был сильный да статный, с князем спина к спине ведьмаков рубил. На хлипком мостке гаркнул ворон. Никита кольцо надел.

-Извини, не признал было, - вдруг ворон говорит, - за русича принял. Здравствуй.

Кольцо непростое оказалось. Никита виду не подал, кивнул птице и дальше пошел.

День, два, три солнце встало да село. На четвертый показались за холмом стены каменные столицы вражеской. Входит молодец в ворота.

-Кто будешь? – спрашивает ратник.

-Не твое дело псиное, - отвечает Никита. – Веди к главному воеводе, дело у меня к нему есть, - а сам посматривает стены вражеские. Досадно ему, что русичи таких не строют.

Привели молодца к городскому воеводе, что помощник помощника главновоеводиного.

-Зачем хозяина ищешь? – прищурился тот.

-Дело у меня к нему есть, - Никита говорит.

-Дело к хозяину есть только у начальника моего. Остальным ход закрыт.

-Знаю я, как Русь покорить. Веди к главному воеводе.

Поглядел тот на Никиту недобро и привел к начальнику своему. Ждал Никита, тревожно было у него на душе, хитры порой ведьмячьи штучки.

-Примет тебя главный воевода. Завтра совет будет. Тогда и скажешь ему задумку свою. Да гляди, поклонись воеводе да не перебивай. Никого он не милует.

Как вошел Никита в зал советный, меч под шкурой волчьей сжал. Ведьмаки рассаживаются, да тишина стоит гробовая.

Сидит на троне из красной меди главный воевода в черные латы закованный, на лице маска волчья, до пят шкура серая, на плече ворон.

Присел Никита, куда ему показали. Вдруг ворон с плеча воеводиного и говорит, а голос его скрипуч да страшен:

-Совет наш сегодня о том, как изжить народ русский у Холодной реки. До столицы наши кони дошли, теперь надобно за рекой Холодной ведьмаков поселить, пост поставить да ни на шаг не отступить, когда придет войско русское землю свою отбивать. Но вижу я чужака пред собою, знать, из других земель.  Доложил мне воевода, что есть у гостя вести добрые о погибели земли русской.

Встал Никита да поклонился, а сам думает: «Не дадут мне ведьмаки воеводу главного одолеть.»

-Пришел я послом, и хочет хозяин мой, чтоб ты на престоле в столице русичей сидел, - говорит, - а еще дочь свою замуж за тебя, чтоб союз ваш был крепок, не разбить.

-Кто ж хозяин твой? – прохрипел ворон на плече воеводином.

-Так ли хочешь знать, коли он не велел называть, но дает войско в два раза более того, что на столицу русичей летом шло? – отвечает Никита.

Расхохотался ворон, так, что мороз по спине, затрясся от смеха воевода.

-Добрые вести! Близка победа наша! – провозгласил ворон черный. – Завтра ночью при луне полной обсудим, как Русь гибнуть будет.

«Одна только ночь у меня есть. Верно, страшен воевода ведьмяцкий. Никак, голоса у него своего нет. Может, мертвяк какой под латами спрятан. Сегодня рубить его надо», - решил Никита.

Поселили гостя в воеводином доме, огромном, каменном, аж на пятом этаже. Как-никак царские палаты.

Настала ночь глубокая. Скинул Никита шкуру волчью, чтоб по полу не волочь да в битве не мешала, и пошел искать воеводу ведьмяцкого. Луна-то в окна светит.

Глядит молодец – сидит на жерди у двери ворон черный, дремает. Сделал Никита шаг.

-Чего тебе надобно, чужак? – проскрипел страшный воеводин голос. Молодец ворона в тот же миг мечом пополам – тот и крыльями взмахнуть не успел – и плечом в тяжелую дверь!

И ударился меч о меч да замер над головами, меряя, чья рука сильней. 

Глядит Никита – а перед ним девка в сорочке ночной, за спиной ее – латы воеводины на столе, маска волчья да кровать пустая. Давит молодец на меч – не дрожит крепкая девичья рука. И стоят они уж совсем близко-близко.

-Ведьмячка, - прошептал Никита. – Страху навела вороном своим каркучим.

-Русич, - выдохнула девка. – Смерти моей ищешь?

Глядят они друг другу в глаза, и вдруг будто сердце споткнулося. Оттолкнулись мечи.

-Стражу кликну, убьют они тебя, - говорит девка.

-Прежде ты сгинешь, - отвечает молодец. А руки не подымаются. Глядит Никита в глаза воеводы ведьмяцкого и взгляд отвести не может. Глаза ее большие, черные, ресницами окружены, как озера пушистым камышом. И зачем такой ладной девке в латы рядиться?

Глядит ведьмячка на Никиту и пол под ногами не чует.

-Не хочу губить тебя, - говорит.

-Горе мне, - вздохнул Никита.

-Уходи, поклянись, что никому не скажешь про то, что здесь видел.

-Слово даю.

-Иди.

Вернулся домой Никита черен, как туча. Не  послала воевода ведьмяцкая погоню следом.

-Не вышло, - сестре сказал да пошел проситься к князю в дружинники, что первые в бой идут.

Год прошел. Нет войны. А Никита грустен. Не может никак забыть ведьмячку. Стоит она у него перед глазами, хоть об стенку головой бейся, да и то не поможет. Идет молодец светлым днем по коридору в палатах княжеских, тут – горничная навстречу. И замер Никита, и девка на полушаге остановилася.

Подошли они друг к другу.

-Что ж тебе мирно не живется? – молодец говорит.

-Будешь стражу звать али сам безоружную скрутишь? – отвечает ведьмячка, коса черная, сарафан русский. Глядят они друг на друга, а сердце в груди так и стучит!

-Зло сделаешь – сам погублю тебя, - Никита отвечает. – Иди прочь с земли русской.

Ушла ведьмячка, а назавтра вовсе пропала и следом за ней кольцо княжны обручальное.

«Не к добру это», - понял Никита.

Через месяц перешли войска ведьмяцкие  Холодную реку и двинулись к столице. Никого на пути не трогали, проходили деревни да слободы.

-Дадим бой на поле за Хребетковыми холмами, - пишет воевода русичей  князю.

-Подождем, - отвечает тот. Неделя пути до столицы.

-Дадим бой в оврагах Лисьих, - пишет воевода русичей князю.

-Подождем, - отвечает тот. Отступают русские войска без боя. Три дня пути до столицы.

-Под столицею на поле среди озер сражаться будем, - говорит воевода князю. Молчит тот. Тускл его взгляд.

-Не будем воевать. Много уже русских погублено, - отвечает князь.

-Не князь говорит это, а воевода ведьмяцкий! – не смолчал тут Никита. – С кольцом обручальным ведьмаки колдовство сотворили. Девка, что его унесла, - с Черной земли.

-Молчи, дружинник, не тебе за князя решать! – осерчал князь.

-Будем воевать. Ведьмаки народ русский под корень изведут, - говорит воевода. Повязали они вдвоем с Никитой князя, в палатах закрыли да повели войско. Не ждали ведьмаки отпора, пришло их мало да налегке. Кинулись враги прочь. Половину их русичи порубили, остальная ушла за Холодную реку, с ними и воевода главный в маске волчьей.

Закручинился Никита пуще прежнего. Присохло его сердечко бедненькое к ведьмячке, да если б к лешачке али к знахарке какой, а то к воеводе с Черной земли.

А князь совсем ослабел да слег.

-Выручать надо, - решил Никита, снова надел одежды ведьмячьи, накинул шкуру медвежью, взял из закромов оксаниных кольцо колдовское.

-Коли к новой луне назад не придешь, искать буду, - говорит сестра.

-Ох сиди дома. Без того тяжко.

Добрался Никита до столицы вражеской. Встали перед ним каменные стены. Как через ворота идти? Узнают. Смастерил себе молодец бороду из травы да прошел через ворота – много всяких лешаков по городу ходило. Пробрался Никита ночью к воеводиным палатам. Через окно – в дом, а там уж на пятый этаж.  Сидит на жерди у двери ворон черный.

-Молчи, птица, жить будешь, - молодец говорит. Ворвался Никита к ведьмячке, захлопнулась за ним дверь, а на двери засов.

Бросили русича в темницу, пока главный воевода решать будет, что с врагом делать. А тем временем луна сменилась.

На третий день объявлено было военачальникам о новом совете. Как и прежде, пошел в зал советный ранее всех главный воевода на троне посидеть да подумать о войне. Глядит – сидит на троне девка русская с мечом в руке, а перед ней десятью веревками вязаный молодец, глазастенький ведьмак.

-Заходи, воевода, дверь закрой, - говорит девка. – Поразведала я тут про дела ваши черные. Условия мои таковы, слушай, да не перебивай: высвобождаешь ты брата моего , Никиту, из темницы, кольцо княжеское отдаешь да прощенья просищь, а я, слово даю, на мостке через Холодную реку отпускаю брата твоего безымянного.

-Не безымянный я. Нельзя ведьмаку имя свое говорить.
-Молчи, нето накажу! – визгнула Оксана. – Ишь, говорливый какой. Покоя от него нет.

-Неужто ты сам в плен сдался? – прохрипел ворон на плече воеводином.

-А коли так? Коли я не стал с девкой драться, ты брата на погибель оставишь? – ответил ведьмак. Молод он был. – Глаза б мои не глядели, - опустил ресницы густые черные да прижался щекой к полу.

-Прикажу я казнить русича. Что на это скажешь? – прохрипел ворон, ближе подошел воевода в маске волчьей.

-Без него мне ходу отсюда нет, - твердо сказала Оксана и перекинула косу через плечо. – Значит, и я тут навеки остануся. Но брат твой болтливый сгинет от моей руки.

Вздохнули воевода и ворон.

-Уговор дороже денег. Отпустишь пленника на мосту через Холодную реку, - проскрипела птица.

Ехали Никита на буром скакуне, Оксана на вороном, ведьмак поперек перекинутый. Спешили кони. Ох и натерпелся ведьмак!

Следом главный воевода с дружиной.

Добрались до моста. Перешли кони Оксаны да Никиты на русскую сторону – больно хлипок был мост, несподручно на нем дела вести. Столкнула девка ведьмака с коня да веревки на нем развязала.

-Пускай с вороном кольцо, - воеводе крикнула. - Иди, - ведьмаку говорит.

Глянул тот на воеводу с вороном на плече да дружинников его угрюмых.

-Не пойду, - отвечает.

-Как «не пойду», когда я слово дала? Иди, кому сказала! – толкнула Оксана ведьмака молодого.

-Да не пойду я! Пристала! – толкнул в ответ он девку. – Пусти меня на ночлег. Не хочу на землю Черную возвращаться.

-Как «не хочу», когда ты ведьмак да брат воеводы главного? Иди домой! Гляди, все семейство тебя заждалось! – ответствовала Оксана.

-Не выбирал я себе семью, - повернулся к ней ведьмак. – Да только не хочу на Черную землю. Знаю я тайну брата твоего.

-Про что он, Никита? – глянула на молодца сестра. – Обманом взять хочет?

Стал Никита чернее тучи.

-Не гони на Черную землю. Нет там ни тепла, ни ласки. Лекарем я стать хочу. Да сестру твою замуж забрать, - был ведьмак серьезен не по годам. – Целовал я ее, прежде чем она меня веревками повязала. Смелая она да верная. Не сыскать такой более на всем белом свете.

Опустила голову да отвернулась Оксана.

-Вижу я, люб он тебе, - говорит Никита.

-Ну, чего медлишь? – прокричал ворон воеводин с того берега Холодной реки.

-Не хочет брат твой домой возвращаться, - ответил Никита. – Русская сторона в приюте не откажет, кто к ней с открытою душою. Будет он моим гостем.

-Ну так брошу я кольцо в Холодную реку, и сгинет князь! – отвечает воевода вороном каркучим.

-Отдай кольцо. Слово было дадено, - вышел вперед ведьмак, заскрипел под ним хлипкий мосток. Ясно стало, что так и так решил воевода сгубить князя.

-Коли домой вернешься, предатель, прощу тебя, - прохрипел ворон черный. Отдал ему воевода  в клюв кольцо княжеское, вспорхнула птица.

Не долго думая скинула Оксана лук с плеча да метнула стрелу. Упал ворон камнем к ногам ведьмака молодого, а следом рухнул хлипкий мосток в Холодную реку.

Взвыла Оксана, кинулся воевода главный с коня к реке, берег крут, забарахтался внизу ведьмак, доски старые толкая, чтоб не били они его течением. Кинул Никита веревку с берега и вытащил ведьмака. Дрожит тот, аж зуб на зуб не попадает, стекала по нем злая вода Холодной реки. Обернулся ведьмак на воеводу, молчаливо стоящего на другом берегу.

-Не вернусь я домой, - прокричал. Сколько грусти и горечи было во взгляде его! И не подал он вида, что кольцо княжеское  у ворона из клюва выдернул.

Вскорости пошла весть по всей Руси, что взялся ведьмак князя от хвори колдовской лечить. Да случилася беда. Князя ведьмак молодой вылечил, а сам сгинул. Сгубила его Холодная река.

Как прознала про то воевода ведьмяцкая, днями-ночами напролет рыдать-убиваться стала. Пошел обоз с гробом да плакальщицами на Черную землю. Привез старый кучер молодого ведьмака в столицу, где дом того был. Занесли гроб в покои, раскрыли. Сели рядышком плакальщицы, была среди них и Оксана.

Вышла к брату ведьмячка, бледная, будто смерть, в черном вся. Опустилася на коленки. Лежит ведьмак молодой, будто живой, красивый, только ресницы густые опущены, глаза закрыты, будто спит.

-Это я тебя, Всеволодушка, сгубила, - прошептала ведьмячка. – Нет мне прощения. Никого у меня не осталося, - покатились по щекам ее тихие слезы.

А наутро вызвал главный воевода своего военачальника и прохрипел новый ворон с плеча его, что горе закончилося, пора о новой войне думать и надобно отправить гроб с братом на сторону русскую, потому как был он предателем и главного врага – князя русичей – излечил. Так и сделали. А три дня спустя пропал воевода бесследно, осталися от него одни латы да маска волчья.

Гроб с воеводой-ведьмячкой  да Всеволод одновременно в столицу прибыли. Нагнал брат на резвом коне похоронную телегу, хоть и отбыл на три дня позже.

Открыли гроб в советном зале княжеском, достали девку. Зашепталися дружинники да воеводы русские.

-Не ожидали, змеи подколодные? – проговорила ведьмячка. – Так какая же разница, девка я али парень, коли вы родителей моих сгубили? Хитра задумка с братом моим. Уж не ты ли сам, Всеволод, имя царское, советником сослужил? – обернулася она к брату.

-Я, Василиса, - вздрогнула тут ведьмачка. – Да не пугайся ты, никто на стороне русской порчу по имени на тебя не наведет, - ответил ведьмак молодой. – А выкрал я тебя оттого, что после смерти родителей ни разу с тобой не говорил. Ждал я мира, знаешь ты. Мал был, да не одобрял войну, что Черная земля с Русью вела. Богата да мудра наша страна. Есть в ней великая сила. Как родителей не стало, должно было миру наступить, - злобно глядела Василиса на младшего брата, да не перебивала, - но привез тебя воевода, помощник отцов, из северных лесов колдовских, надела ты черные латы и стала пуще родителей кровожадная. Видел я тебя лишь в маске волчьей на советах военных, стража не пускала меня к тебе, - опустил голову Всеволод. Молчали русичи. – Помню я тебя пять лет назад перед отъездом в леса колдовские. Был я твой брат младший, твоя правая рука, и знали мы с тобою точно, что после родителей – главные ведьмаки. Что ж случилося с той поры? – снова глядел брат в глаза Василисе. – С русичами ты уж боле два года воюешь и столько же со мной не говоришь…

-Знаю я, что страна наша мудра и велика, и жила б она в мире богато. Но как ты, сын царей ведьмяцких, можешь простить русичам, что они родителей наших сгубили! – прокричала ведьмячка. – Прав был помощник отцов и мой, воевода, что готов простить ты русичам то, что прощать нельзя.

Побелел тут Всеволод.

-Ах он, змеиная душа, воевода наш, - выдохнул. – Потому и не допустил меня до тебя. Не знаешь ты, что родители наши сами друг друга сгубили, когда поделить престол княжеский, еще не завоеванный не смогли…

Повисла тут тишина. А следом как разрыдается ведьмячка, на пол упала.

-Горе мне, горе! – причитает.

-В темницу ее, - повелел князь.

-Помилуй девицу, владыка, - вышел вперед Никита да поднял Василису с пола. Не было ему больше мочи молчать. – Сжалься, не знала она, что творит.

-С чего ж это вдруг ты заступником для воеводы ведьмяцкой стал, Никита? – спрашивает князь. – И рубить ее ходил ты, и в темнице на Черной земле сидел.

Подняла Василиса глаза в лицо молодцу, глядит он на нее, оторваться не может, прижалася к его груди да еще пуще расплакалася.

-Надежда у меня была махонькая, как пшенное зернышко, князь, что есть в сердце у нее хоть крупиночка добра, - закрыл глаза Никита да обнял Василису. – Не губи ее, князь. Без нее и мне жизни нет. Маюсь я давно уж, но верою и правдою тебе служу. Отпусти ты ее. А я уж прослежу, чтоб мирно все было.

Уговорил Никита князя.

Сгинул воевода-зачинщик в битве, мятеж он поднял, когда Василиса с братом да дружиной русичей домой воротилась.

Никита теперь царь на Черной земле, Василиса царица. Всеволод – главный лекарь на Руси, Оксана – лекариха. Мирно живут теперь Русь да Черная земля, происходит меж ними бойкая торговля да все больше свадьбы.

На том и сказке конец. Верно, где-то рядом бродит новая сказка.