Зеркало. 1

Мой демон хранит меня от мира.
Мой ангел хранит мир от меня, чтобы я
 не разнесла здесь все к чертовой матери!

1.
Я вижу бесконечную пропасть и одинокую женскую фигурку, бредущую по самому краю в ад. У каждого он свой. И не обязательно в противоположность ему должен существовать рай, земля обетованная.
Зеркальная гладь отражает как предметность, так и возможность, это зависит от того, с какой стороны посмотреть. Возможность увидеть в зеркале собственные глаза. Но разве они не более настоящие, чем те, что у меня на лице? Какие из них иллюзия? Отражение или отражаемое? Как различить? Заглянув с внутренней стороны зеркальной глади.
А теперь, представьте себе Алису, увидевшую в зеркале единорога. «Если ты поверишь в мое существование, я поверю в твое». Но для единорога так же не существует маленьких девочек, как и для маленькой девочки единорогов. В любой аксиоме имеет место лазейка, способная опровергнуть все основы бытия. Маленькая погрешность абсолютной непогрешимости. Это почти безумие, только легче. Если только поверишь… ВЕРА. Тонкая линия, даже не линия, а ВОЗМОЖНОСТЬ в НЕВОЗМОЖНОСТИ между зримых глаз в зеркале и сознаваемых на лице. С одной стороны рай, с другой – ад. Преисподняя.
Но где же женщина? Она все еще у края пропасти, прорывающейся обоюдоострым мечом чрез все небытие. Куда? Возможно, в БЫТИЕ. Как узнать? Достаточно прыгнуть. Но ей не хватает мужества. Она боится. И, возможно, кого-то ждет.

- Где он? – Женское лицо - несравненно красивое, обрамленное ореолом пламенных волос, слегка красноватое в их ослепительном свете, теперь не казалось беглянке таким пугающим. И все же… Она передернула плечами и закрыла глаза ладонями:
- Говорят, у каждого ад свой… Мой был похож на соломинку, брошенную мне для спасения или как насмешку. Но я за нее схватилась.
Огненное существо, похожее на женщину, улыбнулось:
- Эти смертные! И что Он в вас нашел? Наверное, вашу хрупкость и быстротечность. Вы еще не успеваете наскучить, как умираете. И конечно, доверчивость. Ведь мы, бессмертные, любим, когда нас боятся и боготворят.
- Да уж, вы никогда не откажитесь подкормить собственное тщеславие. Но Он не такой!
- Ты смеешь утверждать, что из всех смертных он выбрал именно тебя? И чем же ты Его прельстила?
- Может, преданностью, которой вы не особенно страдаете.
- Ха! Он сделал из тебя цепную суку.
- Возможно. И я неплохо лаяла!
- Где тело? – демону разговор начинал надоедать. – Скажи. Не бойся. Я не причиню тебе зла.
- Зла? – она нервно рассмеялась и отвернулась к пропасти. – Не спеши, рыжая. Не я отнимаю у тебя время. Я стою на краю пропасти и мне пора. Но раз уж ты пришла, тебе придется выслушать меня.
- В моем распоряжении вечность. Говори. – Огненное существо село на камень спиной к обрыву и обратило к женщине желтые глаза.

- Он был таким же Дэвом, что и все по эту сторону неба. На одном из языков моего мира это место называется Преисподней. Но люди преувеличивают. Здесь даже небеса просто серые, в рваных тучах, а не кроваво-красные. Хотя… Разве что на закате. Каждый обитатель этого мира в какой-то мере является падальщиком. Ведь вы питаетесь мертвыми, или, вернее, их душами, принесенными в этот мир дыханием ветра, или потерявшими себя в зеркальном отражении. Собственно и я, купив бритву, возвращалась домой, чтобы выкурить свою последнюю сигарету и в последний раз принять горячую кровавую ванну. Мой возлюбленный предпочел таблетки. Я же стремилась к осознаванию и принятию смерти в свои объятья. Я собиралась заняться любовью со смертью.
Это был мой последний солнечный день. Гроза налетела откуда-то с севера. Это была настоящая буря. Прохожих сбивало с ног ветром, вырывая из рук зонты и сумки, кромсая серые плащи и дождевики. Я укрылась под навесом какого-то летнего кафе, когда он буквально по волшебству вырос рядом. Он никогда не был похож на обычного прохожего.
- Еще бы! – усмехнулась рыжая дьяволица.
- Его глаза горели демоническим огнем. Ему явно нравилась эта погода. Я разглядывала его уголком глаза. Говорят, боковым зрением, можно увидеть нечто невозможное. Но я лишь заметила, что таинственный незнакомец заговорчески подмигнул мне и улыбнулся: «Прекрасная буря, неправда ли?!»
«Неужели?» - огрызнулась я.
«Что Вы подумаете, если я скажу, что это моя работа?»
«То, что Вы, по-видимому, сам дьявол». Псих - на самом деле подумала я, и он, разумеется, прочел мои мысли. Я мельком взглянула на него, из-за плеча, так, на всякий случай.
«Я далеко не сумасшедший, каким кажусь на первый взгляд, - он снова улыбнулся столь обольстительно, что у меня мурашки по спине поползли. – По крайней мере, не больше, чем Вы или кто-то другой, например, ваш друг».
Я что есть силы сжала в руке лезвия, будь они прокляты, будь проклят он.
«Нет. У Вас уже нет друга». И тут я обернулась, чтобы рассмотреть глаза того, кто говорил загадками и в то же время знал обо мне все.
«Мы знакомы?» - спросила я, стараясь перекричать ветер. Его голос, казалось, был сильнее разбушевавшейся стихии, и ему не составляло труда мне ответить:
«И да и нет. Вы меня не знаете. Но я пришел за вами». Рефлекторно я отскочила из-под навеса, и сильнейший порыв ветра тут же швырнул меня назад, в ноги этому маньяку. Он вежливо подал мне руку. Ну что мне еще оставалось делать? Я в первый раз ухватилась за нее, как за соломинку хватается утопающий. Я сдалась ему уже тогда, еще не зная его могущества и его слабости. Но он удержал меня.
«Вы не подумайте. Я не слежу за Вами» - виновато улыбнулся он.
«Кто Вы?».
«Наверное, демон. Дэв.».
Мне бы убежать тогда без оглядки, да ноги, как два столба, вросли в асфальт. Его лицо на миг осветила серьезность:
«Я могу показать тебе другую сторону вселенной».
Буря стихла, и только я знала почему: он лишь повел ладонью, но ветер умер, завеса дождя пала, и где-то далеко в небе раскинулся радужный свод.
«Разве у вселенной есть обратная сторона?» - съязвила я.
Он покачал головой и, словно сгоняя с лица печаль, махнул перед глазами рукой:
«Другая - не значит обратная».
Я прикусила язык и отвернулась. Глядя на «выползающих» после бури людей, внезапно получивших возможность вернуться к своим повседневным проблемам, я заметила:
«Обычно взамен всяческих благ дьявол требует душу».
«Я не предлагаю тебе эти «всяческие блага» и уж тем более не торгуюсь с тобой. Что же касается души, то, возможно, когда-нибудь ты подаришь мне ее сама. А сейчас, возьми меня за руку, и полетели: я покажу тебе вечность».
У бессмертных всегда так, все просто, даже ВЕЧНОСТЬ. Они не борются, чтобы чем-то завладеть, так как рано или поздно получают желаемое.
А за людьми, даже к воротам в вечную жизнь, следует Смерть. Она срывает нас, как цветы или звезды, в самый пик нашей хрупкой силы и красоты. И мы боимся ее, ибо Смерть молчалива.
Я вложила свою руку в его, и тонкий солнечный луч, случайно пробившийся сквозь поредевшие тучи, осветил острое железо в моей ладони. Дэв, улыбнувшись, высвободил лезвия из моей руки и сломал их, двумя пальцами надавив на режущую поверхность.
«Они тебе не понадобятся».
Потом, осторожно обняв меня за плечи, добавил:
«По крайней мере, не в этой жизни».

Огненная дьяволица на миг оторвала свой взгляд от камней под ногами, чтобы заглянуть в глаза смертной женщине, потирающей, словно озябшие, плечи.
…Испугалась, или действительно замерзла?..
И то, что она увидела под черными ресницами, показалось ей, было… отвагой?..
Нет…
Не может быть…
Скорее отчаяние!..

- Ты проверяешь меня, Пламенеющая?
Демон ухмыльнулась и опустила глаза:
- Продолжай.
Беглянка пожала плечами:
- Я спросила его: «Как тебя зовут, демон?».
«Сингорей» - снова улыбнулся он, и с его ухмылкой исчез мой мир. Это было похоже, будто весь город с его светофорами и машинами, улочками и прохожими просто выключили, словно электрическую лампочку. И настала ТЬМА.
«Мы умерли?» - прошептала я в пустоту, лишь одними губами, не издавая звуков. Его рука была единственной реальностью, мыслимой в этой тьме и пустоте. Еще я помню, было холодно. Но я даже не слышала стука своих зубов, потому что их тоже не было.
«Никогда не думал о Промежутке с такой точки зрения. Возможно, да, – раздался его тихий голос в моей голове, где-то в районе затылка. – И если это смерть, то в следующее мгновение мы возродимся».
Новое Бытие не явилось нам внезапной вспышкой, казалось, оно выползало откуда-то из темноты, царившей повсюду. Наконец, по кусочкам: свет, ветер, серое небо, земля, скалы, бесцветный замок – оно окружило нас. И я сделала первый вздох, тяжелый, болезненный, словно после удушья.
«Вот мы и дома» - он прошел пальцами по моей макушке. Я вздрогнула и высвободилась из его рук.
«Она все еще боится меня» - сказал демон как будто небу и пошел вперед, в сторону замка, серевшего на вершине, а за ним, словно тень огромной летучей мыши, волочились черные прозрачные крылья.

За весь путь к замку Сингорей не сказал ни слова. Он шел быстро, будто даже не шел, а низко летел, перебирая ногами. Скалы, не выдерживая Его веса и силы, ссыпались из-под Его сапог мне под ноги. Я неуклюже карабкалась вслед за Ним по каменистой тропе. И все бы ничего, если бы кто-то, подобный Ему, не выскочил нам навстречу. Оно пронеслось черной тенью мимо нас. Сингорей успел увернуться, я – нет. Мощным толчком меня выбросило за пределы тропы, и я чудом повисла на скале. С каждой попыткой забросить ногу на выступ, мои пальцы скользили вниз, и я рисковала рухнуть в пропасть, у которой сейчас стою. В тот миг, когда мои пальцы разжались, Сингорей поймал мое запястье и одним рывком выбросил меня на тропинку.
«Что-то ты не больно торопился!» – вспылила я.
«Ты должна быть внимательной, а не считать ворон».
«Скажи это тому, кто столкнул меня» - огрызнулась я.
«Девочка, здешние обитатели не страдают таким пороком, как вежливость. Так что повторюсь, будь осторожна».
Он, было, отвернулся, но, взглянув на замок, еще слишком далекий и призрачный, демон вернулся. Он улыбнулся, подмигнув мне ясными глазами, и подхватил. Его крылья в размахе кроили небо и землю.
«Боюсь, если мы будем двигаться с твоей скоростью, то вовек не доберемся до моего королевства. Но никогда… никогда больше не вынуждай меня делать это» - сказал Сингорей и поднял нас в бесконечно серое небо.