Родина не забудет

 Как фабриковалось Ленинградское дело?               
 
В мрачном предчувствии серьёзных кадровых изменений среди партийного руководства города и области открылся 22 февраля 1949 года в Лепном зале Смольного внеочередной объединённый пленум Ленинградского обкома и горкома ВКП(б). Некоторым его участникам были заранее известны провокационные вопросы, приготовленные центральной властью для обсуждения. Этот пленум стал роковым не только для многих ленинградских коммунистов, но и для  выдвиженцев Жданова А. А.: Кузнецова А. А., Вознесенского Н. А., Попкова П. С., их родственников и знакомых по всей стране, преследование которых закончилось только со смертью тирана.

Накануне, 21 февраля, в Ленинград приехала специальным поездом правительственная делегация из Москвы во главе с Маленковым. Кроме Георгия Максимилиановича в её состав входили несколько сотрудников МГБ, член Оргбюро ЦК ВКП(б) Андрианов, заведующий отделом ЦК Черноусов, его заместитель Ильичёв и другие сотрудники этого аппарата. По указанию Маленкова было срочно проведено заседание Ленинградского областного и городского бюро комитетов партии. Продолжалось это совместное мероприятие девять часов, причём выступления почему-то не стенографировались.

Всё это время Маленков уговаривал ленинградских руководителей занять «принципиальную позицию» на предстоящем пленуме, признать допущенные «ошибки», осудить провинившихся товарищей, доверившись мудрости Политбюро ЦК партии во главе с Иосифом Виссарионовичем Сталиным.  Обещал Георгий Максимилианович, что никто из них, кроме малочисленной группы руководства, не пострадает. Этим обещаниям поверили, учитывая, вероятно, что самостоятельно проявить инициативу в подготовке объединённого пленума, названного историками роковым, очень осторожный Маленков никогда бы не отважился.

На следующий день секретарь ЦК в сопровождении двух генералов Госбезопасности.  вошёл в президиум с суровым видом. Открыл роковой пленум второй секретарь обкома Бадаев Г. Ф. вместо первого и передал слово для сообщения о постановлении Политбюро ЦК партии от 15 февраля 1949 года Георгию Максимилиановичу. Стенограмма его выступления «Об антипартийных действиях члена ЦК ВКП(б) товарища Кузнецова А. А. и кандидатов в члены ЦК ВКП(б)  тт. Родионова М. И. и Попкова П. С.»  не сохранилась – по всей видимости он изъял её сам или поручил уничтожить своим сотрудникам.

Руководители города и области с пониманием отнеслись к поручению товарища Сталина, осудив легендарного организатора обороны Ленинграда, Кузнецова Алексея Александровича. Если бы они могли предвидеть, какое новое массовое устрашение партийных винтиков приготовил любимый вождь для своей страны, какой омерзительный судебный фарс устроит он через полтора года в Доме офицеров многострадальной северной столицы, на котором генерал-лейтенанту Кузнецову с перебитым позвоночником будут засовывать в рот кляп, чтобы не сказал ничего лишнего.

За неделю до рокового февральского пленума на Политбюро ЦК партии разбирал Иосиф Виссарионович вместе с другими членами «антипартийные действия» члена ЦК ВКП(б) Кузнецова А. А., кандидатов в члены ЦК ВКП(б) тт. Родионова М. И. и Попкова П. С., сводившиеся к тому, что они, якобы, решали дела в обход ЦК и Правительства,  пытаясь «обособить Ленинград и его партийную организацию». Расправиться с Кузнецовым и другими ленинградцами товарищ Сталин наметил, очевидно, ещё при жизни Жданова А. А., восстановив в правах секретаря ЦК Маленкова, и, возможно, уже тогда задумал вместе с Берией новый кровавый поток партийных винтиков, подобный «кировскому».

В конце 1948 года великий генералиссимус вызвал к себе генерал-лейтенанта Алексея Александровича Кузнецова и сообщил, что собирается назначить его секретарём Приморского крайкома партии. Подвёл ли Попков П. С. себя и своего бывшего начальника речью на открывшейся 22 декабря 1948 года Ленинградской объединённой конференции ВКП(б), неизвестно, но вряд ли товарищу Сталину могло понравиться после обычного славословия в его адрес перечисление заслуг Жданова А. А. и Кузнецова А. А., организовавших «…беспримерную борьбу трудящихся Ленинграда и воинов Ленинградского фронта».

На этой отчётно-выборной конференции председатель счётной комиссии Тихонов А. Я. фальсифицировал подсчёт голосов при избрании Попкова, Бадаева и Капустина, объявив его единогласным. Уже спустя несколько дней узнал товарищ Сталин из анонимного письма в ЦК ВКП(б), что против этих кандидатур проголосовало несколько делегатов из тысячи. Так и осталось тайной для истории, была ли это провокация или инициатива председателя счётной комиссии, оставшегося по странной случайности живым после репрессий. Руководители области и города уверяли, что ничего о фальсификации голосов не знали, и первый секретарь Попков Пётр Сергеевич, вернувшись из Москвы после заседания Политбюро, выяснял у своих сотрудников: «…что там произошло?».

Основное обвинение в разбазаривании средств на «незаконно» проводившейся в январе 1949 года Всесоюзной торговой ярмарке, выдвинутое против ленинградских руководителей, оказалось при расследовании настоящей провокацией, организованной, очевидно, Маленковым и его подчинёнными из Совмина по поручению великого вождя. Инициатором проведения этого мероприятия был сам Георгий Максимилианович, подписавший 11 ноября 1948 года постановление о проведении без каких-либо ограничений межобластных оптовых ярмарок, на которых «произвести распродажу излишних товаров, разрешить свободный вывоз из одной области в другую купленных на ярмарке промышленных товаров».

После получения команды от министерства торговли СССР правительство РСФСР разрешило проведение в Ленинграде с 10 января по 20 января 1949 года Всероссийской оптовой ярмарки и обязало «Ленинградский исполком (т. Лазутина) оказать Министерству торговли РСФСР практическую помощь в организации и проведении…». Председатель Совмина РСФСР сообщил Маленкову о коммерческом интересе к ярмарке торговых организаций союзных республик,  и тот предложил заместителям Председателя Совмина СССР Берия Л. П., Вознесенскому Н. А., Микояну А. И. и Крутикову А. Д. ознакомиться с запиской тов. Родионова, отметив, что такого рода мероприятия должны проводиться с разрешения Совета Министров.

Непонятно, за какие грехи оправдывался первый секретарь Попков на роковом пленуме. Каялся Пётр Сергеевич, что были у него сомнения в целесообразности проведения ярмарки в Ленинграде, да «не высказал Центральному Комитету партии», видел стенды союзных республик, да не доложил главному распорядителю товарищу Маленкову. Согласился Попков и с мнением Политбюро ЦК, что его «противогосударственные действия» явились следствием нездорового небольшевистского уклона. Признался он также на роковом пленуме, что «сказал такую штуку в приёмной Кузнецова: «Как только РКП создадут – легче  будет ЦК ВКП(б). Когда ЦК РКП создадут, тогда у русского народа будут партийные защитники».