А вам слабо?

Я прогуливалась по лесу. Между деревьев мелькала и поблёскивала речка, но мне больше нравилось находиться в тенистом пологе. Наслаждаясь щебетанием и перекликом пташек я даже не заметила, как передо мной возник мальчик лет шести-семи на вид. На нём была запылившаяся одёжка, порванная в некоторых местах. Мальчик посмотрел на меня в упор и обезоруживающе улыбнулся:
- Привет!
- Привет… - пробормотала я в ответ, ещё рассматривая его.
Он замолчал, я ожидала, что он будет узнавать моё имя или ещё что-нибудь в том же духе, но мальчик сразу спросил:
- Ты куда идёшь?
-Не знаю… Я гуляю просто… Туда, наверно, - кивнула я головой в неопределённом направлении.
Мальчик ничего не сказал, а просто пошёл рядом, подстраиваясь под мой шаг. Он шёл спокойно, засунув руки в карманы и тоже будто наслаждаясь здешним умиротворением. На меня же начало давить наше молчание, нужно было что-то сказать… Я выдала первое, что пришло в голову:
- Красиво здесь?
Вопрос был риторический, просто чтобы завязать беседу, но в ответ я вдруг услышала:
- Ты действительно так думаешь?
Я удивилась, но утвердительно кивнула.
- Хотя это не трудно считать красивым то, к чему привык и не зная другого.
Он снова замолчал. Я не спускала с него глаз, ожидая пояснения или продолжения его мыслей. Мальчик кинул на меня быстрый взгляд.
- Здорово было бы, если б сейчас на деревьях росли конфеты. И мармелад, и шоколад.
Я ещё больше озадачилась такой переменой темы.
- А ведь так и будет, - продолжал он, - Ну, ты сама подумай, из чего будут расти деревья, когда люди израсходую прочие питательные вещества. А землю они удобрят всякими отходами, выбросами. И из них тоже будут расти деревья. Они, правда, будут очень странными, но на них будут вырастать всякие вещи: крахмальная колбаса, ароматизированные фруктозаменители…
Я только молча изумлялась его словарному запасу.
- …и покрышки для папы, и готовые тряпки для мамы. Только все они будут другой формы. Жалко, что к тому времени людей здесь уже не будет.
- А почему? – только и сумела выдавить я. И уже пытаясь мыслить позитивнее: - И где они будут?
- Нигде. Вымрут, благодаря самим себе. А деревья останутся, и существа всякие останутся. Может даже мутировавшие человеки, то есть люди. Но ты их себе и представить даже не сможешь.
На этих словах мальчик, рассказывавший всё с поразительным хладнокровием, вдруг передёрнул плечами, словно от омерзения или страха, или того и другого… Он не смотрел на меня, смотрел куда-то вглубь леса, вперёд, но взгляд его и мысли были совсем не здесь.
- А потом они, все эти растения и существа, израсходуют последние остатки человеческой деятельности, и Земля заглохнет. Ну, как глохнет автомобиль без бензина.
- То есть все вымрут? А если снова залить бензин?
- Да, можно сказать вымрут. Только некому его залить. Зато возникнет жизнь на Венере. К тому моменту солнце как раз поутухнет, на Венере нормально будет, хотя, может, это и не играет большого значения.
- Но там же ядовитые пары? – я уже совсем сбилась с толку.
- И что? Топливо разное бывает. Если уж жизнь возникнет из того яда, что мы в Землю закладываем, то почему бы ей не возникнуть и там? А там она будет уже совсем-совсем невообразимой.
Несмотря на это уверение, я всё же попыталась вообразить. Ничего путного не вышло. Я вздохнула. А мальчик неожиданно совершенно ясными глазами взглянул на меня и прямо спросил:
- Слабо жить, зная всё это?
И он скинул с себя маечку и штанишки и, разбежавшись, нырнул в грязную речушку, несущую свои воды из города…
Я думала, что можно жить, услышав это, но сколько же усилий нужно приложить, когда ты видишь и чувствуешь такое?..