Случай из жизни

 Когда литерный самолет Главкома АН-26 набрал высоту пять тысяч метров, в пассажирском салоне появился его адьютант, и пригласил нескольких генералов, по поручению шефа, в его рабочий  кабинет, "чтобы поработать над тезисами доклада на Коллегии Генерального Штаба Министерства Обороны," в столице, куда, собственно, мы и летели. Кабинет Главкома, - это небольшой отсек, похожий на купе плацкартного вагона, с входной дверью со стороны типового пассажирского салона, и сквозной дверью к пилотам, но через технологический отсек с большим количеством кабельных линий, навесного оборудования, с индикаторами и переключателями. Приглашенных было трое, и когда мы вошли, Главком жестом пригласил присесть на диван, расположенный вдоль левого борта кабинета. Сам он сидел в кресле за столиком, возле иллюминатора, кресло рядом было свободное, а напротив уютно по-домашнему расположилась его жена, Елена Сергеевна, в узком штабном обиходе "мама Лена". На протяжении длительной службы мужа, Елена Сергеевна всегда была рядом с ним, много повидала и пережила страхов, печалей и радостей. Десятки переездов к местам нового назначения, отдаленные гарнизоны, тревожные ожидания, встречи и расставания,- через все  прошла эта хрупкая женщина, настоящая боевая подруга, с завидным званием "генеральша".
  Главком, трехзвездный генерал, однокашник по Академии Генерального Штаба и просто хороший друг. Высокий, атлетически сложенный с мужественным лицом, похожим на греческого античного героя. Главной его отличительной чертой было умение быстро и точно, одним словом дать всеобъемлющую характеристику на человека, даже после первого с ним контакта. Неоднократно, пообщавшись с кем-нибудь из доселе незнакомых подчиненных или начальников, на мой вопрос:
 "- Как он Вам?", он немного подумав, отвечал: - "Мутный", или "Прожектер", или "Розмазня", "Человек-праздник", "Педиковатый", "Специалист по бабам", "Горбатый"(это относилось к пьяницам, наркоманам и порочным людям). Это были не междометия Эллочки Людоедки, из бессмертного произведения Ильфа и Петрова, а абсолютно точное определение сущности человека. Ошибался он чрезвычайно редко.
  Под монотонный шум винтов самолета, мы, на повышенных тонах, обсудили несколько вопросов по тексту доклада и, по приглашению Елены Сергеевны приступили к чаепитию. Настроение было хорошее, завязалось живое обсуждение проблемы коллегиальности в единоначалии. Главком, со свойстенной ему краткостью, сказал, что по его убеждению, коллегиальные решения в жизненно-важных задачах, не ведут к успеху, - это путь в никуда.
   - Хочешь завалить дело,- отдай его на коллегиальное обсуждение. Точное попадание стрелой быку в глаз,- это результат тысячи стрел, пролетевших мимо... Чтобы принять быстрое и эффективное решение, надо самому прицелиться, прислушаться к ритму сердца, затаив дыхание выстрелить и - попасть с первой стрелы...
 Сидевший рядом со мной, у двери в технологический тамбур, генерал-лейтенант NN, наклонился ко мне и, максимально приглушенно, спросил:
  "- Георгий, ты слышишь запах гари? Из-под двери, по-моему, тянет горелым!?".
Я привстал, открыл дверь, и через мгновение, небольшой салон заполнился едким дымом из технологического тамбура. Все вскочили на ноги, паника и страх были такие, что описать их не возможно. На большой высоте, в замкнутом пространстве, быстро наполняющемся дымом и гарью, оказались пять человек. Мысли о катастрофе, о смерти, о безвыходности положения, привели всех сначала в оцепенение, а затем к дейтвиям по спасению из этого Ада. Каждый спасался лихорадочно и по-своему, кто-то молча, кто-то с нечеловеческим мычанием. Все мы, исключая Елену Сергеевну, седовласые полководцы, по профессии и призванию, жертвенная часть общества, со смертельной опасностью сталкивались, но никто из нас не ожидал, что настигнуть она может где угодно... Прошло 10 - 20 секунд, и Божий Ангел, голосом Елены Сергеевны, испуганным и тревожным, но вселяющим надежду "- ЭТО ТО, ЧТО НАС СПАСЕТ!", громко и единоначально сказал:
 "- Я вызвала кнопкой командира! Все сядьте! Дверь в общий салон не открывать!!!"...
 В дверном проеме появился командир корабля и четко доложил: "- Загорелся кабель, я его вырезал, пожара не будет, включена вентиляция, дым вытянет!".
 И, действительно, дым непонятно куда, но стал уходить. В один момент наступило облегчение: самолет монотонно гудел, загоревшийся кабель вырезан, пожара больше нет! Мы спасены! Но страх и холод смертельной опасности, еще с большей силой возвратились, когда командир, в очередной раз, доложил Главкому, что пока не может точно определить  предназначение перерезанных кабельных линий, и какая именно, из систем обеспечения полета и функциональности корабля, поврежена: навигация, связь, выпуск шасси. Последнее обстоятельство шокировало всех... Главком, максимально сдержанно, потребовал от экипажа, как можно быстрее определиться: что-же выведено из строя и предложить возможные варианты действий. Ведь самолет подлетал к столице и был как раз тот случай, когда надо было "одной стрелой с первого выстрела попасть быку в глаз"! Времени не оставалось даже для прицеливания.

   Самолет уже начал снижение для посадки, когда командир доложил свое решение по аварийным действиям. На первом заходе снизиться до высоты, на которой возможно выпустить шасси, и таким образом, проверить, выйдет оно или нет. Было предложено запросить у диспетчера разрешение на повторный круг и заход на посадку.
   В то время, как ничего не подозревавшие пассажиры общего салона ожидали мягкой посадки, насельники кабинета буквально прилипли к иллюминаторам по правую и левую сторону, уповая только на Господа Бога и мастерство экипажа, молясь каждый по-своему,  чтобы створки открылись и вышли колеса! Не приведи Боже, к аварийной, без шасси посадке!
   Эти минуты никто из нас нас никогда не забудет...
   Это мучительное ожидание каждый будет помнить всю жизнь...
 На первом заходе, когда самолет снизился, створки открылись, появились и зафиксировались стойки колес шасси. Невольно у всех вырвались радостные возгласы, а у начальника оперативного управления, человека интеллигентного, возглас получился ненормативный...
 Литерный рейс завершился со второго захода, относительно легкой посадкой...
Как выяснилось позже, вырезанные кабели привели к выводу из строя оборудования контроля за параметрами работы узлов и механизмов, не связанных, со взлетом и посадкой.
Но мы ведь этого не знали !
 На следующий день, самолет был восстановлен, но все мы, за исключением Главкома и Елены Сергеевны, домой поехали поездом... Некоторые из участников этого события уже почили в Бозе, но не они, и не те, что ныне здравствуют, больше самолетами не летали и летать вряд ли будут...