Двенадцать солнышек

Катя и Андрей идут по дворам старого района, где находится роддом и стационар для беременных. Они рады, что Катя не будет встречать новый год в больнице. В самом деле – духота, тоска, гулять нельзя. Что полезного для будущего ребёнка? И всё равно толком не лечат – дают только какие-то смешные витамины, Катя может их пить и дома.

Но, несмотря на эти доводы, врачи отпустить Катю домой не хотели. В конце концов, отметили в карте – «выписана по настоятельной личной просьбе» и попросили подписать отказ от продолжения лечения.

Она была трудным пациентом. Всегда спрашивала – а это от чего? Как называется это лекарство?

Медикаменты раскладывали по стаканчикам без упаковок, и соседки по палате безропотно принимали их вовнутрь. Доходило до курьёзов – деревенская женщина выпила свечу, которая предназначалась для введения совсем в другое отверстие тела. С Катей такого приключиться не могло – если положили что-то новое, она шла в ординаторскую и спрашивала, почему и что это. Старшая сестра заметила однажды ехидно: «У вас всегда столько вопросов…» Катя удивилась – а почему у неё не должно быть вопросов? Это её ребёнок, а не их, и она не будет без разбора пить всё, что дают.

Однажды прописали таблетки вне больничного бюджета, и когда муж принёс их, Катя прочла в инструкции о противопоказаниях для её срока беременности. Она сказала о своих сомнениях врачам, но они настаивали и говорили, что на инструкцию не надо обращать внимания. Тогда Катя сказала, что всё равно подождет, пока малыш подрастёт до указанных изготовителями лекарства недель, и только тогда начнёт принимать препарат.

Услышав это, зав отделением пришла в раздражение и сказала Кате:
- Не хотела вам говорить, но если вы сейчас же не будете пить таблетки, у вас может родиться ребёнок с бугорками в мозгу!

Катя смотрела на врача, и думала, что она уже теперь видит перед собой человека с явными бугорками, но это не мешает последнему занимать медицинские посты и учить других, как лечиться.
В общем, в больнице всё надоело, Катя жалела, что согласилась на госпитализацию, и хотела домой. Отпустили её тридцатого декабря.

Они идут по дворам двухэтажных домов на два подъезда. Кате нравится этот район. Её сейчас всё радует – и облезлые стены, и холодный воздух, и даже серое пальто, которое приходится не застёгивать на среднюю пуговицу. Главное, что она опять на свободе и сейчас они с Андрюхой зайдут в магазин и купят какого-нибудь гостинца в честь её освобождения из дурацкой больницы.

Прямо напротив входа в магазин стоит прилавок с синими весами старого образца, знакомыми любому советскому человеку. Катя никогда не понимала, как можно разобраться в отношениях гирь и цифр, к которым отклоняется стрелка. У неё была одноклассница, мама которой работала в торговле. Она объясняла Кате, как взвешивать, но та так и не поняла…
- Апельсины… Хочу апельсинов!

Продавщица накладывает в решетчатую корзинку весёлые плоды. Андрей подставляет пакет, платит, и они выходят на улицу. Ещё немного, и вот остановка, трамвай подходит быстро. Дома Катя открывает пакет.
- Слушай, а сколько ты просил, килограмм?
- Да…
- Что-то много их… Смотри.
Катя выкладывает оранжевые шары на стол, считает.. Целых двенадцать. В килограмме бывает от силы шесть.
- Сколько они стоили?
Выясняется, что Андрей заплатил за килограмм, а взвесили им, видимо, два. Получился новогодний подарок.

Катя и Андрей ещё не знают, что через пару лет у них всё разладится. Что Андрей будет давать ей на месяц сто рублей из расчета по три рубля в день – на хлеб и молоко. А если не хватит, в следующем месяце она получит на продукты меньше денег за то, что потратилась. Остальное будет покупать сам, и расходов на апельсины в их бюджете предусмотрено не будет. Но муж всегда найдёт денег, чтобы выпить пива и пропасть из дома на несколько дней. Он так делал и раньше, но Катя сказала, что жить с ним не будет, несмотря на беременность, и он пока перестал.

Она не знает, что будет оставаться с маленьким одна и гадать, когда вернется Андрей, вздрагивая по ночам от шагов под окнами. Не знает, что выбросит серое пальто, в котором сейчас пришла домой из больницы. И станет носить подаренную любовником дублёнку, ездить с ним на курорты, и сводить с ума свекровь такой наглостью.

Они не знают, как им придётся сначала разойтись, а потом разводится. Андрей так и не сможет простить Кате, что не ждала его покорно из загулов, сидя  у окошка. И особенно то, что её снова взяли замуж.

Их сын сначала будет радоваться перемене маминой судьбы и сам станет звать отчима папой. А потом тоже не простит. Не простит матери и отчиму рождения сестры и возненавидит всех троих. И перестанет называть мужа мамы папой, потому что выяснится, что тот может быть папой кому-то ещё. Но и Андрея он любить не будет, и тоже не простит, что оставил их с мамой, когда он только пошёл в первый класс. Зато будет пользоваться отцом и его деньгами, чтобы получать, когда хочется, телефон, компьютер, одежду.

Они пока ничего не знают. Перед ними на столе двенадцать солнц, которые говорят, что каждый месяц нового года будет ярким и счастливым.